Вольная земля и наше земледелие. Глава II

СТАТЬИ И ОЧЕРКИ А. А. ДИВИЛЬКОВСКОГО

Сборник публикует его составитель Ю. В. Мещаненко*

………………………………………………………………………………………
      
А. Дивильковский
      
ВОЛЬНАЯ ЗЕМЛЯ И НАШЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЕ

Книгоиздательство Е. Д. Мягкова «КОЛОКОЛ»

С.–Петербург

1906

Типография товарищества «Общественная Польза»

Страниц всего: 56


   16

                II. Самая ли главная нынче вещь для всего народа –земля?
   

   Когда земля была вольная, то весь народ только и знал для хозяйства, что лес, воду, землю, – одним словом, весь народ наш был земледельческий, промыслами же люди занимались лишь для собственной надобности, для своего лишь хозяйства. Оттого-то ни в ком тогдашний хозяин и не нуждался, что почти всё нужное – и пищу, и одежду, и обувь, и тепло, и свет, и всякую снасть и инструмент, сам себе изготовлял. Потом пошло уже не то. Как прекратилась вольная земля, так сразу оказалось, что не у всех одинаково под руками есть всякий материал на своей земле – пришлось между собою меняться своими изделиями. У одних, например, есть на земле горшечная глина, у других – нет. Первые и станут поставлять другим горшечные изделия, в обмен на такое изделие, которого у самих не хватает, например, на железо всякое: косы, серпы и прочее. Этим путём люди и привыкают заниматься постоянно ремеслом на продажу, торговать. Потом некоторые сёла и вовсе отступают от земли, весь народ в них промышляет каким-нибудь ремеслом: сапожным, слесарным, скорняжным, ткацким и так далее; другие сёла целиком ходят в дальнюю торговлю красным товаром, стальными изделиями и подобным.

   Тут уже невозможно стало земледельцу прожить свой век таким заугольником*, как в старину –

                *заугольник – внебрачный ребенок (диал.)


   17

надобно было хоть понемножку торговать с посторонними людьми. И, сколько ни будет у него земли, не получит с неё всего того, что можно купить у других за деньги. Деньги понадобились деревенским жителям, а как только понадобились деньги, так уже всё пойдёт по-иному, потому что торговцем быть куда замысловатей, чем земледельцем; а, кроме того, всем до тебя уже находится нужда, все норовят обойти тебя на торговле, выманить у тебя твои деньги. Тук около крестьянина начинают охаживать ростовщики, купцы и другие «благодетели».

   Казна тоже облагает его всякими денежными податями и налогами – оттого крестьянин принимается торговать всё больше и больше, торгует и хлебом, и скотиной своей, и огородными овощами, и маслом, и молоком, яйцами и прочим. Он больше даже торгует, чем самому бы хотелось, и все деньги приходится отдавать на разные надобности, всё их не больше, а меньше. Торговля для торговца выходит и вовсе маловыгодная. Да и понятно – торговля ведь тоже невольная.

   Но всё-таки земля, по-старому, оставалась главной кормилицей для всего народа до самых тех пор, пока в чужих странах промышленные люди, в погоне за прибылью, придумали паровую машину и всякие иные промышленные машины и станки, которыми всякое изделие принялись делать гораздо лучше, скорей и дешевле на огромных фабриках и заводах.

   Из чужих стран дошло это новое дело и до нас, и у нас, как и всюду, понастроили фабрик, заводов, а, на подмогу им, железных дорог и телеграфов – чтобы можно было гораздо скорей против прежнего вести торговлю всем, что успеют заготовить фабрики и заводы. Тут земледельцы ещё больше потеряли своей силы перед денежными, промышленными людьми; земле понемногу пришлось отступить на второе место, главной для народа стала фабрично-заводская промышленность да торговля по железным дорогам. Главное богатство потекло как раз этим путём, а не от земли.

   Земля поставляет только сырьё, а обрабатывается теперь это сырьё не деревенскими руками, а где-либо далеко от места его рождения, в больших городах. Вот потому-то судьба земледельцев стала

   18

зависеть не столько от самой земли, столько от того, каковы дела с промышленностью и торговлей в больших городах.

