Следующий момент

Просто поразмышляйте на мгновение об огромном вызове археологии
когда станут возможны межпланетные полеты ... и будут найдены реликвии
расы, вымершей полмиллиона лет назад! Раса, между прочим, которая
в научном отношении настолько опередила нашу, что владела секретом
восстановления жизни!

Один представитель этой расы может быть возвращен к жизни через 500 000 лет после
смерти ....

Такова история, рассказанная в этом ОРИГИНАЛЬНОМ романе длиной в книгу, который
никогда ранее не публиковался! Вы можете ожидать, что в будущем, когда прочтете это, мышцы напрягутся,
потеют и будоражат разум приключения
!

_ ГЛАВА ПЕРВАЯ_


Выйдя за орбиту Марса, "Лавуазье" осторожно продвигался
через астероидные поля. На борту корабля-лаборатории мало кто из
членов постоянной астероидной экспедиции Смитсона знал
, что они находятся в движении. Живя в полевых условиях один или два года кряду
за раз, они мало что осознавали, кроме
культуры возрастом в полмиллиона лет, разрозненные фрагменты которой окружали их
со всех сторон.

Единственной связью с Землей на данный момент была радиосвязь, по которой
Доктор Делмар Андервуд звонил доктору Илье Морову в Земную медицинскую службу
Центральную.

Светлые, аккуратно уложенные волосы Ильи казались лишь слегка золотистыми
на фоне ослепительно белого хирургического халата, который она все еще носила
когда она ответила. Ее глаза расширились от удовольствия, когда
на экране появилось ее лицо, и она узнала Андервуда.

"Del! Я думал, ты пошел спать с мумиями снаружи. Прошло
Больше месяца с тех пор, как ты звонил. Что нового?"

"Немного. Терри нашел несколько новых свидетельств существования Строида III. У Phyfe есть
новый кусок металла с надписями, и они нашли кое-что, что
выглядит так, как будто это могла быть электронная лампа пятисотлетней давности.
тысячу лет назад. Я работаю над этим. В остальном все спокойно и
это замечательно!"

"Все еще убежденный отшельник?" Глаза Ильи утратили часть своей насмешливости,
но ни капли нежности.

"Здесь больше покоя и удовлетворенности, чем я когда-либо мечтал
найти. Я хочу, чтобы ты приехал сюда, Илья. Приезжай на месяц. Если
ты не хочешь оставаться и выходить за меня замуж, тогда можешь возвращаться, и я больше не скажу
ни слова".

* * * * *

Она покачала головой, принимая твердое решение. - Земля отчаянно нуждается в своих ученых
. Слишком многие уже сбежали. Говорят, венерианский
колонии процветают, но я говорил вам год назад, что просто сбежать
не получится. Я думал, к настоящему времени ты уже выяснил это для
себя.

"А я говорил вам год назад, - категорично заявил Андервуд, - что единственный
возможный выбор здравомыслящего человека - это побег".

"Ты не можешь убежать от своей собственной культуры, Дэл. Да ведь экспедиция, которая
предоставила тебе возможность стать отшельником, зависит от
Земли. Если Конгресс сократит финансирование Института, вас вышвырнут
вернитесь туда, где вы были. Вам никуда не деться ".

"Всегда есть венерианские колонии ".

"Ты знаешь, что там невозможно существовать независимо от Земли".

"Я не говорю о науке и технике. Я говорю о
социальной дезинтеграции. Конечно, ученому не нужно брать это с собой,
когда он пытается избежать этого ".

"Культура ни в чем не виновата, - серьезно сказал Илья, - как и
человечество. Нельзя высмеивать ребенка за его неуклюжесть, когда он
учится ходить ".

"Я надеюсь, что детство человечества прошло!"

"Условно говоря, это не так. Дрейер говорит, что мы только сейчас выходим
из стадии пещерного человека, и это можно было бы правильно назвать стадией человечества
младенчество, я полагаю. Дрейер называет это стадией "главного человека".

"Я думал, он семантик".

"Ты бы знал, если бы когда-нибудь разговаривал с ним. Он вырвет каждое второе
слово, которое ты произнесешь, и швырнет его тебе обратно. Его обозначение "главный человек"
верно, все в порядке. По его словам, люди на этой стадии
нуждаются в каком-нибудь лидере или "руководителе", более сильном, чем они сами, для руководства,
принятия на себя ответственности и вины в случае неудачи
группы. Эти функции никогда в прошлом не были развиты у
индивидуума настолько, чтобы он мог самостоятельно контролировать свое собственное эго. Но
это приближается - в этом весь смысл работы Дрейера ".

"И предполагается, что вся эта неразбериха и нестабильность имеют к этому какое-то отношение
?"

"Он рос десятилетиями. Мы видели, как он достиг пика в нашей собственной
жизни. Старые фетиши потерпели неудачу, главные люди были признаны
пустыми богами, а вера людей превратилась в насмешку. Президенты,
диктаторы, губернаторы и священники - все они пали со своих высоких постов
и массы человечества больше не будут верить ни в кого из
них ".

* * * * *

"И _ это_ и есть развитие расы?"

"Да, потому что из этого выйдут люди, которые нашли в себе
силу, которую они раньше находили в "главных людях". Наступит
раса, в которой индивид сможет принять ответственность, которую он сам
всегда перекладывал на "главного человека", "главный человек" больше не
нужен ".

"И так - абсолютная анархия".

"Концепция "главного человека" есть, но сначала он должен выяснить, что
не имеет ничего общего с правительством. Когда люди будут способны на
независимое, конструктивное поведение, станет возможной настоящая демократия
впервые в мировой истории".

"Если все это так или иначе произойдет, по словам Дрейера, почему бы не попытаться
избежать безумия переходного периода?"

Глаза Ильи Морова озадаченно сузились, когда она посмотрела на Андервуда
с полным непониманием. "Разве это не имеет никакого значения, что раса находится
в одном из величайших кризисов за всю историю? Разве это не важно,
у вас есть навык, который имеет огромную ценность в наше время? Это странно
то, что именно те из вас, кто занимается физическими науками, бегут в
наибольшем количестве. Венерианские колонии, должно быть, прекрасно проводят время
физики топчут друг друга, чтобы убежать от всего этого - и Земля
почти лишена их. Разрушают ли физические науки всякое чувство
социальной ответственности?"

"Вы забываете, что я не совсем принимаю теории Дрейера. Для меня это
не что иное, как гниющая структура, которая в конце концов рушится сама по себе
внутреннее разложение. Я не вижу, чтобы из этого вышло что-то позитивное ".

- Полагаю, да. Что ж, было мило с твоей стороны позвонить, Дел. Я всегда рад
слышать тебя. В следующий раз не жди так долго.

"Иллия..."

Но она отключила связь, и экран медленно стал серым,
оставив аргумент Андервуда незаконченным. Он раздраженно щелкнул
переключился на общедоступные новостные каналы.

Где он ошибся? Прошедший год, с тех пор как он присоединился к экспедиции
в качестве главного физика, был подобен раю по сравнению с жизнью в
нестабильном, безответственном обществе, существующем на Земле. Он знал, что это была
чисто невротическая реакция, это желание сбежать. Но применение
этого ярлыка ничего не решало, ничего не объясняло - и не несло в себе никакого клейма.
Невротическая реакция была нормой в таком запутанном мире.

Он обернулся, когда внезапно прозвучали новости с их постоянной срочностью о том, что
это заставило его задуматься, как комментаторы выдерживают бесконечный поток кризисов.

Президенту снова был объявлен импичмент - третий за шесть месяцев.

Кандидатов на его пост не было.

Церковь была сожжена своей паствой.

Два мэра были убиты с интервалом в несколько часов друг от друга.

Это были те же новости, которые он слышал шесть месяцев назад. Это будет то же самое
снова завтра и в следующем месяце. История о планете, отвергающей все
руководство. Беззакония, которое было хуже анархии, потому что там
все еще существовало правительство - правительство, которым можно было управлять
неуверенность населения, которое его избрало.

Дрейер назвал это тщетным поиском "главного человека" людьми, которые
больше не доверяют никому из себе подобных быть "главным человеком". И Андервуд
я не осмеливался доверять этому бойкому объяснению.

Многие другие, помимо Андервуда, обнаружили, что больше не могут выносить
нестабильность их собственной культуры. Среди них были многие из ведущих ученых мира
. Большинство из них отправились в джунгли Венеры.
научные ограничения такого пограничного существования удержали Андервуда
от присоединения к венерианским колониям, но он был очень близок к этому
как раз перед тем, как он получил предложение стать главным физиком в экспедиции Института Смитсона по астероидным полям
. Теперь он задавался вопросом, что бы он
делал, если бы предложение не поступило.

* * * * *

Зажужжал сигнал интерфона. Андервуд выключил новости, когда
скучающий оператор связи в диспетчерской объявил: "Док
Андервуд. Вызовите дока Андервуда".

Андервуд вмешался. - Слушаю, - раздраженно сказал он.

В комнату ворвался голос Терри Бернарда. - Эй, Дел! Ты
собираешься избавиться от похмелья и ответить на звонок или нам
забальзамируйте останки и отправьте их обратно?"

"Терри! Дурак, чего ты хочешь? Почему ты не сказал, что это был ты? Я
подумал, может быть, это слоновья нога Мейнса с кусочками слюды
он принял ее за молитвенные палочки.

"Строиды не пользовались молитвенными палочками".

"Ладно, пропустим это. Что нового?"

"Много чего. Ты можешь зайти ненадолго? Я думаю, у нас действительно есть
здесь что-то есть.

"Лучше бы это было вкусно. Мы отправляемся на корабле в Фиф. Где ты?"

"Астероид С-428. Он примерно в 2000 милях от вас. И захватите все
инструменты для добычи твердых пород, которые у вас есть. Мы не можем забраться в эту штуковину ".

"Это все, что тебе нужно? Используй свои сверла с двойным покрытием".

"Мы износили пять из них. Даже царапин на этой штуке нет".

"Что ж, тогда используй атомный поток. Это, вероятно, не повредит артефакту".

"Я скажу, что не повредит. Это даже не разогреет вещь. Есть еще какие-нибудь идеи?

Мысли Андервуда, которые были наполовину заняты обдумыванием его
личных проблем, пока он разговаривал с Терри, резко переключились на то, что
говорил археолог. "Вы хотите сказать, что нашли материал, которого
поток атомов не коснется? Это невозможно! Уравнения
Потока доказывают..."

"Я знаю. _Now_ ты придешь?"

"Почему ты сразу этого не сказал? Я приведу весь корабль".

* * * * *

Андервуд отключился и переключился на линию капитана. - Капитан Доусон?
Андервуд. Не могли бы вы, пожалуйста, как можно быстрее отвести корабль в район астероида
С-428?

"Я думал, доктор Файф..."

"Я отвечаю за это. Пожалуйста, переместите судно".

Капитан Доусон согласился. Его инструкциями было предоставить корабль в
распоряжение Андервуда.

Беззвучно и невидимо, поля искажения переместились в
пространство вокруг массивного лабораторного корабля, и "Лавуазье" переместился
без усилий преодолевая пустоту. Его совершенное управление по инерции не оставляло никаких
очевидных следов движения для пассажиров, за исключением
навигаторов и пилотов. Сотни хрупких элементов оборудования
лаборатории Андервуда оставались такими же прочными, как если бы были прикреплены к
тоннам стали и бетона глубоко под поверхностью Земли.

Двадцать минут спустя они оказались в поле зрения небольшого черного астероида
, который блестел в слабом свете далекого Солнца. Скафандры
фигуры Терри Бернарда и его помощника Батча Феджина цеплялись за
всплывают на поверхность, снуют, как мухи по почерневшему, замороженному яблоку.

Андервуд уже был в шлюзовой камере скутера, верхом на маленьком
космическом скутере, который они использовали для передвижения между кораблями
экспедиции и между астероидами.

* * * * *

Пилот подвел "Лавуазье" настолько близко, насколько это было безопасно, затем
подал сигнал Андервуду. Физик нажал кнопку, которая открыла
шлюз в боковой части корабля. Скутер вылетел в космос,
неся его верхом на себе.

"Оседлай их, ковбой!" Терри Бернард прокричал в интерком. Он издал
дикий ковбойский вопль, пронзивший уши Андервуда. "Смотри, чтобы эта штука
не превратилась в черепаху вместе с тобой".

Андервуд усмехнулся про себя. Он сказал: "Ваше отношение убеждает меня в
давней теории о том, что археология - это не наука. В любом случае, если ваша история
о материале, непроницаемом для потока атомов, неверна, вам лучше обзавестись
хорошим алиби. У Файфа была кое-какая работа, которую он хотел выполнить сегодня на борту.

"Подойди и посмотри сам. Это оно".

Когда скутер приблизился к астероиду, Андервуд смог
заметить странность этого предмета. Выглядело это так, как будто это было
покрыт обычным для астероидов материалом из обломков никелевого железа, но
Терри убрал это более чем с половины поверхности.

Открытая половина представляла собой блестящий предмет из черного дерева, плоскости и углы которого
были обработаны с математической точностью. Это выглядело так, как будто только в одном полушарии было
по меньшей мере тысяча отдельных граней.

При виде этого Андервуд почти мог понять волнение от
открытия, которое побудило этих археологов углубиться в тайны
космоса, где обитали затерянные королевства и расы. Этот предмет, который был у Терри
обнаружен был великолепный артефакт. Он задавался вопросом, как долго он
вращался вокруг Солнца с тех пор, как разум, который его сформировал, умер. Он
теперь жалел, что Терри не использовал Атомный поток, поскольку это
вероятно, разрушило достоверность соотношения радий-свинец в
покрытии обломков, которое в противном случае могло бы указывать на возраст
эта штука.

Терри уловил что-то от благоговения Андервуда в его молчании, когда тот
приблизился. - Что ты об этом думаешь, Дэл?

"Это... красиво", - сказал Андервуд. "Вы имеете какое-нибудь представление о том, что это?"

"Ничего. На нем нет никаких следов".

Скутер замедлил ход, когда Дел Андервуд подвел его к поверхности
астероида. Он мягко коснулся поверхности, он отстегнулся и сошел.
"Файф простит все твои грехи за это", - сказал он. "Прежде чем вы покажете
мне, что атомный поток неэффективен, давайте отломим пару тонн
покрытия и поместим его в корабль. Возможно, мы сможем датировать это явление
пока. Почти все эти астероиды обладают небольшим количеством радиоактивности
где-то внутри них. Мы можем отколоть немного с противоположной стороны, где
Поток атомов повлияет на него меньше всего.

"Хорошая идея", - согласился Терри. "Я должен был подумать об этом, но когда
Сначала я обнаружил единственный выступ обработанного металла, я подумал, что он
был очень маленьким. После того, как я обнаружил, что Atom Stream к нему не прикасается, я был
слишком озабочен тем, чтобы скрыть это. Я не представлял, что мне придется выжечь
всю поверхность астероида.

"Мы можем с таким же успехом закончить работу и полностью раскрыть его. Я
пришлю несколько моих людей с корабля.

Потребовалась добрая часть часа, чтобы отколоть и просверлить образцы для
использования в попытке датировки. Затем интенсивный огонь Атомного потока был
направлен на оставшуюся часть астероида, чтобы очистить его.

"Нам лучше быть начеку в поисках слабого места". Предложил Терри. "Это
возможно, эта штука неоднородна, и папа Файф был бы очень
зол, если бы мы сожгли ее после такой находки".

* * * * *

Из-за своего тяжелого щита, который защищал его от рассеянного
излучения, образованного потоком Атомов, Делмар Андервуд наблюдал за
жгучим огнем, прорезавшимся между похожим на драгоценный камень артефактом и металлическими сплавами,
которые покрывали его. Сплавы трескались и отваливались большими кусками,
приводимые в движение взрывами вещества, когда сильный жар испарял
металл почти мгновенно.

Чары древнего и неведомого пали на него и увлекли его
в древние тайны и неведомые языки. Обученный точным
методам физических наук, он долго боролся с
очарованием огромных загадок, которые пытались разгадать археологи
, но ни один человек не мог долго избегать их. В тихой, залитой звездным светом черноте
зазвенели древние воспоминания о планете, полной жизни,
планете странных языков и неизвестных песен - планете, которая умерла
так яростно, что пространство все еще было усеяно его останками - так яростно
что где-то эхо его смертельного взрыва все еще должно звучать в далеких
сводах космоса.

Андервуд всегда думал об археологах как о затуманенных антикварах
копающихся в древних могилах и кучах мусора, но теперь он знал их
такими, какие они есть - поэтами в поисках тайн. Цитирование Библии
Файф и ругательства рыжеволосого Терри Бернарда были всего лишь тонкой
маскировкой их поэтического романтизма.

Андервуд наблюдал, как белое пламя атома струится сквозь свинцовые
стекла защищающих глаза линз. "Я сегодня разговаривал с Ильей", - сказал он.
- Она говорит, что я сбежал.

"А ты нет?" Спросил Терри.

"Я бы так это не назвал".

"Не имеет большого значения, как ты это называешь. Однажды я жил в
квартире под валторной, которая играла на валторне по восемь часов в
день. Я сбежал. Если весь этот бардак на Земле похож на стаю
трубачей, гудящих над вашей квартирой, я предлагаю переехать, и зачем поднимать
какой-то шум по этому поводу? Я бы, наверное, и сам присоединился к ребятам на Венере, если бы моя работа
не удерживала меня здесь. Конечно, с тобой все по-другому. Есть
Илью нужно убедить - вместе с вашей собственной совестью".

"Она цитирует Дрейера. Он один из ваших идеалов, не так ли?"

"Лучшего семантика на свете не существовало", - категорично сказал Терри. "Он придерживается
долгосрочной перспективы, которая заключается в том, что все всплывет в процессе стирки. Я согласен
так зачем беспокоиться, зная, что варианты сгладятся сами собой
и ничего из того, что я могу сделать, не будет замечено или пропущено? Следовательно,
Я редко беспокоюсь о своих обязательствах перед человечеством, пока остаюсь
достаточно законопослушным. Поступай так же, брат Дел, и ты проживешь
дольше или, по крайней мере, счастливее.

* * * * *

Андервуд ухмыльнулся в ослепительном свете Атомного потока. Он хотел бы
жизнь была настолько простой, насколько Терри хотел заставить его поверить. Возможно, так бы и было,
он подумал - если бы не Илья.

Пока он медленно продвигал свой щит вперед за осыпающимися обломками,
Разум Андервуда вернулся к вопросу о том, кто создал это сооружение
у них под ногами и с какой инопланетной целью. Его черные, непроницаемые
поверхности говорили об отличном механическом мастерстве и высокой науке, которая
смогла создать материал, невосприимчивый к потоку атомов. Кто мог создать ее полтора
миллиона лет назад?

Древний псевдонаучный закон Боде указывал на пропавшую планету
который мог бы легко поместиться в Солнечной системе поблизости
от пояса астероидов. Но Закон Боде так и не был принят
астрономами - до тех пор, пока межзвездная археология не обнаружила артефакты
цивилизации на многих астероидах.

Монументальная задача исследования была предпринята более
поколение назад Институтом Смитсона. Хотя им всегда мешала
нехватка средств, им удалось сохранить по крайней мере один корабль в
полевых условиях в качестве постоянной экспедиции.

Доктор Файф, руководитель нынешней группы, был, вероятно, величайшим
изучает астероидную археологию в Системе. Младший
археологи благожелательно называли его папой Файфом, несмотря на
вспыльчивый характер, который, возможно, происходил из-за того, что он постоянно менял свое
разум от полумиллиона лет назад до настоящего времени.

Андервуд обнаружил, что в использовании семантических корреляций
археологи намного опередили ученых-физиков, поскольку перед ними стояла
гораздо более сложная задача по выведению ментальных концепций инопланетян
гонки из нескольких обрывков техники и предметов искусства.

Из всех археологов, которых он встречал, Андервуд взял самое большое
симпатия к Терри Бернарду. Чрезвычайно компетентный семантик и
археолог, Терри, тем не менее, не воспринимал себя слишком серьезно. Он
даже не возражал против постоянных утверждений Андервуда, что археология - это
не наука. Он утверждал, что это было весело, и это было все, что было
необходимо.

Наконец, две группы приблизились друг к другу с противоположных сторон
астероида и объединили усилия, чтобы убрать последние обломки.
Когда они перекрыли страшные потоки атомов, ученые повернулись, чтобы
оглянуться на то, что они расчистили.

* * * * *

Терри тихо сказал: "Понимаете, почему я археолог?"

"Думаю, что понимаю - почти понимаю", - ответил Андервуд.

Похожее на драгоценный камень сооружение под их ногами блестело, как полированное черное дерево.
Он поймал далекие звезды тысячью своих граней и отбрасывал их, пока
он не засиял, как будто своими бесконечными огнями.

Рабочие тоже были очарованы этим зрелищем, потому что стояли молча
размышляя о тайне народа, создавшего такую красоту.

Наконец чары были разрушены движением в небесах.
Андервуд поднял глаза. "Папа Файф выходит на тропу войны. Держу пари.
он готов отрезать мне уши за то, что я захватил лабораторный корабль без его согласия ".

"Ты начальник лабораторного корабля, не так ли?" - спросил Терри.

"Это довольно гибкая договоренность - по крайней мере, по мнению Фифа. Я
босс, пока он не решит, что хочет что-то сделать".

Штабной корабль замедлил ход, и шлюз открылся, испустив
огненный всплеск мотороллера, на котором разъяренно ехал Док Файф,
самозабвенно.

"Ты, Андервуд!" В трубках раздался его резкий голос. "Я требую
объяснений по поводу..."

Это было все, что он успел сделать, потому что он мельком увидел предмет, на котором
люди стояли, и с его точки зрения это выглядело еще более
как черный драгоценный камень в небе. Он мгновенно снова превратился в нетерпеливого
археолога, а не администратора экспедиции, и эту роль он исполнял с
раздражением.

- Что у тебя там? - спросил я. он что-то прошептал.

Ответил Терри. "Мы не знаем. Я попросил доктора Андервуда помочь в
обнаружении артефакта. Если это вызвало у вас какие-то затруднения, я сожалею;
это моя вина ".

* * * * *

"Тьфу!" - сказала Фифе. "Подобные вещи чрезвычайно важны. Вы
должны были немедленно уведомить меня".

Терри и Андервуд ухмыльнулись друг другу. Файф сделал выговор каждому
археологу из экспедиции за то, что они не уведомляли его немедленно
всякий раз, когда находили что-либо, от мельчайшего обработанного фрагмента металла до
величайших каменных памятников. Если бы они подчинились, он бы
ничего не делал, а только путешествовал от астероида к астероиду по сотням
тысячам миль космического пространства.

"Ты был занят своей работой", - сказал Терри.

Но Файф приземлился и, слезая со скутера, застыл
в благоговейном страхе. Терри, стоявшему рядом с ним, показалось, что он увидел слезы на глазах старого
глаза человека сквозь шлем космического корабля.

- Это прекрасно! - пробормотала Файф с благоговейным трепетом. - Чудесно.
Самая великолепная находка за столетие астероидной археологии. Мы должны
немедленно принять меры для ее передачи на Землю ".

"Если мне будет позволено внести предложение", - сказал Терри, - "вы помните, что некоторые из
артефактов сохранились не так хорошо. Разложение во многих случаях началось
в..."

"Вы пытаетесь сказать мне, что эта штука может разлагаться?" Маленькая Фифа
грей Ван Дайк сильно задрожал.

"Я думаю о термопереносе. Доктор Андервуд лучше умеет
обсуждать это, но я должен думать, что масса такого рода, которая находится
при абсолютном нуле, может подвергаться необычным нагрузкам при приближении к Земле
при нормальных температурах. Верно, мы использовали для этого атомный поток, но этого тепла
проникло недостаточно, чтобы создать большие внутренние напряжения.

Файф выглядел нерешительным и повернулся к Андервуду. "Каково твое мнение?"

Андервуд не понимал этого, пока не поймал подмигивание Терри за спиной Файф
. Как только он покинет космос и отправится в музейную лабораторию, Терри,
возможно, никогда больше не приступит к работе над этой штукой. Это было постоянным
упреком полевых специалистов.

"Я думаю, что доктор Бернард прав, - сказал Андервуд. "Я бы
посоветовал оставить артефакт здесь, в космосе, до тех пор, пока не будет проведено тщательное обследование
. В конце концов, у нас на борту "Лавуазье" есть все удобства,
которые доступны на Земле.

"Очень хорошо", - сказала Файф. - Вы можете приступить к физическому
осмотру находки, доктор Андервуд. Вы, доктор Бернард, будете
руководить процессом с археологической точки зрения. Будет ли это
устраивать всех, кого это касается?"

Это было намного больше, чем ожидал Терри.

"Я буду на постоянной связи", - сказала Файф. "Немедленно дайте мне знать о
любые разработки". Затем неуверенная маска руководителя спала
с лица маленького старого ученого, и он посмотрел на находку с
смирением и благоговением. - Это прекрасно, - снова пробормотал он, - _beautiful_.




_ГЛАВА ВТОРАЯ_


Файф оставалась рядом с участком, пока Андервуд и Терри поручали своей команде
рутинную задачу по взвешиванию, измерению и фотографированию объекта,
пока Андервуд обдумывал, что еще можно сделать.

"Знаешь, Терри, эта штука загнала меня в тупик. Поскольку к ней нельзя
прикоснуться потоком атомов, это означает, что нет ни одного аналитического
процедура, на которую он будет реагировать - во всяком случае, я об этом знаю. Предполагает ли ваше
знание строидов и их способов ведения дел что-нибудь
идентификацию этого?

Терри покачал головой, стоя у иллюминатора корабля-лаборатории
наблюдая за работой экипажей снаружи. "Ничего особенного, но это не
критерий. Мы так мало знаем о Строид, что почти все, что мы находим,
имеет функцию, о которой мы никогда раньше не слышали. И, конечно,
мы нашли много объектов с совершенно неизвестными функциями. Я
подумал - что, если это окажется просто природным драгоценным камнем
из недр планеты, возможно, образовавшийся во время ее
разрушения, но, по крайней мере, полностью естественный объект, а не
артефакт?"

"Это было бы самое крупное кристаллическое образование, когда-либо встречавшееся, и
самое совершенное. Я бы сказал, что шансы на его естественное образование
ничтожно малы".

"Но, может быть, это один шанс из ста миллиардов миллиардов или сколько там еще"
числовой шанс, что это может быть.

"Если так, то его стоимости должно быть достаточно, чтобы сбалансировать земной бюджет.
Я все еще убежден, что это должен быть артефакт, хотя его материал
и использование вне моего понимания. Мы можем начать с радиационного анализа. Возможно
он отреагирует каким-то образом, который даст нам ключ к разгадке ".

Когда команда закончила рутинную проверку, Андервуд приказал своим
людям установить различные типы радиационного оборудования, находящегося внутри
корабля. Стало возможным генерировать излучение практически через
полный спектр от одноцикловых звуковых волн до жестких космических лучей.

Работа была кропотливой и детальной. Каждый излучатель медленно прогонялся
по своему диапазону, затем удалялся и использовалось высокочастотное оборудование. На
каждой доле октавы объект был тщательно сфотографирован, чтобы
зафиксировать его реакцию.

Понаблюдав за работой в течение двух дней, Терри устал от кажущегося
непроизводительного труда. "Я полагаю, ты знаешь, что делаешь, Дел", - сказал он
. "Но вам это хоть к чему-нибудь привело?"

Андервуд покачал головой. "Вот серия фотографий. Вы,
вероятно, захотите, чтобы они иллюстрировали ваш отчет. Поверхности
объекта математически точны до тысячной доли миллиметра.
Поверьте мне, это определенный допуск для объекта такого размера.
Поверхности имеют пятнадцатую гладкость, что означает, что они плоские
с точностью до стотысячной доли миллиметра. Последствия следующие
очевидно. Строители, которые построили это, были гениями механики ".

* * * * *

"Вы получили какой-нибудь радиоактивный анализ?"

- Весьма сомнительно, но, судя по показаниям, около полумиллиона
лет.

- Это согласуется с тем, что мы знаем о строид.

"Похоже, что их культура примерно на одном уровне с нашей".

"Лично я думаю, что они опередили нас", - сказал Терри. "И вы
понимаете, что это значит для нас, археологов? Это первый случай в
истории науки, когда нам приходится иметь дело с остатками
цивилизация, равная или превосходящая нашу собственную. Проблемы
умножаются в тысячу раз, когда вы пытаетесь сделать шаг вверх вместо
шага вниз ".

- Есть какие-нибудь идеи насчет того, как выглядели Строиды?

"Мы не нашли никаких тел, скелетов или даже фотографий, но мы думаем, что
они были, по крайней мере, примерно антропоморфными. Они были дальше от
Солнце было ярче нашего, но тогда оно было моложе и, вероятно, давало им примерно то же
количество тепла. Их планета была больше, и строиды, по-видимому,
как индивидуумы были несколько крупнее нас, судя по
артефакты, которые мы обнаружили. Но, похоже, у них была подходящая
атмосфера из кислорода, разбавленного соответствующими инертными газами.

* * * * *

Они были прерваны внезапным появлением лаборанта
лаборант, который принес сухой фотоотпечаток, еще теплый, из
коробки для проявки.

Он положил его на стол перед Андервудом. "Я подумал, что это может вас заинтересовать"
.

Андервуд и Терри взглянули на него. На картинке был изображен огромный,
похожий на драгоценный камень артефакт, но некоторые грани, казалось, были покрыты
замысловатыми отметинами из коротких волнистых линий.

Андервуд присмотрелся к предмету повнимательнее. "Что это, черт возьми? Мы
предварительно сфотографировали каждую грань, и ничего подобного не было
это. Сделайте мне увеличенное изображение.

- У меня уже есть. Ассистентка положила на стол еще одно фото, показывая
рисунок отметин как будто с близкого расстояния. Теперь они были отчетливо видны
.

"Что вы об этом думаете?" - спросил Андервуд.

"Я бы сказал, что это было похоже на почерк", - сказал Терри. "Но это не похоже ни на одного
из других персонажей Stroid, которых я видел - что, конечно, мало что значит
конечно, потому что там могут быть тысячи таких, которых я никогда не видел. Только как
выходит, эти персонажи есть и сейчас, а мы их раньше не замечали?"

"Давайте выйдем и посмотрим", - сказал Андервуд. Он взял в руки
фотографию и отметил номера граней, на которых появились символы
.

Через несколько мгновений двое мужчин уже мчались к поверхности своего
"Дискавери" верхом на скутерах. Они склонились над гранями, изображенными на
фотографиях, но тщетно вглядывались.

"Что-то не так", - сказал Терри. "Я здесь ничего не вижу".

"Давай объедем весь город на скутерах. Возможно, эти парни
напортачили с нумерацией фотографий".

Они начали медленный обход, убедившись, что видят все грани
с высоты всего десяти футов.

"Это не здесь", - наконец согласился Андервуд. "Давайте поговорим с командой, которая
делала снимки".

Они направились к аппаратной платформе, плавающей в свободном пространстве,
с которой Мейсон, один из старших физиков, руководил
операциями. Мейсон подал знак отключить излучение, когда люди
приблизились.

- Нашли какие-нибудь зацепки, шеф? он спросил Андервуда. "Мы сделали все возможное, чтобы
поджарить это яблоко, но ничего не происходит".

"Кое-что действительно произошло. Вы это видели?" Андервуд протянул мне
фотография с механическими пальцами скафандра. Мейсон подержал ее
на свету и уставился на нее. "Мы ничего подобного не видели. И мы
не могли этого не заметить. - Он повернулся к членам экипажа. - Кто-нибудь
видел эту надпись на этой штуке?

Они посмотрели на снимок и покачали головами.

- Что вы снимали на нем в то время?

Мейсон просмотрел свои записи. "Около ста пятидесяти ангстрем".

"Значит, должно быть что-то, что становится видимым только в поле
излучения примерно такой длины волны", - сказал Андервуд. "Продолжай идти и
посмотрим, появится ли что-нибудь еще, или это окажется постоянным после
воздействия этой частоты ".

Вернувшись в лабораторию, они сели за стол и просмотрели
папку с сотнями фотографий, которые теперь сыпались из
фотолаборатории.

"Ничего, кроме этого", - сказал Терри. "Похоже на сообщение
предназначалось только для того, кто знал, на какой частоте оно будет
видно".

* * * * *

Андервуд покачал головой. "Это звучит слишком мелодраматично для
меня. Тем не менее, вполне возможно, что эта штука является каким-то хранилищем, и
мы нашли ключ к этому. Но какой ключ! Похоже, нам придется
расшифровать язык строидов, чтобы использовать ключ.

"Лучшие специалисты в этой области пытались сделать это всего около
семидесяти пяти лет. Если это то, что требуется, мы можем с таким же успехом уйти прямо
сейчас ".

"Вы сказали, что это не похоже ни на какие другие символы Stroid, которые
вы видели. Возможно, это относится к другому культурному слою. Это
может оказаться проще взломать. Кто лучший специалист в этой области
?"

"Дрейер из лаборатории семантики. Он больше не прикасается к этому. Он говорит, что
потратил пятнадцать лет своей жизни на Строид-надписи.

"Держу пари, он возьмется за это дело, если оно такое новое, как ты думаешь. Я
видел некоторых из этих антикваров раньше. Мы попросим Файфа передать
несколько копий этого ему. Кто следующий шафер?"

"Вероятно, сам Файф".

"Бьюсь об заклад, будет нетрудно заставить его взяться за это дело".

Это было не так. Старый ученый был в восторге от открытия
надписей на огромном драгоценном камне. Он взял копии фотографий в свой
кабинет и потратил целых два дня, сравнивая их с известными записями.

"Это совершенно новый набор персонажей", - сказал он после завершения
предварительного осмотра. "У нас уже есть три набора персонажей, которые
кажутся никоим образом не связанными. Это четвертое".

"Вы отправили копии Дрейеру?"

"Только потому, что вы просили об этом. Дрейер давно признал, что был
побежден".

* * * * *

В течение недели исследования Файфа работа по радиационному анализу была
завершена. Результат оказался полностью отрицательным, за единственным исключением
излучения 150 А., которое сделало видимыми символы на
драгоценный камень. Никаких побочных эффектов, имеющих какое-либо значение, замечено не было.
Материал почти полностью отражал почти все частоты, наложенные на него
.

Таким образом, Андервуд снова оказался на исходе своих ресурсов.
Было невозможно проанализировать материал, который отказывался реагировать, который
преломлял каждое приложенное усилие.

По завершении серии химических тестов Андервуд сказал Терри:
"Боюсь, если вы хотите и дальше держать эту штуку здесь,
вам придется придумать какой-нибудь более эффективный способ ее изучения, чем
Я смог это сделать. С физической точки зрения этот артефакт
примерно в том же положении, в каком был язык строидов
семантически - совершенно неподатливый.

"Я не боюсь, что теперь его отправят обратно в музей. Папа Файф
вцепился в это зубами и не отпустит, пока не взломает ключ к
этому жаргону ".

Андервуд не верил, что это когда-нибудь будет раскрыто, если только
по какой-то счастливой случайности они не наткнутся на нечто вроде Розеттского камня, который
перекинет мост через пропасть между человеческим разумом и разумом инопланетных строидов.
Даже если строиды были несколько антропоморфны по внешнему виду, как полагали
археологи, не было никаких признаков того, что их разум мог
не быть настолько совершенно чуждым, чтобы даже невозможным установить мост.

Андервуд был серьезно настроен отказаться от этой проблемы. Хотя
это было совершенно увлекательно, вряд ли это было более разрешимо, чем проблема
состава звезд за несколько дней до изобретения спектроскопа
. Ни у археологов, ни у семантиков, ни у
физиков еще не было инструментов для решения проблемы строидов. До тех пор, пока
инструменты не станут доступными, проблема будет просто решаться с помощью
плат. Единственным исключением была отдаленная возможность преднамеренного
подсказку оставили сами Строиды, но Андервуд не верил в
чудеса.

Его окончательное убеждение пришло, когда пришло известие от Дрейера, который сказал:
"Поздравляю, Файф", и вернул копии Строида
иероглифы с короткой запиской.

"Ну, вот и все", - сказал Андервуд.

Файф была встревожена ответом Дрейера. "Этот человек просто пытается
поддержать падающую репутацию, утверждая, что проблему невозможно решить.
Отправьте это в музей, и пусть они начнут над этим работать. Я отдам этому все свое
время. Вы поможете мне, если сможете, доктор Бернард.

* * * * *

Сам Терри был несколько встревожен масштабом
тайны, которую они раскрыли. Он знал бульдожье упорство Файфа, когда тот
брался за что-то, и он не хотел быть привязанным к семантике до
оставшегося срока экспедиции.

Андервуд, однако, погрузился в рентгеновские исследования, пытаясь
определить молекулярную структуру артефакта с
кристаллографической точки зрения, выяснить, можно ли его найти, возможно
будет возможно нарушить этот шаблон.

Проработав над этим около недели, Терри пришел в лабораторию в
недовольном настроении по окончании рабочего периода.

"Ты выглядишь так, словно папа тебя отшлепал", - сказал Андервуд. "Почему ты такой
подавленный?"

"Думаю, я подам в отставку и вернусь в музей. Бесполезно больше работать над
этой головоломкой".

"Откуда ты знаешь?"

"Потому что это не соответствует законам семантики по отношению к
языку".

"Возможно, законы нужно изменить".

"Тебе виднее. Послушайте, вы так же хорошо знакомы с законом Карнована
, как и я. Он гласит, что в любом языке обязательно должна быть
определенная постоянная частота семантических концепций. Это похоже на
старые частотные законы, которые раньше использовались в криптографическом анализе
за исключением того, что он в тысячу раз сложнее. В любом случае, мы сделали тысячи
замен в частотной шкале Карнована, и ничего не получилось.
Абсолютно ничего. Не проявляется концепция эго, идентичности, совершенства, регресса или
полового акта. Единственное, что хоть в малейшей степени запоминается
, - это концепция движения, но она не дает ни единого ключевого
слова. Как будто это даже не язык".

"Может, и нет".

"Что еще это может быть?"

"Ну, может быть, то, что мы нашли, какой-то памятник, и
надписи - ритуальная дань уважения погибшим героям или что-то в этом роде.
Может быть, в радиационном бизнесе вообще нет никакого подвоха. Может быть,
они использовали эту частоту для обычного освещения, и надпись
была устроена так, чтобы появляться только ночью. Проблема с вами, строгими
семантиками, в том, что вы не используете никакого воображения ".

"Хочешь попробовать свои силы на нескольких сеансах с папой Файфом?"

"Нет, спасибо, но я действительно думаю, что есть другие возможности, которые ты
упускаешь из виду. Я не претендую на то, чтобы быть кем-то иным, кроме как специалистом в области семантики
но предположим, например, что надписи вообще не являются
языком в обычном смысле этого слова ".

"Они должны представлять передачу мысли в какой-то форме".

"Верно, но посмотрите на различные формы мысли. Вы привязаны к
концепции языка, принятой еще Коржибским. По крайней мере, к
концепции, которой придерживались те, кто не до конца понимал Коржибского. Вы
не рассматривали концепцию музыки. Это вполне реальная возможность,
но такая, которая осталась бы бессмысленной без инструмента. Подумай
также - Подожди минутку, Терри! Мы все были сборищем чистокровных
тупиц!"

"Что это?"

"Посмотри на геометрическое и механическое совершенство артефакта.
Это подразумевает математические знания высокого порядка. Надписи
могли быть какими-то математическими измерениями. Это объяснило бы
нарушение принципов Карнована. Они не применимы к математике ".

"Но что за математика может быть начертана на такой штуке?"

"Кто знает? Мы можем попробовать".

* * * * *

Это было начало периода сна, но Терри был воодушевлен
Внезапный энтузиазм Андервуда. Он принес полную копию всех
надписей, найденных на гранях черного камня. Андервуд поместил
разложите их на большом столе в непрерывном порядке по мере их появления по
окружности.

"Для меня это грязь", - сказал Терри. "Я худший математик в мире".

"Смотрите!" - воскликнул Андервуд. "Вот начало". Внезапно он
сдвинул несколько листов так, что один из них, ранее находившийся в середине, образовал
начало последовательности. "На что, по-твоему, это похоже?"

"Я видел это, пока это мне не приснилось. Это то, что Файф пытался использовать
по максимуму в своих определениях частоты. Похоже не более чем на
несколько виджетов рядом с треугольником ".

"Это именно то, что есть, и неудивительно, что Фиф обнаружил, что у него высокая
частота. Это не что иное, как объяснение
Строид-концепции дифференциала. Этот виджет здесь должен быть
знаком производной, соответствующей нашему dy / dx."

Андервуд поспешно нацарапал несколько символов на блокноте, используя
комбинации "x" и "y", а также странные, неизвестные символы
Строидов.

"Это проверяет. Они показывают нам, как различать! И не только это,
у нас есть ключ к их числовой системе в экспонентах,
потому что они дали нам дифференцирование целого ряда
степенные выражения здесь. Теперь где-то мы должны найти интеграл
выражение, которое мы могли бы проверить с помощью дифференцирования. Вот оно!"

* * * * *

Терри, оставшись один, пошел на камбуз, сварил дымящийся кофейник
кофе и принес его обратно. Он обнаружил, что Андервуд невидящим взглядом смотрит перед собой
в темные, пустые углы лаборатории.

"Что это?" Терри воскликнул. "Что ты нашел?"

"Я не уверен. Ты знаешь, каков конечный результат всей этой математики?"

"Что?"

"Набор волновых уравнений, но таких волновых уравнений, которые понятны любому физику
было бы безумием фантазировать. Тем не менее, в свете некоторых новых
манипуляций, введенных Строид, они кажутся осуществимыми ".

"Что мы можем с ними сделать?"

"Мы можем построить генератор и посмотреть, что из него получится
когда мы будем управлять им в соответствии с этой математикой. Строиды, очевидно,
хотели, чтобы кто-нибудь нашел это и научился производить излучение,
описанное. С какой целью мы можем только догадываться - но мы могли бы это выяснить ".

"У нас на борту достаточно оборудования, чтобы построить такой генератор?"

"Думаю, да. Мы могли бы использовать достаточно оборудования, которое у нас уже есть
под рукой. Давай попробуем это ".

Терри колебался. "Я не совсем уверен, но ... ну, это происходит
самое близкое к тому, что я когда-либо видел, вызывает у меня то, что обычно называют
мурашки по коже. Почему-то эти Строиды кажутся слишком... слишком тревожными. Это звучит
безумно, я знаю, но здесь такая чуждость.

"Чокнутый. Давайте построим их генератор и посмотрим, что они пытаются сказать
нам ".




_ГЛАВА ТРЕТЬЯ_


Файф был в восторге. Он не только дал разрешение на строительство
генератора, он потребовал, чтобы все работы на борту лабораторного корабля были приоритетными
для нового проекта.

Проектирование машины было непростой задачей, поскольку Андервуд был
физик, а не инженер. Однако в его штате было два человека, Муди и
Хансен, которые были первоклассными инженерами. На них легла
основная нагрузка по проектированию после того, как Андервуд разработал черновые
спецификации.

