de omnibus dubitandum 42. 438

ЧАСТЬ СОРОК ВТОРАЯ (1695-1697)

    Глава 42.438. ПОЖАЛУЙ, СДЕЛАЙ ТО, О ЧЕМ ТЕБЕ СТАНЕТ ГОВОРИТЬ ТИХОН НИКИТИЧ, ДЛЯ БОГА…
   
    19 апреля 1698 года

    По-разному (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) смотрели на роль Евдокии Лопухиной русские историки.

    Так, Н.Г. Устрялов считал, что главным несчастием маленького царевича Алексея Петровича было то, что (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) до девяти лет находился он под влиянием и надзором матери, «косневшей в предрассудках старины и ненавидевшей все, что нравилось клону лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.)».

    Он же (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) считал, что и все родственники ее, без сомнения, оставили самое невыгодное впечатление в уме слабого отрока. И потому именно стрельцы (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) при розыске 1698 года говорили, что он, немцев не любит, а враги Петра Алексеевича смотрели на царевича как на свою будущую надежду.
   
    А вот что писал продажный фантаст М.П. Погодин (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.): «Царевич родился, когда отцу и матери его было с небольшим по 16 лет. На самом деле 24-летний отец и 21-летняя мать сами были (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) почти детьми, и, по законам физиологии, (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) едва ли могли питать в полной силе родительские чувствования, точно так не могли в подобной молодости соединиться между собой тесными сердечными узами: это была почти случайная встреча.

    А когда мы вспомним, что (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) деятельность клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) давно уже получила особое направление, и что он пристрастился к военным упражнениям на воде и суше, занялся с горячностью кораблестроением, примерными и потом, настоящими походами, а с другой стороны, что Петр Алексеевич познакомился рано, в Преображенском, с разгульною жизнью и всеми ее удовольствиями, в кругу молодых, веселых товарищей и буйных иностранных выходцев, то и поймем, что между молодыми супругами не могло образоваться никакой прочной связи, даже привычки; так как и отеческое чувство не могло пустить глубокого корня.

    Беспрестанно в разъездах, в Переславле, Воронеже, Архангельске, под Азовом, находя себе развлечения без разбору на всяком ночлеге, настоящий Петр Алексеевич, с пылким темпераментом, постепенно отвыкал от жены, которая своей законной ревностью, взыскательностью и может быть старинной чопорностью, несогласною с новыми его обычаями, сама увеличивала отвращение в продолжение кратких свиданий».
   
    Прервем здесь чтение строк труда продажного фантазера М.П. Погодина, чтобы напомнить, как много позже, в 1729 году, дюк Лирийский и Бервикский, во время пребывания его при российском дворе в звании посла короля испанского, собирая сведения о членах семьи императорской фамилии, записал и такую информацию: «Царица, бабка Царская, происходит из дома Лопухиных, одного из древнейших в России. Петр Алексеевич женился на ней в 1689 году, и она родила ему Царевича Алексея, умершего в 1718 году и оставившего после себя сына, ныне владеющего Государя. Они жили очень согласно между собою до тех пор, пока ненависть Царицы к иноземцам и ко всем обычаям Европейским, кои Царь очень любил, не произвела между ими охлаждения, так что Петр {клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)]} (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.), наконец удалил ее в монастырь…»
 
    Решение о разводе с Евдокией было принято во время пребывания клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) за границей (он выехал в чужие края вместе с Лефортом, сразу после смерти настоящего Петра Алексеевича, его брата Ивана Алексеевича и матери Натальи Кирилловны в 1694 году - в марте 1695 года).

    Напомним, перед самым его отъездом открыт был заговор Соковнина, Циклера и Пушкина, которые, хотели убить царя - клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)]. Был розыск, заговорщики казнены. В опале оказались братья и отец царицы (Евдокии Лопухиной - Л.С.), возможно заподозренные в связях с казненными государственными преступниками. Недавние родственники настоящего Петра Алексеевича  были разосланы в заточение по разным городам. Из-за границы молодой царь клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) настоятельно требовал от своих наперсников уговорить Евдокию постричься в монахини. Царица воспротивилась. Протест был резкий и категорический. Вернувшись в Россию в 1698 году, клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.)  сломил ее сопротивление, насильно сломил, можно сказать, преступно, в результате чего Евдокия была отправлена в суздальский Покровский монастырь. Там она была пострижена.

    «За что? — пишет лицемер М.П. Погодин. — Нет никаких известий. Если бы Евдокия была действительно в чем-нибудь виновата, то, без сомнения, вины ее были бы вспомянуты в знаменитом осуждении 1718 года, где не оказано ни малейшей пощады никакому чувству. Там приписано только рукою самого клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.), что она была удалена «для некоторых ее противностей и подозрения (не пожелав признать клона в качестве своего пусть и беспутного мужа - Л.С.)».
   