 Правда то, что и до сих пор земля поставляет самую главную вещь – хлеб, которым питается весь народ. Поэтому многие люди неверно считают и до сих пор, что главная сила не свете – земля. На самом же деле, все хорошо знают, что в нынешнее время нет на свете больше денег. Деньги всем ворочают, в том числе и землёю, а тот человек, который ворочает деньгами, может командовать, как сам желает, и землёй, и людьми, и деревнями, и городами. А чем же занимаются главные-то богачи, главные воротилы деньгами и всем светом? Обрабатывают ли они землю или хоть, по крайней мере, хозяйничают ли даже и наёмными батраками на земле? Нет, главные богачи не этим занимаются, и даже копят своё золото не от эксплуатации тех несчастных земледельцев-арендаторов, самых лучших, самых дорогих плательщиков на земле, о которых только что была речь.

Нет, главные богачи имеют своё богатство именно от заводов, от железных дорог, а больше всего – от банков, банкирских контор и от биржи. А биржей зовётся такое место, где покупают и продают не товары, а просто ценные бумаги, то есть свидетельство на участие в прибылях и долговые расписки разных заводчиков, торговых и государственных.

   Кто выгодно накупил разных бумаг, тот сразу может стать большим богачом.

   Да, такое нынче время, что главная сила на свете совсем не в том, что прежде всего нужно человеку – не в пище, не в хлебе, не в земле, а вот в какой-то бирже, которую хорошо знают и в которой сидят только немногие люди, вовсе чужие, неведомые коренным земледельцам, то есть чужие и неведомые почти всему народу. И они-то ворочают всеми народами, которые едва слышали про них краем уха. Откуда же у тех неведомых распорядителей деньгами и народами такая огромная сила?

   У них сила оттуда же, откуда сила у денег. У денег же сила оттого и происходит, что нынче все люди, во всём государстве должны постоянно ме-

   19

няться своими изделиями, и без такого обмена и одного дня прожить не могут. Нет нынче такого человека, который мог бы прожить, как в старину, ничего не выменивая, и, если он кругом гол и нищ, так, что ему нет возможности продать никакого товара, то он всё же ещё может продать свои рабочие руки, свою силу, свой труд, – то есть идёт в батраки, в чернорабочие, на фабрику и тому подобное. Нынче все люди и работают-то только для того, чтобы потом купить, то есть наменять себе нужных товаров, а не то, как в старину, когда работали только на себя. На себя теперь работают разве лишь одни земледельцы, да то, только отчасти, а на другую часть они, тем или иным путём, тоже работают на других. И, надо сказать, оттого за земледельцами и силы в государстве меньше всего, что они меньше всех участвуют в обмене всех людей товарами между собой.

   Обмен же товаров, или торговля, в государстве всегда происходит не прямо товар на товар, а только через деньги. Сперва я, например, продам за деньги своё изделие какое-нибудь, например, картофель со своего поля, печные горшки, молоко от своей коровы, или, хотя бы свой труд в помещичьей экономии, а потом за деньги, вырученные от продажи или найма в работники, куплю своему семейству необходимую одежду или обувь, или же необходимый для хозяйства инструмент: плуг, косу, телегу и т. д.

   Выходит так, что продаётся и покупается множество самых различных товаров, но для их продажи и покупки всегда нужны деньги, да деньги. Как ни много разных товаров не свете, а обменяться между собой они могут за одни только деньги. За деньги можно купить и продать всё, что только изготовят люди своим трудом.   
Отсюда видно, что только тот человек, который сумеет набрать себе побольше денег, может ворочать всеми товарами, а за ними – и всеми людьми, которые те товары заготовляют. Потому что ведь заготовителю товара тоже совершенная нужда сбыть свой товар поскорей, чтобы не залёживался. А деньги ничего в цене не теряют оттого, что их попридержать немного. Да и их всегда можно пустить в другой оборот, а товар, изделие нужно, во что бы то ни стало, обменять сей-

   20

час же на деньги. Значит, деньги – самая ловкая, изворотливая, увертливая вещь, самый продувной и расторопный слуга денежного человека, вот отчего в нынешнее время самое выгодное и надёжное дело – иметь деньги, капитал, а не землю, не скотину, не лес, не хлеб, не рыбные хозяйства, как это было в прежние, в дикие и глухие времена.