Для проекта была расчищена одна из основных лабораторий площадью почти десять тысяч квадратных футов
площадь пола. По мере поступления спецификаций
со стола Андервуда они перешли к Муди и Хансену, а от
оттуда в лабораторию, где была собрана масса оборудования со всех
частей автопарка.

Атомный источник питания, достаточный для выработки большого количества энергии
требуемый генератором был получен путем ограбления штаб-квартиры
корабль лишился вспомогательного снабжения. Преобразовательные блоки были доступны на
Самом _Lavoisier_, но трубки основного радиатора пришлось демонтировать
из оборудования мощностью 150 А.

Постепенно масса импровизированного оборудования росла. Это было бы
трудной задачей на Земле при наличии всех средств, доступных для такого
проекта, но благодаря этим импровизированным мероприятиям было чудом, что
генератор продолжал развиваться. Десятки раз Андервуду приходилось
идти на компромиссы, которые, как он надеялся, не изменят характеристик
волна, которую две недели назад он объявил бы невозможной
генерировать.

Когда оборудование было завершено и готово к пробной проверке, огромная
лаборатория превратилась в груду проводов, в которые никто, кроме Муди и Хансена,
не осмеливался заходить.

Завершение было анти-кульминацией. Великий проект, который почти
остановил все остальные полевые работы, был завершен - и никто не знал, чего
ожидать, когда Хансен повернул выключатель, который подавал энергию от преобразователей
в гигантские трубки.

Собственно говоря, ничего не произошло. Только слабый вой
преобразователей и раскачивающиеся стрелки счетчиков, разбросанных по всей комнате
показал, что балка была в рабочем состоянии.

На носу "Лавуазье" располагался огромный, неуклюжий излучатель а
сто футов в диаметре, который распылял неизведанные глубины
космоса недавно созданной энергией.

Андервуд и Терри находились снаружи корабля, за огромным излучателем,
с массой оборудования, предназначенного для наблюдения за действием луча.

В космосе он был совершенно невидим, не создавая заметного поля. Он
казался таким же неактивным, как ультрафиолетовый луч, пронзающий звездный свет
темнота.

* * * * *

Андервуд снял трубку интерфона , который соединял их с
внутри корабля. - Развернитесь, пожалуйста, капитан Доусон. Позвольте
лучу повернуться по дуге в сто восемьдесят градусов.

Капитан приказал кораблю развернуться, и "Великий Лавуазье" развернулся
вокруг своей оси - но не в том направлении, которое имел в виду Андервуд.
Он не указал направление, и Доусон предположил, что это не имеет
значения.

Огромный радиатор тяжело развернулся, прежде чем Андервуд успел
выкрикнуть предупреждение. И луч пришелся прямо на загадочную
жемчужину Вселенной, которую они нашли в сердце астероида.

В тот же миг небеса наполнились нестерпимым светом. Терри и
Андервуды бросились на корпус корабля, и
физик закричал в телефоны, чтобы Доусон повернулся в другую сторону.

Но его предупреждения были напрасны, поскольку те, кто находился внутри корабля, были ослеплены
яркой вспышкой света, которая проникла даже через защитные иллюминаторы
корабля. "Лавуазье" продолжал неудержимо раскачиваться, обрызгивая
великий драгоценный камень своим таинственным излучением.

Затем он прошел, и луч снова прорезал пространство.

На крыше корабля Андервуд и Терри медленно обрели зрение
возвращаясь. Они были спасены от полной вспышки света от драгоценного камня
изгиб корпуса корабля, который перекрыл его.

Андервуд, спотыкаясь, поднялся на ноги, за ним последовал Терри. Двое мужчин стояли,
открыв рты, не веря в то, что предстало их глазам. Там, где
драгоценный камень дрейфовал в пространстве, теперь была вздутая, кипящая масса
аморфной материи, которая вздымалась и дымилась в пустоте. Все подобие
блестящего, ограненного, черного драгоценного камня исчезло, когда отталкивающая масса вздымалась
внутри себя.

"Он уничтожен!" Хрипло воскликнул Терри. "Величайший археологический
находка всех времен и народов, и мы уничтожим ее, прежде чем узнаем что-нибудь об этом
"

"Заткнись!" Резко приказал Андервуд. Он попытался сосредоточиться на
происходящем перед ним, но не смог найти в этом никакого смысла. Он оплакивал
тот факт, что у него не было камеры, и только молился, чтобы у кого-нибудь внутри
хватило ума включить ее.

Пока корабль продолжал медленно раскачиваться, как бесчувственное животное,
пульсация аморфной массы, которая была драгоценным камнем, медленно прекратилась.
И из серой мглы этого возникло новое качество. Оно начало
восстанавливать жесткость - и прозрачность!

* * * * *

Андервуд ахнул. На границах граней выступали тяжелые ребра
это свидетельствовало о чрезвычайно усиленной структуре скелета.
И каждая ячейка между ребрами была заполнена густым веществом, которое
частично раскрывало неизвестный мир внутри.

Но более того, между одной парой ребер он мельком увидел то, чем и был
уверен, что это была пустота, дверной проем внутрь!

- Пошли, - позвал он Терри. - Посмотри на это отверстие!

Они вскочили на скутеры, прикрепленные к поверхности лаборатории
корабль и устремился в космос между двумя объектами. Для этого потребовалось всего лишь
мгновение, чтобы подтвердить его первый поспешный взгляд.

Они подвели скутеры поближе к отверстию и закрепили их на
поверхности. На мгновение Андервуд подумал, что драгоценный камень может быть каким-то
странным кораблем из далекой Вселенной, поскольку он казался наполненным
механизмом с неописуемыми характеристиками и неизвестным назначением. Он был
настолько заполнен, что невозможно было заглянуть далеко внутрь даже
с помощью мощных ламп на скутерах.

"Луч был ключом, чтобы попасть в эту штуку", - сказал Терри. "Это было
с самого начала предполагалось, что луч будет направлен на нее. Луч должен был быть
каким-то образом связан с драгоценным камнем.

"И каким образом!"

Треугольное отверстие было достаточно большим, чтобы в него мог войти человек. Андервуд и
Терри опустился на колени у края, заглядывая вниз и мигая фонариками
осматривая открывшийся интерьер. Отверстие, казалось, заканчивалось в центре
маленькой пустой комнаты.

"Пойдем в мою гостиную", - сказал паук мухе", - процитировал Терри. "Я
ничего не вижу там, внизу, а ты?"

"Нет. Почему чтение паука?"

"Я не знаю. Все слишком гладко. Я чувствую, как будто кто-то наблюдает за нами
позади нас, практически дышит нам в затылок и подталкивает нас к
так, как он хочет, чтобы мы пошли. И когда мы доберемся туда, нам это не понравится
".

"Я полагаю, что это строго научная догадка, которую мы, невежды,
физики не поймем ".

Но Терри был серьезен. Весь аспект устройства Stroid был
нервирующим в том, как оно вело от ступеньки к ступеньке, как будто невидимые
силы направляли их, а не использовали их собственную инициативу в
их работе.

Андервуд напоследок что-то проворчал и спрыгнул в яму, быстро посветив
фонариком. Терри немедленно последовал за ним. Они оказались
в центре круглого помещения двадцати футов в диаметре. Стены
и пол, казалось, был из того же эбеново-черного материала, который
составлял внешнюю оболочку драгоценного камня до его превращения.

* * * * *

Стены были буквально покрыты от пола до десятифутового
потолка надписями, которые слабо светились в темноте, когда
фонарики на них не были включены.

"Узнаете что-нибудь из этого?" - спросил Андервуд.

"Строид III", - с благоговением произнес Терри. "Самая красивая коллекция
гравюр, которые когда-либо были найдены. Мы никогда раньше не получали
последовательное произведение даже такого размера. Дрейер должен
ну же.

- У меня есть догадка на этот счет, - медленно произнес Андервуд. "Я ничего не знаю
о процедурах, используемых для расшифровки неизвестного языка, но
Бьюсь об заклад, вы обнаружите, что это учебное пособие по их языку,
точно так же, как надписи снаружи давали ключ к их математике раньше
подробно описывая волновые уравнения ".

"Возможно, ты прав!" Глаза Терри загорелись энтузиазмом, когда он оглядел
полированные стены с инкрустированными на них слабо светящимися буквами
. "Если это так, то мы с папой Файфом должны были бы справиться с
работой без Дрейера".

Они вернулись на корабль за фотографическим оборудованием и доложили
о своей находке Фифе. Ему было немного трудно привыкнуть к
мнению, что в преобразовании камня что-то было достигнуто
. Вид этой кипящей, аморфной массы в космосе был для него
все равно что беспомощно стоять на берегу ручья и смотреть, как тонет любимый
человек.

Но после отчета Терри о персонажах в Stroid III, которые выстроились вдоль
стен прихожей, в которую они проникли, он был готов
признать, что их положение улучшилось.

Андервуд был всего лишь сторонним наблюдателем, когда они возвращались в "жемчужину". Двое
фотографы, Карсон и Энрайт, сопровождали их вместе с Николсом,
помощником семантика.

Андервуд стоял рядом, погруженный в размышления, пока фотографы
устанавливали свое оборудование, а Файф наклонилась, чтобы рассмотреть персонажей с
близкого расстояния.

Терри по-прежнему преследовало чувство, что их водят за нос
во что-то, что закончится неприятно. Он не знал
почему, за исключением того, что факт огромной и тщательной подготовки был
очевиден со всех сторон. Это была причина той подготовки, которая
заставило его задуматься.

* * * * *

Файф обратилась к Андервуду: "Доктор Бернард сказал мне, что, по вашему мнению,
эта комната - ключ к Строид III. Возможно, вы правы, но я не могу найти
в настоящее время никаких указаний на это. Что навело вас на такую мысль? "

"Вся эта схема", - сказал Андервуд. "Сначала была непроницаемая
оболочка. Ничего подобного сегодня не существует в солнечной культуре. Затем появились
средства, с помощью которых мы смогли прочитать надписи на
снаружи. Очевидно, что если реакции нагрева и деления, а также химические
реакции не могли затронуть вещество, единственным оставшимся средством
анализа был радиационный. И единственными народами, которые могли обнаружить
надписи, были те, кто был способен построить генератор 150 А.
излучения. У нас есть два высокотехнических требования к любому, кто
пытается разгадать секрет этого тайника - способность генерировать
надлежащее излучение и способность понимать их математику и
построить второй генератор на основе их волновых уравнений.

"Теперь, когда мы здесь, мы больше ничего не можем сделать, пока не сможем
понимать их печатный язык. Очевидно, они должны научить этому нас.
Это было бы подходящее место ".

"Возможно, ты прав", - сказала Файф, "Но мы, археологи, работаем с фактами,
а не с догадками. Достаточно скоро мы узнаем, правда ли это".

* * * * *

Андервуд с удовольствием размышлял, пока остальные работали. Больше ему ничего не оставалось
. Выхода из приемной видно не было,
но он был уверен, что путь внутрь будет найден, когда
надписи будут расшифрованы.

Он вышел на поверхность и медленно прошелся по ней, вглядываясь в темноту.
прозрачные глубины его света. Что лежало в этом хранилище
оставлено древней расой, которая, очевидно, сравнялась или превзошла человека
в научных достижениях? Было бы это неким обширным хранилищем знаний
которые пришли бы, чтобы благословить человечество еще большим изобилием? Или это,
скорее, был бы новый ящик Пандоры, который излил бы на мир новые
беды, чтобы добавить к его и без того непосильному бремени?

"Теперь у мира было почти все, что он мог выдержать", - размышлял Андервуд. В течение
столетия научное производство на Земле переживало бум. Ее фабрики
ревели от пульсации непрерывного производства и утопии всех
планировщики истории постепенно воплощались в жизнь. Способности человека
к производству неуклонно увеличивались в течение пятисот лет, и
наконец способности к потреблению росли одинаково, при этом
соответственно меньше времени тратилось на производство и больше - на
потребление.

Но утопия осуществилась не так, как мечтали утописты
это. Вездесущее проклятие вынужденного досуга заключалось в том, что нью-эйдж не уважали
не больше, чем в прошлые века. Мужчин буквально сводили с ума
их сверхизбыточная роскошь.

Всего за год до этого так называемое Повальное увлечение охватило города
и страны. Это была волна истерии, которая приобрела масштабы эпидемии
. Тысячи людей в городе были бы поражены одновременно
бессмысленным плачем и отчаянием. Один член семьи
был бы поражен, и болезнь быстро распространилась бы от этого мужчины к
семье, а от этой семьи она распространилась бы вдоль и поперек
по улицам, вверх и вниз по городу, пока один оглушительный крик, как от раненого
зверя не достигнет небес.

Андервуд видел только один пример Повального Увлечения , и он
бежал от него, как будто за ним гнались. Невозможно описать его воздействие
на нервную систему - целый город в агонии истерии.

Жизнь была дешевой, как и другие земные блага. Убийства, совершаемые
тысячами каждый месяц, почти не замечались, а владение
оружием для защиты стало признаком новой эпохи, поскольку ни один человек
не знал, когда его сосед может обернуться против него.

Правительства быстро возникали и падали и стали немногим более чем
номинальными руководителями для выполнения требований народов, пресыщенных
жизненными излишествами. Однако самым значительным из всех была неспособность
любого лидера удерживать каких-либо последователей более чем на короткое время.

Из всех жителей Земли было всего несколько сотен тысяч
ученые, которые были в состоянии держаться на плаву, и большинство из них
теперь они бежали.

Размышляя об этих вещах, Андервуд размышлял о том, что значило бы для человечества открытие
хранилища людей, которые запечатали свои секреты полмиллиона
лет назад. "Должно быть, именно это чувствовал Терри", -
подумал он.

Примерно три часа он оставался снаружи раковины,
позволяя своему разуму бездельничать под сиянием звезд. Внезапно
телефоны в его шлеме ожили от звука. Это был голос Терри
Бернарда.

- Мы нашли его, Дел, - тихо сказал он. "Мы можем читать это как
детские стишки. Спускайся. Это говорит нам, как проникнуть в суть дела".

Андервуд не торопился. Он медленно поднялся со своего сидячего положения и
посмотрел вверх, на звезды, те же самые звезды, которые смотрели сверху вниз на
существа, запечатавшие хранилище. "Вот оно", - подумал он.
Человек никогда не сможет вернуться назад.

* * * * *

Он спустился в отверстие.

Доктор Файф был странно тих , несмотря на их быстрый успех в
расшифровываю язык строидов. Андервуду стало интересно, что же
происходит в голове старика. Почувствовал ли он тоже величие
этого момента?

Файф сказала: "Они тоже были семантиками. Они знали карнован
частоту. Это прямо здесь, ключ, который они использовали, чтобы раскрыть свой язык.
Никто, менее продвинутый в семантике, чем наша собственная цивилизация, не смог бы
расшифровать это, но со знанием частоты Карнована это
просто ".

"Практически сам выбрал нас для этой работы", - сказал Терри.

Острый взгляд Файфа внезапно остановился на нем за двойником
защита его очков и прозрачного шлема
скафандра.

"Возможно", - сказала Файф. "Возможно, так и есть. В любом случае, необходимо выполнить определенные
манипуляции, которые откроют эту камеру и обеспечат
проход внутрь ".

* * * * *

"Где дверь?" - спросил Андервуд.

Следуя записям, которые он сделал, Терри прошелся по комнате, указывая
Внимание Андервуда к особенностям дизайна. Изящно вырезанные
подвижные рычаги образовали сложную комбинацию, которая внезапно высвободила
участок пола точно в центре комнаты. Это угнетало
медленно, затем повернулась в сторону.

Мгновение никто не произносил ни слова, пока Файф подошла к отверстию и посмотрела
вниз. Лестница из того же блестящего материала, что и стены вокруг
они вели вниз, в глубины хранилища.

Фиф шагнула вниз и чуть не споткнулась о отверстие. "Следи за
этими ступенями", - предупредил он. "Они больше, чем необходимо для человека
существ".

"Гиганты в те дни" пришли на ум Андервуду. Он попытался представить себе
существ, которые поднимались по этой лестнице и касались поручней
они были ему по плечо.

Хранилище было разделено на уровни, и лестница резко обрывалась
когда они оказались на уровне ниже прихожей. Помещение, в котором
они оказались, было забито артефактами странных форм и
различных размеров. Их не встретило ничего знакомого. Но напротив
внизу лестницы был пьедестал, а на нем покоился предмет, похожий на книгу
предмет, который оказался металлическими листами, прикрепленными на петлях и покрытыми Строид
III надписи, когда Терри взобрался на нее, чтобы рассмотреть. Он не смог
сдвинуть ее с места, но металлические страницы были заперты простой застежкой, которая
отзывалась на его прикосновение.

"Похоже, нам придется читать дальше", - сказал Терри. "Я
полагаю, это подскажет нам, как попасть в следующую комнату".

Андервуд и другие участники экспедиции осторожно передвигались по комнате,
осматривая содержимое комнаты. Два фотографа начали делать
упорядоченную графическую запись всего, что находилось в камере.

Стоя в одиночестве в углу, Андервуд вглядывался в предмет, который
казался ничем иным, как серией непрозрачных полихромных шариков
соприкасающихся друг с другом и установленных на пьедестале.

Он не мог сказать, была ли это какая-то машина или памятник.

"Ты тоже это чувствуешь", - неожиданно раздался тихий голос позади него. Андервуд
удивленно обернулся. Файф был там, позади него, его хрупкая
фигура казалась бесформенной тенью в скафандре.

"Чувствуешь что?"

"Я наблюдал за вами, доктор Андервуд. Вы физик и находитесь в
гораздо более близком контакте с реальным миром, чем я. Вы видели меня - я
не могу даже эффективно управлять экспедицией - мой разум живет
постоянно в прошлом, и я не могу постичь значение
современных вещей. Скажи мне, что это будет означать, это вторжение
инопланетной науки в нашу собственную.

Внезапное, новое и смиряющее уважение наполнило Андервуда. Он никогда не
мечтал, что маленький археолог обладает таким проницательным взглядом на
себя в своем отношении к окружающей среде.

"Хотел бы я ответить на этот вопрос", - сказал Андервуд, качая
головой. "Я не могу. Возможно, если бы мы знали, мы бы уничтожили эту штуку - или, возможно,
мы бы прокричали о нашем открытии на всю Вселенную. Но мы не можем знать наверняка,
и мы не осмелились бы судить, даже если бы могли. Что бы это ни было,
древние строиды, похоже, намеренно пытались обеспечить
выживание своей культуры. Он заколебался. "Это, конечно, мое предположение".

В темном углу комнаты Файф медленно кивнула. "Ты
прав, конечно. Это единственный ответ. Мы не смеем пытаться быть
судьями ".

* * * * *

Андервуд понял, что он ничего не добьется в своем понимании
науки о Строид, просто полагаясь на переводы, данные ему
Терри и Файф. Ему придется научиться читать строид-надписи
самому. Он связался с Николсом и попросил специалиста по семантике показать ему
основы языка. Это было удивительно просто в принципе и
построено по смысловому принципу.

Однако идти становилось все тяжелее, и им потребовалось
что эквивалентно пяти дням, чтобы пройти довольно элементарный материал
раскрытый на первом уровне под прихожей.

Книга металлических страниц мало что могла сделать, чтобы удовлетворить их любопытство
ни о древней планете, ни о ее культуре. Это проинструктировало их
в дальнейшем понимании языка и обращалось к ним как к Неизвестным
друзья - ближайший человеческий перевод.

Как уже было очевидно, хранилище было подготовлено для спасения
высочайших произведений древней культуры Строидов от уничтожения
это обрушилось на мир. Но в записях нет даже намека на
природу этого разрушения, и в них ничего не говорится об объектах в
комнате.

Ученые были немного разочарованы тем немногим, что им открылось
пока что, но, как и ожидалось, были инструкции по переходу на следующий
более низкий уровень. Там они столкнулись с совершенно иной ситуацией.

Помещение, в которое они попали, спустившись по длинной винтовой лестнице
лестница, узкая, но с такими же высокими ступенями, как и раньше, была сферической
по форме и казалась концентрической внешней оболочке здания.
хранилище. В нем находился единственный объект.

Объект представлял собой куб в центре камеры, около двух футов в диаметре
сторона. От углов куба к внутренней поверхности сферической камеры вели длинные опоры сложной
пружинящей конструкции.
Это оказалось высокоэффективным амортизационным креплением для всего, что было
внутри куба.

* * * * *

Зрелище, представшее перед мужчинами, впечатляло своей простотой, но в то же время
разочаровывало, поскольку здесь не было ничего из тех великих чудес, которые
они ожидали увидеть. Там был только подвешенный куб - и книга.

Фиф быстро прошла по узкому переходу, который вел от
входа в куб. Книга лежала на полке, прикрепленной к боковой стенке
куба. Файф открыла его на первом листе и прочла, запинаясь и старательно
:

"Приветствую вас, Неизвестные Друзья, приветствую вас от Великого.
то, что вы сейчас читаете это, свидетельствует о том, что вы доказали свою умственную способность
понять новый мир знаний и
открытие, которое может стать вашим.

"Я Демарзул, Великая, величайшая из великих Сирении - и
последняя. И в хранилище моего разума хранятся обширные знания, которые
сделал Сирению величайшим миром во всей Вселенной.

"Однако, каким бы великим он ни был, мир Сирении пришел к разрушению.
Но ее знания и ее чудеса никогда не пройдут. Спустя века возникнут новые
миры, и существа будут населять их, и они придут к
минимальному уровню знаний, который обеспечит их понимание
чудеса, которые могут принадлежать им из мира Sirenia.

"У вас минимальные технические знания, иначе вы не смогли бы создать
излучение, необходимое для того, чтобы сделать хранилище проницаемым. У вас есть
минимальные семантические знания, иначе вы не смогли бы понять мои слова
которые завели вас так далеко.

"Ты в форме и способен лицезреть Великого Сирении!"

Когда Файф перевернула первый металлический лист, мужчины посмотрели друг на друга
. Николс, специалист по семантике, сказал: "Есть только две
возможности в уме, которые могли бы написать утверждение такого рода.
Либо он принадлежал действительно высшему существу, либо маньяку. До сих пор,
в истории человечества не встречалось такого высшего существа.
Если бы он существовал, было бы замечательно познакомиться с ним ".

Файф сделал паузу и с трудом вгляделся сквозь шлем
скафандра. Он продолжил: "Я жив. Я вечен. Я среди вас,
Неизвестные друзья, и на ваши руки ложится задача придать речи
мой голос, зрению - мои глаза, осязанию - мои руки. Затем, когда ты
выполнишь свою великую задачу, ты узришь меня и величие
Великого Сирении".

Энрайт, фотограф сказал: "Что, черт возьми, это значит? Парень
должно быть, был сумасшедшим. Похоже, он ожидал вернуться к жизни".

Ощущения внутри Андервуда были более чем терпимыми. Он был сдержан
нарастающего ожидания и тихого страха, и они смешались в
неистовый поток.

Мужчины не издавали ни звука, пока Файф читала дальше: "Я буду жить снова. Великий
Один вернется, и вы, мои Неизвестные Друзья, поможете мне
вернуться к жизни. Тогда и только тогда вы узнаете великие тайны
мир Sirenia, который в тысячу раз больше вашего собственного.
Только тогда ты станешь могущественным, когда секреты Сирении будут заперты
в моем мозгу. С помощью сил, которые я открою, ты станешь могущественным
пока во всей Вселенной не останется никого более могущественного".

* * * * *

Файф перевернул страницу. Внезапно он остановился. Он повернулся к Андервуду.
"Остальное - твое", - сказал он.

"Что?.."

Андервуд взглянул на страницу с надписью. С трудом разобрал
молча продолжил чтение. Содержание трудов изменилось, и
здесь внезапно открылась пустыня чуждой науки.

Медленно он пробежался по первым концепциям, затем бегло просмотрел, когда стало
очевидно, что здесь был материал для нескольких дней изучения. Но в результате его поспешного
сканирования возникло видение великой мечты, мечты о завоевании
эпох, о сохранении жизни, в то время как миры ослабевали и умирали, и
вспыхивали заново.

В нем говорилось о неизвестном излучении, воздействующем на живые клетки, превращая их
в первобытную протоплазму, останавливая все, кроме _символа_ метаболизма.

И в нем говорилось о другой радиации и сложной химической обработке,
фантастическом процессе, который мог бы снова восстановить жизнь, которая была только
_символизируется _ спящей протоплазмой.

Андервуд поднял глаза. Его взгляд переместился с безликого куба на
лица его товарищей.

- Он живой! он выдохнул. "Пятьсот миллионов лет - и оно живое!
Это инструкции, с помощью которых его можно восстановить!"

Ни один из других не говорил, но глаза Андервуда были как бы внезапно,
Великое поручение было возложено на него. Из сумятицы его
мыслей возникла единственная цель, ясная и бесповоротная.

Внутри этого куба находилась спящая материя, которая могла быть сформирована в
мозг - чужой, но мощный мозг. Внезапно Андервуд почувствовал
иррациональное родство с древним существом, которое так победило время,
и мысленно он молча поклялся, что если это будет в его силах,
это существо снова ожило бы и поведало свои древние секреты.




_ ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ_


"Del!" Шок от неожиданности и вспышка удовольствия подчеркнули
красоту тонких черт Ильи. Она стояла в дверном проеме,
ореол ее бледно-золотистых волос подсвечивался светом из
комнаты.

- Удивлена? сказал Андервуд. Ему всегда было трудно говорить
на мгновение после первого взгляда на Илью. Никто не догадался бы, что такая красавица
как она, является лучшим хирургом Медицинского центра.

"Почему ты не предупредил меня, что придешь? Это нечестно..."

"... не дать тебе времени укрепиться?"

Она молча кивнула, когда он заключил ее в объятия. Но быстро сломалась
она отошла и подвела его к креслу у широких окон, выходящих на ночь
огни города внизу.

- Ты вернулся? - спросила она.

- Вернулся? Ты вкладываешь столько непонятного смысла в обычные слова,
Иллия.

Она улыбнулась, села рядом с ним и быстро сменила тему.
- Расскажи мне об экспедиции. Археология всегда казалась мне самой
бесполезной из всех наук, но я предположил, что это потому, что я не мог найти
ничего общего между ней и моей медицинской наукой, ничего общего
с будущим. Я задавался вопросом, что физик мог бы в этом найти.

"Я думаю, вы найдете что-то общее с нашим последним открытием. У нас
есть живое, хотя и дремлющее существо на равном или превосходящем уровне
интеллекта. Его возраст составляет около полумиллиона лет. Я уверен, вас
заинтересуют медицинские аспекты этого явления ".

* * * * *

Какое-то мгновение Илья сидел так, словно не слышал его. Затем она сказала: "Это
может стать открытием, которое изменит мир, если ты уверен в том, что
нашел".

Андервуд почувствовал раздражение еще больше из- за того, что пытался бороться с
ему пришла в голову та же мысль, что и ей, а не потому, что она ее высказала. "От твоих семантических
расширений у Файф побелели бы усы. Мы не нашли ничего подобного
потрясающее открытие. Мы нашли существо из другой эпохи и
другой культуры, но это не разрушит и не изменит наше общество ".

"Если это высокоразвитая с научной точки зрения культура, откуда вы знаете, что она
будет делать?"

"Мы этого не делаем, но применение такого количества расширений только еще больше запутывает нашу
интерпретацию. Я упоминаю об этом, потому что нам понадобится
биологический консультант. Я подумал, что тебе, возможно, понравится быть им.

Ее глаза смотрели вдаль, за гало городских огней. Она
спросила: "Дел, это человек?"

"Человек? Что такое человек? Является ли интеллект человеческим? Может ли какой-либо другой фактор
нашего существования быть определен как человеческий? Если вы можете сказать мне это, возможно, я
смогу ответить. Пока мы знаем только, что это разумное существо высокой
научной культуры.

"Значит, уже одно это делает его отношения с нами симпатическими?"

"Почему бы и нет, полагаю, что да. Не вижу причин, почему бы и нет".

"Да. Да, я согласен с вами! И разве вы не понимаете? Это может быть зародышем
омоложения, зародышем, собирающим разрозненные импульсы нашего
культивируйте и объединяйте их в процессе усвоения этой новой науки. Посмотрите
на какие биологические знания указывает простое свидетельство приостановленной жизнедеятельности
."

"Хорошо". Андервуд тихо рассмеялся, смиряясь. "Нет смысла
пытаться избежать подобной дискуссии с тобой, не так ли, Иллия? Ты бы сорвал
первый весенний цветок и проецировал на него все великолепие лета,
не так ли?"

"Но разве я не прав в этом? Людям Земли нужно кое-что, чтобы сплотить их
в этот период крушения иллюзий. Это может быть оно.

"Я знаю", - сказал Андервуд. "Мы обсудили это там, прежде чем
решил продолжить реставрацию. Мы говорили и спорили
часами. Некоторые из мужчин хотели немедленно уничтожить эту вещь, потому что
невозможно предсказать эффект от этого открытия с
строго семантической точки зрения. У нас нет данных.

"Терри Бернард определенно боролся за его уничтожение. Файф боится
возможных последствий, но он утверждает, что мы не имеем
права уничтожать его, потому что это слишком великое наследие. Я утверждаю
что с чисто научной точки зрения мы не имеем права рассматривать
что-либо, кроме реставрации, независимо от последствий.

"И есть нечто большее - личный элемент. Существо, чье
воображение и смелость были достаточно велики, чтобы сохранить свое "я" на протяжении
возраста в пятьсот тысяч лет, заслуживает чего-то большего, чем простая
казнь. Он заслуживает права быть известным и услышанным. На самом деле, это
кажется смешным бояться того, что из этого может получиться. Ну, Файф
и Терри - опытные семантики, и они боятся..."

"О, они ошибаются, Дел! Они, должно быть, ошибаются. Если у них нет данных,
если у них есть только догадки, предубеждения, для них как для
ученых смешно поддаваться подобным чувствам ".

"Я не знаю. Я умываю руки в отношении всех подобных аспектов проблемы.
Я только знаю, что увижу, что у парня, у которого есть мозги
и мужество, которые, должно быть, были у этого, есть шанс быть услышанным. Пока что,
Я на стороне победителя. Завтра я собираюсь встретиться с Бордером и
Директорский комитет с Phyfe. Если ты заинтересован в этой работе
Я уже упоминал, пойдем со мной.

* * * * *

Энтузиазм режиссеров был даже больше, чем у Ильи,
если это возможно. Никто из них, казалось, не разделял опасений некоторых
участники экспедиции. И, так или иначе, в теплой, знакомой обстановке
зала заседаний комитета эти опасения казались фантастически беспочвенными. Бордер,
старший член комитета директоров, не смог сдержаться
его слезы текли, когда он заканчивал отчет, а Андервуд давал устные пояснения
.

"Как чудесно, что это произошло при нашей
жизни", - сказал он. "Вы думаете, это осуществимо? Это кажется
таким... таким фантастическим - восстановление живого существа, жившего полмиллиона
лет назад ".

"Я уверен, что не знаю ответа на этот вопрос", - сказал Андервуд. "Никто
делает. Конструкция оборудования, описанная the Stroid,
однако, полностью находится в пределах наших технических знаний. Я
уверен, что мы сможем настроить его в точном соответствии со спецификациями. Это
возможно, что прошло слишком много времени и протоплазма погибла.
Возможно, Демарзул мыслил в терминах сотен лет,
или, самое большее, нескольких тысяч, прежде чем его найдут. Нет
способа узнать наверняка, кроме как сконструировать оборудование и провести
эксперимент, который я проведу, если Директора пожелают санкционировать
расходы ".

"Об этом не может быть и речи!" - сказал Бордер. "Мы бы заложили все
Учреждение, если необходимо! Мне интересно, какие лабораторные помещения мы можем
использовать. Почему бы не поместить его в новое здание музея Карлсона? Образцы
для Карлсона могут еще некоторое время побыть на складе ".

Бордер обвел взглядом круг директоров, стоящих перед ним. Он увидел кивки
и призвал к голосованию. Его предложение было поддержано.

Получив одобрение, Файф вернулся в экспедицию, чтобы наблюдать за
переносом хранилища Демарзула на Землю, в то время как Андервуд
начал бесконечно подробное планирование строительства и настройки
оборудование, указанное в инструкциях, которые он принес из
Хранилища Stroid.

Великого специалиста по семантике Дрейера попросили оказать консультационную помощь
для всего проекта; в частности, помочь в
повторном переводе записей, чтобы быть абсолютно уверенным в их
интерпретация научных инструкций.

Дрейер был невысоким, приземистым человеком, которого никогда не ловили без толстой
черной сигары, от которой поднимались бесконечные столбы бледно-голубого дыма. Его
лицо было круглым и по-детски спокойным. Он производил впечатление человека, достигшего
недостижимая цель - полное спокойствие в мире, который бурлит
непрекращающаяся суматоха.

* * * * *

Он спокойно слушал, когда к нему обращались, и когда Файф и Андервуд
закончили свои истории, он сказал: "Да, я буду рад помочь. Это
вещь огромной важности ".

Но Андервуд был вынужден забыть о социологических и семантических последствиях работы, которую они выполняли
. Связанная с этим техническая работа
была огромной по сложности и масштабам. Огромное количество
сложного оборудования должно было быть спроектировано и изготовлено, но, поскольку Underwood
расшифровал инструкции Строидов и проверил их у
Дрейер не смог найти коротких путей, да и не осмеливался пробовать какие-либо.

Музей Карлсона был спроектирован по образцу древнего
Греческого храма и находился на видном месте на невысоком холме, отдельно от других
групп зданий Smithson. Его блестящие мраморные колонны
стали достопримечательностью на многие мили вокруг. Андервуд
подумал, что это было довольно символично, что такое внушительное здание должно быть построено для
воскрешения древнего Великого.

Центральный зал музея был очищен от витрин, которые были
уже установлено. Электронное и биологическое оборудование начало поступать
по мере того, как Андервуд рассылал странные заказы на изготовление в разбросанные магазины и
заводы по всей стране.

* * * * *

Когда было объявлено, что "Карлсон" не откроется в назначенную дату
ранее установленные мировые новостные ассоциации заинтересовались и
Андервуда внезапно окружили репортеры. Он вкратце рассказал об их
открытии. Андервуд
предположил, что из этого получилось бы неплохое научное дополнение, и к тому времени, когда репортеры закончили с историями
в
"Карлсоне" будет восстановлена целая раса космических монстров.

Андервуд рассказал им об этом.

Но Дэвис из Science Press покачал головой. "Нет, дело не в этом
. Археология всегда создает хорошие истории, но это первый случай, когда
археология когда-либо производила живые образцы. Мы создадим
существо большого размера с точки зрения симпатии. Как, ты сказал, его называли в
надписях? "Великий"?

Андервуд кивнул.

"Вот именно! Таинственный, всезнающий мозг, который дремал в
пустоте веками, ожидая прикосновения милосердной руки, чтобы восстановить
подарите жизнь этому могучему интеллекту и получите в уплату великолепный
запас знаний, заключенный в нем. Именно этот угол мы и используем ".

Андервуд мысленно подавился и вернулся к своей работе.

Постепенно оборудование в большом зале приобрело форму. Центром
конструкции была керамическая ванна, которая удерживала массу
протоплазмы в питательном растворе и поддерживала ее контролируемую
температуру и давление. Рядом с ним
монтировалась сложная наблюдательная панель. С этой точки можно было наблюдать за каждой физиологической функцией
развивающейся массы по мере ее развития. Баллы
счетчики давали бы электронные показания, которые можно было бы интерпретировать
с точки зрения разработки функций. Это было почти то же самое, что наблюдать за
развитием и ростом зародыша, поскольку это казалось почти
ходом роста, которого следовало ожидать.

Автоматические клапаны будут контролировать подачу питательных веществ в ванну
материалы с точностью до тысячной доли миллиграмма. Дюжина
операторов будут обучены и в настоящее время отбираются для выполнения конкретной
задачи наблюдения за ванной в течение каждой секунды роста
организма.

Верхняя половина стенок ванны была прозрачной, как и сама ванна.
крышка. Внутри, под крышкой, широкий отражающий конус
излучателя будет распылять долго бездействующую протоплазму животворящим
излучением. Гигантские генераторы, необходимые для обеспечения этого излучения, заполняли
другие части зала.

* * * * *

Прошло пять месяцев после фактического обнаружения хранилища, когда
реставрационное оборудование было завершено, протестировано и готово к использованию.
Общественный интерес к проекту был вызван сенсационными новостями
репортажи, и постоянный поток людей проходил мимо "Карлсона", чтобы хоть мельком взглянуть на
происходящее внутри.

Новостные сюжеты возвели Строида в ранг великолепного благодетеля
человечества, как и обещал Дэвис. Они представляли собой симпатичный аспект
существа, заключенного в тюрьму и обреченного на протяжении веков, а теперь
освобожденного из рабства и готового изливать благословения на своих
благодетелей.

Андервуд не обращал особого внимания на новости, но
увеличивающиеся толпы людей начали вставать у него на пути и затруднять
операции. Он был вынужден попросить директоров отгородить большую
территорию вокруг "Карлсона".

В это время "Лавуазье" медленно вращался по орбите
о Земле, чтобы сохранить хранилище, целиком помещенное в его трюм, при
температуре космоса, пока не придет время для переноса протоплазмы
в питательную ванну.

Теперь, когда в музее все было завершено, Андервуд и Файф
вернулись в хранилище, чтобы руководить извлечением контейнера с
протоплазмой, оставив Терри Бернарда ответственным за музей.
Операторы и техники были готовы приступить к своим обязанностям.

Доставка протоплазмы на Землю была критически важной операцией. Температура в ванне
в "Карлсоне" была доведена до абсолютного нуля и будет повышаться
на несколько градусов за раз.

Бордер и другие директора Заведения не разделяли
Нежелание Андервуда привлекать внимание общественности. Они привыкли к методам
авторов рекламных материалов, поскольку большая часть доходов Института
зависела от такой рекламы, которая приносила существенные взносы.

Так случилось, что о прибытии _лавуазье_ было широко объявлено.
десятитысячная толпа собралась посмотреть на удаление протоплазмы
которая когда-то была великим и инопланетным существом.

Андервуд стоял в рубке управления, наблюдая за посадочной площадкой рядом с
"Карлсоном", пока корабль входил глубоко в атмосферу Земли. Постепенно
он разглядел, что означает черное пятно, покрывающее пейзаж
около здания из белого камня, которое сияло, как греческий храм.

* * * * *

Терри, стоявший рядом с ним, воскликнул: "Посмотрите на эту толпу! Весь город, должно быть,
вышел приветствовать нашего гостя".

"Если они не уберутся с посадочной площадки, их размажет по
ландшафту. Коллинз, свяжись с базой и очисти это поле!"

Офицер связи ввел вызов. Корабль-лаборатория сделал круг
лениво, в то время как толпа медленно отступала, чтобы позволить кораблю приземлиться
рядом со зданием.

Андервуд выбежал из корабля и скрылся в здании. Его техники
стояли наготове. Каждый по очереди докладывал о своем местоположении, действуя
должным образом. Затем Андервуд перезвонил на корабль и приказал
снять переносной шлюз.

Сразу же распахнулся массивный грузовой отсек, и толстостенный
шлюз, в котором находился контейнер с протоплазмой, выкатили.

Толпа заметила это, когда оно стремительно вкатывалось в здание.
Кто-то в дальних рядах издал крик. "Да здравствует Великий! Добро пожаловать
на Землю!"

Крик был подхвачен сотнями, затем тысячами глоток, пока
море звуков ударило в уши тех, кто находился в здании.
Андервуд остановился и повернулся, чтобы выглянуть наружу, когда звук привлек его внимание.
легкий озноб пробежал по его телу.

"Дураки", - сердито сказал он Терри. "Они доведут себя до
истерии, если будут продолжать в том же духе. Почему директора не сохранили все это в тайне
? Они должны были знать, как это подействует на толпу
случайных прохожих.

Илья и Дрейер молча наблюдали на расстоянии. Андервуд поспешил
отойти, чтобы уделить внимание грузу. Шлюз подкатили вплотную к
ванне, и когда принесли два контейнера, открылся проход.
смежный. На стерильных предметных стеклах замороженная протоплазматическая масса заскользила вперед
и, наконец, остановилась внутри машины, которой она ждала
полмиллиона лет.

На это окончательное размещение массы не последовало никакой реакции.
И все же те, кто наблюдал, знали, что великий эксперимент начался. Через шесть
месяцев они узнают, добились ли они успеха.

Андервуд отправил экипаж обратно на корабль, и _Lavoisier_
переехал в институтский космопорт. Затем вошел Бордер в сопровождении десятка
фотографов и репортеров, следовавших за ним по пятам. Они сфотографировали
оборудования и техников, а также протоплазмы, инертно лежащей внутри
ванны, в которую будут помещены питательные жидкости после достижения температуры
в сто градусов.

У Андервуда не было времени обращать на репортеров никакого внимания. Он
старался быть везде одновременно, проверяя счетчики и датчики, убеждая
себя, что все работает нормально. Каждое оборудование было
установлено в трех экземплярах для обеспечения безопасности в случае поломки. Инструкции
предупреждали, что однажды начатый процесс восстановления не должен быть
прерван, иначе это приведет к смерти Великого.

Закончив осмотр, Андервуд внезапно почувствовал себя обессиленным.
Он отвернулся, чтобы не столкнуться с репортерами, которым Бордер читал лекцию
о странном хранилище в космосе и его еще более странном обитателе
.

Андервуд заметил пожилую фигуру, почти невидимую возле ниши
между двумя панелями. Это был Файф, и он медленно заговорил, когда Андервуд
приблизился.

"Это началось", - медленно произнес старый археолог. "И это никогда не может быть
отменено".

Андервуд снова ощутил холодок дурного предчувствия и пристально посмотрел на
Файф, но та смотрела прямо перед собой - прямо на неподвижного
глыба протоплазмы.




_ ГЛАВА ПЯТАЯ_


Файф попросил освободить его от обязанностей главы экспедиции
все еще находясь в полевых условиях, чтобы он мог посвятить все свое время
изучению существующих записей и рукописей Строидов. Терри
Бернард отказался от полевых работ, чтобы помочь ему, чтобы быть рядом с местом
реставрации. С ними был Дрейер, который с лихорадочным усилием атаковал
перевод языка, который так долго бросал ему вызов.

Андервуда волновало само воскрешение. Он чувствовал, что
сама тайна жизни была связана с работой, которую он выполнял. Работа, которой он занимался.
инструкция, оставленная Стройдом, носила характер руководства по эксплуатации,
однако, это было скорее руководство, чем теоретический текст, и теперь, когда
эксперимент действительно проводился, Андервуд бросил все в
попытайтесь полностью изучить происходившие процессы.

Они были настолько заняты собственными исследованиями, что ученые
едва ли заметили реакцию общественности на существо, которое они
пытались восстановить.

Первым внешним признаком был дикий приветственный крик в тот день, когда
протоплазма была доставлена на Землю.

