Никогда ещё Штирлиц не был так близок к провалу

          – Ты даже не представляешь, что это такое! Это же математика, царица наук!
          Александр смотрел на меня, хлопая глазами.
          – А мне-то что с того, зачем она мне? – промычал он. – Всё равно ни хрена не понимаю в твоей математике. Да и тащиться опять в эту школу, по морозу… Да хороший хозяин в такую погоду и собаку на улицу не выгонит, к тому же сейчас интересное кино по телевизору…
          – Так для того и идём, чтобы хоть что-то понять! – перебил я Саньку. – Пойдём, неужели тебе самому не интересно, неужели нравится всё время получать двойки? Тем более тут такой шанс выпал! А в кино потом сходим, на вечерний сеанс. Пойдём, а?
          – Так ты сам и сходи, я-то тут при чём?
          – Да жутковато как-то одному, а вдвоём-то всё сподручней будет…

          Так начиналась эта на первый взгляд смешная, но поучительная история – во всяком случае, для меня. И произошла она в школьные годы, в классе седьмом или восьмом – точно уже и не помню, но с твёрдой уверенностью могу заявить, что произошедшее было именно в промежутке данного времени.
          Учился я тогда неважно, классе в третьем стремление к учёбе практически сошло на нет. Абсолютно никакого интереса к школьным предметам, за исключением, наверное, географии, черчения да физкультуры. С детства был романтиком-мечтателем, коим являюсь и по сей день. И пока мои одноклассники упорно зубрили домашние задания, я носился по улицам, познавая мир через ссадины и шишки на голове. Так интереснее, да и голову всякой ерундой забивать не нужно. Я вообще тогда не понимал, для чего нужны эти школьные предметы и как они могут мне пригодиться в жизни. Поэтому на уроках, вместо того чтобы отвечать у доски, я пялился в окно, «считая ворон», а когда учитель объяснял новую тему, рисовал в тетрадке всякие рожицы и прочую ерунду, пылящуюся в моей голове. Не знаю, что бы из меня в дальнейшем получилось, если бы не загорелся одной мечтой, для достижения которой были необходимы познания в некоторых предметах, а особенно в геометрии.
          Разумеется, за три предыдущих года учёбы спустя рукава меня окончательно вышибло из колеи, и чтобы восстановить пропущенные знания, от меня потребовалось немало усилий. И что я только не перепробовал, дабы наверстать упущенные знания: внимательно слушал преподавателя, перечитывал учебники за предыдущие классы и даже обращался за помощью к своим одноклассникам, да всё тщетно. Усвоить новую тему, не зная предыдущей, – словно быть под стать слепому щенку: тыркаешься мордой в дверной проём, а выход найти не можешь. Перелистывание же книг без пояснения учителя также не давало нужный результат, а что касаемо ребят, то там вообще полная засада. Большинство моих одноклассников (из тех, кто хорошо учился) отмахивались; почему – не знаю. Может, гордыня играла роль, а может, нежелание оказывать мне медвежью услугу. И только некоторые из них хоть как-то проявляли желание помочь, но, к сожалению, на тот момент не умели правильно объяснить. Оттого-то и психовали, злились на меня, обзывали бестолочью. Одним словом, «дело моё – труба», и уже пора бы поставить точку в моих стремлениях, да спасибо Вере Семёновне, нашей учительнице по математике, и данной истории, которая впоследствии хоть и не дала желаемого результата, но помогла мне обрести твёрдую уверенность в себе.

          На одном из уроков по математике Вера Семёновна обратилась к нашему классу с официальным заявлением.
          – Ребята! – добродушным и уверенным тоном заявила она. – Я решила организовать математический кружок. И всех, кто желает подтянуть себя по этому предмету, приглашаю вечером после уроков в свой кабинет.
          О, как же я тогда обрадовался! Это было как манна небесная для достижения моей цели. Реальный шанс задать учителю вопрос на любую из пройденных тем предыдущих лет, который на уроках при всём классе задавать было бы стыдно, а тут, абсолютно во внешкольной остановке, причём в присутствии таких же олухов, как и я, почему бы и нет? К тому же я действительно надеялся на то, что это мероприятие решит кучу моих проблем и заполнит пробелы в моей бестолковой голове. А вот одному идти туда было страшновато – как говорится, «сдрейфил». Потому-то и уговорил своего школьного товарища Саньку, такого же неуча, пойти со мной. Ох и долго мне пришлось его уговаривать, целую лекцию прочитал «О пользе царицы наук». Лучше бы я этого не делал, ведь впоследствии этот случай на Александре отразился очередной закомплексованностью, но что было, то было, увы, время вспять не повернуть.