   Хорошо это или худо, что теперь деньги набрали надо всеми такую власть, об этом спорить мы не станем, потому что спорить ведь и пользы никакой нет. Так оно есть – и с нас этого достаточно. Нет такого заклятия, которым можно было бы переменить этот порядок. Поэтому станем рассуждать о другом, именно о том, в чём же состоит власть денег над землёю и над земледельцами?

   Деньги имеют власть над землёю так же, как и над всяким другим занятием в государстве. От обмена и от денег завелось нынче на свете так, что хозяин, сельский или городской (то есть, торговец, хозяин мастерской или фабрики) не о том больше всего заботится, чтобы получить на пропитание себе и своему семейству, а о том, чтобы накопить побольше капитала. Иные проповедники очень на это бранятся – это, мол, делается от большой жадности и разврата, какие обуяли нынешних людей; но это неправда. Не от жадности и разврата люди нынче стремятся к наживе, а оттого, что одни только деньги сулят человеку спокойствие, одни лишь деньги – порука порука для него за то, не им будут помыкать другие, а, наоборот, он другими будет распоряжаться. Так уж устроено всё на свете, что хозяйствующий человек никак не пройдёт между людьми стороной, никак не задевая, а обязательно или сам угодит в чужой силок, или же ему надо для других силки готовить.

   Одни разве только рабочие люди, не имеющие никакого капитала, ни хозяйства, только свои рабочие руки, одни разве они никому не готовят силков и не гонятся за наживой.

   Да, к тому же, и деньги, и капитал, сами по себе такая вещь, что обязательно требуют себе увеличения, никак не могут лежать без дела, то есть без бары-

   21

шей, и, если ими не заняться, пойдут на убыль. Если же их поместить в какое-нибудь дело – в торговлю, фабрику или хоть в сельское хозяйство, то уже они, как машина, будут накачивать прибыль. Это – уж их свойство, и происходит оно оттого, что деньгами покупаются всегда изделия человеческого труда, а человеческий труд – это уже всякому известно – всегда делает, творит больше того, сколько самому труженику нужно для собственного существования. Вот деньги и выкачивают для денежного человека тот избыток, излишек, ту прибыль, которую творит своим трудом мастер, работающий для денежного человека. Работник получает не больше того, сколько ему нужно на прожитие, а изделие, что он сотворил своим трудом, идёт на продажу, и там оказывается, что сотворил он на гораздо большую цену, чем ему досталось платы. Вот оно, откуда берётся у денег такое свойство – накачивать прибыль торговцу, фабриканту или, вообще, всякому денежному человеку, называемому капиталистом.

   Все денежные люди, или капиталисты, присваивающие себе те новые деньги, которые родились из труда работающих мастеров, все эти капиталисты получают каждый свою долю прибыли, чтобы никому не было обидно: владеющий землёй – свою, фабриканты – свою, торговцы и банкиры – свою, а больше всех, те, главные капиталисты, занятие которых – игра на бирже (на бирже капиталисты играют на цену бумаг, как игроки в карты, в тёмную, кто лучше угадает, то всех обыграет). В конце концов, оказывается, что нынче заготовляются всякие изделия и товары вовсе не для того, чтобы сыты, одеты, обуты, согреты и довольны собой были все люди, занимающиеся приготовлением всех этих изделий и товаров; а заготовляются они единственно для увеличения денег, капитала на свете, да ещё и для того, чтобы эти деньги, капиталы снова и снова бежали в оборот, а в обороте ловчее было бы проворным людям, капиталистам, перехватывать друг у дружки куски покрупнее.

   Вот для чего работают и хозяйничают, по нынешнему времени, все люди на земле, в том числе и наши, русские крестьяне-земледельцы. Конечно, они,

   22

большею частью, не понимают этого, но всё равно хозяйничают, как им велят деньги, чужие капиталы, а не так, как бы самому хозяину хотелось.
   Мы уже раньше видели, что у нас земледельцы, как сироты беспомощные, бьются из последних сил над своим захудалым трёхпольным хозяйством, и, вместо поправки, только всё горше запутываются в петлю, да ещё и всех прочих земледельцев, каждый тянет в петлю за собой. Отчего же не добудут они себе помощи со стороны? Говорилось уже, что очень не хватает на всех в России стороннего заработка. Теперь можно уразуметь, что вина такой нехватки не лежит на самом земледелии, земледелие ничего тут не может ни испортить, ни исправить – не оно ведь командует над всею работою и над всем обменом всего народа.