Следующей была воскресная проповедь, прочитанная одним из множества
малоизвестные религиозные лидеры на малопосещаемом собрании в роскошной
церкви в том же городе.

Уильям Б. Хеннесси в первые годы своей жизни занимался рекламой
до того, как начал проявляться полный крах, и он осознавал хорошие качества
ценности рекламы. Но, возможно, он наполовину верил в то, что написал, и
простая проповедь этого убедила его, что это так. Вполне вероятно, что в то воскресное утро были
другие проповедники, которые придерживались той же темы, но
"Уильям Б. Хеннесси" был тем, что получило огласку в новостях.

Он сказал: "Сколько из этого собрания сегодня утром среди тех
кто сдался в жизненной гонке, кто отчаялся в ценностях
и стандартах, за которые можно цепляться, кто отказался от лидерства всех, кто
мог бы вести вас? Возможно, вы принадлежите к миллионам тех, кто
оставил всякую надежду решить великие проблемы жизни. Если это так,
Я хочу спросить, были ли вы среди тех, кто стал свидетелем чудесного
прибытия Дара из глубины Веков. Были ли вы среди тех, кто видел
Великого?"

Уильям Б. Хеннесси сделал паузу. "Веками мы искали
лидерство в нашей собственной среде и не находили его. В конце концов, они были,
просто человек. Но теперь в руки наших благородных ученых была
передана великая задача пробуждения спящего Великого, и когда
они завершат свою работу, для нас наступит Золотой век Земли.

"Я призываю вас сбросить оковы отчаяния. Выйдите из
тюрьмы вашего разочарования. Приготовьтесь приветствовать Великого в
день его восхода. Пусть ваши сердца и умы будут готовы принять
послание, которое он даст, и повиноваться словам совета, которые вы получите
несомненно, они будут даны, ибо воистину из более великого мира и светлой
на землю, превосходящую нашу, пришел Великий, чтобы сохранить нас!"

* * * * *

В течение часа слова Хеннесси разнеслись по всему миру.

Терри был единственным из ученых, участвовавших в проекте, кто слышал об этом
. Днем он отправился в музей и нашел Андервуда и
Дрейер у тестовой доски.

"Какой-то чокнутый проповедник сегодня утром прочел здесь проповедь об Оскаре".
Он ткнул большим пальцем в сторону ванной. "Он говорит, что у нас есть решение
всех мировых бед. Он призывает людей поклоняться Оскару".

"Ты мог бы знать, что такая глупость может случиться".

Дрейер выпустил единственное взрывное облако сигарного дыма. "Религиозный
культ, основанный на этом инопланетном разуме. Мы должны были предвидеть такое развитие событий
. Интересно, почему наши расчеты не выявили этого.

"Я думаю, это опасно", - сказал Терри. "Это может перерасти в серьезный
бизнес".

"Что вы имеете в виду? Я не понимаю", - сказал Андервуд.

"Разве вы не видите последствий? Вся проблема нашей культуры
в разочаровании, отсутствии лидерства. Если эта штука окажется
разумной - даже высшей - что ж, она может стать чем угодно.
люди хотели добиться успеха, будь то президент, диктатор, бог или кто-то еще ".

"О, успокойся", - сказал Андервуд. "Это всего лишь маленький жестяной рожок
проповедник, у которого, вероятно, было не больше сотни человек в его пастве
. Выпуски новостей, должно быть, восприняли это как юмористический
комментарий к нашим экспериментам. Точно так же нам никогда не следовало
разрешать трансляцию новостей. Все началось с той истеричной
толпы в тот день, когда мы привезли сюда протоплазму.

Дрейер покачал головой в дымовой ауре. "Нет. Это началось давным-давно, когда
первый пещерный человек слепил своих глиняных богов и обнаружил, что они потрескались
на Солнце и смыт дождями. Это началось, когда была открыта первая пещера
вождь был убит соперничающим лидером и его разочарованными последователями
искали нового главу. С тех пор это продолжается до сих пор".

* * * * *

"Нас это не касается", - сказал Андервуд.

Дрейер медленно продолжал: "По мере того, как один за другим падали боги и вожди, люди
искали новых лидеров, которые понесли бы бремя человечества и
покажи путь к тому призрачному раю, к которому стремились все люди. На протяжении
веков всегда находились те, кто позволял возвысить себя
и назвали великим того, кто взялся бы руководить. Некоторые обратили свой взор на
далекие звездные места, которых человек никогда не смог бы достичь, и их ученики
отступили, убитые горем и обескураженные. Другие добивались своей цели,
господствуя над чужеземными людьми и нациями и купая своих последователей в
крови и бедствиях. Но всегда их звезда падала, и люди так и не находили
неуловимую цель, которую они не могли ни назвать, ни определить."

"Итак, наступил век разочарований", - с горечью сказал Андервуд.

"Но разочарование - это здоровая вещь. Оно ведет к реальности".

"Как ты можешь называть это здоровым?" Спросил Андервуд. "Мужчины верят в
ничего. Они потеряли веру в саму жизнь".

"Веру в жизнь? Интересно, что это значит", - задумчиво произнес Дрейер.
"Следите за своими растяжками, доктор Андервуд".

Андервуд покраснел, вспомнив замечание Ильи о том, что Дрейер оборвал бы
каждое второе слово и швырнул бы ему обратно. "Тогда все в порядке. Нет
ни правительств, ни лидеров, ни религий, на которые можно опереться в трудную минуту,
потому что люди не доверяют таким источникам ".

"Все это является признаком того, что они приближаются к этапу, на котором они
больше не будут нуждаться в такой поддержке. И, как младенец на своих первых шагах,
они спотыкаются и падают. Они получают синяки и плачут, как, я замечаю, делали многие
наши ученые, иначе они не сбежали бы на Венеру
и в другие места ".

Андервуд моргнул от язвительного упрека Дрейера. "Это уже второй
раз, когда меня обвиняют в побеге", - сказал он.

"Без обид", - сказал Дрейер. "Я просто констатирую факты. То, что вы делаете
не верите им, не является вашим осуждением, всего лишь комментарием к
состоянию ваших знаний. Но мы обсуждаем восстановление
инопланетянина, и ваши знания могут иметь далеко идущие последствия для
реализации этого проекта ".

"Политика контролируется директорами, которые будут руководствоваться вашими
рекомендациями..."

Дрейер покачал головой. "Нет, я думаю, что нет, если только это не доставит им удовольствия. Если
Я когда-нибудь порекомендую уничтожить пришельца, мне придется действовать через
вас. И это потребовало бы большого убеждения, не так ли?

"Много", - сказал Андервуд. "Вы рекомендуете это сейчас?"

"Пока нет. Нет, пока нет."

Дрейер медленно двинулся к массивной ванне, в которой находилась
инопланетянка, Демарзул, Гетрарра с Сирении, Великая.

* * * * *

Андервуд, наблюдавший за жукообразной спиной семантика, чувствовал себя подавленным
этой встречей. Дрейер всегда казался таким нервирующе спокойным. Андервуд
задумался, возможно ли приобрести такой иммунитет к беспорядкам.

Он повернулся к Терри, который молча соглашался с Дрейером.
"Как у вас с Файф продвигаются дела?"

"Это медленное дело, даже с помощью ключа в хранилище.
Это был, видимо, чисто stroid он третий, но у нас есть два других языков или
диалектов, которые сильно отличаются и мы, похоже, больше образцов
из тех, чем мы занимаемся в stroid он раздел III. Файф думает, что он на пути к
взламываю оба Строида I и II. Лично я хотел бы вернуться
обратно на астероиды, если бы не Демарзул. Я не был создан для того, чтобы
быть ученым ".

"Придерживайся этого. Я надеюсь, что у нас будет какое-то представление о том, на что была похожа
Цивилизация Строидов к моменту возрождения Демарзула ".

"Как это происходит?"

"Формирование клеток происходит, но как будут развиваться органы"
это больше, чем я могу себе представить. Мы просто ждем и наблюдаем. Четыре
постоянно работают кинокамеры, некоторые с помощью электронных
микроскопов. По истечении шести месяцев у нас будет, по крайней мере, запись
что произошло, независимо от того, что это такое".

Масса жизни росла и размножала миллионы своих клеток. Между тем,
другой рост, менее ощутимый, но не менее реальный, быстро поднимался и
распространялся по Земле. Разум каждого человека, которого он охватывал, был
одной из его ячеек, и они размножались не менее быстро, чем те,
что росли внутри здания мраморного музея. Руководство людей
людьми оказалось ложным, превзойдя всякую надежду когда-либо возродить мечту о
смертном человеке, который мог бы вознести своих собратьев к звездным высотам.
Но Великий Снова был чем-то другим. Превосходящий все Земное
сложением и незапятнанный недостатками землян, он был подарком
богов человеку - он был богом, который вознесет человека к вечным высотам
о котором он мечтал.

Пламя распространилось и переполнило океаны Земли. Оно охватило все вероучения
, расы и цвета кожи.

Делмар Андервуд раздраженно поднял глаза от своего стола, когда напыщенный
краснолицый мужчина невысокого роста, плотного телосложения был введен его секретарем.
Мужчина остановился на полпути между дверью и письменным столом и слегка поклонился.

Он сказал: "Я обращаюсь к Пророку Андервуду по специальному поручению
Учеников".

"Какого дьявола?.." Андервуд нахмурился и протянул руку к
кнопке. Но звонить не стал. Посетитель протянул конверт.

"И по специальному разрешению директора-распорядителя Института!"

* * * * *

По-прежнему не сводя глаз с мужчины, Андервуд взял конверт и
вскрыл его. Формальным языком и в обычной бюрократической манере,
в нем Андервуду было поручено выслушать посетителя, некоего Уильяма Б. Хеннесси,
и удовлетворить просьбу, с которой выступит Хеннесси.

Теперь Андервуд узнал его. У него внезапно пересохло в горле. - Что все это значит
?

Мужчина пренебрежительно пожал плечами. "Я всего лишь бедный Ученик Великого
Тот, кому его товарищи поручили просить милости у
Пророка Андервуда.

Когда Андервуд посмотрел в глаза этого человека, он почувствовал озноб, и волна
дурного предчувствия захлестнула его с ошеломляющей силой.

"Сядь", - сказал он. "Чего ты хочешь?" Ему хотелось, чтобы Дрейер был здесь
чтобы дать некоторую семантическую оценку этому безумному инциденту.

"Ученики Великого Единого будут иметь привилегию лицезреть
Учитель, - сказал Хеннесси, садясь за стол. "Вы, ученые,
- инструменты, выбранные для великой задачи. Великий не пришел
только к немногим избранным. Он пришел ко всему человечеству. Мы просим права
спокойно посетить храм и посмотреть на великолепную работу, которую вы выполняете
поскольку вы возвращаете нашего Учителя к жизни, чтобы мы могли получить его великие
дары ".

Андервуд мог представить лабораторию, заполненную кланяющимися, молящимися,
орущими фанатичными прихожанами, толпящимися вокруг, уничтожающими оборудование и
вероятно, пытающимися уйти с кусочками святой протоплазмы. Он нажал
щелкнул выключателем и яростно крутанул диск. Через мгновение на крошечном экране перед ним появилось лицо директора
Бордера.

"Этот фанатик Хеннесси здесь. Я просто хотел проверить возможную
ответственность, прежде чем вышвырнуть его за уши".

Лицо Пансионера стало безумным. "Не делай этого! Ты получил мою записку? Делай
в точности, как я сказал. Это приказ!"

"Но мы не можем продолжать эксперимент, когда кучка фанатиков тявкает
за нами по пятам".

* * * * *

"Мне все равно, как вы это сделаете. Вы должны дать им то, что они хотят.
Либо это, либо сворачивайте эксперимент. Последний опрос, проводимый раз в полгода.
показывает, что они эффективно контролируют восемьдесят миллионов голосов. Вы знаете, что это
значит. Одно слово научному комитету Конгресса, и все мы
были бы на слуху ".

"Мы могли бы заткнуть это дело и отменить его. Протоплазма просто
тихо умрет, и тогда кому будут поклоняться эти птицы?"

"Уничтожение государственной собственности _может_ повлечь за собой смертную казнь",
зловеще сказал Бордер. "Кроме того, вы слишком большой ученый, чтобы
сделать это. Ты хочешь довести дело до конца так же сильно, как и все
мы. Если бы у меня был хоть малейший страх, что ты его уничтожишь, я бы тебя дернул
выбраться оттуда прежде, чем ты поймешь, где находишься, - но у меня нет ничего подобного
опасений ".

"Да, вы правы, но эти..." Андервуд скорчил гримасу, как будто он
пытался проглотить устрицу, покрытую мехом.

"Я знаю. Мы должны смириться с этим. Ученый, который выживает в
в наши дни и в наш век, - это тот, кто приспосабливается к окружающей среде ". Пансионер
кисло усмехнулся.

"Я отправился в космос, чтобы спастись от окружающей среды. Теперь я снова в
этом, только хуже, чем когда-либо ".

"Ну, послушай, Андервуд, почему ты не можешь просто построить что-то вроде балкона с
пандусом, проходящим через лабораторию, чтобы эти Ученики Великого
можно заглянуть вниз, в ванну? Вы могли бы накормить их в одном конце
здания, а выгнать в другом. Таким образом, это вас не расстроило бы.
В конце концов, это продлится всего шесть месяцев".

"Когда Строид оживет, они, вероятно, захотят посадить его на трон
с сияющим нимбом вокруг головы". Пансионер рассмеялся. "Если он представляет
цивилизацию, артефакты которой мы нашли на астероидах, я думаю,
он быстро позаботится о своих "Учениках". В любом случае, вам придется
делать то, что они требуют. Это ненадолго.

Бордер замолчал, и Андервуд снова повернулся к вежливому Хеннесси, который
сидел так, словно его ничто не могло потревожить.

"Видите ли, - сказал Хеннесси, - я знал, каков будет результат. У меня была
вера в Великого".

"Вера! Ты знал, что научный комитет поддержит тебя
потому что ты представляешь восемьдесят миллионов невротичных психов. Что вы будете делать
, когда ваш Великий проснется и скажет вам всем идти к черту? "

Хеннесси спокойно улыбнулся. "Он не будет. У меня есть вера".




_ГЛАВА ШЕСТАЯ_


Два дня спустя Андервуду позвонила Файф и попросила о встрече
. Это было срочно ; это было все, что сказала ему Фифе.

Археолог не слышал о требованиях Учеников. Он был
удивлен, увидев, что в большом центральном зале идет строительство
где было установлено реставрационное оборудование.

Он нашел Андервуда с Ильей в лаборатории, изучающих пленки с
протоплазматическим ростом.

"Что вы там строите?" спросил он. "Я думал, у тебя есть все
оборудование".

"Памятник человеческой глупости", - прорычал Андервуд. Затем он рассказал Фифе
о полученных им приказах. "Мы оборудуем балкон, чтобы
верующие могли смотреть вниз на своего Великого. Пансионер говорит, что нам придется
терпеть эту чушь в течение шести месяцев".

"Почему шесть месяцев?"

"Демарзул к тому времени будет возрожден, иначе мы потерпим неудачу. В любом случае
"Ученикам" придет конец.

"Почему?"

Андервуд раздраженно взглянул на него. "Если он умрет, им не будет
чему поклоняться. А если он выживет, то уж точно не будет иметь с ними ничего
общего".

"Я могла бы спросить другое "почему", - сказала Файф, - но я сформулирую это так.
Ты ничего не знаешь о том, как он будет действовать, если выживет. И если он умрет, он
вероятно, станет мучеником, который установит новую всемирную религию - с
те из нас, кто имел отношение к этому эксперименту и его провалу
будут сожжены на костре".

Андервуд отложил пачку пленок. Среди астероидов он
научился уважать мнение старого археолога, но Дрейер
уже взвалил на него больше бремени, чем, по его мнению, следовало нести.

"Технологические аспекты этой проблемы больше, чем вы говорите,
вы обнаружили?"

"К счастью для нас, некоторые пластинки Stroid представляли собой маленькие металлические пластинки
молекулярная структура которых изменялась в соответствии с письменностью или вокалом
. Некоторые ребята из лаборатории разработали устройство для
слушаем аудиозаписи. Мы действительно слышали _голоси_
Строиды! По крайней мере, там есть звуки, напоминающие разговорный язык.
Но именно то, что мы нашли в письменных источниках, привело меня сюда
.

"Более восьмидесяти пяти лет назад была сделана самая удачная находка, предшествовавшая
открытию хранилища. Обширный тайник с
историческими записями был обнаружен Диккенсом, одним из первых работников
в этой области. Они были почти сплавлены друг с другом, и молекулярные
изменения были едва заметны из-за воздействия ужасающего тепла.
Но нам удалось разделить пластины и перенести их
записи в увеличенном виде на новые листы. И мы можем их прочитать. У нас
есть удивительно полный раздел истории строидов непосредственно перед
их истреблением, и, если мы правильно его читаем, там есть
удивительный факт о них ".

"Что это?"

"Они не были уроженцами этой Солнечной системы. Они были инопланетянами
беженцами, чей родной мир был полностью разрушен в результате чего-то
вызывающего отвращение интеллекта, который предвидел гибель мира и
приступил к обеспечению его собственного сохранения ".

"Но это всего лишь ваше собственное субъективное расширение", - ответил Илья.
"В идее нет такого семантического понятия".

* * * * *

"Разве нет? Эгоизм, абсолютное отсутствие заботы о себе
Собратья существа - это семантически содержится в нем. И это
вот почему я более чем немного боюсь того, что мы обнаружим, если нам это удастся
удастся оживить это существо. Как оно развивается?"

"Похоже, он проходит что-то вроде обычного эмбрионального роста",
Ответила Илья. "Он уже прошел псевдобластическую стадию. Пока это
имеет в целом характеристики млекопитающих; больше этого сказать невозможно
. Но как насчет этого нового доказательства, достаточного для моих умственных способностей.
Я не могу и не хочу обращать внимания ни на какие другие аспекты.

- Ты должна! Глаза Файф внезапно загорелись, требовательные, непреклонные.
"У нас есть новые доказательства - Терри, возможно, был прав, когда просил уничтожить
протоплазму".

Илья замер. "Какие доказательства?"

"Какой тип менталитета попытался бы сохранить себя через
планетарную катастрофу, уничтожившую всех его современников?" - спросил
Файф. "Я нахожу какой - то великий межзвездный конфликт и чьи враги
в конце концов, они выследили их и во второй раз уничтожили мир, на котором они жили
. Из всего этого древнего народа, уничтоженного так же,
полностью, как и Карфаген, остался только этот единственный человек.

"Ты понимаешь значение этого? Если он выживет, он будет жить снова
с той же порожденной войной ненавистью и жаждой мести, которые переполняли его, когда он
видел, как рушится его собственный мир!"

"Он не переживет осознания того, что все, за что он боролся
исчезло в прошлые геологические эпохи", - возразил Андервуд. "Кроме того, вы
противоречите сами себе. Если он был так безразличен к своему собственному миру,
возможно, он не был заинтересован в этом конфликте. Может быть, он был величайшим
гением своего времени и хотел только сбежать от бесполезной бойни, которую
он не мог остановить ".

"Нет, здесь нет противоречия", - серьезно сказала Файф. "Это типично для
военного лидера, который привел свой народ к уничтожению. В тот
момент, когда на них обрушивается беда, он думает только о себе.
Образец, который мы имеем здесь, является высшим примером того, к чему приводит такое эгоцентричное
стремление к самосохранению ".

Файф резко поднялась со стула и бросила пачку бумаг на стол .
лабораторный стол. "Вот оно. Прочтите сами. Это довольно свободный
перевод рассказа, который мы нашли в записях Диккенса".

* * * * *

Он резко ушел. Илья и Андервуд обратились к короткому сценарию, который он
оставил, и начали читать.

Сотня могучих кораблей Сиренийской империи пронеслась
через пространство, которое стало осязаемым благодаря их скорости. "Неприступный"
сердце флота находилось глубоко в корпусе флагманского корабля "Хебриан",
где сиренийский гетрарра Демарзул угрюмо ссутулился перед
сложная панель, которая отчитывалась обо всей работе его огромного флота.

Рядом с ним стояла старая, но жилистая фигура Тошмера, гения, который
спас этот остаток некогда могущественной империи, которая могла бы одновременно запустить в космос
миллион таких кораблей.

Тошмер сказал: "Дальнейшее бегство бесполезно. Наши приборы показывают, что
Драгбора приближаются. Их флот превосходит нас численностью в десять раз. Даже
с моими защитными экранами мы не можем надеяться долго сопротивляться. У них есть
единственное оружие, которому мы не можем противостоять. Они полны решимости стереть с лица земли
последние остатки Сиренианской империи."

"И я полон решимости уничтожить последних драгбора!" Демарзул
Рявкнул во внезапной ярости. Он поднялся со стула и прошелся по комнате. "Я
буду жить! Я буду жить, чтобы увидеть, как их мир превратится в пепел, а
последний драгбор умрет. Хранилище почти готово?"

Тошмер кивнул.

- И вы уверены в своем методе?

- Да. Не хотели бы вы увидеть наши окончательные результаты?

Демарзул кивнул, и Тошмер повел его через дверь вниз по
длинному коридору в лабораторию, где Демарзул надеялся расширить
эпохи и бегство от врага, который поклялся не щадить его.

Сиренианин Гетрарра бесстрастно наблюдал, как ученый поместил
маленькое животное в камеру, похожую на чашу. Он отступил за щит
и нажал на выключатель. Мгновенно животное окутал поток
оранжевого свечения, и ужасное выражение боли исказило лицо животного, в то время как
из его горла вырвались отвратительные крики.

* * * * *

"Это неприятно", - заметил Демарзул.

"Нет", - сказал Тошмер. "Но необходимо, чтобы это было сделано с полным
сознанием разума. В противном случае надлежащее восстановление невозможно".

Правитель был невозмутим, когда крики животного медленно стихли, в то время как его
тело таяло под сиянием луча - буквально таяло до тех пор, пока не
стекала в лужицу на дне чаши, где дрожала от
остаточных жизненных сил.

- Чистая протоплазма, - объяснил Тошмер. "Его можно заморозить до абсолютного
нуля, и оставшийся метаболизм будет необнаружим, но жизнь будет
сохраняться, возможно, в течение тысячи _ela_, достаточно долго, чтобы появились новые миры
формируются, и старые умирают".

- Достаточно долго, чтобы умер последний драгбор, в то время как я, Демарзул, Гетрарра
из Сирении, живу в славе и триумфе.

Тошмер улыбнулся тонкой улыбкой, которой Демарзул не заметил из-за своей собственной
озабоченности. Какая трагедия для цивилизаций Вселенной
если Демарзул или любой остаток Сиренианской империи выживет,
Подумал Тошмер. Драгбора хорошо обдумали свои планы, когда
они приступили к осуществлению программы полного уничтожения сиренианцев.

Его собственная жизнь была бы гораздо более достойна спасения от надвигающейся
гибели, чем жизнь Демарзула. С первого момента, когда он
задумал хранилище и представил идею Демарзуле, Тошмере
я планировал, что там будет находиться не Демарзул, а сам Тошмер.

Однако был только один способ осуществить такой гигантский проект,
и это позволить Демарзуле поверить, что это будет для
него. Поскольку это не могло быть подготовлено тайно, Демарзуле пришлось бы
дать согласие на строительство. Он бы сделал это, если бы думал, что это для
себя. Эта идея понравилась бы его эгоистичному уму; мысль о
его собственной личности, охватывающей эпохи, в то время как вся цивилизация, которую он
знал, пришла в упадок и была сметена, привела бы его в восторг.

"Возрождение", - сказал Демарзул. "Дай мне посмотреть, как можно вернуть жизнь
".

Тошмер развернул другой проектор в линию над чашей и щелкнул
другим переключателем. Невидимые лучи внезапно осветили бесформенную массу
протоплазму внутри чаши. На их глазах оно задрожало и потекло,
быстро меняя форму, им овладели рост и жизнь.

* * * * *

Правитель сиренианцев наблюдал за преобразованием животного в
чаше. Конечности и туловище вырисовались в неясных серых очертаниях, затем резко
затвердели, и животное вскочило, живое и испуганное.

Даже Демарзул был несколько ошеломлен этим кажущимся чудом. "Это
быстро", - заметил он. "Образец невредим?"

"Полностью", - сказал Тошмер. "Процесс не такой быстрый после долгого
прошел период времени. Уровень жизни очень низок, но никогда
он полностью не исчезнет. Однако чем он ниже, тем больше времени
требуется на восстановление. После многих сотен _ela_ это может потребовать столько же,
сколько _tor-ela_.

"Но это было бы обязательно успешным, несмотря ни на что?"

Тошмер кивнул.

Сотня сиренианских кораблей продолжала свой устойчивый курс с
враг постоянно настигает, хотя Галактики далеко. Наконец впередсмотрящий
заметил вероятную Систему, в которой пятая планета проявляла признаки того, что она
пригодна для жизни. Демарзул приказал сделать приготовления к привалу.

Планета, которую они обнаружили, была населена остатками умирающей
цивилизация, прошедшая ретроградную стадию почти до своего младенчества.
Предложенное сопротивление было быстро устранено, и сиренианские беженцы
приступили к безумной и безнадежной задаче строительства оборонительных сооружений против
наступления подавляющих сил Драгбора, оборонительных сооружений, которые они
знавшие были проницаемы, как воздух, для нового, устрашающего оружия
врага.

Но в то время как гигантские генераторы экранов были быстро возведены на фоне
неба и были вырыты огневые точки, лучшие и мудрейшие из
ученые были заняты подготовкой хранилища для Гетрарры,
Demarzule.

Огромный, похожий на кристалл контейнер, который должен был стать непроницаемым для
всех известных сил, кроме ключевой частоты, формула которой была начертана
снаружи, должен был быть опущен на тысячи футов в великую
рудные пласты планеты, в надежде избежать последнего взрыва, который
расколол бы планету.

Двое мужчин отправятся в это хранилище, но только один переживет
эпохи.

Тошмер был единственным, кто был полностью знаком со всем процессом
так что ему было необходимо руководить работой
инструментов. Но Тошмер знал, что Демарзул не собирался
позволять ему покинуть хранилище, зная его секреты - любые
больше, чем Тошмер хотел, чтобы Демарзул извлекла выгоду из этих секретов
.

В течение трех _тор-эла_ сиренианцы работали неистово, возводя
свои мощные оборонительные сооружения, а затем их дозорный выставил сотню
за тысячи световых лет в космосе объявили о прибытии ужасного
Флот Драгборана - как раз перед тем, как язык света от этого флота набросился на него
и унес его в вечность.

* * * * *

Тошмер подошел к Демарзулу в его штаб-квартире, когда пришло сообщение.
"Осталось не так много времени, Хетрарра. Хранилище готово".

Демарзул смотрел на раскинувшиеся заводы и огромные машины, так
жалко сбившиеся в кучу на чужой планете. Это было все, что
осталось от огромной империи, которую он мечтал распространить на
границы самого космоса, империи, которой он должен был управлять
верховный Гетрарра. И в короткий момент эти остатки были бы уничтожены
под сокрушительным превосходством теперь более могущественного Драгбора.

Он нерешительно посмотрел на Тошмера. Перед лицом неминуемой смерти старый,
худощавый, жилистый ученый не проявлял ничего, кроме спокойствия. Гетрарра бросил один
последний взгляд на остатки своей Сиренийской империи и кивнул.

"Я готов", - сказал он.

Они вышли ко входу в шахту, ведущую к сердцу
планеты. Шахта была построена с ведома лишь немногих
Сиренианцы, и никто из них, не знали о его назначении, скорее думая,
что это средство защиты.

Никто не видел, как Гетрарра и гениальный Тошмер вошли в лифт, который
навсегда унес их в глубины под поверхностью планеты.

Андервуд и Илия дошли до конца страницы, и Андервуд тихо выругался
перелистывая несколько оставшихся листов. Ничего не было
еще о древних Демарзуле и Тошмере.

Автор истории, по-видимому, был одним из сиренианских
ученых, доверенным лицом и другом Тошмера, который был близок к
его в те последние дни. Он был одним из немногих, кто стал свидетелем
спуска этих двоих в глубины планеты, но он ничего не знал
о том, что произошло, когда они достигли дна и запечатали хранилище.

_ Он не знал, кто из них выжил в той могучей борьбе, которая
должно быть, происходила внизу._

И вскоре никого из сиренианцев не заботила судьба их
дезертировавшей Хетрарры, потому что огромный флот драгборан был
прямо на них. С могучим, неизвестным оружием, которое вселило ужас в
могущественнейших на Сирении, они вылетели из космоса и быстро уничтожили
Оборона сирениан. Это была бойня, которая была ужасна даже для
Сиренианцы, так хорошо обученные методам пролития крови. Их защита
возможно, ее и не существовало, несмотря на тот эффект, который она оказывала на врага. В
сначала одного за другим, а затем и десятков операторов коснулась смерть
и их машины превратились в расплавленные руины.

Наконец, когда от
сиренианского флота остался только раскаленный металл и распростертые тела, вражеские корабли отступили, и горстка выживших
осмелилась надеяться, что им удастся спастись.

* * * * *

Но никого не было. Когда флот скрылся из виду, в небесах появился
единственный маленький корабль, и они закричали от
осознания того, что это было. Но они были мертвы задолго до того, как планета
взорвалась на составляющие ее фрагменты, которые разлетелись во всех направлениях
в космос.

Андервуд отложил рукопись, его разум не желал закрывать
сцену огромной и ужасной битвы, произошедшей так давно. Это
дало ответы на некоторые проблемы, поднятые астероидной археологией. Это
объяснило полное отсутствие взаимосвязи между Строид III, который
был языком сиренианцев, а также строидов I и II, которые были
несомненно, родными для исчезнувшей планеты.

Но этот фрагмент истории, подготовленный неизвестным компаньоном-ученым
из Тошмера, поднял величайшую загадку из всех.

Глаза Ильи встретились с глазами Андервуда. "Кто мог победить?" - спросила она
. "Если это был Тошмер, инопланетянин будет таким, каким мы надеялись, что он будет
. Если это Демарзул, то Терри прав - он должен быть уничтожен".

Андервуд бросил взгляд в сторону питательной ванны, где спал инопланетянин,
где уже проступали неясные очертания человеческой фигуры
в туманных глубинах питательного раствора.

- Это, должно быть, Тошмер, - сказал он, надеясь, что был прав.




_ ГЛАВА СЕДЬМАЯ_


Обзорный балкон над полом музейного зала был достроен
и ученики Великого начали проходить через него
нескончаемым потоком. Для Андервуда это было отвратительное зрелище.
Когда он наблюдал за лицами тех, кто приходил и молился в святилище,
он увидел, как они преобразились, как будто увидели какое-то великое видение. Они
приходили с грузом забот на лицах - всех возрастов, молодых и
старых - и уходили с сияющими глазами и приподнятыми лицами. Были
даже больные и калеки, которые приходили и оставляли костыли, очки и
ремни безопасности.

Дважды в день Уильям Б. Хеннесси выходил на балкон и произносил
молитву Великому, и поток фанатичных поклонников останавливался
и кланялся.

Один из биологов Андервуда, Крейвен, был настолько очарован
демонстрацией массовой истерии, что попросил разрешения провести
ее изучение.

Андервуд выбросил это зрелище из головы. Он знал, что не сможет
оставаться в музее, если позволит своему разуму зациклиться на
упадке человечества.

Масса протоплазмы в питательной ванне становилась все больше и больше
типичный эмбрион млекопитающего, антропоморфный во многих отношениях, но с
различия, которые Илья и Андервуд не могли отнести к естественному
развитию существа или к необычным обстоятельствам его
возрождения, потому что не было стандарта, с которым его можно было бы сравнить.

Затем, однажды, ближе к концу четвертого месяца, Андервуд получил
срочный звонок от Фифа.

"Приезжай немедленно!" - сказал он. "Мы нашли ответ в
хранилище. Мы знаем, кто такой Великий".

"Кто?"

"Я хочу, чтобы ты увидел сам".

Андервуд выругался, когда Файф отключилась. Он передал свои наблюдения
дежурному оператору и покинул здание. Лексикографический и
филографический отделы института находились в старом многоэтажном здании
на другом конце города, у космопорта; там же располагался отдел семантики
. Хранилище было доставлено туда для дальнейшего изучения.

Дрейер и Файф встретили его. Старый археолог дрожал от
волнения. "Я нашел мумию!" - сказал он.

"Какую мумию?"

"Мумия того, кто был убит в хранилище
удачливый".

"Кто это был?"

"Ты увидишь. Он оставил запись для первооткрывателей хранилища".

* * * * *

Они вошли в помещение, которое было построено для размещения инопланетянина
структура. Внутри хранилище выглядело во много раз больше, чем оно было
появилось в космосе. Андервуд последовал за ними по знакомым коридорам.
Они спустились в главную камеру, в которой хранилась протоплазма
Великого. Затем Андервуд заметил отверстие, ведущее ниже.

- Вы нашли путь в остальную часть хранилища?

"Да, и как нам не повезло, что мы не нашли свой путь в это
сначала порция. Но пойдем.

Файф исчезла в узком проходе, и они миновали три
уровня, заполненные неизвестными артефактами. Наконец они добрались до
самой маленькой камеры, образованной изгибом внешнего корпуса. Она была слишком
мала, чтобы они могли стоять прямо, и быстро заполнялась сигарой Дрейера
дымом.

"Вот оно, прямо там, где мы его нашли", - сказала Файф.

Андервуд посмотрел на предмет, не узнавая его. Это выглядело так, как будто
довольно огромная высохшая летучая мышь была небрежно брошена в угол
камеры.

"Полностью высохший", - сказала Файф. "Он пробыл здесь недостаточно долго
между его смертью и разрушением планеты для начала распада
. Он просто высох, поскольку молекулы воды были заморожены и
рассеяны. Я бы хотел, чтобы биологи нашли какой-нибудь способ
восстановить его. Он настолько бесформенный, что трудно сказать, как он выглядел
".

"Но кто он?"

"Вот запись, которую он оставил. Очевидно, у них был какой-то маленький
электрический инструмент, который они носили с собой, чтобы писать на металлических поверхностях. Как
они их читают, остается загадкой, потому что у нас должна быть масса оборудования
такого же большого, как эта камера, чтобы расшифровать материал. Вот фотографии
его послание, которое мы сделали видимым ".

Андервуд взял пачку фотографий. Они показали стены
камеры, включая высохшую мумию, неподвижно лежащую там, где она упала
в муках и смерти. Но четкими белыми буквами выделялась
длинная надпись, написанная древним существом много веков назад.

"Ты можешь прочесть это?" - спросила Файф.

Андервуд просмотрел иероглифы и медленно кивнул. Он не был
в состоянии следить за языком, как Файф, но теперь мог читать
с изрядной легкостью.

Первая часть послания представляла собой краткое изложение истории
о злополучных беженцах, которых он уже знал, но потом наткнулся на
свежую порцию.

"Демарзул убил меня!" - гласило сообщение.

* * * * *

Слова были похожи на ледяные шарики, внезапно выпущенные со скоростью пули в
его лицо. Он взглянул на бесстрастные лица двух других мужчин и
прочел на них принятое ими решение.

Затем, медленно, его глаза снова опустились на лист, и он продолжил
неторопливо продолжая читать.

"Я пытался добраться до главного зала и уничтожить
оборудование для трансформации, но я не могу. Демарзул научился
управляйте оборудованием. Хотя в нем нет ничего творческого, и все
его цели - завоевание и разрушение, он по-прежнему владеет
обширными запасами сиренианской науки.

"Я не воин и не разбираюсь в способах ведения боя. Демарзуле было не
сложно победить меня. Я скоро умру, поэтому это для вас
кто может прочитать это в грядущие века. Это мое послание вам, мое
предупреждение: Уничтожьте содержимое протоплазменной камеры без пощады.
Демарзул здесь, и он будет бичом любой цивилизации, в
которой он возникнет. Он мечтает о завоеваниях и не успокоится, пока не добьется своего.
является повелителем Вселенной. Он уничтожил галактики; он уничтожит
другие, если он снова будет жить. Убейте его! Сотрите все знания об ужасном
Сиренианская империя в твоей памяти!

"Если у вас возникнет соблазн восстановить Гетрарру и вы поверите, что ваша наука
совпадает с нашей, помните, что знания, необходимые для входа в это
хранилище, - это только минимум. Это наименьший общий знаменатель
нашей цивилизации. Поэтому убей..."

Запись заканчивалась последним нацарапанным предостережением древнего
ученого Тошмера.

На долгие мгновения в помещении хранилища воцарилась тишина. Сделанный Фифе
когда Андервуд закончил, комментариев не последовало. Он увидел, как напряглась челюсть физика
и как застыл его взгляд, как будто он хотел проникнуть
сквозь века своим невооруженным взглядом и попытаться представить умирающего ученого
нацарапал свое послание на стенах камеры смерти.

Наконец Файф сказала: "Мы не можем рисковать возрождением Демарзула сейчас,
Дел. Подумайте, что бы это значило - выпустить на свободу менталитет, владеющий
такой превосходной наукой ".

"Мы не совсем планируем отпускать его", - сказал Андервуд
защищаясь. "Мы все еще будем контролировать ситуацию, когда он придет в себя. Его можно оставить
в подходящем заключении - и, в конце концов, от него избавятся, если потребуется. Это
кажется, оно того стоит, если мы сможем воспользоваться наукой, которой он владеет ".

"Ты забываешь, что мы не можем контролировать его ни в каком
смысле этого слова? Ученики контролируют. Мы находимся под руководством
института, который может быть уничтожен в одно мгновение Научным комитетом
. Они, в свою очередь, являются всего лишь марионетками Учеников, которые обладают
правом голоса. Когда Демарзул оживет, у него будет готовый состав
последователи, которые будут считать его не только императором, но и богом. Говорю вам
у нас нет альтернативы, кроме разрушения".

* * * * *

Челюсти Андервуда сжались еще сильнее. В его руках была наука
, которая могла представлять тысячи лет нормального развития
Солнечной системы. Он не мог отказаться от такого подарка, какой предложила сиренианская культура
.

Затем его глаза нашли глаза Дрейера, который ничего не сказал, который безмятежно сидел
на корточках в облаке дыма. И там он прочитал
окончательный ответ.

"Хорошо", - сказал он. "Вы победили - ты и старина Тошмер. Давайте зайдем внутрь
позвоните по телефону, и я дам команду отключить излучение."

Теперь они быстро вскарабкались по лестнице, словно спасаясь от какой-то вонючей могилы
давно умерших. Они поспешили в здание и в офис
Файф. Там Андервуд позвонил Илье.

Она ответила мгновенно, как будто ждала его сообщения,
со страхом и без надежды.

"Это Демарзул, завоеватель", - сказал он. "Выключите излучение и
слейте воду из бака. Мы примем последствия этого, но не осмелимся
продолжать реставрацию.

Илья прикусила губу и кивнула. "Возможно, это был великий шанс Земли
", - сказала она, и в ее голосе было что-то похожее на рыдание.
"Я сейчас же выключу это".

- Знаешь что, Андервуд, - сказала Файф. - Из-за этого будут неприятности
. Думаю, я попрошу о переводе обратно в экспедицию. Не хотели бы вы
поехать с нами?"

- Полагаю, что так, но, боюсь, Научный комитет нас не отпустит
так легко отделаться. У нас с тобой все кончено на всю оставшуюся жизнь.
Ты не подумала об этом, Файф? Нам повезет, если нам не придется
провести остаток жизни в тюрьме. Но, Дрейер, тебе не нужно
быть втянутым в это. Убирайся, пока они не пришли за нами.

"Я не рассматривала это с такой точки зрения, - сказала Фиф, - но я полагаю, что ты
верно. Ученики вряд ли позволят нам уйти так легко, не так ли
они?"

Прежде чем Дрейер успел заговорить, в офисе раздался звонок
переговорное устройство. Файф включил, и появилось обезумевшее лицо Эсмонда, одного из
молодых археологов.

"Файф!" - воскликнул мужчина. "Я не знаю, в чем дело, но
полиция уже на пути к вашему офису. У них есть ордера на
арест вас и доктора Андервуда!"

* * * * *

Файф кивнула. "Спасибо, Эсмонд. Я вижу, что нет никакой проблемы для
вы из-за этого. Я ценю это. Они не теряют любое время,
неужели? он обратился к Андервуду. "Но пока Демарзул был
уничтожен, мы добились того, что пытались сделать".

"Подождите минутку!" - сказал Андервуд. "Мы знаем, что Демарзул был
уничтожен? Должно быть, что-то пошло не так; полиция прибыла слишком быстро".

"Смотрите!" Выйдя из своего обычного спокойствия, Дрейер указывал через
окно на другой конец города.

Там, где, как они знали, находился "Карлсон", был огромный сияющий пузырь
света.

"Силовой снаряд!" Андервуд воскликнул. "Как?.."

"Очевидно, они готовились долгое время", - сказал Дрейер.

Андервуд снова попытался дозвониться до Ильи, но из-за оболочки непроницаемой энергии не последовало
ответа. Мгновение
ужасный страх охватил Андервуда. Что с Ильей?
С ней все в порядке?

"Каким бы ни был ответ, - воскликнула Файф, - десять к одному, что
Демарзул не будет уничтожен. В таком случае лучше, чтобы нас не взяли!"

"Что мы можем сделать? Они окружат здание. Не будет никакого
шанса выбраться.

"Это старое здание. Есть комнаты и подвалы, о которых мало кто
знает, и весь персонал - ученые. Они будут лояльны. Давай
вперед!"

"Нет, подождите", - сказал Андервуд. "Я ничего не добьюсь, прячась в
этом кроличьем логове под городом. Есть только один шанс
уничтожить Демарзула, и это мое возвращение в музей и
сделать это лично ".

"Ты сумасшедший! Ученики никогда не позволят тебе вернуться туда. Давай,
чувак, мы теряем время!"

"Вы двое, идите и спрячьтесь, Файф. Я попытаюсь возложить вину на вас и
группу ученых и поклянусь в собственной невиновности. Это единственный способ
получить доступ к Демарзуле. Собирайся. Подожди... У тебя есть горелка?"

"Вон в том ящике. Нам лучше взять ее".

* * * * *

Андервуд рывком выдвинул ящик стола и нашел оружие. Затем он поднес его
дуло на небольшом расстоянии от плеча и выстрелил. Его лицо исказилось
непроизвольно от боли, и Файф уставилась на него в изумлении. "За что?" - спросил
археолог.

Андервуд бросил ему оружие, когда комната наполнилась запахом
его сгоревшей плоти. - Ты застрелил меня, когда я отказался приказать отключить облучение
. Это сомнительная история, и если они в нее не поверят, мне конец.
Но если мы не будем рисковать, Демарзул станет следующим правителем Земли ".

Дрейер кивнул. "Это шанс. Тебе лучше им воспользоваться. Удачи."

Внезапный шум в коридоре за дверью предупредил о
приближении офицеров, производивших арест. Файф бросила последний отчаянный взгляд
на Андервуда, который зажимал болезненный ожог на руке.
археолог повернулся и стремительно юркнул в дверь в задней части
кабинета, за ним последовал Дрейер.