          – Сань! – упорно настаивал я тогда. – Ты же слышал, что сказала Вера Семёновна: «Приглашаю всех, кто желает подтянуть себя по математике». Понимаешь, Саня, стало быть, всех отстающих! А значит, и нас с тобой, экзамены на носу, давай соглашайся, вдвоём не страшно, авось получится.
          Александр сидел за столом, периодически включая кассетный магнитофон «Романтик» и перематывая кассету. На тот момент это была его единственная забава, о которой он так долго мечтал. Этот магнитофон Саша выписал по почте, заранее упросив свою бабушку Матрёну (которую с малых лет называл мамой, так как являлся сиротой), и впоследствии, радуясь своей новой «игрушке», никогда не расставался с ним. Какая тут, к лешему, учёба, коли мечта уже сбылась!..
          – Вот домотался-то, и чего тебе только дома не сидится? На кой ляд мне твоя математика? Академиком всё равно не буду, да и не хочу…
          – Сань, друг ты мне или кто? Никуда твой магнитофон не денется, к тому же всего-то один час занятий, а в кино, обещаю, как только будет интересный показ, обязательно сходим.
          Но Александр продолжал стоять на своём, расставляя на первом плане нужные ему приоритеты. Видно было, как ему не хочется никуда идти, отложив свои привычные занятия, поэтому он всячески упирался и отнекивался, но впоследствии, благодаря моему упорству, всё-таки сдался.
          – Ладно, – отмахнулся он. – Всё равно ведь не отстанешь, пошли. Но на хороший фильм обязательно сходим, договорились?
          – Как скажете, Шура, – обрадовался я. – Давай, собирайся скорее, а то и так уже опаздываем!
          Расстояние от Санькиного дома до школы было всего 400 метров, но Александр слишком долго собирался, недовольно что-то бурча себе под нос, поэтому на кружок по математике мы всё-таки опоздали. Занятие уже длилось минут десять, но это было не самое страшное из того, что ожидало нас впереди. И если с опозданием можно было хоть как-то выкрутиться, то увиденное нами привело нас в полный ступор.
          Постучавшись в двери учебного класса и зайдя внутрь, от представившейся нам картины я уже было решил бежать обратно, куда глаза глядят, во мне как будто что-то оборвалось, а на лбу проступили капельки испарины.
          – Зд-д-дравствуйте, Вера Семёновна… – заикаясь от волнения, поздоровался я. – М-можно войти?
          «Во засада! – пронеслось в голове. – Они-то что тут забыли?!»
          Перед нами за партами сидели одни круглые отличники со всего нашего потока, и ни одного отстающего, за исключением нас с Шуркой. Вера Семёновна, не прерывая занятие, кивнув головой мне в ответ, жестом руки указала на свободные места. Ребята смотрели на нас как на неандертальцев – большими изумлёнными глазами. Стало как-то не по себе, и, немного поёжившись, я взглянул на Саньку в надежде найти хоть какую-нибудь моральную поддержку в лице друга, да не тут-то было. Александр стоял как вкопанный, ошарашенный от увиденного, на нём абсолютно не было лица, а в глазах читались неприличные мысли в мой адрес. Так сверлил меня презирающим взглядом, что я готов был провалиться сквозь землю. Много бы я тогда мог о себе узнать нового и интересного, кабы на тот момент Александр смог заговорить, но, казалось, его язык так и присох к нёбу, а челюсть застыла в отвисшем состоянии. Что касается меня, то деваться уже было некуда, я одёрнул Шурку за рукав, и мы прошли в класс, заняв места на самой галёрке, подальше от всех. Это как во время чумы, когда шарахаешься от каждого встречного – не дай бог заразиться! В нашем же случае всё казалось куда страшнее – это был страх приобрести «статус отличника».
          Занятие шло полным ходом. Какая была тема, уже и не помню, да и как тут вспомнишь, коли пропустил самое её начало. Вправду говорят: «Плохо, когда не знаешь, да ещё и забудешь». Одно в памяти крутится: нужно было произвести какой-то математический расчёт по дате собственного рождения. Что за расчёт и с чем его едят, хоть убейте, я тогда так и не понял. И поэтому, пока учитель доводила до всех алгоритм вычисления, я усердно пытался выстроить в своей бестолковой голове хоть какую-нибудь логическую цепочку, но в мой «драгоценный» ум тогда так ничего и не пришло. Пытаясь найти поддержку со стороны товарища, я упёрся в неприступную стену, и, судя по его лицу, ловить там тоже было нечего – «Никогда ещё Штирлиц не был так близок к провалу», но уж больно не хотелось мне в очередной раз упасть лицом в грязь перед своими одноклассниками.
          За окном было уже темно, как это бывает зимними вечерами. Ребята внимательно слушали Веру Семёновну и что-то конспектировали в своих тетрадках, периодически задавая учителю вопросы. В моей же тетрадке, напротив, если не считать пары каракулей, было абсолютно пусто – впрочем, как и в моей голове. И как бы я ни пытался всё анализировать, дабы разобраться в теме урока, так всё равно ничего и не получилось.
