Дымов. Берник

    Влажная пенсильванская зима начинала своё кручение. Хлопья мокрого снега таяли на оконном стекле и, собираясь в крупные капли, неслышно стекали, вычерчивая на нём кривые изломы холодных стерильных слёз. Телефонный звонок прозвучал непривычно громко, заставив Дымова на мгновенье замереть.

- Мы все когда-нибудь умрём, но это случится не сегодня. Предлагаю тебе развлечься! Полетаем, попрыгаем, и если парашют вдруг не раскроется, смерть станет прекрасным финалом жизненного приключения, как тебе такое? - солдатский юмор Берника не оставлял места для спора. - Я завтра прилетаю в Нью Йорк, встречай.

    Однокашник Дымова по университету за последние годы изменился не сильно, оставаясь таким же энергичным и уверенным в себе, везучий в жизни, он преуспевал практически во всём, сумев выжить во внезапно разверзшемся море свободного рынка. Дымов не знал, был ли Берник когда-либо женат, во всяком случае ему ничто не мешало мотаться по миру в поисках новых ощущений, потакать собственным капризам и тратить деньги на доступных женщин. Берник не фамилия, Вениамин Бернштейн прозвище получил от дружка своего закадычного Йоника Прусса классе в третьем в приграничном военном городке. Представить себе шаловливых еврейских мальчиков, да в таком количестве взрастающих среди скучной гарнизонной обыденности непросто, но в перипетиях жизни тех лет и не такое случалось. Однако в какой-то момент жизнь резко изменила свои планы, родители срочно переселили юнца в Питер к бабушке после того, как он, четырнадцатилетний, ухитрился обрюхатить пионервожатую в летнем лагере. Ор стоял на весь городок, дело замяли, но гарнизонное детство для Берника тем летом закончилась. 

– Привет дружище! Старик, ты и впрямь нездоров, и что это ты на себя пидорский шарфик навесил! Боже! Ну, да это дело поправимое, на ближайшую неделю я твоё лекарство от хандры, – кутаясь в тёплую дорогую куртку продолжил начатый  вчера разговор Берник, - Тебе не хватает позитива, обычной человеческой радости. А что для мужика радость? Правильно, бабы. -  Хищный  оскал придавал его усталому лицу грубую мужскую красоту. Он бросил в руки Дымову дорожную сумку, сел в машину и показал рукой в сторону мерцающих в дымке залива небоскрёбов.

- Сделаем крюк, прокатимся по городу, прежде чем ехать в твою скучную Филадельфию, – велел он Дымову с небрежностью обеспеченного человека. Дымов согласился, в той его однообразной жизни, в которой не возникало желания что-то менять, по правде говоря, не хватало такой вот бесцеремонной прямоты, и от Берника он хотел получить хоть грубого, но человеческого участия. В город он повёз друга короткой дорогой.



Продолжение: часть четвёртая http://proza.ru/2025/11/22/243