Почти мгновенно главная дверь широко распахнулась, и в комнату ворвались двое вооруженных до зубов
полицейских. Их импульсивная атака была остановлена, когда они
уставились на стонущего физика.

"Позовите на помощь", - в отчаянии сказал Андервуд. "Я должен добраться до музея.
Может быть, еще не слишком поздно, если доктор Моров выключит луч. Файф вынудил
меня приказать остановить это. Ученые не хотят возрождения Великого. Он
застрелил меня, когда я отказался. Убил бы меня, если бы...

Андервуд перегнулся через стол и потерял сознание от боли
он больше не мог терпеть.




_ ГЛАВА ВОСЬМАЯ_


Накачанный председатель Комитета рассматривал Андервуда в переполненном зале слушаний
с самодовольным, отстраненным гневом человека, представляющего
примерно миллион избирателей. Он сказал Андервуду: "Отсрочка приговора
вам было предоставлено не потому, что ваше преступление считается
менее тяжким. Поскольку ваш поступок угрожал обладанию этим
правительством, которое потенциально может изменить всю жизнь на Земле к
лучшему, ваше преступление считается наказуемым смертной казнью.

"Однако вы единственный человек, способный руководить проектом.
Следовательно, ваш приговор смягчен и будет решен, если вы
успешно завершите проект восстановления Великого. Только
таким образом вы сможете доказать свою невиновность. Если несчастный случай приведет к неудаче,
три отдельных комитета компетентных ученых вынесут вердикт.
от этого зависит, останетесь ли вы в живых.

- А что с доктором Ильей Моровым?

- Ее приговорили к пожизненному заключению за попытку уничтожить Великого
Первый.

- Как я уже объяснял, она подчинилась моим приказам, данным под давлением. Я
не могу нести ответственность за успешное восстановление, если мне будет
отказано в компетентной помощи. Ее знания абсолютно необходимы для
успеха работы.

Председатель нахмурился. "Гражданские суды привели решение в исполнение.
возможно, для нее возможно быть связанной с нами, как это было с вами, но ее
приговор не может быть смягчен, кроме как специальной апелляцией и повторным разбирательством. Мы
посмотрим, что можно сделать в этом вопросе".

Андервуд подавил взрыв, который он хотел бы выплеснуть, - свое
осуждение всего, что символизировало прогнившую культуру, в
которую он был загнан случайностью рождения. Он смел надеяться только на то, что
Илье будет оказано снисхождение, что каким-то образом они смогут придумать способ
уничтожить пришельца.

* * * * *

Он заставил свой разум закрыться от всех возможностей антагонизма
между культурой Сирении и культурой Земли. Теперь он был осведомлен о
всех возможностях разума, подобного разуму Демарзула, вооруженного сиренианским
сверхнаука, распространенная среди землян, и им двигало страстное желание
разрушать это было так же сильно, как его прежнее желание спасать и восстанавливать.
Земля была в достаточно плачевном состоянии и без Демарша.

Ради себя и Илии он почти осмелился надеяться, что они смогут найти
спасение от гнева Учеников - возможно, в венерианских
колониях - ибо на Земле для них ничего не осталось.

Председатель добавил с убийственной многозначительностью: "Просто чтобы убедиться, что с Великим никто не
рискует, вас будет постоянно сопровождать
вооруженная охрана. Вы будете тщательно объяснять каждый свой шаг перед тем, как
сделай это - иначе ты можешь не дожить до этого ".

Вот и все, что было тогда. Андервуда вывели под усиленной охраной между
рядами наблюдателей, большинство из которых были учениками. Он почти чувствовал
сомнение и ненависть, направленные на него.

Когда он вернулся в музей, повсюду стояла охрана Учеников
. Ученые работали с пустыми, ничего не выражающими лицами - и
пистолеты приставлены к их спинам.

Крейвен, биолог, проводивший детальные исследования Учеников,
неуверенно поднял глаза от своего стола, когда вошел Андервуд. Он
был временно назначен ответственным на время отсутствия Ильи и
Андервуд.

"Я сожалею о... обо всем, Дел. Особенно о докторе Морове. Когда я
увидел, как она отключает излучение, я понял, что что-то не так, но
когда она сказала, что ты приказал это сделать, я понял, что пришло время
нам взять верх. Я рад, что они обнаружили, что ты не симпатизируешь
ученым, которые хотели уничтожить Великого.

Его слова отказывались укладываться в голове Андервуда так, чтобы они
имели смысл. Но через мгновение это произошло - хотя к каждому другому ученому в этом месте были прикреплены личные
охранники, никого не было
стоял на страже Крейвена. Итак, Крейвен был одним из них, Учеником. И
если Крейвен, почему не другие?

Но биолог изучал Учеников с научной
точки зрения. Он погиб, несмотря на это или из-за этого?

Это была проблема, недоступная пониманию Андервуда. Он уклонился от ответа,
"Как все идет? Увеличивается ли деление клеток?" Интенсивность
облучения и питательного раствора увеличивается в соответствии с нашими
планами?

Крейвен кивнул. "Насколько я могу судить, The Great One развивается
должным образом. Вы, конечно, захотите провести полную проверку. The daily
отчеты готовы для вашей проверки.

Андервуд хмыкнул и вышел, сопровождаемый молчаливым, вездесущим охранником.
Он подошел к испытательному стенду, где трое техников следили за
постоянным наблюдением за процессами. Все функционировало в соответствии с
инструкциями в репозитории - инструкциями, подготовленными Тошмером.

Повсюду были охранники, и на балконе были бесконечные
потоки учеников великого. Это было похоже на кошмар
Андервуд. Как ускользнул контроль над проектом? Это произошло
так быстро и коварно, что он не осознал. Но это было
не это; правда заключалась в том, что он никогда не обладал контролем. С того момента, как
ученые доставили протоплазму Демарзула на Землю и
раскрыли историю своей находки, это было неизбежно.

Неизбежный, подумал Андервуд, и величайший семантический просчет, который когда-либо совершал
. Возможно, было бы хорошо, если бы это был Тошмер, а не
Демарзул. В мире столетие не было лидеров, кроме
неумелых политиков, покупающих голоса избирателей. Тошмер, возможно, вернул бы им
подобие силы и инициативы, но что бы сделал завоеватель
и разрушитель Демарзул?

* * * * *

На следующий день Иллия вернулась. Андервуд был шокирован ее
внешним видом. Она мечтала о новом, более разумном мире, который принесет с собой
пришелец из космоса, точно так же, как Андервуд мечтал о новом мире
науки, который будет открыт. И теперь их мечты превратились в чудовище.

Худшим в их встрече было то, что им нечего было сказать
друг другу. Илия попала в крошечный мир кошмара под
силовой оболочкой под охраной охранников, и один из них постоянно находился рядом
пока она возвращалась к своим обязанностям. Точно так же и личная охрана Андервуда
никогда не покидал его. Андервуду приходилось притворяться невиновным
перед ними.

"Это были Файф и Дрейер", - сказал он Илье. "Я рад, что тебе не
удалось уничтожить Демарзула".

Она мгновение колебалась, затем понимающе кивнула. "Я не
знал, что ты делаешь, но предполагал, что на то была какая-то причина. Я
не подозревал об их злом заговоре".

* * * * *

И это было все. Больше они ничего не могли сказать. Ничего о ней
отчаяние от ее бледного, тусклого вида. Ничего от ее утраченной
мечты.

Масса росла и обретала форму. Конечности, голова и туловище были отчетливо видны
сформировавшиеся и утратившие свой устрашающий, эмбриональный вид. Андервуд увидел, что существо будет
иметь взрослую форму и не будет представлять собой
возврат к младенчеству. Оно было полных восьми футов ростом и было гуманоидом в той степени,
что у него было четыре конечности, голова и туловище, но рентгеновские снимки показали
радикальные различия в строении костей и суставов. Один череп и два
органы брюшной полости были совершенно незнакомы и не могли быть идентифицированы
ни один из биологов, участвовавших в проекте.

Какое-то время Андервуд лелеял надежду, что эти структурные различия
могут сделать невозможным выживание Демарзула на Земле. Но чем
дальше развивались легкие, тем очевиднее становилось, что
Сиренианин приспособится к атмосфере. Что касается еды, то было мало
сомнений в том, что с питанием проблем не будет. К шестому месяцу тоже стало
безнадежно было предполагать, что что-то пойдет не так в процессе
реставрации. Тошмер слишком хорошо все спланировал.

Андервуд задавался вопросом, что стало с Файф и Дрейером, были ли они
схвачены и убиты, или они все еще жили в глубинах
древние здания под городом. Не было абсолютно никаких известий.
Его держали в полной изоляции с момента их трагического провала. Он
ни с кем не разговаривал, кроме молчаливых охранников и своих коллег-техников.
Он не знал никого, кому мог бы доверять, поскольку был уверен, что среди
ученых, работающих рядом с ним, были те, чьей обязанностью было
шпионить за ним. Крейвен, например, день ото дня становился все более угрюмым,
и теперь он почти постоянно избегал Андервуда, как будто стыдился того, во что
верил и что делал, но не мог от них отказаться
или помочь самому себе. Симптомы истерии становились все более
очевидными.

Андервуд искал их у других ученых, но он не был
достаточно опытен, чтобы обнаружить все признаки. Единственным способом было перестраховаться
и никому не посвящать в свои тайны.

* * * * *

Жизнь в этом кошмарном мире текла безвременьем. Дневной свет был
полностью скрыт силовой оболочкой. Когда Андервуд вышел из
здания музея и посмотрел на его черноту, он вспомнил, как оно
спасло мир столетия назад, когда человечество еще было
на грани самоуничтожения в туманном начале атомной
эры. Только благодаря открытию силовой оболочки, поля, непроницаемого
для любого вещества, излучения или силы, люди были спасены от полного
уничтожения.

Но теперь человек столкнулся с другой мощной разрушительной силой - с его собственной
желанием подчиниться любому лидеру, который обещал освобождение от независимости
ответственности и действий. Инопланетянин, несомненно, смог бы выполнить
это обещание там, где не смог бы ни один человек, но стоило ли оно риска быть
обремененным кровавой диктатурой?

Это было фантастично, подумал Андервуд, что он не мог найти способа ускользнуть от
своих охранников и убить растущего монстра. Изменения в силе
излучения могли бы это сделать, но не было никакой возможности изменить
излучение. Охранники, руководители которых были технически обучены,
имели доступ к записям ученых, в которых не только содержались
детали предыдущей работы, но и описывался каждый шаг до тех пор, пока Демарзул не был
восстановлен. Андервуд не осмеливался отклоняться от процедуры, описанной в
письменных примечаниях. Сама ванна была окружена прозрачным
охранник, невосприимчивый к твердотопливному или лучевому оружию - даже если бы он мог
раздобыть их - также нельзя было добавлять яды в питательный раствор.

Просто ничего нельзя было сделать, пока Демарзул все еще был
в питательной ванне. Но в день его воскрешения? Отчаянный,
отчаянный план сформировался в голове Андервуда.

Он объяснил своей охране: "Когда Великий восстанет, было бы
хорошо, если бы кто-нибудь приветствовал его на его родном языке. Лишь немногие из нас
ученые способны на это, и из тех, кто может, я здесь единственный.
С вашего разрешения, я буду рядом с ним и поприветствую его, когда он встанет.

Стражник задумался. "Я передам вашу просьбу Первому Верховному"
Пророк Хеннесси. Если это будет сочтено уместным, ты будешь назначен
приветствовать Великого".

Андервуд пожалел, что не оказал Хеннесси более теплый прием в тот
первый день, когда фанатичный пророк пришел в его офис, но Хеннесси
немедленно дал разрешение. Андервуд представил, как Пророк получает
немалое удовлетворение от иронии судьбы в том, что Андервуд был первым, кто
приветствовал Великого.

Установлен рядом с узким мостиком между смотровой площадкой и
ванна была средством контроля, которое, наконец, отключало излучение и
сливало питательный раствор по мере того, как процесс восстановления подходил к концу
. Здесь также находились водяные клапаны, использовавшиеся для смыва воды в ванне, когда она была
только что построенная.

В этом узком пространстве Андервуд мог на мгновение скрыться от бдительного ока своего
охранника. Он надеялся, что сможет отключить излучение и
преждевременно спустить воду из ванны. Если этого нельзя было сделать, он мог наполнить
ванну водой и утопить Демарзула до того, как охрана успеет вмешаться
или добраться до запорного клапана. Андервуду удалось припрятать небольшой
брусок в кармане, которым он надеялся сломать клапан после того, как тот будет
открыт.

Массивная фигура Демарзула уже несколько дней шевелилась, как эмбрион
Теперь Андервуд внимательно наблюдал за первой попыткой подняться. Это
был бы самый ранний момент, на который он мог надеяться, чтобы предпринять попытку
уничтожить сиренианца.

Он хотел бы довериться Иллии, но не было никакой возможности. Он боялся,
у нее мог быть какой-то собственный отчаянный, опасный план.

Цвет кожи сиренианца приобрел глубокий оттенок, похожий на темный
красное дерево, и это, казалось, было его естественным оттенком. Волосы на
голова была медного цвета, темнее кожи. Весь облик Демарзула
излучал мощь, даже когда он лежал неподвижно. Черты его лица
были смелыми, с широко посаженными глазами и острым носом. Рот был суровым,
почти жестким.

* * * * *

Истерия среди Учеников нарастала с каждым часом. Вместо того, чтобы течь
через здание вдоль балкона своим бесконечным потоком, они
вливались внутрь и оставались, надеясь присутствовать при восхождении Великого
Единого. Некоторые были опрокинуты и погибли при падении на этаж ниже.
Они хлынули в главный зал и столпились среди множества
оборудования. Это приветствовалось Андервудом, который надеялся, что давление
толпа может повредить часть оборудования и, таким образом, положить конец
Демарзуле.

В любом случае, истерия оказала свое воздействие на охранников, которые
продолжали наблюдать за учеными. Их бдительность и эффективность
уступали место тому же напряжению, которое наполняло толпу в зале
как болезнь.

В конце Андервуд два дня не спал, не решаясь упустить
свой единственный шанс. И сотни верующих, которые заполнили зал и
тысячи других, кто ждал снаружи, уже простояли так долго в ожидании
чуда.

Был ранний рассвет, когда Андервуд уловил первое слабое движение, которое
указывало на то, что Демарзул вот-вот встанет.

Андервуд ткнул пальцем в сторону ванной и посмотрел
вопросительно на охранника. Мужчина кивнул, и Андервуд помчался по
узкому переходу.

Не было и речи о преждевременном сливе раствора и сокращении
радиации. Настало время для этого. Демарзул боролся
вверх, его легкие задыхались от первого вдоха земной атмосферы.
который заполнял верхнюю часть корпуса.

Андервуд отключил выключатель излучения и повернул клапан подачи воды
мощным гаечным ключом оторвал колесо от вала. Вода
хлынула в камеру.

Демарзул с трудом принял сидячее положение и смотрел как ошеломленный, на его
лице отразился страх.

Ученики увидели его. Крик экстаза прогремел по большому
залу и пустым залам музея. А затем, внезапно, раздался
новый звук. Единственный голос прозвучал громче всех остальных.

"Бей сейчас!" - кричал он. "Срази захватчика. Уничтожь
богохульство Великого!"

* * * * *

Андервуд повернул голову. Там, на балконе, в месте, которое
недавно занимал Пророк Хеннесси, был Терри Бернард!

Какое-то мгновение Андервуд не мог понять, что это значит.
Пистолет в руке Терри вспыхнул красным. Охранник Андервуда пошатнулся в своем
убийственном порыве и упал с подиума. Он один видел внезапный
подъем воды и понял его значение.

Крики, проклятия, вопли и молитвы, заполнившие зал, сделали
по контрасту с предыдущей суматохой гробовую тишину. Внезапные лучи света
смертоносный огонь пронесся в воздухе, и Андервуд не мог понять
во всем этом.

Начали появляться стороны в конфликте. Андервуд увидел, что у некоторых из
техников и ученых было оружие, и они избавились от
своей охраны. Теперь они осторожно стреляли в толпу из-за
снаряжения, убирая вооруженных лидеров.

Внутри непроницаемого ограждения гигантский сиренианин пошатнулся
неуверенно, словно оглушенный. Вода быстро доходила ему до бедер.
Воздух, выходящий из трубки подачи кислорода, позволил воде подняться
в остальном камера герметична.

Еще несколько минут, и Демарзул был бы отрезан от подачи воздуха.
Сколько времени потребуется, чтобы утопить его, Андервуд не знал. Это будет
во многом зависеть от его нынешней скорости метаболизма, которая была большой
неопределенность. Но удастся ли сдерживать толпу так долго? Они должны были сдерживаться!
Он наклонился и подобрал пистолет, который выронил преследующий его охранник.

На задворках сознания он задавался вопросом, что означало это внезапное нападение
. Насколько хорошо это было организовано и кто за этим стоял? Очевидно,
Сигнал к атаке подал Терри, и многие ученые на
проект был подготовлен к этому, но Андервуду не было дано ни
ни малейшего намека на то, что такая атака состоится. Он задавался вопросом, почему
его оставили в стороне.

Крики истеричных Учеников были оглушительными, когда те, кто был впереди,
пытались пробиться назад с линии боя, и те, кто
шедшие сзади попытались протиснуться вперед, чтобы мельком увидеть Демарзула.

Андервуд спрыгнул на пол в море замешательства и обнаружил, что
сам не в состоянии определить, в какую сторону движется конфликт. Никого из
ученых рядом с ним не было, только обезумевшие, неразумные Ученики.
Он решил остаться возле водяного крана, чтобы убедиться, что тот не был
перекрыт кем-либо из охранников.

Затем к нему подскочили две фигуры, и одна из них схватила его за руку. "Del! Давай
давай выбираться отсюда!"

Он повернулся. Залитое кровью лицо Терри было почти неузнаваемо. Его
другой рукой он схватил Илию за руку.

"Вы двое, идите дальше", - крикнул Андервуд. "Убирайтесь, если сможете. Я должен
остаться - убедиться, что он утонет.

* * * * *

"Воду перекрыли! Разве ты не видишь?"

Андервуд в ужасе обернулся. Уровень воды падал, вместо того чтобы
поднимается. Кто-то перекрыл один из других клапанов дальше по линии
и открыл слив. Через него прокачивался воздух, для
Демарзул теперь стоял неподвижно, глядя вниз на вздымающуюся массу
как будто размышляя о своей судьбе. Ожесточенная животная борьба за выживание
теперь с его лица исчезла, и на нем было только насмешливое презрение, когда
толпа сражалась перед ним.

"Мы потерпели неудачу!" Андервуд воскликнул. "Должно быть, это Крейвен
перекрыл воду. Теперь у нас нет ни единого шанса".

- Нет, если мы останемся здесь. Пошли. Мы можем затеряться в этой толпе
и прокладываем себе путь наружу. Там ждет корабль, который доставит нас в
Фифе. "Лавуазье" укомплектован людьми и готов к вылету.

"_лавуазье!_ Где?.."

"Кто знает? Иди!"

В отчаянии Андервуд позволил толкнуть себя и втиснуть в
гущу толпы обезумевшему Терри. Признаки вооруженного конфликта
угасали. Андервуд предположил, что на данный момент ученые были подавлены
зал был полностью заполнен Учениками. Это было невозможно,
он думал, что они когда-нибудь смогут выбраться отсюда незамеченными
. Но даже когда появились сомнения, он знал, что должен выбраться.
Он должен был выжить, чтобы еще раз противостоять сиренийцу.

Он оглянулся. Демарзул теперь стоял прямо. Медленно его огромные руки
поднялись, и он простер руки, словно в благословении и приветствии, и
стоны восторженных Учеников усилились в диком диссонансе.

Затем из этих инопланетных уст, тысячекратно усиленных аудиосистемой
система, установленная в камере для улавливания любых произносимых слов,
донесся инопланетный голос, который мог понять только Андервуд. И по мере того, как
лились странные слова, он содрогался от их значения.

"Мой народ". Сказал Демарзул. "Мой великий и могучий народ!"




_ ГЛАВА ДЕВЯТАЯ_


Андервуд обернулся, словно отброшенный силой победного голоса
громом, исходившим из горла Демарзула.

Теперь никто не обращал никакого внимания на троих ученых. Лица
Учеников были обращены к Великому, ожидая
дальнейших заявлений.

Андервуд, Терри и Илья протиснулись в широкие двери зала
напирая на толпу снаружи. Пока они сражались,
громовой голос продолжал звучать в их ушах.

"Я одержал победу над смертью", - воскликнул Демарзул. "Я победил
прошли века, и теперь я прихожу к вам, мой народ. Я пришел, чтобы отвести вас к
звездам и Галактикам за звездами, где само ваше имя
заставит трепетать созданий далеких миров".

Каждое слово было подобно ножу, вонзающемуся в Андервуда, поскольку они показывали
, что Демарзул уже осознал ситуацию - и овладел
ею. И хотя люди не понимали слов, тон
смысл его голоса передавался почти так же хорошо, и не было ни одного
в той массе поклоняющихся Учеников, кто сомневался бы в том, что новый день
на Земле наступило величие.

Всякое подобие организации под руководством мелких пророков и священников
таких, как Хеннесси, исчезло. Там никогда не было особой организации
потому что люди не доверяли никому настолько, чтобы создать очень
сплоченную или эффективную организацию.

Это было на руку ученым. Потребуется время, чтобы
Демарзуле стало известно о противостоянии и личности
ученых. Но он наверняка должен был знать о покушении на его жизнь,
Андервуд подумал, что, если только полное сознание не вернулось к нему до тех пор,
вода в камере начала спадать, а Демарзул не
осознал важность этого.

Но Андервуд в это не верил. Демарзул продемонстрировал такое быстрое
понимание позиции Учеников, что, вероятно, обладал
семантической точностью в своем мышлении, которая посрамила бы лучших земных
ученых.

Теперь троица продвигалась быстрее, когда они протиснулись в
ту часть толпы, которая не могла видеть Демарзула. Под черным куполом
силовой оболочки, насколько они могли видеть, пространство между
зданием и внешним краем оболочки было заполнено борющимся
человечеством. Слова Демарзула были слышны лишь смутно.

"Северные ворота", - сказал Илья. "Они самые широкие. Возможно, охрана
система полностью вышла из строя..."

* * * * *

Терри кивнул. - Похоже на то. Это ближе всего к нашему флайеру,
во всяком случае. Если нам бросят вызов, давайте понесем Илью и объясним, что она была
ранена в толпе. Это может помочь нам выкарабкаться. Если нет, держи пистолет
наготове.

Андервуд согласился. Ему казалось, что это какой-то ночной кошмар, от которого
он безуспешно пытался пробудиться. Он задался вопросом, что же
случилось с другими учеными, участвовавшими в проекте, и с теми, кто
предпринял попытку штурма здания. Все ли они погибли в
короткой и бесполезной битве?

Он должен был признаться себе, что временами, в течение тех долгих дней под
присмотром стражей-учеников, он задавался вопросом, не было ли
какого-нибудь шанса использовать науку Демарзула без
опасность. Эта надежда, однако, была окончательно и бесповоротно разрушена
Появлением Демарзула. Сиренианин не изменился за полмиллиона
лет.

Пока они яростно прорывались, Андервуд обдумывал курс, которым
вероятно, последует Демарзул. Он соберет вокруг себя
марионеточная организация администраторов, которые приняли бы священнический облик
освящение перед народом из-за их близости к Великому
Единому. Организация распространилась бы по всей Земле, охватывая
добровольных приверженцев, безжалостно уничтожая небольшие очаги оппозиции
которые могли бы возникнуть.

В распоряжении Учеников было бы мировое оружие и
заводы. И к этому добавились бы устрашающая наука и неизвестное
оружие сирениан.

Какая сила могла бы сдержать эту лавину?

Ответ был: _None._ Не было силы, которая могла бы коснуться его,
ученые ничего не могли сделать, чтобы помешать высвобожденным силам
Земля охватила Галактики.

Полет. Это был единственный выход для тех, кто хотел избежать
разгрома. Но это должно быть нечто большее, чем бегство. Каким бы безнадежным это ни казалось,
те ученые Земли, которых удалось собрать, должны быть посвящены
задаче свержения Демарзула, спасению землян от
безумного курса на завоевания.

* * * * *

Рядом с северными воротами искажающая энергия силовой оболочки
была проведена по участку пространства, образовав проем в стене. Слово
весть о восстании Великого распространилась подобно вирусу, и тысячи людей
собрались за пределами оболочки, тщетно пытаясь пробиться внутрь.
Всякое подобие попытки охранять входы, казалось, исчезло
, когда троица протиснулась через отверстие наружу, на
солнечный свет, который, казалось, совершенно ослепил Илью и Андервуда, которые
я так давно этого не видел.

На мгновение Андервуд задумался, не могли ли они остаться внутри
Карлсон и рискнуть застрелить Демарзула, когда тот выходил
из-за защитного щита вокруг ванны. Но он знал лучше. Demarzule
не выходил, пока комната не была очищена и верующие не были
стоял на страже с оружием наготове, чтобы пристрелить любого потенциального убийцу.

Нет, они шли единственным доступным для них курсом. Они были привержены ему
теперь пути назад не было.

Наконец они вышли на относительно свободное пространство, где могли
быстро передвигаться. Андервуд заметил небольшой трехместный флайер на вершине
невысокого холма в миле от музея.

- А как насчет остальных? - спросил я. - Что? - спросил Андервуд на бегу. - Неужели никто из
них не сбежал?

- Я так не думаю, - ответил Терри. - Мы этого не ожидали. Наша цель
состоял в том, чтобы уничтожить Демарзула, а если это не удастся, заполучить вас двоих.

Двое бегущих мужчин, один с перевязанной рукой, а другой с
измазанным кровью лицом, и девушка с белым лицом привлекали нежеланное внимание
внимание, но, наконец, они добрались до возвышения, где лежал флайер, и
забрались внутрь. Без промедления Терри нажал на рычаги управления, и они
взмыли в воздух.

С возвышения Андервуд оглянулся на музей,
святое место Учеников. Дороги, ведущие к этому месту, были
черными от людей, когда верующие устремлялись к зданию, чтобы увидеть
Великого и услышать его голос.

* * * * *

Он повернулся к Терри. - Введи меня в курс дела.

"Они связались со мной - вы знаете, полиция меня не подозревала - и мы
организовали небольшую группу ученых, которым, как мы чувствовали, могли доверять. Мы
рассказали им все о Демарзуле и нашей ошибке с его возвращением. Мы
организовались с целью уничтожить его любыми возможными средствами, но
конечно, у нас не было средств. Силовой снаряд предотвратил прямую атаку на
Карлсона, поэтому мы попытались проникнуть внутрь вместе с Учениками. Нас четверо
были пойманы и убиты.

"Мы не пытались общаться с вами, потому что чувствовали, что это слишком
опасно, и я знал, что ты сделаешь все возможное. Нам
удалось собрать достаточное количество людей до конца шоу
и передать оружие некоторым ученым проекта, но мы
очевидно, потеряли всех наших людей, не причинив вреда Великому. Только
то, что мы потерялись в этой толпе, спасло нас троих. Я подозреваю, что они
чувствуют себя в такой безопасности под защитой Демарзула, что теперь это для них
единственная причина, по которой они не травят газом всю толпу, чтобы добраться до нас.

"Какой твой следующий шаг?" - спросил Илья.

"_лавуазье_" заходил две недели назад за припасами. Большая часть экипажа
они на нашей стороне, а остальных там больше нет. Файф и Дрейер
уже на борту, как и остальные ученые нашей группы.
Все, что мы можем сделать, это задрать нос и двигаться так быстро, как только можем
путешествовать. Может пройти всего несколько часов, прежде чем Демарзул узнает о нас
и пошлет флот в погоню. После того, как мы выйдем в космос, остальное будет за
боссом. Он ткнул большим пальцем в сторону Андервуда.

"Что вы имеете в виду?" - спросил Андервуд.

"Я имею в виду, что как первоклассный физик и единственный, кроме нас, в какой-то степени
невоюющие археологи и семантики, которые понимают
Говоря на сиренианском жаргоне, не говоря уже о твоем знакомстве с Демарзулом, ты добился того, что
тебя избрали председателем этой делегации.

Андервуд коротко и горько рассмеялся. "Я несу ответственность за беспорядок,
так что я должен быть тем, кто в ответе за поиск выхода. Это все?"

- Мы отправим тебя в психиатрическое отделение, если ты не прекратишь
это, - мрачно сказал Терри.

- Извини. Я благодарен, конечно, за то, что остальные из вас думают, что я мог бы быть
полезен, но, боюсь, мой мозг совершенно не представляет, как отсюда выбраться ".

"Может быть, ты думаешь, что все мы не такие", - сказал Терри. "Но
ты самый квалифицированный из нас, чтобы распознать способ облизывания
Освободитесь, когда увидите это.

Андервуд уставился перед собой на расширяющийся вид
здания, где ученые сопротивлялись Ученикам. Он
попытался представить, чем были для них последние месяцы, но не смог
никогда не вспомнит о сотнях отчаянных побегов и стычек с охраной
и офицеры, и стремительные убийства в глубинах под городом.

Рядом с громоздящимися зданиями на экспериментальной площадке стоял огромный космический корабль-лаборатория,
_лавуазье_, сияющий в утреннем свете.
рассвет. Внезапно поле озарили яркие всплески света. Илья увидел это
первым. "Стрельба!" - закричала она.

"На них нападают!" - Мы должны спуститься! - воскликнул Терри. - Мы должны спуститься
или им, возможно, придется улететь без нас. Достань вон ту пару тяжелых горелок
горелки у тебя под сиденьем, Дел. Нам придется пострелять.

Андервуд вытащил оружие, когда флайер стремительно понесся в сторону
поля. Концентрированный поток оскорблений шел от
ближайшего к кораблю входа в здание, но другие офицеры окружали
корабль за ширмой дальнего кустарника.

* * * * *

"Я пролетлю над ними", - сказал Терри. "Хорошенько пальну по ним из обоих
орудий".

Андервуд открыл иллюминатор против ветра и направил носы
смертоносного оружия наружу. Он нажал на спусковой крючок, и нескончаемый
поток огня устремился к земле, сметая ряды
нападавших, которые прятались за кустами и заборами. Затем, быстро,
Терри развернул корабль, чтобы избежать столкновения со зданием, и они устремились вверх. В
в этот момент снизу ударил повреждающий луч.

"Мы подбиты!" Воскликнул Терри. "Это заглох мотор. Ждите аварии
приземляемся. Я попытаюсь зайти в порт корабля".

Андервуд вернул свое внимание к оружию, как будто ничего не произошло
. Когда нос самолета опустился, он выстрелил в здание, из которого был произведен
выводящий из строя выстрел. Ему показалось, что он услышал крик боли, хотя
возможно, это был всего лишь звук ветра, бьющегося о корпус
маленького летуна.

Теперь они быстро снижались, направляясь к открытому люку большого
космического корабля. Они могли видеть, как некоторые члены экипажа и ученые
появляются с оружием наготове, чтобы защитить их посадку. Они пронеслись ниже
уровень верхней части корпуса и огромных листов брони, казалось, достигал
текут мимо иллюминатора, как стальная река.

Поток прекратился. Они сильно ударились, и Терри рывком распахнул дверь. Они
вывалились наружу посреди своих защитников, в то время как языки пламени
были видны на солнце повсюду вокруг них.

"Садитесь!" - крикнул один из мужчин. "Нам чуть не пришлось уходить без вас.
Они приведут подкрепление". Это был Мейсон, физик.

Андервуд кивнул. "Мы готовы. Все остальные на борту, кто едет?"

"Да".

Внезапно рядом с Андервудом раздался крик, и один из членов экипажа выронил
свой пистолет и схватился за руку от боли. Мейсон и Терри прижали его к себе.
поддерживая под руки, втащили его на судно. Андервуд сжал
Руку Ильи и поспешил через порт. Позади них остался последний из
мужчин, захлопнувших дверь и плотно ее запиравших.

- Файф ждет вас в рубке управления, - сказал Мейсон. "Мы позаботимся
о Питерсе, здесь. Терри тоже лучше остаться на лечение".

Андервуд кивнул и побежал по коридору вместе с Ильей. Они прошли мимо
других мужчин, занятых своими делами. Некоторых из них он знал; других
он никогда раньше не видел. Он надеялся, что Фиф и Терри сделали тщательный выбор
. Ему вспомнился биолог Крейвен.
Они подошли ко входу в рубку управления. Капитан Доусон находился в
техническом отделе, ожидая инструкций для взлета. Очевидно,
Мейсон взял на себя управление взлетом, потому что его голос донесся через
аудиосистему, когда вошел Андервуд. Файф кивнул капитану в знак согласия
Доусон. "Подними это!"

* * * * *

Почти мгновенно корабль взмыл ввысь.

- Подождите! - Эй! - воскликнул Андервуд, войдя в рубку управления.

Файф и Доусон посмотрели в сторону двери. - Ждать нельзя, -
сказал Файф. "Мы почти отказались от тебя, Терри и Ильи. Полиция
они искали нас неделями, и теперь, когда мы вышли на
открытое пространство, они не пожалеют сил, чтобы схватить нас.

"Мы не можем обойтись без Stroid Records", - сказал Андервуд. "Терри сказал
мне, что я был избран главой этой организации. Если это так, то мой первый
приказ - собрать все записи и артефакты Строида, которые
когда-либо были найдены, прежде чем мы взлетим.

Вошел Дрейер и с интересом смотрел, как Андервуд говорит, но тот ничего не сказал
.

* * * * *

"Почему?" - спросила Файф. "Я не понимаю".

"Там было оружие, - сказал Андервуд, - оружие, которое сиренианцы
мы боялись, что, по-видимому, было причиной власти
драгбора над ними. Если во Вселенной остались какие-либо следы этого оружия
наша цель - найти его. Возможно, это наша единственная надежда на победу
Demarzule."

Остальные посмотрели на него так, словно сомневались в его здравомыслии, но все же надеялись, что он
напал на след решения.

"Но это было пятьсот тысяч лет назад!" - воскликнула Файф. "Как мы могли
мы надеемся найти такое оружие, которое исчезло так давно? У нас нет
никаких зацепок...

- У нас есть записи Строида. Вот почему они мне нужны.

"Но сиренианцы, похоже, ничего не знали о природе
оружия".

"Мы в этом не так уверены. Но даже если это так, существовала великая
цивилизация Драгбора. Мы не знаем, вымерло ли оно, и мы
ничего не знаем о его местонахождении, но оружие может быть там. И ключ к разгадке
к его местонахождению может быть в записях Строида.

Дрейер кивнул и выпустил сильный клуб дыма. - Он прав, Файф.
Мы об этом не подумали, но, возможно, это наш единственный шанс. По крайней мере, это
дает нам цель вместо того, чтобы просто бросаться в бесцельное бегство.

"Я полагаю, да", - с сомнением сказала Файф. - Но я не понимаю, как...

- Я позабочусь об этом. Покажите нам, где находятся записи. Однако сначала мы заберем
хранилище; Я хочу, чтобы все это было доставлено на борт.

Андервуд быстро повернулся к Доусону и приказал опустить корабль рядом с
временным сооружением, в котором размещалось хранилище рядом с музеем Строида
здание. Затем он подошел к корабельному переговорному устройству и объяснил их
маневр. Он призвал двадцать добровольцев взять скутеры и оружие
чтобы прикрыть тех, кто должен был передать записи.

Под ними, на земле, полицейские, которые наблюдали за своей добычей
эскейп озадаченно застыл, когда _Lavoisier_ развернулся и медленно двинулся
через группу зданий и снова начал снижаться. Трое смертоносных
полицейские листовки парили в воздухе над огромным космическим кораблем.

Именно за листовками Андервуд пристально наблюдал. Двадцать
мужчин, которых он отобрал из добровольцев, собрались вокруг смотровой
тарелки с ним.

"Первой целью будет сбить эти листовки", - сказал Андервуд.
"Затем вы обеспечите постоянное прикрытие для тех из нас, кто покинет
корабль, чтобы вернуть записи. Идите к назначенным вам воздушным шлюзам. Я
подайте сигнал, когда летчики займут наилучшую позицию для одной группы из вас, чтобы
атаковать их ".

Байерс, инженер-механик, назначенный капитаном группы, кивнул.

"Они не поймут, что с ними случилось", - пообещал он.

"Я надеюсь на это", - сказал Андервуд. "Хорошо, займите свои места и подайте сигнал
когда будете готовы".

Мужчины гуськом вышли из комнаты, в то время как большой корабль медленно приближался к
Земле. Три полицейских летчика продолжали двигаться со смертоносным
любопытством. Затем внезапный сигнал Байерса показал, что люди
заняли позиции и были готовы.

Андервуд наблюдал за флайерами. Один был вне поля зрения двух других
рядом с носом "Лавуазье". Андервуд резко крикнул: "Номер
третий, в атаку!"

Почти мгновенно за ничего не подозревающим полицейским флайером открылся шлюз
и оттуда вылетели три скутера, их водители выпустили смертоносный поток
который сфокусировался на хвосте флайера. Внезапный взрыв
пламя взметнуло столб черного дыма, и флайер устремился к Земле
его пассажиры так и не поняли, что произошло.

Но теперь второй флайер огибал корпус, и три скутера
были замечены. Полиция открыла огонь, и один скутер резко исчез из виду.

* * * * *

- Номер семь! - приказал Андервуд.

Шлюз в верхней части корпуса открылся, и вторая тройка скутеров
вылетела наружу. Флайер был под ними, и у его пилотов было время посмотреть
вверх и увидеть взрывающийся огонь, который лился сквозь прозрачный пузырь
над ними. Но у них не было времени нанести ответный удар.

Теперь наземные войска открыли огонь, и мотоциклисты
были вынуждены уворачиваться, чтобы избежать попадания. В то же время
они спикировали близко к земле и обрызгали нападавших.

Однако сверху с сокрушительной яростью к ним присоединился третий летун. Двое
упало еще больше скутеров. Андервуд приказал оставшимся скутерам
атаковать. Одновременно они хлынули из корабля, пронеслись над
оставшимся флайером разрушительной волной и сбросили его на землю
силы.

Последние теперь рассредоточились и искали укрытия перед восхождением
уничтожение скутеристов.

"Выровняйте грузовой люк номер один рядом с хранилищем", - проинструктировал Андервуд
Капитану. "Сначала мы загрузим это".

Корабль опустился на поверхность без толчков. Ближайшая территория
вокруг убежища была расчищена. Мейсон, отвечающий за погрузку,
приказал открыть люк. Были розданы переносные грузовые блоки и
прикреплены ремнями к периферии огромного граненого артефакта, чья масса
почти заполнила люк.

Спорадический огонь со стороны спрятавшейся полиции продолжался, но мотоциклисты
удерживали его на минимальном уровне, не теряя больше ни одного из
своего собственного числа.

Мейсон направил ток в грузовые отсеки, и огромная масса медленно поднялась
с того места, где она стояла. Затем прикрепленный к нему трос начал
наматываться, подтягивая хранилище к кораблю.

Когда люк с лязгом захлопнулся за ним, Андервуд тяжело выдохнул. "Это
основная часть нашей работы! Еще полчаса, чтобы собрать записи в
здании, и мы закончим.

Илья внезапно пронзительно вскрикнул. "Del! Здание... оно в огне!"

Мужчины уставились на него. Из музея, где хранились пластинки Строида, поднимались
клубы дыма и языки пламени.

"Они, должно быть, знали, за чем мы охотимся", - сказала Файф, - "и они обстреляли
здание. Теперь у нас нет шансов поймать кого-либо из них".

"Да, есть! Большинство пластинок металлические". Андервуд шагнул к
переговорному устройству. "Все, кроме взлетной команды, в скафандрах. Нести
вооружитесь и будьте готовы немедленно войти в музей.

- Что вы собираетесь делать? - Крикнул Илья.

* * * * *

Он уже был у ближайшего шкафчика, натягивая неуклюжий
скафандр. "Этого будет достаточно для защиты от огня, чтобы
возможно, каждый мужчина сможет вынести по одному грузу".

Старое здание, словно символ того времени, добровольно подчинялось
пламени. Его древняя, лишь частично защищенная от огня конструкция
разваливалась, и система противопожарной защиты полностью вышла из строя.

Андервуд быстро просмотрел план, который дал ему Файф, по поиску
он взял большую часть пластинок, затем помчался к грузовому отсеку, где остальные
были почти готовы. Он приказал каждой паре людей буксировать грузовой автомобиль.

Это была странная процессия неземных фигур, которые пробирались
неуклюже покидая корабль и поднимаясь по ступенькам горящего здания.

Андервуд и Мейсон были вместе, таща за собой тележку, которая стояла
в футе от пола. Почти ослепленные дымом, они пошли впереди
через залы к стеллажам, где на полках лежали пластинки, которым полмиллиона лет
.

"Грузитесь! Вот и все", - крикнул Андервуд. Как существа в некоторых
фантастический ад, он увидел, как остальные потянулись в большую комнату позади
него. Они начали опустошать полки, наполняя ящики
всем, что попадалось под руку.

Деревянные балки, поддерживающие высокую архаичную конструкцию крыши, были сухими
и в них бушевало пламя. Где-то вне поля их зрения сломалась балка
, и воздух наполнился дождем штукатурки и каменной кладки.

"На большее не будет времени", - сказал Мейсон. "Наш багажник полон.
Пошли".

Андервуд подтолкнул багажник к дверному проему, через который они
вошли. Его инертность была его единственным противодействием.

- Ты тащи переноску, - сказал Андервуд. - Я принесу другую охапку.

Пока Мейсон исчезал за пеленой дыма, Андервуд сгреб
еще одну охапку материалов. Затем, почти вслепую, он поискал
выход.

Почти все остальные были уже нагружены и тащили свои носильщики.
Андервуд оглянулся. Какие тайны еще могут скрываться здесь, среди
записей, которые они должны оставить после себя! Он надеялся, что боги случая были
достаточно милосердны, чтобы направить их руки к какой-нибудь записи, которая
направит ученых к древнему врагу Сиренианской империи,
драгбора, чьего ужасного оружия так боялись сиренианцы
орды.

Вернувшись на корабль, Андервуд с тоской оглянулся на охваченное пламенем
здание. Предпринимать еще одну попытку было бесполезно.

* * * * *

Полиция, очевидно, надеялась, что пожар помешает
ученым, но после успешного спасения тонн записей и
артефактов они возобновили свою атаку с возрастающей яростью.

Андервуд позвал Байерса и мотоциклистов войти. Медленно,
силы защиты отступили к кораблю, и когда они это сделали,
полиция начала стрелять в открывающиеся иллюминаторы. Скутеры хлынули внутрь
корабль, более чем на одном из которых находился смертельно раненный член экипажа.

В общей сложности вернулись только четырнадцать.

"Это все", - мрачно сказал Байерс. "Остальные мальчики не вернутся".
".

