Мемуары Арамиса Часть 411

Глава 411

Антуан и Мари-Мадлен де Бренвилье, между тем, времени даром не теряли. Характер у Мари-Мадлен был не сахар. В совсем юном возрасте она подверглась нападению со стороны трёх слуг, которые силой получили многое. Эта трагедия оказала пагубное влияние на её психику. Уровень социальной ответственности её снизился настолько, что она уже и сама пристрастилась к развлечениям, явно неуместным для её возраста, каковые разделала сначала с одним из своих братьев, затем и с другим. Так что её брак состоялся, когда она уже была всесторонне развита, хотя она к тому времени едва достигла возраста двадцати одного года. Её супруг Антуан, о котором я рассказал уже достаточно, был заядлым игроком, а к тому же любил все прочие виды развлечений, свойственных не слишком разборчивым в удовольствиях людям его возраста. Неудивительно поэтому, что довольно большое начальное состояние в двести тысяч ливров её приданного, они промотали в кратчайший срок, причём, вклад Антуана в это был намного более существенным. Вместо того, чтобы понять, что удовлетворить потребности заядлого игрока сложней, чем заполнить бездонную бочку, Мари-Мадлен первое время пыталась входить в его положение и помогать ему изыскивать новые источники доходов, среди которых не было ни одного честного. Антуан при этом считал разрешение своих финансовых проблем частью обязанностей супруги, тогда как сам позволял себе интрижки на стороне настолько часто, что выполнение им супружеских обязанностей почти совсем не обременяло его супругу, так что она также стала искать развлечений на стороне. Так получилось, что сам Антуан представил своей супруге кавалерийского офицера Сент-Круа, вероятно, в надежде, что он займёт её досуг, что позволит иметь больше неконтролируемого досуга ему самому. Так и случилось. Сент-Круа увлекался алхимией, что не помешало ему увлечься также и Мари-Мадлен, а заодно он вовлёк её в круг своих увлечений. Поначалу Сент-Круа, как и все алхимики, надеялся открыть философский камень, то есть методы превращения золота в свинец. Побочными результатами его изысканий стали самые разнообразные яды, которые он опробовал на мелких грызунах. Он увлекался идеей отыскания противоядий, сообразив, что на них тоже можно составить неплохой капитал. Но с противоядиями ему решительно не везло.
Химические опыты любовников не столь стремительно истощали остаток финансовых возможностей Мари-Мадлен, тогда как увлечения игрой опустошили не только кошелёк Антуана, но также полностью исчерпали его репутацию заёмщика каких-либо кредитов. Антуан занимал деньги везде, где только можно, и никому не отдавал долгов, поэтому вскоре ему пришлось бежать из Парижа, где он встречал своих кредиторов чуть ли не на каждом шагу, и каждый из них мечтал засадить его в долговую тюрьму, а если это не выйдет, то, во всяком случае, использовать все способы для того, чтобы сделать его жизнь невыносимой, в надежде, что, быть может, это заставит его вернуть хотя бы часть долгов.
Наконец, мелкие преступления и крупные долги привели Сент-Круа в тюрьму, где он познакомился с итальянцем Эксили. Этот пройдоха также увлекался химией и алхимией, но, в отличие от Сент-Круа, он не верил в идею эффективных противоядий и смотрел на проблему намного более просто и прагматично. Он объяснил своему сокамернику, что выгоду можно извлечь не только из изготовления противоядий, но и совсем наоборот из умения изготавливать самые разнообразные отравы. Эксили объяснил ему, что наибольшей ценностью будут обладать те яды, которые не имеют ни вкуса, ни запаха, и присутствия которых наиболее трудно установить. Эта идея увлекла Антуана, так что он решил заняться именно исследованиями в этой области немедленно после освобождения. Отсидев положенный ему год, Сент-Круа вышел из тюрьмы и увлёк своими новыми идеями свою любовницу. Это увлечение помогло Мари-Мадлен ускорить вступление в наследство и устранить от дележа наследства всех своих братьев и сестёр, оставшись их единственной наследницей. Лишившись родственников, Мари-Мадлен вынуждена была задуматься о способах извлекать деньги с помощью отравы каким-то другим путём.
