Жизнь над пропастью

В небо тянулись мрачные скалы, образуя пропасть чёрной, угольной бездны, нескончаемой пустоты, ложащейся слой за слоем под небом.

Казалось, что она берет своё начало прямиком из преисподней и взмывает к самым далеким звёздам. Видом с этих вершин являлись те места, где человек и небо словно сливались воедино, приковывали взгляд и заставляли замирать сердце. Именно здесь, на краю пугающей для многих тьмы, облюбовал своё пристанище Ян Ц., что с эрремского переводится как – «Вестник Грозы», или «Ц - Цапальник» (закаливающийся в воде экстремальный гуру).

Он жил в домике, висящем словно между небом и землёй. Под ногами его обрывалась пропасть, но Ян уже привык к этому. Он покорно смотрел каждый вечер на закат, погружаясь в глубокую медитацию над пропастью и вдыхая ветер, мчавшийся над бездной. Имя ветру было – «Дориаф», и он был единственный, кто в этой мертвенности окружающего бытия еще оставался резвым и бегающим.

Этот ветер был особенным для человека, животного, камня и прочих сущностей Большого мира. Его мягкая сила, ощутимая на коже, проникала в сердце и внушала уверенность в завтрашнем дне. Он был связующим звеном между его уединённой жизнью и миром там, ниже, под облаками.
Жизнь над пропастью научила Яна кое-чему. Он научился видеть красоту в безмолвных звёздах ночью и в бесконечных дробящихся облаках днём. Он научился понимать, что каждый его шаг на этой планете может стать последним, стоит только поставить ногу не на тот камень. Оборвется так просто и легко, что никто и не заметит. И так он обрел стойкость, живя на грани, и спокойствие, созерцая неприступные высоты. Всякий раз, выходя за порог своего хрупкого, но драгоценного пристанища, Ян ощущал, что всё сущее для него лежит на ладони, затуманивая взор.
Всё вокруг него напоминало о тонкой грани между настоящим и будущим, между существованием и небытием.

Жизнь Яна была простой и скромной, но заполненной глубочайшим чувством единения с миром. Его могла устроить (а скорее, удовлетворяла) самая скромная пища, затёртая, старая одежда и рваные от старости рюкзаки. Зато он понимал, что он, конечно же, лучше, чем кто-либо другой. В первую очередь потому, что он умел любоваться бесконечностью небес, мечтать и размышлять, как никто другой — и это все давало силы пробуждать его в каждый новый день.

На Земле, в далеких сияющих городах, люди продолжали бежать в своем бесконечном круге забот, проблем и предательств. И лишь Ян знал, что истинная жизнь начинается там, где кончается Мир и Земля, где каждый шаг может стать последним, и там, где ветер поднимается над пропастью, уводя пассаты прочь, принося жизнь и свежесть, смерть и холод – над глубокой и мрачной бездной, находящейся между небом и землёй..