В решительный момент неопределенности Андервуд задумался, стоит ли его требование
записей такой жертвы. Так и должно было быть, сказал он
себе. Без надежды на оружие, способное победить сиренианца, не было
цели в полете в космос.

Он вернулся в рубку управления и отдал приказ поднимать корабль.




_ ГЛАВА ДЕСЯТАЯ_


Через иллюминаторы Андервуд наблюдал, как удаляются близлежащие здания.
Солнечный диск поднялся над горизонтом и окутал их золотым сиянием.
Затем пилот отрегулировал управление, и кораблю было придано внезапное, сокрушительное ускорение
, но для пассажиров это было незаметно.

Как усталый старик, которым он и был, Файф плюхнулся в мягкое кресло
рядом со штурманским столом.

"Ты выглядишь так, словно тебе пришлось несладко с тех пор, как я видел тебя
в последний раз", - сказал Андервуд.

Файф пренебрежительно улыбнулась. "В течение пятидесяти лет я был ученым и
археолог. Уже слишком поздно оказываться в эпицентре
планетарного кризиса и надеяться, что смогу с ним справиться ".

"До сих пор вы проделывали прекрасную работу".

"Я никогда не смог бы удовлетворительно руководить даже экспедицией, и
уж точно не группой такого рода. Терри мог бы, но ему не хватает
физических знаний, которые есть у вас. Мейсон мог бы, но он ничего не знает о
Сиренианцах. Ты лучше всех подходишь для этой работы.

"Я хочу быть уверен, что остальные думают так же. Возможно, было бы неплохо
провести выборы ".

"В любом случае, нам следует созвать всеобщее собрание. Многие ученые
недостаточно знакомы с проблемой. Они должны быть
организованы в соответствии с их специальностями, и мы должны подготовить какую-то
систему защиты".

Поскольку корабль находился не дальше орбиты Луны, было созвано совещание
ста двадцати пяти ученых и членов экипажа
_лавуазье_. Файф, как номинальный председатель, официально представил Андервуда
как лидера группы. Одобрение было единодушным и полным энтузиазма,
поскольку Андервуда знали почти все, если не по репутации, то
лично.

* * * * *

Вкратце он рассказал о событиях, связанных с открытием и
восстановлением Демарзула, о тщетных попытках ученых
противостоять требованию человечества о новом боге. Затем он обратился к Дрейеру
с просьбой описать характерные черты противника, который противостоял им.

"В прошлые века истории Земли, - сказал Дрейер, - были
завоеватели, императоры, диктаторы и тираны, но никогда не было
Демарзул, сиренианка. Для сиренианцев завоевания и лидерство
были так же важны, как еда. Для них было только одно решение, поскольку
они распространились по Галактике, и это было полное господство над
Галактиками - или исчезновение. Несомненно, нашему собственному миру повезло
что драгбора преуспели в их уничтожении.

"Что касается нашей нынешней проблемы, Демарзул продаст народам Земли
идею их полного превосходства над всеми другими расами во Вселенной
. Они созрели для принятия такой доктрины. Он будет использовать
сверхъестественный аспект своего появления среди нас и поощрять
благоговейное отношение. Тогда он, я думаю, наверняка начнет
строительство боевых флотов, сборку оружия и
армии - не те корабли и оружие, которые мы знаем, а лучшее, что сиренианская
наука могла создать полмиллиона лет назад.

- Через несколько часов он наверняка узнает о нашем побеге
и о том, что мы враги. Невозможно поверить, что он этого не сделает
пошлет корабли преследования, чтобы уничтожить нас. Наш единственный шанс - быть слишком далеко
чтобы они могли нас догнать. По крайней мере, на земных кораблях. К
тому времени, когда будут созданы проекты Sirenian, у нас должен быть ответ.

"Значит, такова природа проблемы, с которой мы сталкиваемся. Нашей единственной надеждой - и
она невелика - по-видимому, является открытие оружия, с помощью которого
драгбора давным-давно одолели сиренианские орды. Если мы останемся
ограниченными рамками нашей собственной науки, я убежден, что проблема
безнадежна, хотя я знаю, что, к счастью, есть те из вас, чьи
взгляды радикально отличаются от моего, и мы не признаем поражения даже с
такими ограничениями ".

* * * * *

"У некоторых из вас были возражения против нашего бегства, утверждая, что мы должны
остаться и руководить подпольным оппозиционным движением. Вы были теми,
кому не хватало правильной оценки нашего врага. Я хочу, чтобы вы поняли
что такое движение было бы абсолютно бесполезным. Успешное
подпольное движение должно быть движением угнетенного большинства против
меньшинства правящих. Человечество _ хочет_ Демарша. Никогда не забывай
это. Вот почему мы бежим.

"Но наша битва ведется не с нашими собратьями; их ошибки коренятся в
темных процессах эволюции и расового развития. Появление
Демарзула, однако, является посторонним фактором, который эволюция
не учла. Без него мужчины в конечном итоге достигли бы зрелости
и уравновесили конфликты своей расовой юности. С
Демарзул как бог и лидер, поколения развития могут быть стерты с лица земли
.

"Вы должны помнить, что мы взяли на себя обязательство избрать единственный
возможный курс - побег. Мы всего лишь дети рядом с расовым
старым Демарзулом. Он супермен из суперрасы, которая опередила нашу
задолго до того, как наш первый пещерный предок открыл огонь. Будем надеяться, что
мы найдем оружие драгбора, чтобы наш вид смог подняться по длинной
эволюционной лестнице, на которой они так тяжело споткнулись.

После речи Дрейера это была торжественная группа мужчин, которые стояли лицом к лицу
Андервуд. Семантик впервые донес до большинства из них
масштаб угрозы, с которой они столкнулись.

Затем они приступили к разделению большой группы на более мелкие
подразделения в соответствии с их специальностями. Андервуд обнаружил, что там было
преобладание физиков и биологов. Тридцать физиков
были сгруппированы под руководством Мейсона. Перед ними стояла задача
исследовать возможное оружие и средства защиты, которые можно было бы применить
против нападений, которые, несомненно, будут предприняты.

На работу были назначены люди со строгой инженерной квалификацией
с группой Мейсона.

Биологическая группа включала дюжину хирургов и четырех психиатров
под руководством Ильи. Дрейеру и его коллегам-семантикам
поручили вместе с археологами изучить имеющиеся у них записи
спасенные после пожара в надежде найти ключ к разгадке драгборана
мир и оружие, которое может там быть.

Большинство ученых-физиков в той или иной степени владели
станками и оборудованием и могли помочь в изготовлении
вооружения для корабля.

Первая задача состояла в том, чтобы оснастить корабль поглощающими экранами, чтобы предотвратить
радиолокационное эхо сводит на нет этот способ определения их местоположения с Земли. Это
был относительно простой проект, который был завершен к концу
их первых двадцати четырех часов в космосе. Оставались только астрономические
средства, с помощью которых их можно было обнаружить с Земли, и с каждым проходящим
часом эта возможность становилась все более отдаленной. Андервуд, однако, не мог
избавиться от беспокойства, охватившего его перед лицом преследования, которое, как он
знал, обязательно последует.

В шести днях пути и в ста тысячах световых лет от Земли, Файф
обнаружил первое свидетельство того, что удача была на их стороне.

Он и Дрейер, а также Терри, Андервуд и другие
семантики и археологи работали в единственном большом
помещении, отведенном для изучения записей. Внезапный возглас Файф
разорвал тишину комнаты. Он поднял небольшой металлический рулон,
оплавленный снаружи, но свернутый в спираль там, где он это сделал
отломал оплавленные части.

"Похоже, что это мог быть журнал одного из кораблей с беженцами
", - сказал он. "Посмотри на это".

Андервуд склонился над маленьким аппаратом, который они изобрели для подачи
корректирующего излучения, которое делало символы видимыми.
Обычно они выделялись на их тусклом металлическом фоне, как
белое пламя, но эти были тусклыми почти до полного исчезновения. Он
прочитал медленно, вслух.

"Митс. 2192903. Один _detela_ с тех пор, как покинул Сирению. Отчеты наблюдателей
Корабли драгборанцев в пределах досягаемости. Их тысяча, что означает, что они
превосходят нас численностью десять к одному. Курс 3827...

Андервуд поднял голову. Он не мог читать дальше. "Эти последние цифры..."

"Могут ли они отражать связь между его собственным флотом и родной
планетой?" - спросила Фиф.

"Более вероятно , что это были бы координаты драгборанского флота в
отношение к сиренианцам. В любом случае, такие цифры были бы ключом
к расположению миров, потому что они были бы связаны с
их галактическими привязками. Однако в том-то и загвоздка, что мы нашли эти
ссылки. Для нас они были бы совершенно произвольными. Но если это
журнал, он может указать местоположение планет и их Галактик, которые мы
можем идентифицировать. Если мы сможем вычислить изменения в астрономических положениях,
которые произойдут за пятьсот тысяч лет.

Он вынул свиток из машины и рассмотрел его более внимательно. "Это
почти безнадежно извлечь из этого что-либо еще. Есть ли какой-нибудь другой
образец, который был найден в том же районе?"

Файф проверил записи и покачал головой. "Это было найдено прилипшим к
полностью оплавленной массе железа, по-видимому, части корабля, в котором
он находился, когда ударила Драгбора. Мы также можем отправить его в лабораторию для
реставрации. Если появится возможность прочитать его, это может помочь ".

* * * * *

Через четыре часа дубликат записи вернулся, восстановленный настолько полностью, насколько это было возможно,
но там были длинные пробелы, которые было невозможно разобрать.
Андервуд включил максимальную радиацию, которая помогла выявить
символы, но и быстро сжигал их, если оставлял включенными слишком долго.
Внезапно у него перехватило дыхание.

- Послушай это: "Наши координаты сейчас 6749367 Sirenia, пройден путь
84 _tre-doma_, Sirenia. Через два _te-ela_ мы приземляемся. Возможно, в последний
раз..."

"Вот и все!" - Воскликнула Файф.

"Все, кроме ключа к их системе координат", - сказал Андервуд. "Вы
видите какую-нибудь возможность интерпретировать это, Дрейер?"

Семантик покачал головой. "Это должно быть основано на совершенно
произвольных точках отсчета, как у нас. Я не вижу надежды на интерпретацию
с теми цифрами, которые у нас сейчас есть. Возможно, наши астрономы могли бы что-нибудь предложить
".

Мастерсон и Эберт, два астронома, входящие в группу, были
вызваны для выполнения своей задачи по составлению звездных карт Вселенной
полмиллиона лет назад. Они рассмотрели факты, представленные Андервудом.

Мастерсон сказал: "Боюсь, данные сиренианцами координаты не
сильно помогут. Расстояние имеет значение. Это показывает нам, что у нас есть
оболочка на радиальном расстоянии примерно в девяносто миллионов световых лет
от Солнечной системы. В лучшем случае, тогда у нас есть эта оболочка, которая может быть
считается, что толщина составляет несколько тысяч световых лет, в которых можно вести поиск.
Если бы мы могли найти хотя бы приблизительно соответствующий сектор этой оболочки, мы
могли бы вскоре выделить возможные планетные системы, к которым принадлежали Драгбора
и сиренианцы, но без возможности сузить круг
возможные сектора этой оболочки, это становится невыполнимой задачей. Просто
единственная ссылка на какую-нибудь Островную Вселенную, которую мы могли бы идентифицировать,
возможно, этого хватит ".

Андервуду и Дрейеру пришлось согласиться. Они кое-что получили; если бы они
смогли раздобыть еще один кусочек астрономической информации, это могло бы
дать им ключ.

Поиски этого ключа продолжались среди записей и артефактов.
Само хранилище было обыскано дюйм за дюймом - и по-прежнему почти ни один из
найденных там артефактов не мог быть идентифицирован или объяснен. Помимо
хранилища, большая часть материала, которым они располагали, была родом с планеты
, на которой приземлились сиренианцы.

К восьмому дню команда Мейсона сумела сконструировать оборудование
для метания силового снаряда в "Лавуазье", и Андервуд
вздохнул значительно легче. Они могли бесконечно путешествовать позади
под защитой этого непроницаемого щита. Данные для навигации были
получено с помощью почти бесконечно малых контрольных блоков, установленных снаружи корпуса
и подключенных с помощью тонких, как волос, проводов, проходящих через такие же маленькие
отверстия в нем.

* * * * *

Андервуд гордился этим достижением. С их ограниченными
производственными мощностями было почти чудом, что они
смогли изготовить массу сложного оборудования за столь короткий срок
. Каким-то образом это показалось ему символичным, как будто существовали определенные
законы, благоприятствующие их успеху - успеху Земли.

И затем, в тот же самый восьмой день, когда они были почти за пределами
предел, при котором можно было идентифицировать такие маленькие темные объекты,
дежурный наблюдатель "впередсмотрящего" передал предупреждение в центр управления.

"Флот покидает Землю. Двадцать военных кораблей. Тип "Кориус". Очевидный
курс 169 46 12 и 48 19 06. Скорость...

Андервуд посмотрел на Фифа, который в это время был рядом с ним. "Это
оно", - сказал он.

Предупреждение разнеслось по всему кораблю, и матросы на мгновение оторвались от своих
дел, затем продолжили с более мрачными глазами и поджатыми губами.
Группа Мейсона работала над проблемой, которая ставила в тупик специалистов по вооружению
на протяжении поколений проблема запуска атомного потока через
форс Шелл. Андервуд не был уверен, что они решат проблему
но на данный момент они ни на что не обижались.

Когда Андервуд и Файф подошли к штурманскому столу, чтобы проверить свой
курс и курс преследующего флота, он сказал: "Интересно, как они
заметили нас. Наш эхо-экран не мог сломаться. Должно быть,
им просто астрономически повезло, что они вышли на наш след.

Лейтенант Уилсон, штурман, нахмурился, указывая на их
карты курса. "Я не верю, что этот флот следует за нами", - сказал он.
"Если это так, то они идут долгим обходным путем, потому что их курс
в настоящее время он отклоняется от нашего более чем на четырнадцать градусов.

* * * * *

Файф и Андервуд изучали траектории, проецируя их в
космос, оценивая скорость, с которой флот будет приближаться,
учитывая его превосходящую скорость и расходящиеся курсы.

"Достаточно легко определить, следуют они за нами или нет",
сказал Андервуд. "Мы могли бы просто изменить наш собственный курс на девяносто
градусов. Возможно, они нас все-таки не обнаружили, а просто
стреляют вслепую в том направлении, в котором мы могли бы быть, основываясь только на
наблюдения полиции, когда мы взлетали. В таком случае они могут надеяться
просто подойти достаточно близко, чтобы получить адекватное эхо от радара ".

Дрейер услышал новости по интерфону и зашел в
навигационную рубку. Он подслушал последнее заявление Андервуда.

"Демарзул не стал бы посылать простую рыболовную экспедицию", - сказал он
категорично.

"Тогда каков ответ?" - Что это? - спросил Андервуд, но про себя
выдвигал дикую теорию. Ему было интересно, подтвердит ли ее Дрейер.

"Если бы мы просто вслепую летели в космос, чтобы спастись, Демарзул бы
не обращайте на нас внимания, но если бы мы направлялись в пункт назначения, где
наше прибытие было бы для него недоброжелательным, тогда он был бы обеспокоен ".

Глаза Андервуда загорелись. На лице Дрейера он прочел те же выводы, к которым пришел
.

"И Демарзул отправил бы свой флот не за нами конкретно, а к
этому месту назначения, чтобы убедиться, что мы его не достигли. Следовательно, этот флот
направляется к миру Драгборан!"

"Не так быстро!" Фиф возразил. - Демарзул предположил бы, что мы
знаем, где это. У него нет оснований для такого предположения.

Дрейер покачал головой. "Он не знает, знаем мы дорогу или нет.
Он знает только, что она должна быть защищена от любого возможного использования с нашей стороны
. Если мы не отправимся туда, мы не будем представлять для него угрозы. Если мы это сделаем, флот
там, чтобы позаботиться о нас.

Файф задумалась, затем медленно кивнула. "Ты права".

"И Демарзул собирается показать нам путь к оружию Драгборана!"
- яростно воскликнул Андервуд.




_ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ_


Курс был изменен таким образом, чтобы полет "Лавуазье" был параллелен
полету земного флота. Ускорение было увеличено до
двадцатипроцентная перегрузка инерционных блоков, из-за чего
каждому человеку приходится использовать небольшой несущий блок для защиты от собственного возросшего веса.

Флот по-прежнему приближался, сокращая расстояние между ними, но
Андервуд был уверен, что расстояние между их параллельными
курсами было достаточно большим, чтобы предотвратить обнаружение любыми средствами, которые мог использовать
флот.

На корабле началась новая жизнь, так как периоды работы и сна
пролетели быстро. Теперь им было легче сосредоточиться на работе, когда
каждый чувствовал, что движется к определенной цели - они не осмеливались
сомневаюсь, что эта цель принесет то, на что они надеялись.

Под руководством Файф проводились ежедневные занятия по сиренианской культуре.
Каждый факт существования они пытались рассматривать с сиренианской точки зрения
и предвосхищать его смысловое значение для этой древней расы-завоевателя
.

Путешествие оценивалось примерно в три месяца. Немного
была устроена импровизированная вечеринка, когда флот миновал их примерно на полпути
отметка. С тех пор это была отчаянная гонка за тем, чтобы убедиться, что другие корабли
не выходят за пределы досягаемости приборов "Лавуазье".

* * * * *

В последнюю неделю третьего месяца на кораблях боевого флота наблюдалось внезапное резкое торможение
. Андервуд поднял по тревоге свой
весь экипаж. Если их выводы были верны, они находились в пределах нескольких
сотен тысяч световых лет от мира Драгборан.

Когда _Lavoisier_ немного снизил свою огромную скорость,
открыв рассеиватели энтропии, флот, казалось, направлялся к
маленькой галактике с группой желтых звезд у ее внешнего края.

Андервуд позволил их кораблю несколько сократить огромный разрыв между
ими и врагом, но он хотел сохранять разумную дистанцию,
ибо флот, несомненно, начал бы прочесывать небеса
чужая планета, когда они прибыли и обнаружили, что _лавуазье_ не приземлился.

Наконец, было замечено, что флот приблизился к одному из желтых солнц
у которого была система из пяти планет. Это была четвертая планета, к которой
направлялся флот. Андервуд наблюдал, как шесть из двадцати кораблей приземлились
на нее.

"Давайте выстроимся за одной из других планет", - проинструктировал он Доусона.
- Вторая кажется ближайшей. Тогда мы можем развернуться и зайти сзади
луна под номером четыре. Вероятно, мы приземлимся на этой луне и посмотрим на
разверните флот, прежде чем принимать решение о наших следующих действиях ".

Единственным недостатком маневра было то, что они не могли вести
достаточно тщательный контроль за флотом. Они вышли из тени
планеты на два часа, а затем были затмены луной
четвертой планеты. В течение этого промежутка времени они находились в лучах солнца,
и они вообще не видели никаких признаков флота. Фотографы были заняты
они делали снимки мира Драгборан.

Как вторая планета, Луна оказалась бесплодной сферой
первый взгляд, но когда они приблизились и двинулся дальше вокруг своей
В окружности в шесть тысяч миль они обнаружили область пышной растительности
занимающую примерно восьмую часть поверхности.

В момент их приближения это была ночная сторона. Никаких признаков
жилья видно не было, хотя Андервуду на мгновение показалось, что он
заметил столб дыма, спиралью поднимающийся вверх в ночи, когда они снижались
к поверхности. Потом все исчезло, и он не был уверен, что действительно что-то видел
.

_Lavoisier_ остановился на травянистом полу поляны в
покрытом растительностью уголке этого в остальном бесплодного мира.

В этот момент в рубку управления вошел Мейсон. "Я не знаю, что
вы ожидаете найти на той планете внизу, - сказал он. Он протянул
пачку фотографий Андервуду. "Должно быть, мы где-то прокололись".

Андервуд почувствовал укол дурного предчувствия. "Почему? В чем дело?"

"Если там и есть какое-то жилище, то оно под бутылками. На всей планете нет ни единого
пятнышка атмосферы ".

"Тогда это определенно делает проблему археологической", - сказал Фиф
. "Было бы слишком надеяться, что такая развитая цивилизация, как
драгборанцы, могла просуществовать еще полмиллиона лет. Но
фотографии - что они показывают?"

Он взглянул поверх руки Андервуда. - Там есть города! В этом нет сомнений
когда-то планета была обитаема. Но все выглядит так, как будто эти города были оккупированы только
вчера!"

"Это можно объяснить отсутствием атмосферы", - сказал Андервуд.
"Города не были бы погребены под насыпями в безвоздушном
мире. Должно быть, какой-то великий катаклизм одновременно уничтожил и атмосферу, и жизнь
на планете. Возможно, из-за этого наша проблема скорее проще, чем сложнее
. Если разрушение произошло
довольно скоро после того, как драгбора победили сиренианцев, среди руин может быть
достаточно доказательств наличия их оружия.

* * * * *

Когда Дрейер, Терри и Илья вошли в рубку управления после
приземления, состоялся импровизированный военный совет.

"Нам придется подождать, пока флот не сдастся и не уйдет обратно", - сказал
Терри. "Мы не можем надеяться войти и убрать их с пути".

"Откуда нам знать, что они сдадутся?" - спросил Илья. "Они могут быть постоянной
охраной".

"Мы не знаем, что они будут делать", - сказал Андервуд. "Они могут остаться на
в любом случае, месяцы, а это слишком долго для нас, чтобы ждать. Даже двадцать кораблей
не большая сила на планете такого размера. Мой план состоит в том, чтобы совершить
ночную посадку в какой-нибудь пустынной местности, затем медленно продвигаться к одному из
больших городов и спрятать корабль. Мы можем провести разведку с помощью
скутера, чтобы определить, есть ли в городе кто-нибудь из автопарка. Если да, мы можем
двигаться дальше; если нет, мы можем начать поиски. Не имеет значения, где
мы начнем, пока не получим хоть какое-то представление об истории и культуре
драгбора ".

"Это так безнадежно!" Файф яростно покачал головой. "Это было бы
проект для тысячи археологов на сто лет, чтобы исследовать и
проанализировать такие руины, как те, что внизу, но сотня из нас предлагает
сделать это за несколько недель, одновременно прячась от смертельного врага! Это
совершенно невозможно.

"Я так не думаю", - сказал Андервуд. "Мы ищем только одно
. Мы знаем, что это оружие. Вполне разумно полагать, что
об этом могли широко упоминаться труды и история
Драгбора, поскольку это было средством уничтожения их соперничающей империи.
единственная реальная трудность связана с флотом, но я думаю, мы сможем работать в условиях
их носы на достаточно долгий срок.

- Ты неисправимый оптимист, - сказал Терри.

"Как и все вы, иначе вы бы никогда не отправились в это путешествие".

"Я согласен", - сказал Илья. "Есть только одна вещь, которую я хотел бы
предложить. Если эта луна вообще пригодна для жизни, я думаю, нам следует отдохнуть день
или два и погреться на солнышке ".

Возражений на это не последовало.

* * * * *

Рассвет на луне мира Драгборан почти совпал с
окончанием периода их сна. Был проведен анализ внешних условий.
Атмосфера оказалась подходящей, хотя и разреженной. Температура снаружи
оказалась высокой, как и следовало ожидать, учитывая их близость к солнцу.

Затем, когда Андервуд приказал поднять силовую оболочку и открыть люк,
он испытал шок от неожиданности, который заставил его громко воскликнуть. Илья, не сильно отстававший
, подбежал.

- В чем дело, Дел?

Его палец указывал вниз, на группу фигур у основания
корабля. По внешнему виду они были вполне людьми - такими же, как и
Демарзул. Более высокие, чем земляне, и меднокожие, они
наблюдали за открытием порта и низко поклонились Андервуду и
Илья.

Их было четверо стоящих, и они сгруппировались около пятого
фигура лежала на носилках.

"Может быть, нам следует забыть о том, чтобы покинуть корабль", - с сомнением сказал Андервуд
. "Нет смысла связываться с суеверными
туземцами. У нас нет на это времени.

- Нет, подожди, Дел. Тот, что на носилках, ранен, - сказал Илья. "Я полагаю,
они привезли его сюда, чтобы он встретился с нами. Может быть, мы сможем что-нибудь для него сделать".

Андервуд знал, что бесполезно пытаться противостоять ее желанию помочь. Он
сказал: "Давайте позовем Дрейера. Возможно, он сможет поговорить с ними".

Дрейер, Файф и Николс уже направлялись к порту
вместе. Они были взволнованы отчетом Андервуда.

"Это может быть ответвлением либо драгборанской, либо сиренианской
цивилизации", - сказал Файф. - В любом случае мы можем найти что-нибудь полезное
для себя.

- Они думают, что мы боги. Они хотят, чтобы мы вылечили одного из их раненых",
сказал Андервуд. "Мы не можем надеяться ни на что полезное в таком
примитивном обществе".

Специалисты по семантике посмотрели на небольшую группу. Внезапно Дрейер
издал звуки, напоминающие серию хрюканья с меняющимися
интонации. Одна из местных, женщина, встала и произнесла длинную
речь, совершенно бессмысленную для Андервуда. Но Дрейер стоял с напряженным
вниманием, как будто с трудом понимал каждое значение этого
чужого языка.

* * * * *

Затем Андервуд вспомнил, что слышал заявление Дрейера о том, что настоящий
семантик должен уметь понимать любой иностранный язык и вести беседу на нем
с первого раза, когда услышал его. Во всех языках есть звуки
и интонации, которые имеют фундаментальное и идентичное смысловое содержание.
Дрейер утверждал, что их можно идентифицировать и использовать для реконструкции
языка в готовом потоке разговора, если человек достаточно искусен
. Андервуд всегда считал, что это не более чем хвастовство, но
теперь он видел это в действии.

Две женщины из группы и один из мужчин казались совершенно потерянными в
своей позе поклонения, но другая фигура, стоявшая немного
поодаль, выглядела почти бунтарской. Он говорил отрывисто и пространно
.

"Этот парень - здоровый скептик", - сказал Дрейер. "Он готов
принять нас как богов, но ему нужны доказательства того, что мы таковыми являемся. Он склонен играть
хитрости, которые нужно выяснить ".

"Мы не можем с ними возиться", - сказал Андервуд. "Для
нас здесь ничего нет".

"Возможно", - сказал Дрейер. "Мы должны позволить Илии посмотреть, на что она способна".

Андервуд не стал настаивать на своих протестах. Он позволил Дрейеру приказать
туземцам доставить своего товарища на корабль. Там, в операционной,
Илья осмотрел раны. Пострадавший выглядел постаревшим, но в его лице
было что-то радостное и жизнерадостное, чему
Андервуд поймал себя на том, что почти завидует.

Но Илия качала головой. "Это безнадежно", - сказала она. "Мы
ничего не можем для него сделать".

Она включила флюороскоп, чтобы Андервуд мог посмотреть. Он поводил им
затем воскликнул: "Иллия! Эти странные органы под диафрагмой..."

У нее резко перехватило дыхание. - То же, что и в Демарзуле. Они, должно быть,
одной расы!

Дрейер разговаривал с товарищами раненого, объясняя
что спасти жизнь пожилого человека было невозможно.

Ответом непокорного было почти дикое рычание в его
горле. Затем он заговорил более мягко с раненым, как бы объясняя.
Безмятежное выражение лица не изменилось, но глаза спокойно закрылись, и
земляне знали, что он мертв.

Мятежник быстро выхватил из ножен стеклянный нож и
небрежно и умело полоснул им по трупу. Он извлек один из
чужеродных органов и поместил его в контейнер, который носил с собой. Не
сказав больше ни слова, он ушел, и две женщины последовали за ним печально и более
медленно. Они отказались говорить дальше.

Андервуд смотрел им вслед. "Кажется, мы нашли труп", - сказал он.
"Попроси пару человек вынести его и похоронить, хорошо, Терри?
В любом случае, интересно, что все это означает. Это остатки
сиренианской культуры?

Его размышления были внезапно прерваны ревом
интерфона. "Доктор Андервуд, наблюдательный докладывает, что весь земной флот
отбывает с планеты Драгборан!"

Операционная группа посмотрела друг на друга во внезапном молчании.

* * * * *

- Это не имеет смысла, - наконец сказал Терри.

- Имеет, - медленно произнес Андервуд. "Если они нашли и уничтожили
то, что мы надеялись найти".

"Также, если они хотели выманить нас из укрытия", - добавил Дрейер.

"Нам лучше подождать пару дней и посмотреть, что они предпримут. Если они покажутся
чтобы продолжить их полет, мы можем переместиться на планету, у которой
солнце позади нас, и они этого не обнаружат. Но я думаю, что нам следует
подождать по крайней мере два дня, так что, если кто-то хочет осмотреться на
этой Луне, у него есть шанс ".

Терри с энтузиазмом относился к исследованию Луны. Казалось, что здесь
мог находиться живой фрагмент цивилизации тысячелетней давности,
которая при нормальном ходе событий должна была быть давно мертва, но
которые каким-то образом пережили катастрофы, уничтожившие родительские
цивилизации.

Илье тоже не терпелось поскорее убраться с корабля. Вместе они
убедили Андервуда присоединиться к ним в исследовании скутера
прилегающей территории. Файф и Дрейер собирались уходить, но это было
Мейсону необходимо было остаться техническим руководителем на корабле.

За травянистой равниной лежал участок, поросший густым лесом. Мотороллеры
Группа поднялась высоко в воздух, чтобы миновать лесистую местность, и пропала из виду
те, кто находился на борту "Лавуазье".

Долгое время они ехали на уровне верхушек деревьев, глядя вдаль, на
бесплодные песчаные пустоши, которые касались далекого горизонта.

Внезапно Терри указал вниз. - Дорога! - крикнул я.

Мерцающий пояс тянулся через лес почти под прямым углом к
линии их полета. Они спустились в лесной каньон, чтобы осмотреть его
. Андервуд остановился прямо над поверхностью. Затем наклонился и
дотронулся до нее.

* * * * *

Дрейер посмотрел на его озадаченное лицо, не прекращая выпускать сигарный столб
дым. - Стекло, да?

"Выглядит и ощущается так, но стеклянное шоссе ...!"

"Ограниченность материалов", - сказал Дрейер. "Очевидно, что на Луне
не хватает минеральных ресурсов, поскольку она состоит в основном из неметаллов
силикатов. Стеклянный нож, которым наш друг пользовался на трупе, указывает на то, что
нехватка металла; это шоссе завершает дело, потому что показывает, что они
обладают высокоразвитой технологией обработки стекла. Следовательно, мы
определенно не находимся в присутствии примитивной цивилизации
, как мы предполагали. Нам лучше быть осторожнее, потому что наш друг, похоже,
разочарован нашей неспособностью спасти его раненого товарища ".

Они выбрали направление вдоль шоссе и двигались по нему в нескольких футах
над поверхностью. Они ехали минут двадцать или около того без передышки
ни в лесу вокруг, ни на сверкающем шоссе внизу.

Затем внезапно вдалеке показалась фигура. Она двигалась
быстро. Терри прищурился и внезапно воскликнул: "Мы пролетели столько световых лет,
чтобы найти сверхцивилизацию, и мы находим велосипедистов!"

Файф сказал: "Я не вижу в этом ничего странного. Конечно, велосипед
- очевидный способ передвижения в умеренно механической культуре. Это
может означать, а может и не означать отсутствие самодвижущихся механизмов.

"Узнаете этого парня?" - спросил Андервуд.

Они двинулись вперед, когда всадник быстро приблизился. Наконец они
смогли ясно разглядеть его черты и узнали в нем того бунтаря
из их утренней встречи.

"Интересно, едет ли он к нам снова", - сказал Терри.

"Наша встреча удачна", - сказал Дрейер. "Я хочу знать, что он сделал
с тем органом, который он извлек из трупа. Я никогда не сталкивался с
ничем подобным во всех моих этнологических исследованиях. Я подозреваю, что это
может быть, какой-то обряд, связанный с верой в этот орган как в вместилище
жизни, точно так же, как когда-то у нас считалось сердце ".

Подойдя к мужчине, они замедлили шаг - так они привыкли думать о нем
Он тоже остановился и злобно посмотрел на них.
Затем яростная речь сорвалась с его губ. "Шазер на джорли!"

Дрейер нахмурился и медленно пробормотал несколько слогов. Незнакомец
повторил свое яростное утверждение.

* * * * *

"Он говорит, что мы не боги", - сказал Дрейер.

"Мы могли бы сказать ему это", - сухо заметил Андервуд.

Разговор на незнакомом языке продолжался до тех пор, пока Дрейер не повернулся
снова к своим спутникам. - Этот парень называет себя Джандро, и тот факт,
что у нас есть металлы, все еще не убеждает его в том, что мы боги,
мнение, которое противоречит мнению его товарищей. Это имеет смысл для
тебя?"

Фиф воскликнула: "Это имеет удивительный смысл! Планета, лишенная металлов,
и все же населена высокоинтеллектуальной расой. Они делают все возможное
технологическое использование материалов, находящихся в их распоряжении, но они каким-то образом знают
о существовании и свойствах металлов. Что может быть более естественным, чем
для них создать религию о более удачливых богах, использующих металл
?"

Дрейер сказал Джандро: "Мы не боги. Мы пришли к вам не как
боги, а как гости. Мы из места под названием Земля".

Это признание, казалось, сильно потрясло Джандро, потому что выражение его лица
заметно изменилось. "Я сожалею, - сказал он, - если я обвинил вас в
претензии вы не предъявляли. Но я не понимаю, что вы говорите. Если ты
пришел из Небесного Мира, отведи меня туда и помоги вернуться с
секретами, которые помогут возвысить мой народ".

"Небесный мир?" Дрейер нахмурился.

Джандро указал на горизонт, где висела планета Драгбора,
похожая на серебряный диск.

"Почему ты называешь это Небесным миром?"

Джандро посмотрел на меня с тоской и горечью, прежде чем заговорить. "Ты
не оттуда?"

"Нет".

"Но ты можешь отправиться туда в своем металле?"

"Да".

"Ты возьмешь меня?"

"Это не мне решать, но, возможно, я смогу повлиять на остальных.
Скажи мне, почему ты хочешь попасть туда и почему называешь это Небесным Миром".

- Давным-давно, - сказал Джандро, - до того, как люди поселились на Треаре, они жили с
богами Небесного Мира, но за мятеж и неповиновение они
были низвергнуты и сосланы. Треар был бесплодной луной без жизни или
материалов. После многих декар человек преуспел в распространении крошечных
семян жизни, которые он принес, и вырастил огромные леса. Это дало нам
дерево, а пустыни дали нам стекло. Итак, мы построили мир на
бесплодном Треаре и ждали того времени, когда боги вознесут нас
снова в Небесный Мир.

"Это история, которую рассказали отцы, но я в нее не верю",
Закончил Джандро. "Я не знаю, чему верить, кроме того, что я хочу, чтобы
наследие нашей родной планеты было возвращено нам".

Дрейер рассказал эту историю своим спутникам. "Это звучит очень похоже на то, что
Предки Джандро были какой-то группой беженцев, покинувших планету до
разрушения, поглотившего атмосферу".

"Итак, он хочет отправиться с нами", - сказал Андервуд. "Интересно, может ли он быть
как-нибудь полезен нам в разгадке секретов планеты".

"Я хотел бы воспользоваться этой просьбой, чтобы заключить с ним сделку", - сказал Дрейер. "Я очень
многие хотят знать, почему он вырезал этот орган и что он с ним сделал.
То хирургическое мастерство, которое он продемонстрировал, пришло не инстинктивно ".

"Со мной все в порядке", - согласился Андервуд.

* * * * *

Дрейер снова обратился к Джандро. - Это то, что ты можешь отправиться на планету
с нами. Взамен мы хотели бы получить только одну вещь - информацию о том,
почему вы вскрыли труп и извлекли орган.

- Для дискары, конечно. О! Вы имеете в виду, что хотите представить
апологетику? Внезапное выражение понимания и крайнего
недоумения противоречиво отразилось на его лице.

Дрейер на мгновение запнулся. "Апологетика? Да, конечно! Мы хотим
представить апологетику".

"Очень хорошо. Вы гости в моем доме. Мой отец будет доволен.

Джандро развернул велосипед и помчался по дороге. Дрейер рассказал
остальным, что произошло, и завел свой скутер в
направлении, выбранном незнакомцем.

Терри был взрывоопасен в комментариях. "Что, черт возьми, это за апологетика?"
он потребовал ответа. "Мы не знаем, как их предлагать и кому их предлагать.
Ты поставишь нас в затруднительное положение, если мы будем совать нос в религиозные обряды
этих хирургов-любителей!"




_ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ_


Андервуд размышляли о Dreyer. За пассивную экстерьер
человек был мозг, чьи непрестанные усилия, часто текла в самых
окольными каналами. Что мотивировало этот интерес к особенностям
культуры пришельцев? Андервуд был уверен, что их было больше, чем казалось на
поверхности.

Был факт, что каждый орган представляет собой уязвимую точку для
надлежащего оружия. Была ли это идея Дрейера определить свойства
неизвестных органов в надежде найти оружие, от которого они были бы
уязвимы?

Лес сменился зеленью , и они оказались на поляне , которая сияла в
солнечный свет походил на лужицу мыльных пузырей.

Дома, как и улицы, были из разноцветного стекла, которое искрилось
словно собственным светом. Земляне тогда точно знали, что
они находились не в присутствии какого-либо примитивного народа, поскольку город был
устроен с искусством гигантской короны из драгоценных камней.

На улицах и в бульварах было много высоких меднокожих людей
. Увидев их вместе в их собственной обстановке, Андервуд был
впечатлен их грацией и простой красотой. Спокойствие и удовлетворенность
были в их чертах лица и изяществе осанки.

* * * * *

Земляне верхом на мотороллерах, таинственно летящие над
поверхностью дороги, вскоре привлекли к себе внимание. Крики поднялись в воздух,
и десятки людей распростерлись на дороге.

Джандро остановился и жестом приказал мужчинам остановиться. Затем он обратился к своему
народу на речи, которая была слишком быстрой даже для понимания Дрейера.
Дрейеру удалось уловить только то, что Джандро говорил, что мужчины пришли, чтобы
принести извинения его отцу и что Джандро был избран, чтобы
отправиться в Небесный Мир ради своего народа.

Некоторые, казалось, смотрели на Джандро с изумленным недоверием,
а другие склонялись перед ним, как перед землянами. Но когда
группа снова двинулась вперед, люди встали и стояли в тишине
и благоговении.

Они остановились перед большим одноэтажным зданием оранжевого цвета. Джандро
спешился и посторонился, пропуская их внутрь.

"Вы оказываете честь моему факультету", - сказал он.

Андервуд напрягся, пытаясь разобрать хоть что-нибудь из языка, но мог только
догадываться об этом. Файф и Терри Бернард многое поняли, но не
с помощью Дрейера. Специалист по семантике направился к зданию
уверенно, затем остановился у входа и с сомнением посмотрел на свою сигару
. Было невозможно выбросить ее на безупречно чистые
сады или дорожки. Наконец он потушил его о ботинок и засунул
измельченные остатки в карман.

Интерьер дома был обставлен с простой роскошью. Обильный свет
струился из цветных призм, которые пропускали потоки естественного света
свет снаружи проникал через декоративные полупрозрачные панели, которые образовывали
стены.

Почти сразу же из противоположной двери вошли еще две женщины
в комнату. Один был пожилым, но другой был моложе Джандро
на вид.

Затем земляне узнали их - тех самых, которые были на корабле
с Джандро тем утром.

При виде землян они невольно вскрикнули. Быстро,
Джандро объяснил их присутствие и их отрицание того, что они боги.
Постепенно возбуждение двух женщин улеглось, и Джандро представил их
Дрейер передал их знакомство.

"Они приготовят нам ужин перед уходом", - сказал Джандро, "но сейчас ты
хотел бы ты посмотреть "дискару" моего отца и принести извинения. Пойдем
сюда."

Он провел меня через весь дом в другую комнату с закрытой дверью.
Даже спокойствие покидало Дрейера, когда он задавался вопросом, что произойдет
если он не сможет сразу понять, чего от него ожидают.

Внезапно Джандро широко распахнул дверь и впустил их внутрь. - Вы, наверное, захотите
побыть одни, - сказал он. - Я буду ждать вас.

Он закрыл дверь.

* * * * *

Ни у кого из них не было предвзятого представления о том, что они могут увидеть, и
они не могли представить себе зрелище, представшее их глазам. Комната была
большая, и стены от пола до потолка были увешаны полками, как
фантастическая библиотека.

Их внимание привлекли предметы на полках. Квадратные
стеклянные банки, абсолютно идентичные, заполняли все пространство, и в каждой банке
был красновато-коричневый орган, точно такой же, как тот, что был извлечен из трупа
на борту их корабля Джандро. Образцы были покрыты прозрачной консервирующей жидкостью
контейнеры были запечатаны.

Но на небольшом пространстве перед ними стоял стол, и на нем стояла
единственная банка со свежим экземпляром. Инстинктивно они поняли, что это
то самое, которое они видели вырезанным этим утром.

Терри набрал полные легкие воздуха. - Ну, это уже кое-что. Морг
для вымершей печени, содержится хирургом-любителем, который ездит на велосипеде на работу
. Что, черт возьми, вы об этом думаете?"

Илья внимательно изучал образцы. "Не все они были такими хорошими
хирургами, как Джандро. Большинство из них выглядят так, как будто их резали
топором для разделки мяса. Некоторые из них выглядят так, как будто были здесь с начала
незапамятных времен.

"Что-то вроде культа предков", - сказал Андервуд. "Апологетика должна
быть какой-то формой социального ритуала, предлагаемого предкам друга, всем
об этом интересно, но совершенно бесполезно для наших целей в данный момент".

"Это не так просто", - сказал специалист по семантике. "Примите во внимание тот факт, что
хотя Джандро понимает, что мы из другого мира, он верит, что
мы знакомы со всем этим. Поэтому он верит, что эти вещи
знакомы всем гуманоидным существам. За этим может стоять научно обоснованная
причина ".

"Что?" - спросил Андервуд.

"Я не знаю, но собираюсь выяснить".

Джандро ждал их, когда они вышли. Он показал им на
стол, на котором была приготовлена еда.

Для Андервуда и Ильи это был странный ужин, поскольку они не могли
ни в малейшей степени общаться со своими хозяевами. Файф и Терри
постепенно входили в круг общения.

Возникала неловкость из-за слишком большой мебели и оборудования для приема пищи
, но с обеих сторон были сделаны терпимые послабления. Эти двое
женщинам было трудно отбросить свою чопорную сдержанность, но к концу
за ужином они, казалось, забыли, что мужчины были кем угодно, только не
старыми знакомыми, пришедшими в гости.

Именно тогда Джандро сказал: "Я полагаю, вы хотели бы увидеть нашу
_resa_ и установка _abasa_?"

Без малейшего признака непонимания Дрейер повторил вопрос.

"Я готов увидеть все, что только можно увидеть", - сказал Андервуд. Хотя
он был встревожен, он знал, что они должны дать больше времени земному
флоту, чтобы уйти.