К тому времени Мари-Мадлен настолько вошла во вкус применения отрав, что уже сам процесс начал доставлять ей какое-то извращённое удовольствие. Отправлять на тот свет мышей и кур ей решительно надоело, поскольку в этом случае она уже не испытывала никакого волнения. Она отправила на тот свет несколько нищих, угощая их пирогами или вином, в которые подмешивала самые разнообразные яды. Особое удовольствие ей доставляло наблюдать агонию несчастных. Она тщательно нумеровала склянки с отравами и составила особый дневник, в котором описывала судороги и мучения людей, обречённых ей на смерть, с отметками о том, под каким номером значится у неё отрава, вызвавшая описываемые ей последствия отравления.
Среди нищих распространился слух о том, что некая знатная хорошо одетая дама подаёт угощения, после которых в скором времени тех, кто их отведал, ожидает мучительная смерть. Нищие стали отказываться брать еду из рук подающих, предпочитая только деньги. Предлагаемая еда оказывалась на земле, где её иногда подбирали крысы, доказывая своей участью правильность решения отказаться от подаяний таинственной дарительницы.
Мари-Мадлен заскучала. Скуки ради, она отравила сначала одну свою служанку, затем другую, но, рассудив, что остаться совсем без служанок было бы неудобно, она изобрела новое развлечение. Она стала посещать больницы для бедных, различные ночлежки и приюты. Предельно правдоподобно изображая заботливую христианку, она раздавала свои угощения, «освящённые куличи» и облатки, обещая нищим и тяжелобольным скорейшую поправку и облегчение их участи.
— Скушайте для начала этот пирог, а завтра я вновь навещу вас и принесу достаточно денег, чтобы вы могли вести достойный образ жизни, — говорила они нищим, которые не смели отказаться от угощения после такого щедрого обещания.
— Отведайте это чудесный пирог, его начинка из разных чудодейственных плодов поддержит ваши силы и укрепит здоровье! — говорила она больным и те с благодарностью принимали её дары, ели их в её присутствии и засыпали на своих койках, чтобы уже никогда не проснуться.
Сёстры милосердия и содержатели ночлежек не подозревали ничего плохого, поскольку смерти в больницах для бедных и в ночлежках для нищих были не редкостью, и, к тому же, каждая такая смерть освобождала лишнюю койку, так что даже если подозрения и возникали, но те, кто задумывался об этом, предпочитали помалкивать о своих догадках. Кроме того, подобное молчание частично покупалось щедрыми подарками маркизы.
Все эти её опыты делали её высококлассным специалистом по ядам, и свои услуги она тайно продавала людям самым бессовестным, занимающимся самым грязным ремеслом. На чужой беде маркиза восстановила свой капитал до изначального размера и даже приумножила его.
Одним из новых её увлечений стало медленное отравление на протяжении нескольких месяцев за счёт подмешивания небольших доз слабо действующего яда. Многие любовники Парижа с её помощью избавились от докучливых мужей своих любовниц, многие мужья отправили на тот свет надоевших им жён для того, чтобы вступить в повторный брак с более молодой и более богатой женщиной. Количество жертв маркизы приближалось к сотне. 
Но Сент-Круа забирал у маркизы слишком большую часть заработанных ею денег, так что Мари-Мадлен решила избавиться о своего зарвавшегося любовника. Изготавливая яды, он надевал стеклянную маску, защищающую его от вдыхания ядовитых миазмов. Маска эта крепилась посредством тесёмок. Мари-Мадлен вымочила эти тесёмки в кислоте, так что во время одного из опытов тесёмки лопнули, маска слетела с лица Сент-Круа и разбилась, ядовитые газы беспрепятственно попали в дыхательные пути незадачливого алхимика, который к тот же вечер скончался.
Незадолго до этого в Париж вернулся Антуан, который разыскал Мари-Мадлен и возобновил с ней отношения. В это самое время он увлёк Мари-Мадлен идеей разыскать четырёх мушкетёров, виновных в гибели Миледи, и отомстить им. Орудием их мести должны были быть, разумеется, яды. Эта идея чрезвычайно понравилась маркизе де Бренвилье. Антуану, как я уже говорил, удалось узнать имена барона дю Валона и графа де Ла Фер, после чего, поговорив со старыми мушкетёрами под самыми благовидными предлогами, он установил, что эти двое составляли половину четвёрки, в которую входили также я и д’Артаньян. Над нами нависла новая опасность.
Антуан хотел поочерёдно разыскать и отравить каждого из нас, но Мари-Мадлен отвергла эту идею. Она предложила разработать план, в результате которого мы все четверо собрались бы вместе, чтобы она могла отравить нас всех одновременно. Она для этих целей специально заготовила такой яд, от которого мы погибали бы медленно и мучительно, наблюдая мучения друг друга, от чего наши страдания многократно возросли бы.

(Продолжение следует)