    Что сказать о таком поступке? Он говорит за себя сам. Заточив в монастырь молодую двадцати двух-трех летнюю женщину – жену своего противника, через пять-шесть лет не своей брачной жизни, мать двоих не своих сыновей, без вины или почти без вины, в угоду своим прихотям или другим склонностям, — это жестоко, бесчеловечно и в высшей степени самоуправно…
   
    Царевич взят от матери осьми лет и семи месяцев к сестре настоящего Петра - царевне Наталии Алексеевне.
   
    «Главным несчастием было то, — говорит г. Устрялов, — что до девяти лет царевич находился под надзором матери, косневшей в предрассудках старины, и ненавидевшей все, что нравилось Петру Алексеевичу а затем и клону лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.)».
   
    Едва ли! О каких девяти годах идет здесь речь? От 1690 до 1698-го. Да, клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) в эти годы не делал еще никаких особенных нововведений: он ходил в походы, строил суда, водился с иностранцами, вот и все. Притом мать сама еще была очень молода… и едва ли могла оказывать предпочтение старине пред новизною, еще очень ограниченною, и даже понимать их различие: она могла жаловаться на частые отлучки мужа – Петра Алексеевича, могла ревновать его, — и только; но все это не могло иметь влияния на воспитание царевича, который воспитывался по общему обычаю: так — читаем мы донесения настоящему Петру Алексеевичу его учителя, Вяземского, о том, что царевич по 7-му году начал учиться грамоте и потом посажен за часовник». М. Семевский:
   
    «Родственники ея еще пользовались расположением и вниманием царя. Так в 1697 году в числе знатнейших молодых вельмож того времени, государь - клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] послал за границу родного брата якобы своей жены, Абрама Федоровича Лопухина. В числе тридцати девяти стольников Лопухин отправлен был в Италию; к нему приставили солдата Черевина. Солдаты были представлены как для изучения морского дела, так и для надзора за прилежанием баричей, которым объявлено, чтоб они не думали возвращаться в Россию без письменного свидетельства заморских капитанов в основательном изучении кораблестроения и мореплавания, под страхом потери всего имущества. Из числа этих денщиков-шпионов Григорий Скорняков-Писарев впоследствии играл важную роль в судьбе царицы Евдокии (Авдотьи) Федоровны Лопухиной».
   
    Но вскоре клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)]  заметно охладел к своей супруге и уже неохотно с нею переписывался. Евдокия (Авдотья) Федоровна пеняла ему с огорчением, как видно из следующего письма:
   
    «Предражайшему моему государю, свету радости, Царю Петру Алексеевичу. Здравствуй, мой батюшка, на множество лет! Прошу у тебя, свет мой, милости, обрадуй меня, батюшка, отпиши, свет мой, о здоровьи своем, чтобы мне бедной в печалях своих порадоваться. Как ты, свет мой, изволил пойтить, и ко мне не пожаловал, не отписал о здоровьи ни единой строчки. Только я, бедная, на свете безчастная, что не пожалуешь, не пишешь о здоровьи своем. Не презри, свет мой, моего прошения. А сестра твоя царевна Наталья Алексеевна в добром здоровьи. Отпиши, радость моя, ко мне… и я с Алешенькою жива».
   
    Из этого письма, говорит г. Устрялов, очевидно, что и по смерти царицы Натальи Кирилловны, поддерживавшей согласие между сыном и невесткою, Евдокия (Авдотья) Федоровна не теряла надежды на любовь мужа. Решительный разрыв последовал, кажется, перед отъездом царя - клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] за границу, по открытии заговора Соковнина.
 
   Около того времени, в марте 1697 года, страшная опала поразила отца и дядей царицы. Бояре Федор Абрамович и братья его, Василий и Сергей, были сосланы на вечное житье в Тотьму, Саранск и Вязьму. Чем прогневали они государя — клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] неизвестно. О причине их ссылки не мог ничего узнать и г. Устрялов, имевший в своих руках все достовернейшие документы того времени.
   
    Тогда же решено было удалить Евдокию (Авдотью) Федоровну в монастырь: по крайней мере, из Лондона клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) прислал повеление боярам Л.К. Нарышкину и Т.Н. Стрешневу, также духовнику царицы, склонить ее к добровольному пострижению.
   
    «О чем изволил ты писать к духовнику и ко Льву Кирилловичу, и ко мне, — отвечал Т.Н. Стрешнев 19 апреля 1698 года, и мы о том говорили прилежно, чтобы учинить во свободе, и она упрямится. Только надобно еще отписать к духовнику, и сами станем и еще говорить почасту. А духовник человек малословный: а что ему письмом подновить, то он больше станет прилежать в том деле».
   
    Клон лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (фантазиями романовских фальсификаторов и их верных последователей современных, дипломированных, продажных горе-историков – Л.С.) подтвердил свою волю по возвращении из Лондона в Амстердам, повелев и князю Ромодановскому (своему отцу Фридриху I (17 июля 1657 — 5 февраля 1713), кронпринцу Бранденбурга (Фридрих III, 1688-1701), королю Пруссии с 1701 г.), 9 мая 1698 года, содействовать Стрешневу:
   
    «Пожалуй, сделай то, о чем тебе станет говорить Тихон Никитич (Стрешнев - Л.С.), для Бога…».