Они вышли из дома и пешком пересекли город, Джандро шел впереди
к одной из главных жемчужин этого сверкающего города. Это было большое
здание из кроваво-красного стекла, стоявшее отдельно от других строений.

"Я должен был объяснить", - сказал Джандро. "Здесь мои обязанности
выполнено. Я монтажник. Сегодня я не работаю, но проводятся операции
, так что вы сможете увидеть наши методы
а также материнскую плоть _abasa_".

Он провел их по извилистым коридорам великолепного сооружения
из стекла. Андервуд заметил, что блестящие полы каким-то образом
обладают высоким коэффициентом трения без потери блеска.
Внезапно они оказались в помещении, которое образовывало небольшой амфитеатр,
в некоторых отношениях похожий на операционные амфитеатры земных
больниц. С некоторым шоком они обнаружили, что это было именно так
что это было.

Они заняли места у защитного ограждения. Под ними, на столе
, где работала пара хирургов, лежал младенец с большим разрезом брюшной полости
. Один из хирургов достал небольшой мясистый предмет из
ближайшей ванны и умело ввел его через разрез. Они
зачарованно наблюдали, как орган был пришит на место,
крошечные кровеносные сосуды были сращены, а нервы из соседних органов
перерезаны и введены в новую массу.

* * * * *

Иллия схватила Андервуда за руку. Она прошептала: "Они прививаются
эти странные органы, которые мы не идентифицировали. Они не рождаются с ними
вообще!"

"Но где они их берут?" - Пробормотал Терри. "Может быть, поэтому они
вынимают их после смерти - чтобы использовать снова. Но это не могло быть
потому что они маринуют их. Я сдаюсь. Это слишком много для меня.

Взгляд Ильи был прикован только к умелым рукам внизу, которые творили
такие чудеса с живой тканью. Один раз она отвела взгляд на спокойные
черты лица Джандро и вспомнила его мимолетное замечание о том, что он
"монтажник". Если бы он занимался подобными вещами, он мог бы сравняться с
величайшим из хирургов Земли.

Операция была долгой. Когда два хирурга, наконец, закрыли
разрез, они начали аналогичную операцию у основания мозга,
пересадив туда фрагмент бесформенной плоти.

Земляне не могли понять, как младенец смог выдержать шок
от такой радикальной операции, но, если верить свидетельствам, это
было сделано каждому ребенку, родившемуся на Луне.

Джандро сказал: "Вы видели нашу технику. Как она соотносится с
вашей?"

Дрейер уклончиво кивнул. "Очень похоже, за исключением того, что мы обнаружили
желательно отложить операцию на мозге. Это снимает шок и
похоже, помогает выздоровлению ".

- Вы имеете в виду _три-абаса_? Так вот в чем объяснение. Я буду
откровенен. Я пытался обнаружить вашу _epthalia_ с момента вашего
прибытия. Я задавался вопросом о причинах вашего сокрытия, но
конечно, это ваша личная забота. Однако казалось невозможным, чтобы
вы помешали мне обнаружить это.

"Да", - глубокомысленно ответил Дрейер. Он сообщил о двойном разговоре своим
компаньонам. "Я не думаю, что мы можем продолжать это долго, и я не
думаю, было бы хорошей идеей раскрывать факт отсутствия у нас этих органов.
Джандро предполагает, что этого требует любая гуманоидная жизнь. Он, вероятно,
счел бы нас недочеловеками, если бы знал.

* * * * *

Андервуд кивнул. "Тогда скажи ему, что мы отправляемся в путь".

"Это было бесполезно", - подумал он. Он не знал, чего Дрейер
ожидал от их отвлекающего визита к этим людям, но, насколько
Андервуд мог видеть, это ничего не дало. Однако за несколько часов, проведенных вместе, он стал довольно
привязан к Джандро, распознав
в нем что-то вроде того же бунта против условностей
его мир, который Андервуд ощущал на Земле. Возможно, во время путешествия на
планету Драгборан они могли бы познакомиться поближе.

Джандро вывел их из зала. "Ты должен увидеть материнскую плоть. Это
займет всего несколько мгновений. Он ни разу не умирал, и сейчас он намного
старше, чем наши исторические записи ".

Земляне снова проследовали по извилистым коридорам к двери,
которая открывалась только после ввода сложной системы кодов, а затем будучи
полностью втянутой внутрь. Войдя в проем, они заметили, что
стены были толщиной почти в четыре фута из цельного стекла свинцово-серого
оттенка.

Защита необходима, чтобы уберечь материнскую плоть от естественных
волнений и случайных неудачников среди нас, чья воля заключается в
разрушении. Никакая известная нам сила не смогла бы преодолеть барьер ".

Андервуд заинтересовался природой этой
таинственной материнской плоти. Он подозревал значение этого названия, но о
природе вещества догадаться было невозможно.

Комната, в которую они вошли, была очень большой и оборудованной как
лаборатория, со всех сторон уставленная деревянными и стеклянными инструментами.

Центральной особенностью зала, однако, был большой, покрытый куполом
контейнер около двадцати футов в диаметре. Внутри, поднимаясь примерно
на полпути к вершине, находилась бесформенная масса плоти, большей частью сероватая
, но пронизанная багровыми прожилками красного цвета. Оно пульсировало, как будто им владела некая
спокойная, спящая жизнь.

"Это наша материнская плоть", - сказал Джандро.

Илья слегка вздрогнул при виде этого. "Это выглядит почти как огромная опухоль"
"раковая опухоль", - сказала она.

Они заглянули в чан, основание холмика плоти было скрыто
густой, похожей на суп жидкостью.

Когда они приблизились к куполу, к ним подошел техник. Он нес с собой
инструмент с длинной ручкой, который он только что вынул из стерилизатора. Пока
они смотрели, он открыл отверстие в куполе и вставил инструмент
быстро вонзился в холмик плоти и перевернул его. Масса задрожала и
отпрянула, но инструмент извлекся, удерживая сердцевину глубоко внутри
массы. Рана медленно закрылась, и густая темная кровь перестала течь
.

* * * * *

Техник опустил ядро в контейнер и понес его через
комнату к одному из нескольких сотен похожих на клетки блоков площадью около квадратного фута.

"Вот ты и видишь это", - сказал Джандро. "Первобытная плоть вырезается и
помещается в формовочную коробку, где хирургические манипуляции и облучение
вызовут образование специализированных клеток, которые превратят ее
в одну из трех _abasa_.

"Я бы поклялся, что это раковая ткань", - сказал Илья. "Каким бы ни было назначение
этих странных органов, развившихся из него, возможно, что эти
люди преуспели в совершенствовании мутации, с которой природа
боролась на Земле на протяжении тысяч поколений ".

"Но какова могла быть цель этого?" Спросил Андервуд. "Что
дают ли эти органы способности, которыми мы еще не обладаем? Я не
не вижу никаких улик ни в Джандро, ни в Демарзуле, демонстрирующих
результаты исследования этих органов.

"Кто знает?" сказал Дрейер. "Но я полагаю, что Илья, возможно, прав. Среди нас
раковое образование имеет все признаки вышедшей из-под контроля мутации, но
кажется, что на этом настаивает природа. Возможно, с Джандро на борту
на корабле мы сможем выяснить, что делают эти органы.

Они вернулись в дом Джандро. Там Джандро попрощался со своей
матерью и сестрой. Казалось, что их на удивление не тронуло то, что должно было быть
событие огромной важности в их истории, подумал Андервуд.

Джандро сел на скутер позади Андервуда. Они поднялись высоко в
воздух и взяли прямой курс на то место, где лежал "Лавуазье".
Джандро никак не подал виду, что такой полет был для него необычным.

Через несколько минут они заметили корабль и группы экипажа
собрались снаружи, некоторые на расстоянии мили или двух. Они сделали круг и
приземлились, вернули скутеры в замки.

Мейсон подошел, как будто испытал огромное облегчение, увидев их. "Людям не терпится
отправиться в путь", - сказал он. "Флот Демарзула определенно
возвращаются на Землю, даже быстрее, чем прибыли сюда. Там
кажется, больше нет причин для задержки ".

Андервуд пошел в диспетчерскую, чтобы проверить данные наблюдений. Перед
его глазами могучий флот таял в глубинах космоса по направлению к
Земле. Он проверил их скорость и нахмурился. С какой целью был там
в это внезапное отступление? Сделали это означает ловушка, который был подготовлен
для ученых на Dragboran планете?

Не было способа узнать - и способа бороться с неизвестным.

Андервуд встал из-за обзорных экранов и кивнул. "Пошли".




_ ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ_


Словно ожидая завершения последнего шага в своем долгом путешествии к
судьбе, Джандро наблюдал, как звезды исчезают из поля его зрения, когда
_Lavoisier_ резко развернулся, чтобы уйти в тень планеты, чтобы
предотвратить наблюдение со стороны флота.

Андервуд наблюдал за инопланетянином, пытаясь постичь тайну
Джандро и его людей. Какова была правда об их мифе о падении
с Небесного мира, в который, по признанию Джандро, он не верил? Как
возникла странная масса плоти, из которой они увековечили
неизвестные органы в своих собственных телах? Андервуд задавался вопросом, мог ли Илья
были бы правы, если бы это было использование какой-то раковой мутации, которая
произошла давным-давно у какого-то забытого индивидуума и усовершенствовалась для
всей расы.

И, что важнее всего, могут ли Джандро и его люди иметь какое-либо отношение
к проблеме, которая привела ученых через просторы
космоса?

Андервуду это казалось маловероятным. Они прибыли сюда в поисках странного
и смертоносного оружия, о котором упоминалось лишь в скудных записях, которым полмиллиона
лет. Народ Джандро ничего не знал об обширных технологиях
производства металлических инструментов и оборудования. Они были волшебниками в
технологии изготовления стекла и в хирургии, но было сомнительно, знали ли они вообще
о существовании электричества.

Путешествие от Луны до планеты заняло всего несколько часов, но
ученым, столпившимся вокруг сканирующих пластин, это показалось самой длинной частью путешествия
включив их на максимальную чувствительность.

* * * * *

С расстояния в четверть миллиона миль едва различимые детали
древние города начали проявляться на больших экранах.
Острота, с которой они были раскрыты, внушала благоговейный трепет, ибо
безвоздушный мир позволял видеть совершенно ясно, и здесь не было
ни одного из непрекращающихся ветров, которые быстро скрывали творения человека
на других планетах под песчаными дюнами. Здесь все выглядело так, как будто
жители только вчера быстро и организованно покинули
огромные города для тех, кто мог в них нуждаться.

Файф был в восторге от этого зрелища. "Мечта археологов", - сказал он.
"Идеальное сохранение древней цивилизации".

"Я не могу понять, как атмосфера была разрушена без значительного
эффекта по всей планете", - сказал Андервуд. "Это кажется невозможным.
Подождите, вот оно!"

На горизонте мира появился огромный шрам, который выглядел так, как будто
он охватывал по меньшей мере восьмую часть поверхности планеты. Она выглядела
относительно неглубокой, хотя они знали, что в центре она должна быть глубиной в несколько миль
как будто к этому месту в
великое пламя, поглотившее все газы в атмосфере планеты. На
сотни миль вокруг города и равнины теперь свидетельствовали о
разрушениях. Только на противоположной стороне планеты
работы древних жителей уцелели.

"Вот кто это сделал", - сказал Андервуд. "У меня есть идея, что мы найдем
на самом деле несколько городов без значительного ущерба, но это больше, чем
Я надеялся. Если здесь есть доказательства наличия оружия, возможно, нам удастся
найти его.

Они облетели планету вне поля зрения удаляющегося флота, сделав
множество снимков останков внизу для дальнейшего изучения. В точке,
наиболее удаленной от центра разрушений, находился один из крупнейших
неповрежденных городов. Он занимал почти пятьсот квадратных миль в
области, и почти в центре его была область, которая выглядела так, как будто
это была посадочная площадка для кораблей. Там Андервуд приказал "Лавуазье"
опуститься на поверхность мира Драгборан.

Согласно заранее разработанному плану, Фифе теперь было поручено руководство их
археологическими работами. Он уже изложил метод
процедура. Они передвигались небольшими группами, нанося на карту город по мере продвижения
. Их первоначальными целями должны были стать библиотеки и лаборатории, поскольку
их первой задачей было овладеть драгборанским языком.

Когда Джандро посмотрел на бесплодную планету, на его лице отразилось
первый признак волнения. Он уставился на опустевшие руины, и его губы
зашевелились.

- Небесный мир! - пробормотал он.

Дрейер подошел к нему сзади. "Это был просто мир, где жили люди", - сказал он
. "Что-то случилось давным-давно, что сделало это место непригодным для вашего
народа жить здесь. Некоторые из них, по-видимому, сбежали на Луну
и продолжили вашу цивилизацию. Это то, что стоит за вашими легендами
о Небесном мире.

Джандро медленно кивнул. "И это означает, что мы никогда не сможем снова завладеть нашим миром
. Я думал, что приведу свой народ обратно сюда, буду
первый, кто вернет себе мое наследие - а возвращать нечего. Навсегда,
мы останемся на нашей бесплодной луне из стекла, пока только призраки
боги владеют нашим металлическим Небесным Миром!"

- Ты не веришь в богов и еще меньше в их призраки, - резко напомнил Дрейер
.

* * * * *

Джандро молча продолжал смотреть в иллюминатор.

Дрейер продолжил: "Ваши люди никогда бы не последовали за вами сюда, даже
если бы планета была такой, как вы мечтали. Ты знаешь это, не так ли?

Джандро испуганно обернулся, как будто Дрейер прочитал его мысли.
Дрейер сделал вид, что не заметил.

"В каждой цивилизации есть те, кто мечтает о лучшем для
себя и своего мира. Поможет ли вам, если я скажу вам, что из всех
миров и народов, которые люди нашли в своих скитаниях в пустоте,
нет ни одного столь высокоразвитого, как ваш?

"Мир осколков стекла?"

"Мир, в котором совершенствование личности является самой насущной задачей
общественное дело. Но вы все это знаете. Давайте выйдем и посмотрим
на что был похож ваш Небесный мир, когда здесь жили ваши люди".

Одетые в скафандры земляне начали высыпать из корабля. Физе
и Андервуд руководил рассредоточением небольших исследовательских групп
которые должны были двигаться радиально во всех направлениях. Хотя немногие были обучены
методам археологии, они хорошо понимали свои цели
достаточно, чтобы помочь в предварительном выявлении специализированных
центров и в сборе информации.

Одна за другой группы покидали скутеры, взмывая в небо, как
пчелы, вылетающие из улья. Андервуд предпочел остаться рядом с посадочной площадкой
вместе с Файф, Терри и Дрейером. Илья и Джандро также были частью
этой группы, которая должна была исследовать здания в непосредственной близости
близость к посадочной площадке.

Андервуду было любопытно, какие мысли пронеслись в голове
незнакомца, когда он впервые увидел давно умершие останки
Небесного мира. Здесь, где должны были быть солнечный свет и сады
и жизнь, был только безумный контраст ослепительно ярких плоскостей
и теней ужасающей тьмы, из которой выступали призраки
мертвецы возрастом в полмиллиона лет могут внезапно восстать.

Но с тех пор, как Джандро вышел из корабля в наспех модифицированном скафандре, который
едва вмещал его массу, лицо приобрело выражение
вопрос и выражение ожидания, как будто ожидая, что земляне
что-то сделают, но не совсем понимая их задержку.

Андервуд был впечатлен этим любопытным ожиданием, но было слишком
много других вещей, которыми следовало заняться в данный момент. Он привлек
внимание остальных к зданию, которое возвышалось по меньшей мере на две
тысячи футов в небо в миле от посадочной площадки, но которое
был соединен с ним длинной дорогой или пандусом.

"Давайте взглянем на это", - предложил он.

* * * * *

Джандро нерешительно приоткрыл губы, словно собираясь что-то сказать, затем внезапно плотно сжал их
и на его лице появилось новое, ужасное выражение.
Андервуд был озадачен, но выбросил головоломку из головы.

Его взгляд был прикован к огромному сооружению, которое маячило прямо впереди. Он
взлетел вокруг него. Нигде не было окон или других отверстий в
высотах огромных, невыразительных стен.

Он спустился обратно на первый этаж и обнаружил своих товарищей на краю
огромного пандуса, ведущего вниз, в глубины под зданием.

Он заметил, что их было всего четверо. "Куда делся Джандро?"

Терри быстро огляделся. - Я думал, он с тобой.

- Нет. Вероятно, он отправился за чем-то, что показалось ему знакомым. Я
думаю, он не может заблудиться. Корабль достаточно заметен вон там, в
центре поля. Посмотрим, что здесь внизу?"

Дрейер указал на тропу, ведущую из глубины. "Возможно
это подземный ангар для их кораблей, возможно, посадочная
станция, с которой корабли отбуксировали к взлетной площадке".

* * * * *

Андервуд коснулся рычагов управления своим скутером и повел машину вниз по склону.
снижаюсь, всего в нескольких футах над его поверхностью. На поле, освещенном
прожектором скутера, он мог видеть, что отверстие на
дне было около ста пятидесяти футов в диаметре.

Остальные осторожно последовали за ним вниз по длинному склону. У подножия
они остановились, оглядываясь назад, оценивая расстояние до огромного
здания наверху. Затем Андервуд медленно повел их вперед, в
темноту древнего терминала.

Внезапно в ярком свете его фонаря отразились далекие металлические грани
отблеск. Он быстро пошел вперед, размахивая фонарем. Затем он
понял, что они уже в центре двойного ряда металлических
стен.

Он сфокусировал свет резче.

- Корабли! - воскликнул он. - Ты был прав, Дрейер. Они не могли быть
никем другим.

Ангар был заполнен рядами чудовищных судов,
возвышающихся эллипсоидных форм, верхушки которых терялись во мраке, который
был более унылым, чем абсолютная темнота. Но длинные блестящие
корпуса выглядели так, словно были готовы к полету в любой момент.

Земляне слезли со скутеров и направились к ближайшему
кораблю, ища глазами порт.

"Это замечательные находки с археологической точки зрения", - сказал
Терри: "Но вряд ли в них находится наше оружие, потому что они кажутся
сугубо коммерческими судами, а не военными".

"Мы не можем знать наверняка", - сказал Андервуд. "Если в Галактике было такое состояние
беспорядков, на что указывает конфликт между сиренианцами и Драгборой
, то, возможно, все торговые суда были вооружены".

"Это что, люк?" - спросила Файф, внезапно указывая вверх.

Андервуд уставился в направлении луча археолога
фонарик. Как только он это сделал, десятки лучей осветили их со всех сторон.
части терминала. Сбоку смутно виднелись бегущие фигуры
отражения.

Земляне обернулись в изумлении и внезапном страхе. Они
побежали к мотороллерам, затем резко остановились.

В их ушах раздался резкий голос. "Остановитесь и разоружитесь во имя
Демарзула, Великого!"

Чудовищность их промаха обрушилась на них одновременно со
всей своей сокрушительной силой. Они предусмотрели все возможные
непредвиденные обстоятельства - за исключением гарнизона, оставленного на планете
Земным флотом.

В очередной раз они недооценили Демарзула!

Внезапно Андервуд крикнул в микрофон, увеличивая мощность
чтобы связаться с другими группами исследователей и с теми, кто еще на корабле.
"Андервуд вызывает. На нас напал гарнизон Демарзула. Защищайся..."

Смех прервал его. "Они, без сомнения, хотели бы защищаться, но
остальные из них так же беспомощны, как и вы. Ты думаешь, что сможешь
перехитрить всезнающий разум Великого? Он будет рад видеть
тех, кто осмелился помериться с ним умом. Он будет еще больше доволен
своими слугами за то, что они вернули вас ".

Андервуд не мог видеть говорившего, потому что кольцо огней ослепляло
они остановились, но теперь одна из фигур в скафандрах вышла вперед, в
свет других ламп и повелительно взмахнула рукой.

- Возвращайтесь на свой корабль! - скомандовал он. "Мы немедленно вернемся на Землю, как
как только вас всех соберут. Не думайте о побеге. Нас больше,
вас в этом городе десять к одному, и те из нас, кто стоял на страже в других
местах, присоединятся к нам. Наш флот уже уведомлен о нашем
успехе, и они немедленно вернутся, чтобы сопроводить нас обратно ".

Невозможно было идентифицировать голос говорившего как другой, чем
Землянин, но в этом было что-то такое, чего ни один из их
семантически натренированные умы когда-либо слышали раньше нечто такое, что
охладило и ужаснуло чувствительного Дрейера.

Андервуд почувствовал это, и его разум попытался оценить это
последствия. Это был голос того, кто увидел великую и
могущественную судьбу для себя и своей расы, еще более сияющую
потому что не ограниченную реальностью. И в этом великом и иллюзорном
сне все существа, кроме него самого и его избранного бога, погрузились в
ничтожество.

* * * * *

Это был голос и мечта безумца.

Никто из остальных не произнес ни слова, но они оставались такими же прилежными пастухами, как и все остальные.
ученым пришлось подниматься по длинному склону пешком, оставив
скутеры позади.

Снова оказавшись на поверхности, они увидели, что там было по меньшей мере две
дюжины Учеников Великого, неразличимых в космическом облачении.
Они планировали с очевидной тщательностью, несомненно, с помощью карт, предоставленных
Демарш, размещение подразделений своего гарнизона в стратегических точках, где
ученые, скорее всего, проведут исследования в первую очередь.

Андервуд надеялся, что, возможно, какой-то из других групп повезло больше
, но это было маловероятно, поскольку ученые были полностью
неподготовленный к атаке. Когда флот был замечен отступающим в
космос, они предположили, что угроза с той стороны исчезла вместе с
ним.

Они медленно шли между черными и сияющими плоскостями городских
стен к "Лавуазье", и по мере продвижения они видели другие группы
ученых уводили обратно с противоположной стороны площадки
площадь.

Корабль уже был захвачен. Это было несложно,
Предположил Андервуд. Любые приближающиеся цифры были бы приняты за
возвращающихся ученых. Внутри корабля, когда захватчики
выскочив из воздушных шлюзов с оружием наготове, ученые имели бы
мало шансов.

Андервуда и его группу провели в шлюз, за ними последовали четверо из
их похитителей с оружием наготове. Ученым было приказано выйти
из скафандров. Когда шлюз был открыт, их передали
тем, кто ждал их внутри корабля. Их первоначальные похитители
вернулись наружу.

Глаза Андервуда обшаривали лица тех, кто захватил
корабль, словно в поисках какого-то знака превосходства, благодаря которому ученые
оказались в ловушке, но на этих лицах не было ничего, только свет
фанатизм, тускло светившийся в глазах.

Андервуда затошнило, когда он наблюдал, как Илию уводят, чтобы заключить в тюрьму в
ее собственную каюту. Мужчин загнали в другую комнату, и
звук закрывающейся двери был как последний удар по всем их
надеждам.

* * * * *

Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Наконец Терри мрачно усмехнулся
. - Похоже, на этот раз мы опоздали на пароход, не так ли?
Даже если бы мы смогли найти выход из этой крысиной ловушки,
линкоры флота уже на пути сюда.

Из других частей корабля доносились неясные звуки, но люди не могли
опознать никого из них. Они предположили, что другие группы были
окружены и заключены в тюрьму. Все это было продумано так, как будто
заранее зная об их передвижениях. Андервуд задумался, не обладает ли Демарзул
подобными способностями.

Он подошел к стулу в углу комнаты и сел, чтобы попытаться
подумать. Его мысли только ходили кругами, которые, казалось,
становились все меньше и меньше, пока он не смог сосредоточиться только на одном
неизбежном факте их заключения.

Ему было интересно, что происходит в головах у остальных. Файф,
тяжело опустившийся на койку, казалось, был покинут свирепым,
светлым духом, который увлек его так далеко, несмотря на их
препятствия. Терри беспокойно ерзал. Дрейер тяжело опустился в
противоположный угол от Андервуда, облако от его сигары почти скрывало
его самого из виду.

* * * * *

Но на лбу Дрейера пролегли глубокие морщины, и на его лице отразилось
свирепое отчаяние, которого Андервуд никогда раньше там не видел - как будто
все личные боги Дрейера разом улетучились.

Андервуд знал, что разум Дрейера, должно быть, больше занят
проблемой ответственности за их провал, чем
проблемой побега. Для специалиста по семантике было бы важно
определить, потерпели ли неудачу люди или их наука. Вероятно, он
устранил проблему их побега, посчитав ее невозможной.

В то время как его мысли вращались в бесконечной череде, чувства Андервуда
стали более остро воспринимать множество звуков, издаваемых
металлическими стенами и каркасом корабля. Он поймал себя на том, что пытается
идентифицировать и разделять звуки.

Был один, который выделялся среди всех остальных, но это был не
скрежет ног по стальному полу и не стук закрывающихся и
открывающихся иллюминаторов. Скорее, это был звук голоса, такой далекий, что его было
едва слышно.

Это билось о порог его сознания в течение нескольких минут, прежде чем он
признал, что это было больше, чем воображение. Он перевел взгляд на одного
потом на другого из своих товарищей, гадая, услышали ли они это. Затем
впервые он различил слова.

"Люди Земли", - позвал слабый голос.

Андервуд внезапно встал. Терри резко повернул голову. "Вы слышали
и это тоже? спросил он.

Андервуд кивнул. "Я мог бы поклясться, что в этой комнате кто-то разговаривал.
Послушай, теперь - это становится громче.

Пока они вопросительно смотрели друг на друга, внезапно произошло
колебание света в центре комнаты. Они посмотрели на
панель освещения, но там все было в порядке. Тем не менее, искажение
света посреди них приобрело смутные очертания. Оно колыхалось и корчилось,
как будто это было изображение на простыне, которую развевал ветер. Затем оно
приобрело сомнительную плотность.

По форме это был человек, выше человека и с медной кожей.

"Джандро!" Андервуд воскликнул.

Изображение поблекло и снова заколебалось.

- Как это может быть? - пробормотала Файф.

Андервуд знал, что изображение не было реальностью. Это было не более чем
заклинание в их собственном мозгу, но опыт казался
идентичным для всех них. В том, что Джандро каким-то странным образом
общался с ними, Андервуд не сомневался, но способы были
совершенно непостижимы.

"Я не знаю, слышите вы меня или нет", - прозвучал в их сознании голос Джандро
. "Послушайте меня, если можете. Я вижу и слышу вас, и
ваши действия указывают на то, что вы осознаете мое присутствие. Я общаюсь
посредством _основных_ чувств. Теперь я знаю, что ты не обладаешь
_основными_ органами и не понимаешь их. Меня озадачило, что ты не
использовал их.

"Что ты или кто ты, я не могу догадаться. Вы, конечно, не мужчины
конечно, потому что мужчины не могут жить без _abasa_. Доказательство того, что у вас его не было
им обладали, было предоставлено, когда вы позволили заманить себя в ловушку и
схвачены. Я не мог этого понять, потому что почувствовал ваших врагов в тот самый момент,
когда ваш корабль коснулся поверхности планеты.

"Наши древние мифы и легенды говорят о существах, подобных вам, животных
которые могли бы выжить без _abasa_, но о них никогда не говорили как о
обладающих интеллектом, который демонстрируешь ты. Что бы вы ни сделали, вы
развеяли нашу великую легенду - металл не только не предназначен для
несуществующих богов, он также разрешен таким существам, как вы.

"Поэтому я заключу с тобой сделку. Я научу свой народ знать и
ценить древнюю науку и культуру металла, в которых им было отказано
. Ты поможешь мне в обмен на мою помощь в победе над твоими
врагами. Ты готов это сделать?"

"Где ты? Как ты можешь это делать?" - Потребовал ответа Андервуд.

* * * * *

"Ты можешь понимать мысли, которые я высказываю, но я не могу понять
твой язык". Сказал Джандро.

"Есть только один ответ", - сказал Дрейер своим товарищам. "Он
устраивает всех нас?"

Остальные кивнули, и Дрейер быстро заговорил на языке Джандро. - Мы
сделаем все, что в наших силах.

"Я чувствую, что ты достаточно умен, чтобы сдержать свое слово",
сказал Джандро. "Когда один из твоих врагов в следующий раз войдет в комнату, я
одолею его, и ты сможешь забрать его оружие и уйти.
Я буду с тобой позже, хотя ты меня и не увидишь. Сейчас я навещу
остальных".

Изображение и голос внезапно исчезли, и четверо мужчин посмотрели на
друг на друга, словно пробуждаясь от сна, который они чудесным образом
разделили.

"Значит, органы, которые им пересаживают, наделяют их телепатическими способностями", - сказал Терри.
"Забавно, что он не понял нас с самого начала, когда мы все время использовали
разговорный язык. Или он читал наши мысли?"

"Нет, он не был и не может быть", - сказала Файф. "Вспомните его слова о том, что ему
пришлось попросить нас говорить на его родном языке, чтобы он получил
общение от нас здесь. Это наводит на мысль, что одна способность
использовалась для того, чтобы произвести впечатление на наш разум своим сообщением, а другая использовалась
для распознавания нашей речи. Что касается того, что мы сначала использовали разговорный язык,
он, вероятно, допускал это, потому что мы были незнакомцами, и дал нам
прерогативу выбирать наше собственное средство общения. Вы согласны,
Дрейер?

* * * * *

Специалист по семантике кивнул. "Я думаю, мы были свидетелями по крайней мере двух
отдельных функций органов, пересаженных Джандро. И я бы
предположил, что мы собираемся стать свидетелями еще одной, если он сможет
сдержите его обещание одолеть следующего Ученика, который войдет в нашу комнату.
Также не забывайте о семантическом значении _abasa_ для Джандро.
Он человек, а мы низшие животные с его точки зрения. Возможно,
изменить эту точку зрения никогда не удастся. Мы должны действовать соответственно ".

На мгновение воцарилась тишина, затем все напряглись в ожидании
когда в тишине щелкнул дверной замок и в комнату вошел один из
Учеников.

Он стоял в дверях, рассматривая их, мужчина средних лет, прямой
выправка, очевидно, профессиональный военный. Он сухо сказал: "В
именем Великого вам приказано предстать перед Командующим
для допроса. Вы придете в..."

Внезапно в его глазах появился остекленевший взгляд, и выражение невыносимой
муки промелькнуло на его лице. Его застывшая, надменная фигура застыла в
полной безжизненности. Затем он медленно рухнул на пол.




_ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ_


Андервуд подобрал пистолет, выпавший из разжавшихся пальцев, прежде чем
он упал на пол. Он рывком перевел его в боевое положение и осторожно приблизился к
открытой диафрагме дверного проема. На мгновение коридор был пуст
.

- Вы с Дрейером остаетесь здесь, - сказал он Файф. "Мы с Терри постараемся
добраться до диспетчерской или где там еще находится этот так называемый командир
держит штаб. Если мы сможем захватить его и получить контроль над
кораблем, вы получите от нас известие в течение часа. Если нет, ты будешь знать, что мы
потерпели неудачу, и тогда тебе придется попробовать.

Мужчины постарше кивнули. Бесшумно они с Терри проскользнули через
дверной проем.

Все остальные двери "айрис" в коридоре были закрыты. Андервуд
нажал на замок на двери, примыкающей к его недавней тюрьме.
Отверстие широко раскрылось, показав Робертса, одного из хирургов, и
троих мужчин, составлявших его группу.

"Андервуд!" Робертс воскликнул. "Что случилось?"

Андервуд попросил его замолчать и кратко объяснил. "Найди что-нибудь
оружие, если сможешь. В шкафчиках в коридоре должно быть что-нибудь. Спускайтесь
спускайтесь вниз и освободите их. Постарайтесь удержать замки на пути
проникновения еще кого-нибудь из Учеников, пока мы не сможем установить контроль внутри
корабля. Мы понятия не имеем, сколько их здесь.

Мужчины кивнули, воодушевленные возможностью действовать против
враг. Оружие должно быть только в отсеке коридора
Андервуд знал, что это недалеко от задней части. Впереди было
дополнительное отделение, из которого они с Терри могли усилить свое
собственное вооружение.

Следующее помещение, в которое они заглянули, оказалось пустым. Сначала они подумали, что та, что
рядом с ней, тоже пуста, но когда они начали отходить, Терри
воскликнул: "Смотрите! Там, на полу!"

Один из их людей лежал, растянувшись, его рубашка сзади была залита
кровью и обгоревшими тканями.

Андервуд и Терри вошли и закрыли дверь "Айрис". Мужчина посмотрел
поднялся и слабо улыбнулся, когда они посмотрели на него сверху вниз.

- Привет, Док, - сказал он.

Это был Армстронг, один из корабельных инженеров.

"Что случилось?" - спросил Терри. "Вы пытались им помешать?"

Инженер ответил с болью в голосе: "Нет. Это был своего рода наглядный урок.
Я думаю. Командир - они зовут его Реннис - уделил мне свое личное
внимание. Но вы получили корабль обратно?

Андервуд покачал головой. "Мы только что вырвались и сумели освободить
несколько других. Ты можешь подождать немного, пока мы не позвоним за помощью?

- Да, конечно. Не беспокойся обо мне.

* * * * *

"Вы знаете, сколько их на борту?"

"Около двадцати захватили нас в самом начале. Мы были озадачены, когда
думали, что многие из вас вернутся сразу. Сешнс и Тредвелл
внизу, в машинном отделении, были убиты на месте, и еще пара
парней довольно сильно подстрелили, когда они пытались сопротивляться. Они единственные,
кроме меня, о ком я знаю. Реннис и его банда заняли штаб-квартиру
последнее, что я слышал, - в диспетчерской. Это, пожалуй, вся информация, которую я могу
дать тебе.

"Это помогает", - сказал Андервуд. "Мы можем позаботиться о двадцати из них, если мы
можешь заняться организацией. Успокойся, старина, и мы вернемся с помощью.

Инженер улыбнулся, и его глаза закрылись.

Андервуд и Терри поспешили выйти, закрыв за собой дверь "Айрис".
Они подошли к кладовым и, к своему облегчению, обнаружили, что
захватчики не забрали хранившееся там оружие. Андервуд выбрал
другой пистолет; Терри взял пару.

"Я бы хотел, чтобы мы снова услышали о Джандро", - сказал Терри.

"Возможно, он помогает группе в шлюзах. Мы здесь сами по себе,
похоже.

Они дошли до конца коридора, и проход разделился, образовав
U вокруг рубки управления, потому что навигационное оборудование должно было быть
расположено по оси корабля.

"Давайте разделимся", - сказал Андервуд. "Это даст нам шанс атаковать
с двух направлений. Возможно, у них не слишком бдительная охрана, поскольку
вряд ли можно было ожидать, что нам понадобится много охраны.

"Хорошая идея", - сказал Терри. Он сверил свои часы с часами Андервуда. - Начинайте
стрелять ровно через шестьдесят секунд!

Они разделились и быстро разошлись в противоположных направлениях.

Когда Андервуд дошел до крутого поворота, который вывел бы его на прямую
линию с дверью в диспетчерскую, он остановился и прислушался.
звуки снаружи. Шаги были небрежными и торопливыми.
Только один человек, подумал Андервуд; следовательно, это должен быть кто-то из
Учеников. Существовала маловероятная вероятность, что кто-то из его людей
сбежал самостоятельно и уже побывал в рубке управления.
Ему придется рискнуть.

Он шагнул за угол и выстрелил.

Пуля попала мужчине - к счастью, ученику - прямо в грудь.
Мгновенная неожиданная агония не помешала дикому крику вырваться из
его горла. Андервуд перепрыгнул через упавшее тело прежде, чем Ученик
перестал сопротивляться.

Изнутри диспетчерской внезапно раздались сбивчивые крики и
приказы. Андервуд увидел две фигуры, бегущие к радужке. Он выстрелил
дважды, затем упал на пол. Первый человек рухнул на пути
второго, но последний был лишь слегка ранен. Он поднял свое
оружие в сторону Андервуда, даже когда тот падал.

* * * * *

Лежа ничком, Андервуд выстрелил снова. Взрыв прошел мимо и
металл дальней стены комнаты на мгновение покраснел.

Андервуд не осмеливался пошевелиться. Он не мог найти укрытия в маленькой
угол, где закругленный дверной проем не полностью пересекался с прямоугольным
коридор, но другого и быть не могло.

Выстрелы из диспетчерской раздавались теперь совсем близко. Он мог
чувствовать жар, исходящий от металлического пола. Пока он пытался
забиться поближе в угол, в поле его зрения появился кто-то еще. Это была
впечатляющая милитаристская фигура, несомненно, коммандер Реннис,
его резкий, высокомерный голос приказывал одному из матросов вызвать
помощь с другого конца корабля.

Затем, внезапно, Командир напрягся. Даже Андервуд смог мельком увидеть
пристальный взгляд, от которого его глаза остекленели, как полированное стекло. Джандро?

Остальные в комнате тоже увидели это и услышали грохот, когда тяжелое
тело упало на пол.

Катастрофа, постигшая Учеников, на мгновение прервала их атаку. Этого
было достаточно, чтобы Андервуд поднял пистолет и выстрелил прямо в
своего противника. Мужчина вздрогнул и обернулся с выражением удивления на
за мгновение до смерти на его лице отразилось удивление.

А затем с противоположной стороны комнаты раздался еще один удар и
застал врасплох одного из оставшихся защитников. Наконец-то Терри был на месте!

* * * * *

Андервуд тяжело вздохнул с облегчением. Он боялся, что Терри поймали
. Очевидно, археолог столкнулся со своим собственным сопротивлением и
в конце концов ему удалось его преодолеть.

Терри и Андервуд одновременно ворвались в рубку управления. Только
один из Учеников смог оказать сопротивление. Лучи
из двух пистолетов пересекли комнату и осветили его смертельным пламенем.

Андервуд осторожно продвинулся вперед, не переступая порога.

- Терри, ты там? - позвал он.

- Проверь. Я столкнулся с одним из них в коридоре.

"Отойди с дороги. Я собираюсь войти, стреляя в твою сторону
на случай, если еще кто-нибудь из этих фанатиков прячется.

- Верно. Если я не получу от тебя согласия примерно через пять минут, я приду тем же
способом ".

Андервуд комплект балки до минимума, но смертоносной интенсивности и раздули его до
и вниз, принося плоскости движения все ближе к стене, которая может
прятаться злоумышленник. Не выдавая себя, он протянул руку
и водил пистолетом по кругу, пока не убедился, что комната очищена или что
любой, кто там прятался, ранен.

Затем он вошел и позвал Терри. Рыжеволосый вошел, ухмыляясь, но
пятно крови покрывало его левую руку от плеча ниже.

"Терри! Ты ранен!"

"Я не попал в него достаточно хорошо с первого выстрела. Со мной все будет в порядке.
Что нам теперь делать?"

"Мы можем очистить корабль, добавив немного хлортриптаната в
воздушную систему. Но даже после этого мы не можем вернуться на Луну, чтобы
вернуть Джандро его собственному народу - это обрушило бы на них весь флот
.

"Мы что-нибудь придумаем", - оптимистично сказал Терри. "Мы не
ожидали, что зайдем так далеко. Интересно, что случилось с тем парнем, Джандро.
ты уже выяснил, где он на самом деле?

- Нет. Очевидно, он убил Ренниса, но я ничего о нем не слышал.

- Я принесу триптанат и немного мезарпина в качестве противоядия. Если я не вернусь
вернусь через полчаса, это будет твой ребенок.

"Ты охраняешь здесь, - сказал Андервуд, - Тебе лучше быть поосторожнее с твоей
рукой".

"Ты здесь важнее, чем я. Я вернусь через пять
минут. Терри исчез в направлении операционной.

Андервуд устало сел - и вдруг заметил неподвижный мертвый взгляд
Командира Ренниса, который лежал на полу.

Его имя было смутно знакомо Андервуду, и теперь он знал
почему. Реннис приобрел значительную известность в межзвездном
военное поле. Он был способным лидером, хорошо обученным, широко
начитанным, умным и ловким тактиком - и все же его разум был так же
уязвим для Демарзула, как и самый неграмотный из Учеников.

Затем Андервуд заметил медленное шевеление на полу. Последний
Ученик, которого он застрелил, был жив. Губы искривились в злобном оскале.

"Глупцы!" Ученик сплюнул. Между его губ потекла кровь.
"Ты думаешь, что сможешь заблокировать Великого? Человечество ждало этого спасителя десять
тысячи лет. Человек станет величайшим во всех
вселенная с ним в качестве лидера. Воздайте должное Великому, как и все
Галактики воздадут должное нам!"

"Почему?" - спросил Андервуд.

"Потому что мы величайшие!"

Он с любопытством посмотрел на мужчину. Это было так, как если бы знания семантики
не существовало, и все же в течение двенадцати столетий семантики медленно
высвобождали древние ложные расширения, которые загромождали человеческую
мыслящие и затмевающие свои концепции.

Демарзул уничтожил все это одним своим присутствием. Андервуд
поймал себя на том, что удивляется, почему он вообще должен быть обеспокоен этим
вопросом.

* * * * *

Однако он знал, что как представитель человеческой расы он должен был продолжать
надеясь, что ход эволюции приведет его к чему-то большему
, чем постоянная борьба и неуверенность. Он был слеп, когда
пытался сбежать. Спасения не было; теперь он видел это очень ясно.

Внезапный звук в коридоре насторожил его чувства. Его пистолет переместился
слегка, чтобы прикрыть входы.

Затем в поле зрения появился Терри с контейнерами с химикатами из
хирургической лаборатории.

* * * * *

"Добрался", - сказал он. "Какие-нибудь проблемы?"

"Нет, просто один ненадолго ожил, чтобы поболтать. Сейчас он мертв".
Мужчина лежал тихо в луже собственной крови. "Как там обстоят дела
там?"

"Много шума в направлении зоны шлюза. Должно быть, драка
там, внизу. Я вообще никого не видел в этом конце ".

Пока он говорил, Терри наклонился и смочил полоску своей одежды
одной из жидкостей. Он на мгновение поднес ее к ноздрям и
передал Андервуду. Затем открыл вентиляционное отверстие и вылил в него
содержимое другой бутылки. Высоколетучая жидкость
быстро испарялся и поступал к вентиляторам центрального проветривания
воздуходувки, из которых он поступал в каждую камеру корабля. В течение
десяти минут он обезболил всех людей на борту корабля, кроме
двоих, которые вдохнули противоядие.

Пока они ждали, Андервуд задумчиво смотрел на мертвых Ренни.
"Интересно, как Джандро убивает", - сказал он. "Может ли быть какая-нибудь защита от
такой молчаливой силы? Ты подумал о том, что это подразумевает по отношению к
людям Джандро и обществу, в котором они живут?"

Терри кивнул. "Я не думал ни о чем другом с тех пор, как впервые
видел, как он убил охранника в нашей каюте. Цивилизация, в которой каждый
Член держит бесшумное секретное оружие над головой своего соседа.
Невероятно, что это могло существовать".

"Но она существовала и продолжает существовать, и я готов поспорить, что Джандро
первый в своем роде, кто использует эту силу на протяжении поколений".

"Это, безусловно, подразумевает стабильность и индивидуальное признание
ответственности, которой никогда не было среди нас. Я сомневаюсь, что это когда-либо
произойдет".