          Когда же Вера Семёновна закончила свою лекцию, то сразу приступила к опросу всех присутствующих на математическом кружке. Ребята вставали и каждый, озвучив дату своего рождения, приступал к решению задачи. Кто-то ошибался, и Вера Семёновна, поправляя, объясняла, в чём его ошибка. Я же сидел и, внимательно вслушиваясь в ответы своих одноклассников, до последнего надеялся в чём-либо разобраться или хотя бы найти хоть какой-нибудь выход из этой, на мой взгляд, неприятной ситуации. Но всё было тщетно, и пора бы уже приготовиться к очередным насмешкам со стороны одноклассников, как вдруг (словно знамение свыше) подсказка пришла оттуда, откуда её не ждали.
          Нет, разумеется, я не осознал тему урока, но более-менее красиво, с приподнятой головой выйти из данной ситуации у меня всё-таки получилось.
          После ответов нескольких ребят очередь отвечать выпала на Лену Хоменко, ученицу параллельного класса. Поначалу я даже и не придал этому большого значения – обычная девочка с хорошими отметками практически по всем предметам. В том, что она решит эту задачу без запинки, как и остальные наши отличники, я абсолютно не сомневался и даже уже не надеялся на то, что ее ответ, как и ответы остальных ребят, поможет мне выйти сухим из воды. Но когда Лена начала озвучивать своё решение, я чуть было со стула не упал от такого подарка судьбы.
          «Во подфартило-то!» – мысленно воскликнул я, с удивлением посмотрев сначала на Лену, а затем осторожно на учительницу. Наши даты рождения были схожи.
          Я округлил глаза, не веря своим ушам. «Нет, не показалось, – не унималось в голове. – Ха!.. Да я вам сейчас всем нос утру, а уж Шурке тем более. Сидит тут… Всякую ерунду про меня думает, а еще друг называется…»
          Если бы я на тот момент не был комсомольцем, то, наверное, взмолился бы Господу Богу с воспеванием за сошедшую на меня Его благодать, но тогда советская идеология, увы, этого не позволяла. Так что, пока Лена отвечала учителю на поставленный вопрос, я тщательно «зарисовывал» в своей голове её решение задачи, заменив всего одну цифру. Далее методом дедукции сформулировал приблизительный алгоритм вычисления, впоследствии оказавшийся не совсем точным, что было мне только на руку. А чтобы с моей стороны это выглядело более достоверно, аккуратно перемешал сие содержимое: коли я отстающий, то и выглядеть должен подобающим образом.
          Отвечал я позже всех – можно сказать, почти последним. Специально выдержал паузу, дождавшись, когда остальные ребята озвучат своё решение задачи, дабы у Веры Семёновны от объёма полученной информации хоть как-то, но притупилось внимание. Не знаю, заметили это ребята или нет, но, по-моему, тогда никто и ухом не повёл, мне даже показалось, что меня никто не слушает и каждый занимается своим делом, и лишь только после того, как учитель меня похвалила, ребята встрепенулись и покосились в мою сторону. Что касается Лены, не уверен, но, думаю, она догадалась, хоть и не подала при этом виду либо не придала этому большого значения. А вот за то, что не сообщила всем о совпадении наших дат рождения, отдельное ей спасибо. Правда, перед Верой Семёновной до сих пор стыдно: получается, что обманул я её тогда, соврал, подсунул «украденное» мной чужое решение задачи, ведь темы-то я до сих пор не знаю.
          Что касается Александра, то он также был ошарашен моим ответом, даже, помнится, обиделся на меня тогда. Во-первых, за то, что я затащил его на этот кружок; во-вторых, за то, что не помог ему с решением задачи, при этом в очередной раз опозорив его перед всеми ребятами. А чем бы я мог ему помочь, коли сам олух? Он ведь до сих пор не знает, что мое решение было «украдено» у Лены.
          С тех пор на мои авантюры Саня больше не подписывается и, как бы я ни пытался его уговорить, обходит меня стороной за километр. Посещение же математического кружка для нас обоих было в первый и последний раз. И хоть в тот вечер я так и не получил желаемых знаний по данному предмету, они так и остались на уровне твёрдой тройки, тогда, для себя, я твердо усвоил: «Безвыходных ситуаций не существует, как и не существует нерешаемых задач – есть недостаточно времени, решимости и терпения для принятия правильных решений». И пусть у кого-то это займёт минуту, у кого-то сутки, а у кого-то месяц, лично я знаю точно, что подсказка всегда лежит на поверхности, на самом видном месте, главное – внимательно оглядеться вокруг.
          И не бойтесь ошибаться, ведь в ошибках познаётся истина.

(2024)