Потрясающая земля

Вниз сторону Уайтчепел-место, известное дело из сна
горсть два раза в неделю.

Ни один из ваших шести тысяч фунтов, Альберт-Холл Фокс-рысь здесь. Это
Нокаут Земли. Я полагаю, это самое близкое к бою быков зрелище
которое вы увидите в этой стране. Хороший, жесткий, отбивающий пятнадцатираундовый бой
соревнования следуют друг за другом, канаты дрожат, а сам бой продолжается.
фанаты воют, как стая голодных волков, и двое полуголых мужчин
с клубникой-цветные носы, наезд, задыхаясь, шатаясь....

Большой высокий зал синим дымом, стали-girdered на крыше, как
железнодорожная станция. Зал заполнен толпой в матерчатых шапочках, преимущественно
Восточной - толпой быстрого бормотания, внезапной тишины и резкого,
мгновенного шума. Теперь добродушен, но ... о, мой!--предположим
кто-то начал подряд! Нет ни одной настоящей женщине. Элегантный
девушки в вечерних платьях, которые сидят Альберт-Холл приз схваток нет
места здесь. Это собрание фанатов борьбы. В центре под
яркий, белый свет поднимается кольцо. Люди в нем как люди на
плот плывет по морю беспокойные, бледные лица.

Внезапно пять или шесть мужчин возле ринга вскакивают на ноги и кричат
"Пять к одному на Коэна!"

Зал наполняется ставками. Оружие стреляет, люди кричат, никаких записей не делается (разве что в остром еврейском уме), и все они
вполне довольны этим. Даже если еврей не был настолько коммерчески
надежный, кто осмелится быть кривым здесь!

Смотри! Секунды белого свитера заняты. Два бойца
выйти на ринг. Их тела блестят на свету. Одно белое,
другой оливкового цвета, восточный. Они выстраиваются в ряд, приседают, танцуют кружатся друг вокруг друга, затем похлопывают, похлопывают-похлопывают, похлопывают-похлопывают -хрясь! Из толпы раздается вой! Это был удар! Удар! Еще один! Вправо! к канатам! Он возвращается, немного взбешенный, и его противник отброшен скоростью его атаки. Капли дождя стекают по обоим телам, розовые на груди и подбородках появляются пятна, оба мужчины уворачиваются то в одну, то в другую сторону, звенит звонок. Время!

"Шоколад!" - кричит мужчина с подносом.

Мне хочется смеяться. Менее шоколадной публики я никогда не видел.
Заливные угри, возможно, пиво, несомненно, бифштексы, безусловно; но
молочный шоколад - как потрясающе!

Пятнадцатый раунд! Оба мужчины в игре. Они растерзали друг друга в лепешку.
мякоть. Интересно, слышат ли они крики и рев публики.
Их ноги волочатся. Они ослабли от ударов. Вы можете видеть, что они
хотел сделать как удар дотягивает, можно протянуть руку и войти в их
измученный разум, сочувствовать им в их Туманном мире они собаку
друг друга, чтобы посадить по нокаут-системе, для которого каждый находится в состоянии ожидания.

Удар! Прямо в подбородок! Разбитый наматывается на канаты, но
возвращается за новыми неприятностями, с отвисшим ртом и чем-то таким в
выражении его лица, которое подсказывает мне, что на самом деле его здесь вообще нет, но, возможно, он бродит по какому-нибудь полю, богатому лютиками,
с маленьким старым трактиром за поворотом дороги.... Разгром!
Он взял еще одну! Сцена в его ошеломленном сознании меняется! Он
пробуждается от некоторых Звездная ночь, и оживает вновь из
мчась созвездий спешить с отчаянием последней
прочность на своего противника. Крэк-крэк-Бах! Наверняка нокаут;
наверняка он больше не выдержит? Его голова, должно быть, как железная, его
челюсти как сталь.

Он шатается, его руки опускаются, его кошмарный разум пытается справиться с подстерегающей его реальностью, он пытается нанести удар.
Другой мужчина теперь готов нанести ему удар, который оторвет его от земли
ноги. Он - гладиатор, стоящий над ним с поднятым мечом
и - амфитеатру это не нравится. Это только вопрос
второй сейчас. Что-то брутальное и мужское внутри меня желает видеть
его подбили; что-то слабое и женское внутри меня хочет, чтобы он был
не надо.

Победитель запрокидывает голову, мускулы перекатываются по его влажному телу.
отступая, он выбрасывает руку, и противник съеживается, как
марионетка на конце перерезанной нити. Он ложится в углу
ринга, один раз шевельнул ногой и замер. Я уверен, что он мертв. В
две минуты с воды сочились по его красному лицу, он, шатаясь,
на ноги, улыбается болезненные, опухшие улыбкой, пожимает руки
человек, который усыпил его, и нащупывает в неизвестности крики толпы.

* * *

"И сколько они здесь получают за драку?"
"О, тридцать пять шиллингов", - отвечает чиновник. "Иногда даже до
пятидесяти".
Интересно, что подумали бы об этом наши элегантные громилы, когда я выхожу на улицу в темноту мокрых улиц.