"Когда-нибудь это может случиться".

"Нас не будет рядом".

"Есть и кое-что еще", - сказал Андервуд. "Возможно, это выход
для нас. Вполне возможно".

"Что ты имеешь в виду?"

"Предположим, только у одного из нас была сила, которой обладает Джандро. Это было бы тем
оружием против Демарзула, которое нам нужно!

Терри колебался. "Мы вряд ли получим эту энергию - а если бы и получили, мы
никогда не смогли бы подобраться достаточно близко к Демарзулу, чтобы использовать ее".

"Нет? Предположим, мы позволим флоту захватить нас и отвезти обратно. Я
предполагаю, что Демарзул хочет заполучить нас живыми. Его удовольствие от нашего падения
должно исходить от того, что он лично стал свидетелем нашего поражения. Это соответствовало бы
его характеру. Итак, нас вернут как пленников. Тогда все, что
было бы необходимо, - это избавиться от него так же, как Джандро поступил с
Ренни.

"Ты забываешь, что у Демарзула те же органы и те же
способности. Вы не знаете, какую защиту можно было бы предложить против
них - возможно, они сами невосприимчивы к подобным атакам. Это бы
объяснило эту тайну драгборанской цивилизации. Может быть, Демарзул
смог бы обнаружить это, если бы у кого-нибудь из нас были органы. Наконец,
в любом случае, у нас нет абсолютно никакой возможности заполучить их.

* * * * *

Лицо Андервуда потемнело. "Это единственное, чего я еще не понял
но должен быть способ. Похоже, это единственная надежда
оставил нас, чтобы уничтожить пришельца. Нам пришлось бы разгромить весь флот, чтобы
продолжить поиски драгборанского оружия, а на это нет никаких шансов
".

- Надеюсь, вы правы. Что ж, анестетик успел подействовать. Давайте
приведем в чувство наших людей и приступим к работе.

Они проверили свое оружие и покинули рубку управления. Внутри
по всему кораблю не было слышно ни звука, кроме их шагов в коридоре.
Один за другим они открывали двери кают, спускаясь к
шлюзам. Они подносили ткани, смоченные восстанавливающими парами, к
ноздрям каждого из своих людей.

Первыми были Дрейер и Файф. Мейсона и его команду нашли в
следующей комнате на корме. Были даны быстрые объяснения, и те,
ожившие, приступили к восстановлению остальных.

В каюте Ильи они нашли ее спокойно лежащей на своей койке.
На мгновение, взглянув на ее безмятежное лицо, Андервуд
забыл о чрезвычайной срочности своих задач. Он попытался вспомнить, почему он
был готов пожертвовать жизнью, которую они с Илией надеялись
разделить - пожертвовать, потому что она верила в мужчину, в то время как Андервуд верил
хотел только сбежать от давления неустойчивого и хаотичного общества.
Конечно, эта совместная жизнь не была бы отложена, если бы он мог
раньше видел выбор таким, каким он видел его сейчас. Было ли уже слишком поздно
надеяться теперь на отсрочку от нависшего над ними разрушения? Он
не осмеливался ответить.

Он осторожно привел ее в сознание.

"Мне приснился чудеснейший сон", - сказала она. "Я знал, что ты контролируешь ситуацию, как только
как только почувствовал первый запах триптаната".

"Мы еще не контролируем ситуацию. Основной флот прибудет в течение нескольких
часов и загонит нас в угол. Большинство из нас возрождено, за исключением
из большой группы у шлюзов. Не могли бы вы подняться и помочь Армстронгу,
инженер? Он в B05 и тяжело ранен. Мы пока ничего не смогли для него сделать
.

Илья кивнул. - Я позабочусь о нем. Есть еще кто-нибудь?

"Терри здесь". Он указал на окровавленную руку Терри. "Тебе придется
связать его, чтобы поработать с ним. Может быть, он сможет уйти, пока мы не приведем себя в порядок
.

Они расстались в коридоре, и Андервуд поспешил к
кормовому шлюзу. Когда он подошел, то увидел большую группу мужчин
собравшихся вокруг. Дурные предчувствия заставили его побежать по узкому проходу.
коридор. Группа обернулась, услышав его шаги, и расступилась перед
ним.

Перед ним лежала сцена смерти. Тела ученых и учеников лежали
бок о бок на полу. Там были Робертс, хирург, и Паркер
и Мут, два химика. Троих других было не узнать. Шестеро
его собственные люди и пятеро Учеников погибли до того, как газ
положил мгновенный и бескровный конец битве.

Он отвернулся. Он хотел бы, чтобы был какой-нибудь другой способ, кроме
принесения в жертву тех людей, но если бы ученые не удержали замок, то
Ученики могли бы остаться под постоянным контролем корабля.

* * * * *

Он подозвал Терри, который вместе с Мейсоном проверял список. "Ты уже
всех отчитал?"

"Питерс, Атчисон и Маркхэм, похоже, те трое, которых мы не смогли
опознать", - сказал Терри. "И, конечно, Джандро. Никто ничего не слышал и не
видел его с тех пор, как он убил Ренниса.

"Джандро!" Андервуд внезапно со страхом осознал, что Джандро
отсутствует. "Мы должны найти его. Никому из нас нет смысла уходить
если мы этого не сделаем ".

"Я не был уверен, но, по-моему, я видел его на обзорных панелях шлюза
минуту назад", - сказал капитан Доусон. "Нет никакого способа сказать наверняка, кроме как по
этому огромному скафандру, но он может лежать там, на земле".

- Если его убили... - Андервуд бросился к ближайшему смотровому
посту.

Он включил его и просканировал местность вокруг корабля. Ученики
слонялись вокруг, не решаясь использовать свое оружие с атомным потоком для взлома
вход без приказа своего Командира.

Доусон указал. "К корме - туда!"

Это был безошибочно Джандро, хотя взрывная волна закоптила верхнюю часть
виднелась правая часть скафандра и прореха в нем.

"Если сработали самозакрепляющиеся устройства, возможно, он пробыл там не слишком долго",
- Торопливо сказал Андервуд. - Доусон, отгони толпу большим Атомом
Стрим, затем брось силовой снаряд Джандро, чтобы мы могли выйти и
схватить его.

* * * * *

Доусон поспешил прочь, позвав по пути своих помощников и инженеров
в диспетчерскую. Андервуд остался наблюдать за внешним видом с
экрана. Внезапно Ученики развернулись и в панике бросились бежать. Голубое
Сияние Атомного Потока заиграло вокруг корабля, расчищая пространство
за Джандро. Затем вид на весь древний город и убегающих
Ученики были отрезаны, когда непроницаемая силовая оболочка погасла. Мейсон
и двое из команды уже были в скафандрах и в шлюзе. Они открыли шлюз
как только силовая оболочка стабилизировалась.

Джандро лежал на солнце. Это могло бы спасти его.
Подумал Андервуд, потому что костюм поглощал излучаемое тепло.

Трое мужчин добрались до Драгборана и осторожно подняли его. Они
не знали, жив он или мертв, когда осторожно перекатили его на
носилки и понесли на корабль.

Андервуд нашел Эйкерса, хирурга, следующего по мастерству после Иллии, который
приказал подготовить операцию. Андервуд покинул свой пост и разыскал Иллию.
Джандро понадобятся все ее умения, если он все еще будет жив. Но он задавался вопросом,
инженер Армстронг тоже.

Андервуд нашел ее все еще в комнате, где лежал Армстронг. Когда он вошел, она
поднималась с колен.

"Для него ничего нельзя было сделать", - сказал Илья. "Я оставался, пока он не
умер. Я нужен тебе где-нибудь еще?"

"Да. В Джандро стреляли на улице. Эйкерс готовится, но я хочу, чтобы ты
взял управление на себя. Джандро - ключ ко всему нашему успеху здесь. Если он жив.,
его нужно оставить в живых.

Илья вопросительно посмотрел на него.

"Я сделаю все, что в моих силах", - воскликнула она.

Эйкерс был вполне готов к тому, чтобы Илия взял верх, когда увидел Джандро. На
рану было страшно смотреть, она пересекала всю ширину груди.

Пока Джандро был в операционной, Андервуд созвал общее собрание. Они
быстро собрались в конференц-зале, но их измученные и напряженные
лица были близки к трагическим.

"Мы потеряли шанс заполучить любое драгборанское супероружие, которое могло у нас быть
найденное здесь в руинах", - сказал Андервуд без предисловий. "Мы
беззащитные - если не считать оболочки - и в меньшинстве. Мы не можем бежать
потому что флот может двигаться быстрее, а мы не можем оставаться запертыми здесь
вечно. Я могу придумать только одну возможную вещь, которую мы можем сделать".

Остальным не нужно было напоминать о безнадежности их положения
но при последнем предложении их глаза загорелись интересом.
Затем он вкратце изложил свою идею заполучить органы и силы
, которыми обладал Джандро, и позволить схватить себя и доставить
в Демарзул.

"Звучит неплохо для последней попытки", - сказал Мейсон. "Но вы не
объяснил, как мы собираемся вернуться на Луну, чтобы
получить эти вещи с Драгборы.

"Это единственный недостающий элемент плана", - сказал Андервуд. Затем он
яростно добавил: "И это должно быть решено! Вот почему я позвал тебя
сюда. У меня нет ответа, но вместе мы должны его найти. Это наш
последний шанс остановить Демарзула.

Мейсон вскочил на ноги. - Должно пройти еще несколько часов, прежде чем
прибудет флот. Возможно, у нас будет время установить генератор поля и
установить здесь манекен, чтобы Ученики поверили, что мы прячемся под
это, в то время как мы на самом деле отправляемся на Луну ".

"Вот и все!" Андервуд воскликнул. "Только нам придется передвигаться по
планете, чтобы избежать обнаружения местным гарнизоном. Но этого будет достаточно!"

Зазвучал интерфон. - Мы закончили, Дел, - сказал Илья. Джандро
жив, но он будет мертв в течение часа. Если вы хотите увидеть его, вам
лучше прийти сейчас.




ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ


Андервуд без колебаний направился к двери. "Мы попробуем твой
план, Мейсон. Бери управление на себя. Дрейер, Файф, пожалуйста, пройдите со мной".

Они поспешили в палату рядом с операционной, где на кровати лежал Джандро,
неподвижный и невидящий. С ним были только Илья и Эйкерс.

При виде этой неподвижной фигуры Андервуд испытал глубину
горя и жалости, которые на мгновение вытеснили все остальные мысли.
Он чувствовал, что он один из всех землян мог понять глубину
бунта, мечтаний и надежд, которые были движущей силой в
Жизни Джандро. И это был подлый конец для таких светлых мечтаний - смерть от
рук обезумевших фанатиков в Небесном Мире, который оказался
чем угодно, только не этим.

Андервуд подумал о зеленой, сияющей луне Драгборы-беженки
где люди жили в мире друг с другом. Луна, которую Джандро
никогда больше не увидит.

Глаза Джандро медленно открылись, и в них появилось постепенное узнавание
. Дрейер тихо сказал: "Мы сожалеем. Если бы было что-то в
наших силах вернуть вас в ваш собственный мир и к вашим собственным людям, мы
сделали бы это. Надеюсь, ты это знаешь.

- Конечно, - медленно произнес Джандро. "Я бы хотел, чтобы мой _сиаа-абаса_ был
с моими предками в тот день, когда жизнь вернется. Но я
думаю, что, возможно, этого никогда не будет. Это похоже на наш сон о богах, только немного
заблуждение. Что касается смерти, то она неизбежна для каждого человека. Как и когда она
наступает, не важно. Для меня странно наблюдать скорбь
животных по человеку. Странно..."

"Разве он не предполагает, что было время, когда у драгбора никогда не было
материнской плоти и секрета _abasa_?" Спросил Андервуд, и
Дрейер перевел ему.

"Естественно", - ответил Джандро. "Тогда мы были просто животными, как и вы
сейчас. Когда вы прибыли на своих металлических кораблях, все мы подумали, что, несомненно,
боги пришли, чтобы снова вернуть нас в Небесный мир. Вы оказали нам огромную помощь.
оказал нам услугу, показав, как мы ошибались в наших легендах и мечтах.
Но пока мы не прибыли на эту планету, я все еще думал, что вы высшие
существа, потому что я не мог обнаружить вашу _epthalia_. Ни у кого из нас нет
возможности скрывать это друг от друга.

"Но вы знали об этом, когда на нас напали?" спросил Дрейер.

"Я не мог понять, почему вы не предприняли никаких действий, чтобы предупредить своих врагов
которые были так очевидны для меня. Потом я поняла, что это потому, что у тебя
совсем не было _abasa_. Я была напугана, потому что не знала,
что делать. Я никогда в жизни не мечтал, что встречусь с
существа, которые могли быть богами, потому что обладали металлами, и все же
были ниже людей, потому что у них не было _abasa_. Я не
понял."

* * * * *

"Мы многого не понимаем друг в друге", - сказал Андервуд,
"но, возможно, теперь вы понимаете нас достаточно хорошо, чтобы понимать, что нам нужна
ваша помощь против этих наших врагов - и ваших.

"Много сотен тысяч лет назад существовала раса, называвшаяся
Сиренианцы, и они были смертельными врагами вашей расы, драгбора.
Как и вы, они владели _abasa_, но вместо того, чтобы жить мирно
они отправились завоевывать все миры и Галактики. В конце
они были побеждены вашим народом, у которого было какое-то таинственное оружие, которое
пробило любую защиту сиренианцев. Мы прибыли в ваш древний
мир, чтобы найти ключ к этому оружию, потому что одному из сиренианцев
удалось выжить, и теперь он на свободе в нашем собственном мире. Он
захватил контроль над нашим народом и собирается покорить
Галактики с помощью завоеваний и крови. Со временем он найдет даже ваш маленький
мирок. Цивилизации многих Галактик будут переживать столетия
регресс.

"Мы не нашли оружие, за которым пришли, и теперь наш шанс упущен, ибо
флот Демарзула, сиренианца, почти настиг нас. У нас осталась только
одна надежда.

"Мы верим, что его люди захватят нас живыми и доставят к нему, если мы
позволим это. Если бы мы могли предстать перед Ним, неся в себе силу разрушения, которая заключена в _abasa_,
мы могли бы уничтожить его.

"Можете ли вы - сделаете ли вы - это возможным для нас, чтобы обрести эту силу,
привив _abasa_ некоторым из нас в вашем мире?"

Дрейер как можно быстрее перевел быстро произнесенные слова
Андервуд, пока Джандро лежал с закрытыми глазами, как будто спал сном без сновидений
сон. Прошло много времени после того, как Дрейер закончил, прежде чем Джандро медленно
снова открыл глаза.

* * * * *

Его голос был таким тихим, что Дрейеру пришлось наклониться вперед, чтобы расслышать его слова.

"Вы рассказываете странную историю, - сказал он, - но я впечатлен тем, что
то, что вы говорите, правда. Что касается вашей просьбы - нет. Было бы совершенно
невозможно, чтобы вам давали свежую абазу, как молодым представителям нашей
расы. Не то чтобы я не хотел сделать это возможным для некоторых из вас - очень
немного - я бы принял их, если бы мог, но _abasa_ можно установить в
только очень молодым.

"Использование _abasa_ аналогично использованию органов ходьбы или
речи. Органы должны развиваться из своих рудиментарных форм в течение
долгих лет использования, и навык владения ими приходит гораздо медленнее, чем
любой из других распространенных навыков. Хотя они заложены в нас в
младенчестве, большинство из нас достигают зрелости, прежде чем приобретают большие навыки. По
только по этой причине вы не смогли бы получить органы.

На другом конце кровати Андервуд встретился взглядом с Илией и задержал на мгновение
бесконечный миг. В ней он искал силы, чтобы пережить сокрушительное
разочарование. Глаза Ильи давали ему слепую уверенность в том, что все будет
выход все же найдется.

- Со временем ваша раса разовьется и научится пользоваться _abasa_, -
Джандро продолжил, - но не в течение многих сотен поколений. Из чего
Я видел ваш народ, и мне интересно, каким был бы ваш мир, если бы
каждый обладал способностью убивать по своему желанию, тихо и незамеченным
обнаружение. Я не знаю ответа на этот вопрос, но я прошу вас ответить на него
это для вас самих. Тот простой факт, что вы еще не разработали
_abasa_ - доказательство того, что вы к этому не готовы.

"Драгбора живут в мире не потому, что у них такая ужасная сила;
они могут жить с такой силой, потому что они впервые узнали, как люди
должны жить друг с другом. Вы не можете понять, почему сила
смерти присуща _abasa_. Это всего лишь одна из неизбежных
функций, которые сопровождают другие более великие и полезные способности, о большинстве из которых
вы, конечно, никогда не узнаете. Интересно, захотел бы ты
_abasa_, даже если бы у тебя была возможность завладеть им, - закончил Джандро
.

* * * * *

"Для нашей расы? Нет!" Андервуд содрогнулся при мысли о том, что каждый человек
на Земле обладает мгновенной, необнаруживаемой властью смерти над своим
соседом. "В этом ты прав, Джандро. Какими бы ни были другие силы
_abasa_, мы не смогли бы жить с этим. Но Демарзул - это
совершенно посторонний фактор, не учтенный в нашей собственной эволюции. У нас нет
никакой защиты от него. Если бы силу смерти в _abasa_ можно было
использовать, чтобы уничтожить его, это дало бы нашей расе единственный шанс предотвратить
эту угрозу.

"И все же ты говоришь, что это невозможно. Для нас это означает, что нет никакой надежды против
варварство, которое уничтожит нашу цивилизацию и жестоко обойдется с нашими людьми,
не говоря уже о том, что это значит для других цивилизаций
Галактики, включая вашу собственную.

В комнате едва слышалось их дыхание, поскольку
Земляне теперь избегали смотреть друг другу в глаза, уставившись на закрытые
глаза Джандро.

"Твой народ вряд ли заслуживает бедствия Демарзула и сирениан"
требование превосходства, - медленно произнес Джандро. "И то, что ты говоришь об
остальной Вселенной, правда. В некотором смысле, Драгбора несут за это ответственность.
Демарзул - продукт сиренианско-драгборанской культуры. Мои предки
следовало быть более уверенным в полном исчезновении сиренианской
ветви. Возможно, есть один способ, которым мы все же могли бы помочь.

- Вы _можете_ помочь? - Нетерпеливо и недоверчиво спросил Андервуд.

- Мне осталось жить совсем немного. Было бы полезно, если бы за этот час
, отпущенный мне, я смог завершить задачу по уничтожению - или, по крайней мере, дать возможность
вам сделать это. Если кто-то из вас готов рискнуть, я сделаю все, что в моих силах
".

"Никакой риск не слишком велик! Но что можно сделать?"

"Насколько я знаю, это никогда не пытались сделать, но, возможно, мой собственный
_abasa_ можно было бы передать вам".

Дрейер перевел предложение, его взгляд переместился с Иллии на Андервуда.
Что-то вроде надежды, казалось, снова появилось в его глазах.

У Андервуда резко перехватило дыхание. "Набор полностью развитых _abasa_
перенесен в мое собственное тело! Одному из нас предстояло встретиться с Демарзулом
на его собственном уровне. Илья..."

Ее лицо внезапно побелело. "Это невозможно, Дэл! Я не смог бы выполнить
такую операцию без какого-либо предварительного изучения их анатомии. Я
не могу этого сделать!"

"Это должно быть сделано, Илья. Я рискну твоим мастерством".

"Это совершенно нелепое заявление. У меня нет навыков в таком деле, как
это. Скажите ему, доктор Дрейер. Он не может ожидать от меня многого.

"Я не знаю, Илия", - сказал семантик. "Мне кажется, что вы
путаете свой анализ с вашими личными эмоциями. Вы не можете
правильно оценивать ситуацию в таких условиях".

Она прикусила губу, чтобы сдержать новую вспышку гнева. Затем, наконец, она
сказала: "Не требуй от меня невозможного, Дел. Я видел, как они рассекали
нервы во время операции, которую мы наблюдали. Это невозможно было сделать без
долгой практики. И самое главное, я не мог так поступить с тобой.

Словно почувствовав смысл их спора, Джандро внезапно заговорил:
"У вас будут большие трудности с успешной установкой
потому что вы не знакомы с анатомией _abasa_, это верно, но
Я могу помочь. Я могу направлять ваши руки вплоть до
перерезания нервов в _триабаса_. Ты добьешься успеха, если позволишь
я буду направлять тебя".

* * * * *

Андервуд не сводил глаз с Ильи. Ее лицо было таким же бледным, как и ее блестящие
волосы.

- Я постараюсь, Дел, - сказала она.

Новости о планируемом эксперименте быстро распространились по кораблю, и
его значение было встречено благоговейным непониманием, как будто Андервуд
внезапно вышел из их среды в туманное царство за пределами их
досягаемости. И их благоговейный трепет усилился от осознания того, что это вполне могло
означать смерть.

Через несколько минут после принятия решения ассистенты вкатили столы
неся завернутые в белые простыни тела Андервуда и Джандро в
операционную.

Странный покой, своего рода экстаз, казалось, снизошел на Джандро.
Андервуд видел и слышал о смирении перед лицом смерти, но
никогда такой безмятежности, какая овладевала Джандро. Это подействовало успокаивающе на
Андервуд и он отбросили мысли о своей собственной возможной смерти или увечьях
в результате странной операции. Он думал только о миссии
которая станет его, как только он овладеет силами Драгборы.

Какое бы смятение ни овладело Ильей, оно исчезло, когда она столкнулась с Андервудом.
Стерильная белизна ее хирургической одежды скрывала ее личность и ее
чувства и оставляла только безымянного агента, обладающего наукой и мастерством.

Андервуд улыбнулся ей, когда вводили анестетик. "Когда я
проснусь, я расскажу тебе, каково это - быть драгборанцем".

* * * * *

За соседним операционным столом Эйкерс готовил Джандро к операции.
предварительная работа по обнажению _основных_ органов.

Затем до каждого из них дошла невысказанная команда Джандро оставить свои мысли
. Это был невероятный, неземной опыт, но они
освободили свои чувства, и постепенно направляющие импульсы из
Мозга драгборанцев влились в их собственный.

На какую-то долю мгновения рука Ильи дрогнула
когда она прикоснулась электронным скальпелем к плоти у основания
Бритый череп Андервуда. Кожа была разорвана, и нервы превратились в стальные нити
.

С возрастающей скоростью Эйкерс и Илия делали надрезы на телах
перед ними. Их руки двигались уверенно, как будто Джандро видел
их глазами и при помощи их рук.

Глубокий разрез был сделан в черепе Андервуда. Пульсирующий мозг лежал
незащищенный. Илья на мгновение сосредоточился, пока волны инструкций
исходили от Джандро. Затем скальпель быстро проделал бескровный путь
через участок неиспользованной ткани.

Она подошла к соседнему столу и вгляделась в рану, которую Эйкерс
нанес в голову Джандро. Она сделала паузу, когда до нее дошли его слова.

"Это последний шаг. Я не могу идти с тобой дальше. Следуй моим
инструкциям сейчас, и ты добьешься успеха".

Мелькающие, непостижимые вещи хлынули в ее сознание, не поддающиеся восстановлению
фотографии оставшейся части этой операции и той, что последует за ней,
в ходе которой будут перенесены два брюшных органа. Иллия знала
что каждая картинка вернется в свое время, чтобы направить ее руки по
незнакомым путям.

"Продолжай!" Внезапно скомандовал Джандро. "Я удаляюсь на _сааабаса_.
Прощайте!"

Мелькающие картинки прекратились, и Илья внезапно почувствовал себя одиноким, как ребенок
затерянный среди слепящего шторма. Теперь не на что было полагаться, кроме как на нее
собственное мастерство и телепатические инструкции.

Она на мгновение запнулась и выдохнула чье-то имя: "Дел...Дел!"

Эйкерс пристально наблюдал за ней, пока она стояла, уставившись на странный,
неземной орган, лежащий в мозговом сосуде мертвого Драгборана.

Но в этом не было ничего странного. Она знала его строение, анатомию и
сложную нервную систему, соединяющую его с мозгом. Они были такими
четкими, как будто она изучала их много лет.

Волна радости и уверенности наполнила ее. Она была одна во всем этом
да, но это больше не имело значения. Она одна обладала способностью
провести операцию, и весь мир ждал результатов.

Ее скальпель вошел в разрез и задел плоть острием
разрушение, отделившее нежную белую ткань от
нервных каналов, обслуживающих _основной_ орган.

В течение целого часа, а затем еще одного, Эйкерс, не веря своим ушам,
зачарованно наблюдал, как Илья освободил двенадцать отдельных нервных волокон, обслуживающих
его, затем перерезал артерию и наполнил сосуды химикатом
раствор, который будет питать клетки до тех пор, пока кровь Андервуда не сможет быть
через него можно будет пропускать кровь.

Наконец все, что оставалось, - это разорвать соединительные ткани
это удерживало орган на месте. Илья разрезала их и погрузила руки в
стерилизующий, защищающий состав, который был приготовлен по инструкциям Джандро
. Она смазала орган мазью и извлекла его, затем быстро вставила
в соответствующую полость в черепно-мозговой коробке Андервуда.

Этот этап операции был завершен менее чем наполовину. Кровеносные сосуды должны были
быть подготовлены для обслуживания нового органа в теле Андервуда, и
двенадцать нервов должны были быть соединены в Большой Симпатический канал там, где раньше не было
таких нервов никогда не было.

* * * * *

Прошло еще два часа, прежде чем последние швы закрыли рану на
Голове Андервуда.

Когда, наконец, она положила иглу, рука Ильи внезапно задрожала
и она задрожала всем телом.

- А нельзя ли отложить остальные на время? - спросил Эйкерс. - Вы, конечно,
не можете продолжать с еще двумя такими.

- Боюсь, ткани слишком сильно дегенерируют, если мы будем медлить. Если бы я был на месте
только так же быстро, как эти драгборанские хирурги. Что это, должно быть, за люди! Принеси мне
укол неострена, а лучше выпей сам. Мы продолжим.

Эйкерс был не против, но он не верил, что Илья сможет выдержать больше.
часы сложнейшей операции. Однако после минутного отдыха и укола
стимулирующего препарата она вернулась к операционным столам, чтобы
выполнить предоперационную операцию. Эйкерс снова сделал предварительные
надрезы.

В диспетчерской руководители групп, изматывая нервы, ждали новостей
бездействие. Терри Бернард расхаживал по комнате, его огненные растрепанные волосы
словно сигнальная ракета, раскачивались по комнате. Файф стояла у одной из
панелей наблюдения, наблюдая за неумолимым приближением флота Демарзула
. Доусон сидел на месте своего капитана, перебирая пальцами бездействующий
переключается на панели перед ним. Самый безмятежный из всех, Дрейер просто
сидел в навигационном кресле и курил сигары так безжалостно, что это
нагружало вентиляционную систему корабля.

* * * * *

Терри с тревогой взглянул на часы и прекратил расхаживать. "Прошло
более тринадцати часов с тех пор, как Андервуд зашел туда. Тебе не кажется, что мы
должны спросить Илью...

"Есть только две альтернативы", - сказал Дрейер. "Успех или неудача.
Наш допрос не гарантирует успеха. Нам лучше держаться подальше от
пути.

Мейсон с тревогой следил за продвижением флота. Никто не знал.
что произойдет, когда прибудут линкоры и окружат
_Lavoisier_, но им не пришлось долго ждать. Корабли находились едва ли более чем в
минутах полета от планеты.

Словно ведомые единым разумом, корабли медленно разворачивались в черном
небе, пока их штурманы и впередсмотрящие определяли курс на
светящийся пузырь, обозначавший силовую оболочку , скрывающую _Lavoisier_.

Для членов экипажа, наблюдавших изнутри, это было страшное зрелище
они стали свидетелями внезапного стремительного бегства этих двадцати могучих кораблей.
Одновременно десятки устрашающих Атомных Потоков были обращены на
пузырь, очевидно, не в тщетной надежде пробиться сквозь
защиту, а чтобы уничтожить мельчайшие сенсорные зонды и помешать
кораблю удалиться от планеты.

В пространственном бою, где корабль мог свободно поворачиваться и защищаться
уничтожить зонды было бы не так-то просто. Но
когда корабль неподвижно стоял на поверхности планеты, потоки
непонятного огня омывали каждый квадратный миллиметр
поверхности оболочки, исследуя, разрушая и приводя в действие множество
реле внутри _Lavoisier_, закрывая похожие на волосы отверстия в
оболочка, поскольку зонды сгорели дотла.

Мейсон отодвинулся, когда один за другим сегменты на его пластинах
погасли до тех пор, пока не перестал виден внешний мир.

Он повернулся к остальным и указал на мертвые тарелки. "Это
оно".

Наваждение, охватившее их, было разрушено несколькими минутами позже резким голосом Ильи по интерфону
.

"Операция завершена".




_ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ


Сознание вернулось к Андервуду, как будто он откликнулся на
настойчивый голос какого-то невидимого собеседника. Это вывело его из
глубин вечного существования в царство конфликта и реальности.
Как ни странно, это звучало как голос Джандро.

Он открыл глаза. Иллия была рядом, ее лицо было белым и напряженным. Но
когда он посмотрел на нее, ее голубые глаза заблестели, и она наклонилась. "Del!
О, Дэл...!"

Терри, Файф, Мейсон и Эйкерс стояли возле кровати, наблюдая за происходящим с
встревоженными лицами.

Боль начала проявляться жгучими струйками, но он сумел
быстро улыбнуться окружающим. "Похоже, мы все сделали правильно",
сказал он. "Интересно, что я теперь могу сделать с этими устройствами. Думаешь, они
сработают, Иллия?"

Она поднялась, снова оживленная и деловая. "Ты не пойдешь
чтобы выяснить это на некоторое время. Я намерен хорошенько вырубить тебя
на двадцать четыре часа. Дай мне руку.

Она потянулась за шприцем на столике рядом с кроватью.

Поначалу это было все равно что спотыкаться в темноте, пытаясь убежать от
невидимого преследователя. Но внезапно Андервуд понял, что ему вообще не нужно
бежать. Инъекция блокировала сенсорное оборудование в других частях
его тела, но это не могло повлиять на основные органы, если бы он не
хотел этого. Он перестал бежать и наблюдал, как обычные способности
его тело сдавалось, в то время как он стоял в стороне в полной неприкосновенности. Это было как
если бы он мог выйти наружу и посмотреть на себя.

И, внезапно, именно это он и делал!

* * * * *

Он мог видеть комнату, наблюдающих ученых и Илью, внимательно
проверяющего его сердцебиение и дыхание. Он мог видеть себя лежащим
неподвижно с закрытыми глазами. Любопытно, что он не смог определить точку
зрения. На мгновение ему показалось, что он находится где-то под потолком
и смотрит вниз, но это тоже было неправильно, потому что он
мог видеть потолок так же хорошо, как пол или четыре стены. В
сцена была похожа на снимок, сделанный объективом с телесным углом
восприятие составляло триста шестьдесят градусов.

Он задумался, может ли он выйти за пределы комнаты, попробовал
и обнаружил, что это довольно легко сделать. Была некоторая неуклюжесть из-за
неопытности и обусловленности, которые остановили его у стен, где
на мгновение он испытал клаустрофобический страх оказаться в ловушке между
металлические панели, но все было кончено в одно мгновение, и он прошел сквозь них. Он
направился в рубку управления и обнаружил, что в ней находится только Дрейер, который
безмятежно курил сигару в кресле штурмана.

Андервуд хотел пообщаться с семантиком, но не был
уверен, как это сделать. Это было все равно что пытаться говорить с набитым ртом
сухих крекеров.

Но Дрейер, внезапно вздрогнув, огляделся по сторонам. Он вынул сигару изо рта
и, разинув рот, огляделся в поисках невидимого собеседника.

"Дрейер, ты меня слышишь?"

"Андервуд! Тебе это удалось!"

"В некотором роде. Пока что это все равно что ходить по глубокой грязи, но я
постепенно привыкаю к этому ".

"Это чудесно... _wonderful_!" Дрейер выдохнул. "Я не смел надеяться
что когда-нибудь снова услышу твой голос. Где ты?"

"Это сложный вопрос. Теоретически, я без сознания в лазарете
мне сделали укол неоморфа, который продержит меня в отключке двадцать четыре
часа. Илья и остальные сзади наблюдают за мной. _abasic_
Чувства совсем не затронуты наркотиком. Кажется, я могу бродить по кораблю, где захочу
Самое смешное, что я не могу точно определить, что это за место.
точка зрения. Кажется, что я нигде не нахожусь. Тем не менее, мои
органы чувств воспринимают отдаленные звуки и объекты, включая мое собственное тело ".

"Вы можете уловить мои мысли, когда я не говорю? Джандро, похоже, не был способен
сделать это."

Андервуд рассмеялся. "Я не знаю, смогу я или нет. Я пытаюсь, но все, что
Я получаю, это нечеткие помехи. Я уверен, что у этих органов есть десятки
функций, о которых мы пока и не мечтали. Я надеюсь, что смогу научиться
использовать их все ".

"Что ты планируешь сейчас? Тебе нужен период упражнений и учебы?"

"Немного, но не так много, как мне было бы нужно, если бы этого не было
Зрелые органы Джандро, которые были пересажены мне. Есть кое-что, о чем
однако мы никогда раньше не задумывались.

"Что это?"

"Мы все еще можем искать оружие драгборанцев, за которым мы пришли сюда. Я могу
выйдите за пределы корабля с этими новыми чувствами. Я не знаю, смогу ли я
охватить всю планету или нет, но если нет, мы можем двигаться, чтобы оставаться в пределах досягаемости
моих сил. Это будет медленно, потому что я единственный, кто может это сделать,
но в конце концов это может быть быстрее, потому что я смогу передвигаться быстрее ".

"Интересно, будет ли это возможно в присутствии флота - или
разве вы не знали, что они прибыли?" Дрейер указал на
пустые обзорные панели.

* * * * *

"Я не знал. Что они там делают?"

Андервуд сразу понял абсурдность вопроса. Дрейер
могли знать об этом не больше, чем он, поскольку вся связь с
внешним миром была разрушена.

Со всей силой, которую он смог собрать, он выбросил свои новые способности за
пределы корабля, в контрастирующие жару и холод
бесплодная планета. Это было так, как если бы он взмыл высоко в космос, потому что
он рассматривал широкие просторы мира Драгборан и оживленный
флот Демарзула.

Чувства Андервуда возмутились от того, что он увидел. Полностью окружавший
корабль представлял собой полное, пылающее разрушение. Великий город Драгбора
были превращены в расплавленные руины двадцатью кораблями, которые вращались по спирали
медленно, их мощные лучи Атомного Потока обратились на
здания внизу. На глазах у Андервуда они завершили свою работу
над этим городом и направились к другому великому городу, расположенному менее чем в
сотне миль отсюда.

Какая цель стояла за этим бессмысленным разорением, Андервуд не мог
понять. Возможно, теперь, когда ученые были загнаны в угол,
Земляне надеялись уничтожить супероружие, которое могло сместить
Demarzule.

Через несколько часов крупнейшие города планеты превратились бы в бесформенные курганы
застывшей лавы.

Он размышлял о том, чтобы попытаться проникнуть на эти суда и одолеть членов
их экипажей. Разум сразу же сказал ему "нет", потому что он был еще малышом
в использовании новых способностей, которыми он обладал. Но была и более серьезная
причина. Если он разоблачит себя такими атаками, корабли
пошлют сообщение на Землю, и Демарзул легко определит
методы, используемые против его людей, и будет готов. Андервуд знал, как это
уничтожение археологических ценностей повлияет на Файф и Терри,
но более важной была потеря любого шанса найти оружие.

* * * * *

Он обратил свои чувства к пузырю раковины, скрывавшему
_лавуазье_. Его сияющая поверхность была единственной вещью во всем этом огромном
городе, от которой не разило разрушением.

Когда Андервуд взглянул на нее, его поразило понимание. В
стремительности своего полета над планетой он упустил из виду
самый важный момент из всех.

Он - по крайней мере, его чувства - _ прошел сквозь непроницаемую силу
оболочку _.

Внезапный страх смешался с этим опустошающим осознанием. Сможет ли он пройти
обратно через это? Как он вообще преодолел барьер? IT
было ли математически невозможно перенести материю или энергию
через нее.

Его чувства не представляли ни того, ни другого?

Он подтолкнул себя к нему, ожидая удара - и ничего не почувствовал.
Затем он прошел сквозь оболочку и посмотрел на внутренности корабля
внутри него.

Его разум пылал от осознания важности своего открытия, когда он ворвался
в рубку управления. Остальные присоединились к Дрейеру там. Мейсон и
некоторые из его людей пытались заменить некоторые зонды теперь, когда
атака на корабль на данный момент прекратилась.

"Мы нашли это!" Закричал Андервуд. "У нас есть оружие, которое Драгбор
направил на Сирению!"

Иллия вскрикнула от внезапного удара по ее изношенным нервным клеткам.

Мейсон в ужасе обернулся и закричал: "Андервуд! Где ты?"

"Мы можем ударить по ним, где бы они ни попытались спрятаться, - сказал Андервуд, - неважно,
куда бы Демарзул ни попытался сбежать, я найду его. Нет места во всей
Вселенной, где он мог бы спрятаться от меня!"




_ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ_


Физическое тело Андервуда медленно оправлялось от тяжелого шока, вызванного
операцией. Однако он был невосприимчив к боли, вызванной этим, поскольку
_abasic_ чувства были подобны обладанию другим телом. Он мог закрыть
все обычные каналы восприятия и существовать своим сознанием
действуя только через _основные_ чувства.

Пока флот мчался по планете по пути бесполезного
разрушения, Андервуд часами отрабатывал использование своих новых
способностей.

Постепенно он получил представление об их свойствах и некоторых
функциях. _три-абаса_ был органом чувств, расположенным
в основании его мозга, который мог улавливать отдаленные, поддающиеся фокусировке ощущения
, которые могло уловить любое из его обычных пяти чувств. Они были
управляемые в своих субъективных эффектах, однако, как он обнаружил, когда
выходили за пределы корабля. Хотя он и не подозревал о
межзвездном холоде, он не оказывал субъективного воздействия на его тело или на его
сенсорный аппарат.

_dor-abasa_ был органом связи, но он работал в
комбинации с _tri-abasa_ для передачи и приема
сенсорных эффектов. Так получилось, что они вдвоем в сочетании могли
передавать не только обычную коммуникацию, но и могли передавать реальные
ощущения тепла, холода, света, звука.

И эти же два органа были способны вызывать быструю и бесшумную смерть
.

Как это произошло, было величайшей загадкой, которую Андервуду предстояло разгадать.
Он экспериментировал, направляя свои силы на искусственную нервную систему
система, созданная из сети проводов. Было
определенно измерено сильное электрическое поле внутри проводов, но оно обладало свойствами, которые были
недоступными предыдущему опыту физиков. Несмотря на это, Андервуд
продолжил свои тренировки и обнаружил, что может с каждым разом увеличивать
силу этого поля все больше. При необходимости, полный
понимание того, как это разрушило нервную ткань, могло подождать, пока они не
достигнут своих целей на Земле.

Третий орган, _seaa-abasa_, был самым странным из всех.
Тесно связанный с двумя другими нервными каналами,
тем не менее, у него не было очевидных функций. Джандро называл это
вместилищем жизни. По-видимому, это была вера драгбора
в то, что все, представляющее личность, может быть втянуто в
море-абаса при приближении смерти.

Эоны назад искусство искусственной реконструкции новых тел, в которые
орган мог быть помещен, процесс, представляющий собой буквальное воскрешение,
был утерян, но Драгбора жили надеждой вернуть
забытые знания. Таково было их объяснение сохранения
_seaa-abasa_, каждая семья обладала обширной коллекцией своих
органов предков со времен изгнания из их родительского
мира.

На чем на самом деле основывалась эта теория, ученые не
знали. По-видимому, такое воскрешение никогда не совершалось, и все же
с каждой смертью _seaa-abasa_ религиозно удалялся и сохранялся.

* * * * *

Андервуд чувствовал себя каким-то древним гладиатором, готовящимся к арене
сражение, но никогда еще ни один гладиатор не сражался за такой приз. Нет
никто лучше него не знал, что в тот момент, когда он столкнется с Демарзулом и
бросит вызов сиренианцу, он может столкнуться с равным и, возможно, превосходящим его
разрушительные силы, ибо Демарзул обладал большим опытом.

Против этого существовала защита, и на это Андервуд обратил свое
внимание, поскольку это было сложно по функциональности. _dor-abasa_ обладали
способностью поглощать и накапливать разрушительную энергию. Андервуд
обнаружил это почти случайно, когда техники Мейсона устанавливали
оборудование для максимально близкого воспроизведения разрушительной силы.
Он был слабым и совершенно неэффективным, но подействовал на _dor-abasa_,
и орган непроизвольно поглотил его.

Он был абсолютно уверен, что им удалось найти
великое оружие, за которым они пришли. Древняя драгборанско-сиренианская
Культура, очевидно, обладала силовой оболочкой в качестве защиты.
Слова Тошмера ясно показали это, но они неправильно поняли
последствия, когда он сказал: "Они нашли способ преодолеть
барьер. Наши люди падают один за другим".

* * * * *

Обученные физическому мышлению, они упустили из виду любую такую
возможность, такую как превосходящие силы драгборана _abasa_.

Однако была еще одна вещь, которая беспокоила Андервуда, и это
была возможность создания эффекта _основного_ оружия с помощью
электронных средств. Хотя ученые почти полностью потерпели неудачу
в своих попытках сделать это, он задавался вопросом, возможно ли, что земляне
под руководством Демарзула могут не преуспеть.

В пользу ученых, однако, говорил тот факт, что, хотя он
обладая обширным запасом научных знаний, Демарзул по-прежнему оставался
всего лишь диктатором, политиком. Он не был ученым.

На третий день после операции Андервуд смог
подняться на корабль на несколько минут, правда, с помощью _abasic_
чувствуется, что он активно руководил работой в лаборатории
в течение всего времени.

Он чувствовал, что его силы растут почти ежечасно, и перспектива нового
мира физических и умственных способностей, в который он вступал, была почти
ошеломляющей. Он почувствовал другие новые и неиспытанные свойства этих органов,
с которым он пока не осмеливался экспериментировать. У них будет достаточно времени, когда
они достигнут Земли.

С Земли за боевым флотом велось точное наблюдение. Это
бессмысленный обстрел древних городов был завершен к тому времени, когда Андервуд
смог физически подняться со своей постели. Наблюдатель доложил
корабли разворачивались и возвращались в направлении
_лавуазье_.

"Нам лучше отправиться в космос", - сказал Андервуд. "Нет никаких причин для
оставаться здесь дольше, и я не хочу, чтобы они сгорели все наши зонды
опять же, если мы сможем ему помочь. Они могут попытаться направить требование о капитуляции или
что-то в этом роде, но давайте будем в космосе, где сможем маневрировать, когда
они это сделают ".

"Лавуазье" оторвался от поверхности планеты, взяв курс
на Землю, удаленную более чем на девяносто миллионов световых лет.