   Вина лежит, разумеется, на деньгах, на капиталах. Значит, у нас, в России, что-то такое делается с капиталами, что капиталисты не могут никак развернуться со своими деньгами так широко, как следовало бы по крайней нужде народа, – чтобы всему народу хватало заработка для налаживания хоть какого ни на есть хозяйства, или хоть для избавления от земли, коли доходу с неё не получить никакого, а податься неудачнику-земледельцу куда-нибудь надобно.

   Значит, есть какое-то неодолимое стеснение капиталам, потому что, не будь стеснения, то нет такой силы, которая бы удержала капитал, капиталу невозможно лежать смирно, когда есть такое множество людей, готовых работать за какую хочешь плату. Как капиталу тут не осчастливить людей заработком, когда ведь от этих людей и родится его прибыль, новый капитал, и, чем их больше, чем они меньше согласны требовать плату, тем больше его прибыль?

   Так что же такое мешает нашим русским капиталистам заняться своим настоящим делом на полной воле?


                А. Дивильковский**

                ………………………………………………………………………………………

Для цитирования:

                А. Дивильковский, ВОЛЬНАЯ ЗЕМЛЯ И НАШЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЕ, Книгоиздательство Е. Д. Мягкова «КОЛОКОЛ», С.–Пбг, 1906, Стр. 3–56   


               
                ПРИМЕЧАНИЯ СОСТАВИТЕЛЯ:


   В связи с публикацией этой брошюры Петроградским комитетом при Главном управлении МВД по делам печати было возбуждено судебное преследование против виновных в напечатании брошюры под заглавием «А. Дивильковский. Вольная земля и наше земледелие», т. е. против книгоиздательства «Колокол» и типографии «Общественная польза» (Большая Подъяческая, 39) в Санкт-Петербурге.

                (Дело № 148 в Российском Государственном Историческом Архиве, шифр: 776, Оп. 11).

   В ходе подавления революционных событий — в 1907 году они были вынуждены прекратить работу; к тому времени А. А. Дивильковский уже покинул через Финляндию территорию Российской Империи и продолжил свою революционную деятельность в эмиграции в Швейцарии и Франции.


      * Материалы из семейного архива, Архива жандармского Управления в Женеве и Славянской библиотеки в Праге подготовил и составил в сборник Юрий Владимирович Мещаненко, доктор философии (Прага). Тексты приведены к нормам современной орфографии, где это необходимо для понимания смысла современным читателем. В остальном — сохраняю стилистику, пунктуацию и орфографию автора. Букву дореволюционной азбуки ять не позволяет изобразить текстовый редактор сайта проза.ру, поэтому она заменена на букву е, если используется дореформенный алфавит, по той же причине опускаю немецкие умляуты, чешские гачки, французские и другие над- и подстрочные огласовки.


   **Дивильковский Анатолий Авдеевич (1873–1932) – революционер, публицист, литературный критик, член РСДРП с 1898 г., член Петербургского комитета РСДРП. В эмиграции жил во Франции и Швейцарии с 1906 по 1918 г. 18 марта 1908 года В. И. Ленин выступил от имени РСДРП с речью о значении Парижской коммуны на интернациональном митинге в Женеве, посвященном трем годовщинам: 25-летию со дня смерти К. Маркса, 60-летнему юбилею революции 1848 года в Германии и дню Парижской коммуны. На этом собрании А. А. Дивильковский познакомился с Лениным и до самой смерти Владимира Ильича работал с ним в Московском Кремле помощником Управделами СНК Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича и Николая Петровича Горбунова с 1919 по 1924 год. По поручению Ленина в согласовании со Сталиным организовывал в 1922 году Общество старых большевиков вместе с П. Н. Лепешинским и А. М. Стопани. В семейном архиве хранится членский билет № 4 члена Московского отделения ВОСБ.