Силовая оболочка вокруг него сверкала в космосе, как новая звезда, и
через зонды наблюдатели на борту увидели, как флот быстро изменил свой
курс преследования.

Андервуд покинул корабль и позволил своим чувствам блуждать в пространстве
вокруг судна. Он оставался как некий всемогущий наблюдатель в космосе,
в то время как сияющий пузырь мчался по небесам. За ним последовал
двадцать могучих линкоров, их ускорение достаточно велико, чтобы обогнать
_Lavoisier_. Повинуясь импульсу, Андервуд переместился к ближайшему и
прошел сквозь корпус.

Это был гигантский флагманский корабль "Креагор". Ученики, которые сформировали
боевые силы, были подобны перерожденным людям. Не было ни одного из тех проклятий;,
разочарованного отношения, которое было распространено на Земле до
пришествия Демарзула. Вместо этого было ревностное, вдохновенное отношение
это пугало Андервуда. Это было фанатично, отчаянно, нездорово.

Он попытался представить себе народы Земли, наполненные такими людьми
движимый таким же нечестивым вдохновением. Это вызывало у него отвращение, потому что
даже если Демарзул будет уничтожен, на Земле не останется места, где
нормальный человек мог бы обрести покой на десятилетия вперед. После смерти Демарзул
может стать мучеником и жить сильнее, чем когда-либо, в умах
своих последователей.

* * * * *

Поскольку Андервуд так странно вращался среди своих врагов, он время от времени слышал
замечания, касающиеся _лавуазье_ и его ученых. Богохульник и
безбожник - самые мягкие термины, примененные к ним.

Он пришел в рубку управления, где адмирал совещался с
капитан флагманского корабля.

- У нас есть приказ, капитан Монтроуз, - говорил адмирал.
- Уничтожение корабля и всех его обитателей должно быть полным.

- Значит, это отменяет приказ о взятии пленных?

Адмирал кивнул. "Приказы будут отправлены на все корабли одновременно.
Мы проведем комбинированную атаку с помощью нового разрушителя силовых снарядов".

Андервуд замер при этих словах. Неужели Демарзул привез с собой какое-то
ужасное средство проникновения через силовую оболочку и приведения ее в негодность?
Это была абсолютно единственная защита, которая была у _лавуазье_. Ее собственный Атом
Прожекторы потока были бы неэффективны против двадцати окруживших их
кораблей.

Андервуд услышал отданные приказы. По всему флагману разлилось электрическое
напряжение наполнило воздух. Это был первый раз, когда оружие было опробовано
Андервуд предположил. Члены экипажа горели желанием
тошнотворной жаждой убивать.

Андервуд быстро прошелся по кораблю, пытаясь найти
машины, которые будут задействованы на беспомощном лабораторном корабле. Он
все еще не совсем верил, что что-то может разрушить силовую
оболочку. Но когда он увидел оружие, он понял, что поражение пришло ненадолго.
цивилизация, которая научилась полагаться на силовую оболочку для своей
защиты.

* * * * *

Он наблюдал за членами экипажа у сложных панелей, которые управляли
подачей энергии и наведением излучателей на удаленную
цель.

Андервуд помчался к отдаленному _лавуазье_, чтобы посмотреть, какой эффект произвела эта
атака. Силовая оболочка вокруг корабля светилась
слабой розоватой аурой двадцати лучей, которые сходились на нем.

Когда он подошел, видимого эффекта не было, но внезапно
блестящая оболочка стала красной, когда силовое поле ослабло.

Тогда Андервуд понял, с помощью чего сработал дезинтегратор.
Он не пробил оболочку. Это было невозможно. Но это
вывело из равновесия силы, удерживающие поле в оболочке, и заставило ее
вращаться. Это, в свою очередь, создало огромный поток энергии через
генераторы на борту _Lavoisier_ и вскоре должно было сжечь их,
оставив корабль беззащитной добычей Атомных потоков.

Не было времени войти в "Лавуазье", чтобы предупредить их. Андервуд
с бестелесной скоростью вернулся в "Креагор".

Там , в недрах корабля , он нашел Главного Оператора , который был
направляя эти лучи на _лавуазье_. Используя всю мощь своих
основных_ органов, он направил разрушительную волну энергии в нервные каналы мужчины
.

Результат был шокирующим для человека, непривычного к убийствам. Мужчина дернулся
выпрямился перед панелью, неуверенно пошатнулся и упал на
лабиринт переключателей.

У Андервуда не было времени на реакцию после его безжалостного первого
убийства. Сложный механизм дезинтегратора с шипением остановился
под лязг реле.

Андервуд перешел в следующий сектор корабля, где мощный
Проекторы атомного потока поджидали свою жертву. Он осторожно расширил
полномочия _dor-abasa_. Это было почти так, как если бы он мог нащупать свой путь
по нервным каналам разума оператора в глубины
мозга. Там он отдал внезапную, дикую команду.

Оператор беспрекословно крутанул колесики, которые перемещали
радиаторы. Они остановились на ближайшем корабле флота.

- Огонь! - скомандовал Андервуд.

Пальцы оператора сомкнулись на переключателях. Атомный поток
хлестнул в космос, разорвал жизненно важные органы корабля-побратима и швырнул
осколки улетели в космос. Некоторые врезались в другие корабли, разбивая их
сбивая с курса.

На мгновение после катастрофы командующие флотом были
ошеломлены бездействием, в то время как в рядах царило замешательство. Истерический
крики оператора, который нажимал на выключатели, наполнили комнату.

"Я этого не делал!" - закричал он. "Что-то заставило меня..."

Некоторые корабли все еще атаковали "Лавуазье". "Андервуд"
не знал, как долго они смогут продержаться. Он поспешил к ближайшему кораблю
где царила более мягкая, но не менее разрушительная суматоха, поскольку новости о
необъяснимая катастрофа дошла до самых низших астролюдей.

Андервуд отыскал камеру управления огнем. Он ощупал свой путь
вдоль нервных каналов оператора и развернул проекторы
. На этот раз целью был могучий флагман.

Оператор ахнул от ужаса, когда в поле зрения появился корпус "титаника"
он прицелился, но его руки с безошибочной точностью переместили излучатели так, чтобы они были
точно нацелены на цель.

Его пальцы нажимали на переключатели.

* * * * *

Беззвучно цветок пламени возник там, где когда-то был
был космическим левиафаном. Обзорные панели по всему флоту внезапно
отключились в целях защиты от этой ужасной перегрузки. Когда они
включились снова, на них был виден дрейфующий, беспомощный корпус задней
трети корабля.

Непосредственная цель была достигнута. Лучи разрушителей
исчезли, когда восемнадцать кораблей сошлись на черных корпусах, чтобы забрать
всех возможных выживших.

Андервуд воспользовался моментом и распространил свои силы, пока не
не охватил весь флот. Он заговорил, и его голос был услышан каждым
человеком на этих могучих кораблях.

"Люди Земли! Вы присягнули на верность Демарзулу, сиренианцу,
из-за его могущества. Сейчас вы поклянетесь в верности могуществу, которое
достаточно велико, чтобы стереть Демарзул с лица цивилизации. Я
убил ваших товарищей прямо среди вас и уничтожил два ваших
самых мощных корабля - и все же никто из вас меня не видел. Вы не знаете, как я появился
среди вас, и как получилось, что каждый человек на каждом корабле может сразу услышать
мой голос.

"Вы предали свой род инопланетянину, который разрушал миры и
разрушил Галактики. Вы виновны в высшей степени государственной измене человечеству. Что
можете ли вы что-нибудь сделать, чтобы стереть с лица земли этот позор?

"Вы можете присоединиться к силам, которые уничтожат монстра Демарзула! Ты
можешь принять руководство большей мощи - или быть уничтоженным. Выбирай!"

* * * * *

На мгновение на кораблях воцарилась ошеломленная тишина, затем начался настоящий хаос
который не утихал еще много минут.

Андервуд покинул флот и вернулся в рубку управления
"Лавуазье". Там он обнаружил хаос отчаяния. Мейсон правильно
диагностировал оружие, которое флот направил на корабль.

Хотя физически он все еще находился в лазарете, члены
экипажа начинали привыкать к его неожиданному голосу в своих мыслях.
Он быстро рассказал им, что он сделал. Закончив, он спросил: "Какие
повреждения вы получили, если таковые были, Мейсон?"

"Осталось только два очень сомнительных генератора. Еще одного такого взрыва мы бы не выдержали
. Где они достали такие машины?"

"Я не знаю. Возможно, Тошмер был на грани
разработки. Возможно, кто-то из наших людей разобрался с этим, воспользовавшись подсказками
, данными Демарзулом. Невозможно сказать наверняка. Сейчас важно то, что
мы держим медведя за хвост. На мгновение у нас преимущество, но
Я не уверен, что произойдет, когда они снова возьмут себя в руки
. Если они не примут мой ультиматум, мы можем оказаться в затруднительном положении".

"И если они это сделают - что мы собираемся делать с целым флотом фанатиков
и простофилей?"

"Нам понадобятся все союзники, которых мы сможем заполучить сейчас. Несомненно, слух об этой катастрофе был
передан на Землю до того, как я поговорил с ними.
Демарзул знает, что мы приближаемся, и осознает, какой властью я обладаю. Он
несомненно, пошлет мощные перехватчики, чтобы уничтожить нас. Если мы сможем получить
получив контроль над этими кораблями, мы сможем бросить их против его перехватчиков и
возможно, прорвемся сквозь оборону Земли. Неважно, что
случится с каждым из нас - просто чтобы я мог подобраться достаточно близко к Демарзулу
чтобы сцепиться с ним.

В этот момент к Мейсону подошел капитан Доусон. "Сообщение от
флота. Они предлагают безоговорочную капитуляцию".




_ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ_


Вспомогательные двигатели были сняты с корпуса уничтоженного флагмана.
Установленные на "Лавуазье", они могли легко довести его скорость до
скорости самого быстрого корабля во флоте.

Итак, с небольшим лабораторным кораблем "Лавуазье" в качестве флагмана,
разоренный и реорганизованный флот снова повернул к Земле. По мере того как
проходили долгие дни в космосе, пока они приближались к Земле с невероятными
скоростями, физики и инженеры превратили _Lavoisier_ в
смертоносный военный корабль, не уступающий ни одному в их флоте. Были установлены новые и более мощные
Проекторы Atom Stream и массивные блоки разрушения
встроенные в предыдущие области более мирного использования.

И пока они неслись сквозь свод космоса, Андервуд двинулся от
от корабля к кораблю с помощью своих _abasic_ чувств, проверяя, исследуя и
отсеивая людей из боевых команд.

Если бы он мог позволить себе пожалеть себя, все, что у него было, было бы
потрачено на них, ибо они были жалким сборищем. Он знал, что их
стандарты ценностей снова пошатнулись из-за их поражения от
его рук. Если бы их вера в непобедимость Демарзула и
в самих себя, потому что они были Учениками Демарзула, не
была столь велика, их поражение было бы менее легким. Андервуд был
благодарен за самомнение, которое сделало их уязвимыми, когда они нанесли поражение Хоуву
на виду.

Он знал, что их преданность ему не была чем-то стабильным. Но большинство из них
были готовы отказаться от своей лояльности ученым, потому что они
невротически жаждали лидерства и власти, которая
бесшумно и незаметно уничтожить два боевых корабля Великого - это было
несомненно, сила, заслуживающая их уважения. Так они рассуждали в своих
смущенных умах.

Андервуд убрал с ключевых мест тех, кто сомневался и
бунтовал, и он разговаривал с ними ежедневно на протяжении всего долгого путешествия,
иногда рассуждая, иногда командуя, но всегда демонстративно
о силе, которую они должны были уважать. В конце концов, он почувствовал, что у него есть команда,
заслуживающая доверия настолько, насколько земляне могут быть созданы в этой культуре сомнений
и всеобщего пренебрежения доверием и честностью.

Он постоянно практиковался в совершенствовании силы _abasa_, и
по мере того, как его способности росли, росло и его уважение к маленькому ответвлению
Драгборанская культура, процветавшая на маленькой бесплодной луне.
Такие силы, какими он обладал, означали бы самоубийство для его собственной расы.
Иногда он задавался вопросом, сможет ли он сам выдержать их искушения
достаточно долго, чтобы достичь своей цели. Конечно, завершив это, он
хотели бы удалить органы. Их призыв к власти, богатству и
незаконное присвоение было едва ли не больше, чем мог вынести любой человеческий разум на этой
стадии эволюции.

* * * * *

Почти на собственном переднем дворе Земли, на орбите Марса, появились первые
признаки грядущей борьбы. Впередсмотрящий объявил свое предупреждение.
Два десятка быстрых перехватчиков покидали Землю, направляясь в их
направлении.

Андервуд пожалел, что не уделял больше внимания военному искусству. Он
не смел доверять никому из воинов, которые принадлежали ему по праву завоевания, потому что он мог
не кажутся меньшими, чем они, ни в каком отношении. Но ни он, ни кто-либо
из других ученых не были компетентны вести сложную военную единицу,
такую, какую представлял его флот, в водоворот битвы.

И все же он должен был сделать то, что должно было быть сделано. Он сформировал флот в массивный
тактический цилиндр с _Lavoisier_ в центре и остальными
кораблями по периферии. Не будет никакого замысловатого маневрирования,
только тупая, сокрушительная сила, каждый эрг которой может быть сгенерирован
внутри корпусов этих военных кораблей.

Рассеиватели энтропии уже работали, поглощая часть
импульс, который перенес флот через просторы космоса,
но когда он вошел в сердце Солнечной системы, его скорость была
все еще неизмеримой по солярианским стандартам.

Перехватчики были бессильны развить такую скорость за столь короткое время,
но одна волна приближалась курсами, близкими к столкновению, с яростью
все ее разрушители и атомные Потоки обрушились на флот.

Эффект, однако, был незначительным, поскольку флот пронесся мимо, его собственные орудия пылали
.

Но этот проход ничего не значил. Если _Lavoisier_ попытается
приземлившись, он не мог продолжать мчаться с такой скоростью, потому что
он уже пролетал мимо Земли.

* * * * *

Андервуд, однако, был удовлетворен, когда открыл свои физические глаза в
рубке управления и отказался от _основных_ чувств, чтобы вернуться к своему
нормальному состоянию.

"Я уверен, что мой полезный радиус действия с этими способностями составляет по меньшей мере восемьдесят тысяч
миль. Джандро должен был иметь возможность исследовать планету Драгборан
с помощью _abasa_, но, возможно, он этого не осознавал. Я знаю, что
мой собственный ассортимент постоянно увеличивается ".

"Что вы намерены делать?" - спросил Терри. "Вы собираетесь попробовать
приземлиться или атаковать Демарзул, не снижаясь?"

"Я верю, что нам будет безопаснее оставаться в космосе. Если мы сможем маневрировать на
орбите в пятидесяти тысячах миль или около того от Земли и сможем сдерживать
атаки достаточно долго, чтобы я смог найти Демарзул, это должно стать нашим
наибольшим шансом на успех. Если бы мы приземлились, то оказались бы легкой добычей.

Все были согласны с оценкой Андервуда, хотя никто
на борту корабля не испытывали особой уверенности в своей способности отразить
атаки, о которых они знали, надвигались. Они продолжали напоминать себе , что
было не важно спасать себя или свои корабли. Что имело значение
дать Андервуду адекватную возможность применить мощь
_abasic_ оружие в Демарзуле. После этого шанс должен был взять на себя
заботу обо всем остальном.

Летящий снаряд вращался еще долго после того, как пролетел над Землей.
рассеиватели энтропии поглощали пылающую энергию полета кораблей
и рассеивали ее в космосе, воссоздавая бесконечно малые частицы
которые были расщеплены для получения этой энергии.

Итак, когда флот сбросил скорость и развернулся по
все более затягивающейся спирали, перехватчики снова устремились вниз.

Грохочущая масса, которая была флотом, теперь держала свой курс. Потоки
энергии, вырвавшейся из сердцевин неисчислимого количества атомов,
хлынули в космос из жерл огромных излучателей на борту
линкоров. Три перехватчика были сбиты этим заградительным огнем, прежде чем
их собственные силовые щиты сработали.

Это стало фантастической битвой между почти непреодолимыми силами. И
Атомный поток, и разрушающие лучи могли быть запущены только через
отверстие в силовой оболочке, но такое отверстие само по себе было уязвимо
для вражеского огня атомных потоков. Следовательно, техника ведения войны
взаимодействие между аналогичными вооруженными силами заключалось в быстром переносе атаки
от излучателя к излучателю на данном судне, так что ни одно отверстие не оставалось
достаточно долго, чтобы противник мог сосредоточить огонь на этом
месте.

Перехватчики были слишком малы, чтобы установить оборудование для такой защиты
тактика. Их единственная ценность заключалась в маневренности. Пересекая
линии линкоров, их лучи могли пересекать схему радиаторов
непредсказуемыми курсами. Законы случайности иногда были на их стороне
и их потоки атомов напрямую пробивали отверстие. Независимо от
скорость закрытия разрыва, такого совпадения было достаточно, чтобы
уничтожить корабль. И вот Андервуд и его товарищи, наблюдая, увидели,
один из их огромных линкоров взорвался во вспышке атомного огня как такового
в него попало ядро.

* * * * *

Сам перехватчик был обстрелян мгновением позже концентрированным
огнем двух соседних линкоров, но его потери были незначительны для
противника. Перехватчики были расходным материалом, расходным материалом на данный момент еще один
было замечено, как десятки самолетов покинули край Земли и отправились в погоню за
флотом.

Но не их приближение заставило дрогнуть сердца людей на борту
"Лавуазье". Позади них медленно и грузно поднимался
ужасный флот из пятидесяти дредноутов с огромной огневой мощью.

- Каков радиус нашей орбиты в настоящее время? Андервуд резко потребовал у
навигатора.

"Шестьдесят тысяч".

"Возьмите это, Мейсон", - сказал Андервуд. "Я иду ко дну".

Воздействие этого момента поразило их всех, хотя они и пытались
предвидеть это с тех пор, как впервые узнали, что это произойдет. Это было
не их уважение и дружба к Андервуду, который вскоре мог умереть
на их глазах. Это не было их собственным почти исчезновением перед
огнем непобедимого флота, поднимающегося на битву.

Дело было в том, что этот момент определит ход истории человечества.

Все зависело от единственного странного оружия, выхваченного из
рук забытого народа в маленьком водовороте цивилизации, чьей
единственной целью существования могло быть пронести это оружие сквозь
время до настоящего момента.

И только один из них мог владеть этим оружием, в то время как остальные стояли
в стороне, не зная о ходе этого конфликта и не имея возможности помочь.

* * * * *

Андервуд сел в глубокое кресло, которое успокаивало его тело
в то время как его _основные_ чувства устремились к Земле, чтобы охватить и сокрушить
анахронизм, который он превратил в цивилизацию.

Это было больше, чем просто ирония судьбы, подумал он. Это была его высокая
привилегия - избавиться от чувства вины, которое, как он знал, ему никогда не удастся
задушить или рационализировать в своем сознании - вины за то, что он был
тот, кто вернет Демарзула к жизни.

Из всех в той рубке управления только Илия издала звук, и то ее
это был еле слышный крик, подавленный прежде, чем он был произнесен полностью.

Он лежал, по-видимому, расслабленный, с закрытыми глазами в огромном кресле в
рубке управления "Лавуазье", но суть, сила, которая была
Делмар Андервуд был в шестидесяти тысячах миль отсюда, паря над
куполом из силовой оболочки, который скрывал музей Карлсона.

Одновременно с криком Ильи раздался оглушительный сигнал тревоги, который прозвенел
по комнате разнеслось настойчивое, убийственное сообщение.

"Мы ранены! Генераторы корпуса номер три и четыре вышли из строя!"

Поскольку Андервуд придерживался точки зрения надвигающегося волнового фронта
восприятия, у него возникло ощущение, что он с головой ныряет в толпу
это собиралось, как по волшебству, вокруг белых, сияющих колонн
здания. Как будто зная о предстоящей битве
между титанами, тысячи ожидающих собрались, когда "сила"
снаряд пролетел над "Карлсоном", и боевые флоты улетели в космос. Они
наблюдали, ожидая неизвестного, неожиданного, каким-то образом чувствуя, что решается их
судьба.

Андервуд перестал видеть толпящиеся тысячи людей, когда нырнул глубоко
под защитную оболочку над зданием, как будто ее не существовало.
Полумрак внутри оболочки был нарушен вспышкой огней
которые изливали свое сияние повсюду на территорию музея
который превратился в чудовищный дворец.

Ожидающие, нерешительные стражники и слуги ходили по территории,
собираясь в кучки, чтобы спросить друг друга, что означает появление
линкоров и внезапное использование снаряда. Это было немыслимо
чтобы кто-то бросал вызов Великому, но сама
невероятность этого наполнила их страшным смятением.

Андервуд вошел в здание. Огромное количество инструментов и
машин, заполнявших главный зал, когда он видел его в последний раз, исчезло
теперь их заменили богатыми картинами и сказочными гобеленами, которые были
разграблены из сокровищниц Земли.

В поле зрения никого не было. Андервуд шел дальше, пока не добрался до
ряда больших выставочных залов в задней части здания. Здесь, по-видимому,
были созданы административные офисы для поддержания любых личных
контактов, необходимых между Демарзулом и Учениками, которыми он управлял.

* * * * *

Затем Андервуд подошел к центральной комнате в задней части центра
секция здания. Демарзул был там.

С невольным потрясением Андервуд снова увидел инопланетянина
существо, которое он вернул к жизни. Когда он сидел в кресле, похожем на трон,
в центре одной из стен комнаты Великий казался чем-то вроде
скульптуры древнего бога зла, выполненной из потрескавшейся бронзы. Только
поразительная белизна его глаз свидетельствовала о жизни в этом огромном
теле.

Андервуд не ожидал увидеть двадцать землян, которые сидели рядом с Демарзулом,
образовав полукруг с Великим в центре, как будто на
совете. Они сидели в задумчивом молчании. Казалось, не было произнесено ни слова
Андервуд с изумлением наблюдал за происходящим.

Затем Демарзул медленно пошевелился. Его белые вытаращенные глаза задвигались, как
будто обыскивая комнату. Его слова дошли до Андервуда.

"Итак, ты наконец пришел", - сказал он. "Ты бросаешь вызов Демарзулу Великому
Одному из твоих ничтожных сил. Я знаю тебя, Делмар Андервуд. Они говорят
мне, что это ты нашел и восстановил меня. Я многим тебе обязан, и я бы
предложил тебе высокое место в моем царстве, которое охватит
Вселенную. И все же ты восстал против меня.

"Я милосерден. Ты все еще можешь занять свое место, если захочешь. Мне оно нужно
таким, как ты, так же, как мне нужны были мозги и руки Тошмера, который был
настолько глуп, что думал, что сможет завоевать эпохи вместо меня
. Я уверен, вы знаете о его судьбе".

Речь Демарзула вызвала парализующий шок. Андервуд никак не
раскрыл себя, но инопланетянин обнаружил его присутствие. Через
_abasa_ он ощутил мощь Демарзула, весь
потенциал, заложенный в трех органах, которыми обладала древняя раса
развитые возможности, к которым он едва прикоснулся за короткие
недели экспериментов.

На мгновение его затошнило от страха почти неминуемого поражения.
Затем он нанес удар, яростный, со всей силой, которая была в нем.

Никогда прежде он не метал такой молнии опустошения. С
удовлетворением он почувствовал, как силы Демарзула пошатнулись и иссякли перед его
взрывом, но Великий поглотил его и восстановился через мгновение.

* * * * *

"Вы достойный противник", - сказал Демарзул. "Вы достигли
многого за столь короткое время, но, боюсь, недостаточно. Я еще раз выражаю свое
предложение присоединиться ко мне. Как мой лейтенант, вы могли бы стать губернатором многих
Галактик."

Андервуд хранил молчание, сберегая силы для нового взрыва
которого Демарзул, конечно же, не мог вынести. Он швырнул его и почувствовал, как
энергия вытекает из него потоком, разрушающим жизнь. На
бронзовом лице Демарзула была лишь сардоническая улыбка, когда он встретил эту атаку - и
отразил ее.

"Когда ты полностью истощишь себя, - сказал он, - я
продемонстрирую свои силы - но медленно, чтобы смерть не была для тебя слишком
быстрой".

Использование таких волн силы изматывало Андервуда, но он знал
что поглощающий орган Демарзула скоро достигнет максимальной мощности,
если бы за это время ей не дали утечь.

Он выстрелил в третий раз. Затем пришло внезапное, ужасное осознание, что
Демарзул не поглощал энергию. Его уводили в сторону
в сторону еще до того, как он приблизился к сиренианцу.

Охваченный чем-то, близким к панике, Андервуд направил свои чувства на поиск
источника диверсии и обнаружил его в двадцати землянах
неподвижно сидящих вокруг Демарзула.

Демарзул, казалось, понял, в какой момент Андервуду стало известно об этом
факт. "Да, - сказал он, - мы повторили _abasa_. Рак - это
в изобилии среди вас. Еще через пять тысяч лет вы бы перестали
бороться с этим и научились бы им пользоваться. Нас двадцать. Ты
не пришел бы, если бы знал, что тебе придется сражаться с таким количеством людей
в одиночку, не так ли? Теперь слишком поздно!"

С этим словом волна парализующей, разрушающей силы захлестнула
Андервуда. Как это подействовало на него, какие чувства оно атаковало, он
не знал. Он знал только, что пылающая агония выжигает жизнь,
как будто не желая подарить ему быструю, милосердную смерть.

Он должен вернуться на корабль, чтобы восстановить силы. Он никогда не смог бы
выдержать атаку двадцати одного _abasas_.

Андервуд расслабился и направил свои силы обратно на корабль - и потерпел неудачу!

Внезапно металлический блеск губ Демарзула приоткрылся в реве
смех без веселья, но торжествующий.

"Нет, мой храбрый Землянин, ты не можешь отступить. Ты этого не знал.
Для тех, кто бросил вызов Великому, отступления нет. Твое
решение принято, и ты потерпишь неудачу и умрешь - но только тогда, когда я
пожелаю, и твои собратья-земляне найдут развлечение в игре с тобой
как кошка с мышью, прежде чем я нанесу последний удар, который уничтожит
твое опрометчивое, нетерпеливое эго ".

Пылающий огонь атаки Демарзула продолжался, пока Андервуд сражался
Яростно и тщетно пытаясь отступить. Как его удерживали там, несмотря на его
попытки отступить? Он не знал, что _abasa_ обладает такими способностями
и он сам не знал бы, как ими воспользоваться, если бы знал
знал о них.

Он сдался и повернул назад, позволяя энергии течь в поглощающие
клетки _dor-abasa_, но это не могло продолжаться долго, потому что орган
разрушился бы при таком напряжении.

Затем, словно в соответствии со своим обещанием продлить агонию,
атака прекратилась, и Демарзул позволил ему отдохнуть.

- Ты был дерзок, не так ли? он насмехался. "Как ты мог осмелиться выступить
против самой могущественной силы Вселенной, величайшего разума, когда-либо созданного
, и атаковать своими ничтожными силами? Ты хулишь Великого
своей самонадеянностью!"

"Однажды, давным-давно, - сказал Андервуд, - сиренианские силы были разбиты
драгбора. И снова ты сталкиваешься с Драгборой, Демарзул. Помни об этом
и защищайся!

* * * * *

Андервуд был поражен. Невероятно, но казалось, что он ничего не сказал
эти слова, а скорее то, что мертвый Джандро был с ним, молча
поддерживая его, обучая, давая советы ....

Он набросился, но не на Демарзула. Он быстро ударил ближайшего
Землянина. Почти мгновенно несчастный вздрогнул и упал на
пол, мертвый. В быстрой последовательности Андервуд нанес удар по нервным клеткам
следующих пятерых, и они умерли без звука.

Демарзул, рыча от ярости, нанес ответный удар. Андервуд
принял удар - и невероятно отбросил его назад.

Это было так, как если бы он внезапно осознал технику, которой владел
никогда и не мечтал. Он не знал, что можно поглотить
разрушающую нервы силу своим собственным _дор-абаса_ и обрушить ее обратно на
нападающего, как пойманный и брошенный мяч.

Вряд ли казалось, что он действует по собственной воле, и все же он
действовал. Он почувствовал удивление Демарзула, и в этот момент ему стало известно
секрет. Земляне, по-видимому, обладали только одним примитивным
органом, который с трудом можно было идентифицировать как один из _abasa_, поскольку они обладали
способностью к защите, но не к нападению. Еще четверо из них были повержены,
а затем Андервуду снова пришлось столкнуться с атакой Демарзула.

Что-то похожее на ужас вошло в разум инопланетянина. Андервуд
почувствовал мысли о возможном поражении, которые заполнили разум Демарзула.

* * * * *

"Помнишь тот день на _Vorga_?" Спросил Андервуд. "Помнишь, как
Силы Драгборана пробили огромную силовую оболочку, которую ты разбросал по
планете? Помнишь, как твои люди падали один за другим, и их оружие
остыло, а силовой снаряд упал из-за отсутствия контроля? Помнишь,
Демарзул, это был Драгбора, с которым ты сражался в тот день, и это тот самый
Драгбора, с которым ты сражаешься сейчас. Я пришел бросить вызов не как ничтожество.
Землянин. Я пришел как драгборанец - завершить незавершенную задачу моих
предков!"

Сиренианин замолчал, и новая уверенность наполнила Андервуда. Он чувствовал
что сражается не один, что вся древняя драгборанская
цивилизация стоит за ним, сражаясь со своими вековыми врагами до
полного исчезновения. Ему казалось, что там был сам Джандро.

Энергию, которую он впитал от Демарзула, он направил на когорты, которые
сидели, словно оцепенев от страха, наблюдая, как их товарищи падают
на пол в беззвучной смерти.

Находясь на грани безумия, Демарзул усилил свои атаки. Он принял
скользящая, ложная атака, которая шокировала _abasa_ Андервуда с каждой
нарастающей волной силы. Но Андервуд научился контролировать эти
порывы, передавать их своим собственным атакам, которые все еще были направлены
на землян в зале.

С интервалом в несколько мгновений последние двое по обе стороны от Демарзула
пали. Сиренианин, казалось, ничего не заметил, потому что вся его энергия и
концентрация теперь были направлены на Андервуда.

Андервуд быстро уставал. Энергия вытекала из него, казалось,
как будто она истощала каждую клеточку его существа, и обратно на борт
_лавуазье_, каждый спазм пытки непроизвольно отражался на его
физическом лице. Те, кто наблюдал, страдали за ним.

Илья сидела в углу комнаты напротив него, сжав кулаки
на ее щеках выступили белые пятна. Нервная реакция Дрейера выражалась
в непрерывных затяжках и жевании его обычно твердой сигары.
остальные просто наблюдали с напряженными лицами и прикусив губы.

В зале большого дворца-музея темп битвы
медленно нарастал. Хотя он чувствовал себя измотанным почти до предела.
потерпев поражение, Андервуд напряг еще больше энергии и обнаружил, что она в его
распоряжении. Его _dor-abasa_ подпитывался атакующей силой Демарзула и
возвращал ей дополнительный энергетический потенциал.

В каждом из них происходил один и тот же процесс, и результат будет
определяться конечным результирующим потоком разрушительной силы.

Теперь он мог отступить, понял Андервуд. Он сомневался, что Демарзул
сможет оказать сдерживающее воздействие на него, но ничего не добьется,
отказавшись от сражения сейчас. Он поехал дальше, набирая скорость.

Внезапно произошел сбой, и Андервуд внутренне ликовал.
Сила Демарзула дрогнула на ничтожную долю мгновения, и это
не было ложным маневром.

"Ты стар и слаб", - сказал Андервуд. "Полмиллиона лет назад,
цивилизация отвергла вас. _ Мы отвергаем вас!_"

Теперь он почти беспрепятственно продвигался вперед. Огромная фигура Демарзула
корчилась от боли на троне - и сражалась одним отчаянным всплеском
энергии.

Андервуд поймал его и безжалостно швырнул обратно. Он нащупал путь в
самые сокровенные уголки сиренианского разума, нащупал нерв
пути Великого Единого. И по мере того, как он уходил, он сжигал и разрушал
жизненно важные синапсы.

Демарзул умирал - медленно, из-за своего сопротивления - и в бесконечной
боли, потому что другого выхода не было. Он громко закричал в предельной
агонии, а затем появилась гигантская фигура Демарзула, сиренианца - Великого
Один - рухнул на пол.

* * * * *

Облегчение, охватившее Андервуда, было на грани агонии. Дикие силы
Драгбора безжалостно оторвались от него и наполнили комнату своей
смертоносной энергией, прежде чем они умерли.

Затем, с большим спокойствием, он оценил то, что сделал. Это было закончено,
почти невероятно закончено.

И все же нужно было кое-что сделать. Он вышел из здания и разыскал
охранников и смотрителей и прошептал в их разумы,
"Демарзул мертв! Великий умер, и вы снова люди.

Он отыскал кнопки управления силовой оболочкой и заставил оператора
опустить щит. Затем он прошептал: "Великий мертв", и
подобно ветру, его голос охватил огромные тысячи собравшихся
.

Невысказанное послание запало им в головы, и каждый посмотрел на
своего соседа, словно спрашивая, как оно дошло. Они двинулись вперед.,
сражающаяся, обезумевшая толпа, которая в течение часа жила в детском,
примитивном мире, где от людей требовалось не думать, а только повиноваться.
Они рванулись вперед и ворвались в здание, колотя, царапая
друг друга. Но им удалось увидеть тело павшего сиренианина,
так что сообщение подтвердилось и распространилось, вскоре облетев всю Землю.

* * * * *

Андервуд изучал корчащуюся, сбитую с толку массу. Мог ли Дрейер
быть прав? Закончится ли это когда-нибудь - бездумное стремление мужчин к лидерству,
их бессмысленный поиск королей и богов, в то время как внутри них самих
силы иссякли? Всегда было одно и то же; появлялись лидеры, держа в руках
иллюзию обширных, славных обещаний, в то время как они осторожно
вели их в ад несбывшихся мечтаний и нарушенных обещаний.

Да, все было бы по-другому, сказал себе Андервуд. Драгбора
доказали, что все может быть по-другому. Их происхождение могло быть не меньшим
ниже, чем у человека. Должно быть, они поднимались по той же извилистой лестнице, ведущей к
мечтам, на которых сейчас находится человек, и они научились жить с одним
с другим.

Человек был уже ближе к этой цели - намного ближе теперь, когда Демарзул был
мертв. Андервуд мысленно помолился, чтобы судьба была милостива к
человеку и не послала другого, подобного Демарзуле.

И он позволил себе минутную гордость, мгновенное удовольствие от
мысли о том, что он смог принять участие в кризисе.

Испытав последнюю жалость к происходящему внизу, он сбежал обратно в космос. То, что
он увидел там, повергло его в тошноту от страха. Великий флот был разбит
и сожжен атомным пожаром. Остались только два линкора
чтобы бросить вызов атакующим. Но они больше не бросали вызов.
Они подали сигнал о безоговорочной капитуляции и были атакованы хищными
перехватчики.

Сама "Рабуазье" потемнела и дрейфовала, ее силовая оболочка
ослабла и пошла на убыль, в то время как пылающие дезинтеграторы трех
дредноутов сосредоточились на ней.

Андервуд бросился к ближайшему вражескому кораблю. В его
глубинах он отыскал артиллеристов и оборвал в них жизнь прежде, чем они
осознали его бестелесное присутствие. Он быстро направил их лучи на
друг на друга и наблюдал, как они барахтались и исчезали во внезапном пламени.

Теперь другие бросились вперед. Их оставалось еще больше десятка, чтобы победить
единственный поврежденный лабораторный корабль, больше, чем он мог надеяться завоевать
со временем.

* * * * *

Но они не стреляли. Их щиты остались нетронутыми; затем медленно их
курс изменился, и они поплыли прочь. Ничего не понимая, Андервуд
вгляделся в эти корпуса и понял ответ.

До них дошла весть о смерти Демарзула. Подобно людям в погоне за
миражом, они не смогли вынести реальности, которая пришла с
исчезновением их мечты. Их поражение было полным.
Поражение Демарзула на всей Земле было поражением всех людей
которые еще не стали достаточно сильными, чтобы ходить под солнцем собственных
решений, но цеплялись за тень иллюзорного лидерства.

Андервуд направился обратно к затемненному "Лавуазье". Он двигался как
призрак по его мрачным залам и пустым коридорам. Внизу, в
генераторном отделении, он обнаружил причину катастрофы во взорванных
остатках перегруженных генераторов силовой оболочки. Должно быть, четыре из них
обрушились одновременно, разорвав корабль по всей длине
сотрясение и смертельные волны.

В рубке управления было темно, как и на остальном корабле, и формы
его товарищи были разбросаны по полу. Но жизнь еще была, и
он осмеливался надеяться, когда говорил с их разумами, настойчиво, командуя,
возвращая жизнь и сознание в их нервные клетки. Казалось, что он
осознал неизвестные силы воскрешения, которые обитали в его
собственном существе.

Его миссия была завершена. Он вернулся в свою собственную физическую форму и
отказался от _основных_ чувств. Он сидел в огромном кресле в
рубке управления, в то время как окружающие оживали и жизнь постепенно возвращалась
на гибнущий корабль. Вражеского флота больше не было, ибо он был
спускаюсь на Землю, лишенную надежды на завоевание всей Галактики.

Они еще не знали, куда направятся и где смогут найти
убежище, но когда обломки были разобраны и корабль снова ожил,
Андервуд и Илья стояли одни в затемненной смотровой яме, наблюдая, как
звезды скользят по массивной дуге экранов.

Пока Андервуд наблюдал, ему показалось, что он почувствовал что-то от стремления, которое
могло взорвать мозг Демарзула, стимула, который сделал васт превосходящим
силы, невыносимые даже для благодетельного человека, ибо он
больше не будет оставаться благодетельным.

Силой, которая была в нем, он победил Великого! Он мог
встать на место Великого, если бы захотел! Он не знал, становились ли его
силы больше, чем у Джандро, подобно окрепшему
растению в новой почве, но, несомненно, они росли. Тайны
Казалось, что Вселенная предстает перед ним одна за другой.

Простой взгляд на глыбу инертной материи, и его органы чувств могли погрузиться
в состав ее атомов, рассортировать и предсказать ее
свойства и реакции. Один взгляд в далекие пространства за пределами Солнечной системы
Система, и он почувствовал, что парит в вечности. Да, он был
растет в силе и восприятии, и куда это может привести, он не осмеливался
посмотреть.

Но были и другие вещи, которых следовало добиваться, другие, более простые амбиции, в
которых обычные люди находили удовлетворение на протяжении веков.

Илья был теплым рядом с ним, мягким в его объятиях.

"Я хочу, чтобы вы снова сделали операцию, как можно быстрее", - сказал он.

* * * * *

Она, вздрогнув, посмотрела на него. "Что вы имеете в виду?"

"Вы должны извлечь _основные_ органы. Они выполнили свое предназначение.
Я не хочу жить с ними. Я мог бы стать еще одним Демарзулом с
силой, которая у меня есть ".

В свете, падавшем от панели, ее глаза казались бледно-голубыми, и
они были устремлены на него. В них он прочел что-то, что заставило его
испугаться.

"Всегда есть потребность в мужчинах с большими способностями и большими
знаниями, чем у обычного человека", - сказала она. "Раса нуждается в своих
мутантах. Нам их выдают так редко, что мы не можем позволить себе не использовать
"

"_Мутанты?_"

"Ты настоящий мутант, искусственный или нет, обладающий органами
и уникальные способности. Они нужны расе. Ты не можешь просить меня
уничтожить их.

Он никогда не думал о себе как о мутанте, и все же она была права по
всем практическим параметрам. Его полномочия и восприятие может быть не
произведено естественно в любом мужчину своей гонке за тысячи
годы. Возможно, он мог бы использовать их, чтобы способствовать медленному возвышению человека.
Новое богатство науки, новая сила руководства, если
необходимо ....

"Я мог бы стать величайшим преступником в мире", - сказал он. "Нет
секрета, нет собственности, которая была бы в безопасности от моих рук. Мне нужно только протянуть руку.
ради собственности, ради власти.

- Ты слишком много беспокоишься об этом, - беспечно сказала она. "Ты мог бы стать злодеем не больше, чем я"
"Почему ты так уверен в этом?"

"Почему ты так уверен в этом?"

"Разве ты не помнишь свойства _seaa-abasa_? Но тогда ты
не слышал последних слов, которые произнес Джандро, не так ли? Он сказал: "Я
ухожу в _сааабаса_". Ты знаешь, что это значит?"

* * * * *

Внезапно Андервуд почувствовал холод. Десятки шепотов громом прозвучали
в его голове. Момент, когда он впервые очнулся от
операция, когда казалось, что смерть настигнет его, и только сила
требовательной воли помогла ему цепляться за жизнь. Голос, который, казалось,
проникал внутрь и звал его обратно. Голос Джандро. А затем финальный
конфликт в покоях Демарзула.

Новые навыки и новая сила внезапно пришли к нему, словно из
ниоткуда. Он был самонадеян, называя это своим возросшим опытом
и способностями. Но могло ли это прийти извне к нему самому? Он искал
отчаянно и настойчиво в своих собственных нервных каналах, в клетках
своего собственного существа и в путях чужеродных органов, которые предоставили ему
эти неземные чувства. Казалось, не было ничего, кроме эха, как будто внутри
огромный пустой зал. Ответа не было, но казалось, что в глубине
этих каналов восприятия была смутная тень осторожной добычи
которую никогда нельзя было поймать, которую никогда нельзя было найти в этих бесконечных
тропинки, но которые никогда не будут далеко.

Тогда Андервуд понял, что если бы это был Джандро, он бы никогда не стал заявлять о себе
возможно, по каким-то своим причинам. Но внезапно наступил покой, как
будто он обрел некое тайное очищение, как будто его вознесли на
высокое место, и он оглядел мир, и смог повернуть свое сердце вспять.
вернулся к этому. Найдет он когда-нибудь Джандро или нет, он был уверен
что страж был там.

Илья говорил: "Я не могу оперировать, Дел. Даже если ты возненавидишь меня до конца я не сделаю этого до конца наших жизней. И нет никого другого в мире,
кто знал бы, как это сделать. Тебя убьют, если ты позволишь кому-то другому попытаться подрезать тебе нервы. Скажи мне, что ты веришь, что я прав.
"Верю", - сказал он с веселой покорностью судьбе. "Но не забывай, что это половина и твоих похорон тоже. Это значит, что тебе придется провести
остаток своей жизни с мутантом ".
Она подняла к нему лицо. - Я могу представить себе судьбу и похуже.

КОНЕЦ
***

Just speculate for a moment on the enormous challenge to archeology
when interplanetary flight is possible ... and relics are found of a
race extinct for half a million years! A race, incidentally, that was
scientifically so far in advance of ours that they held the secret of
the restoration of life!

One member of that race can be brought back after 500,000 years of
death....