Однажды в москве, часть i - глава 28

ГЛАВА 28


Лестницы, ведущие на второй этаж, были широкие, покрытые лаком. Толик занял позицию у входа. Я, стараясь бесшумно двигаться, поднялся за Сейраном.
Оказывается, деревянные ступеньки лестниц не только в кино скрипят. Скрипели они под нашей тяжестью ужасно, “плача и скуля”, как бы предчувствуя разыгравшуюся чуть позже трагедию. Когда Сейран вошел внутрь, я, струной вытянувшись, прислонился к стене и сосредоточился. Послушалась армянская речь. Я не понимал ее, но в этот миг, видимо, стал телепатом.
- Парень, тебя за смертью посылать. Где ты все время шляешься?..
И тут случилось непредвиденное. Где-то внизу тишину оглушил грохот упавшей металлической емкости. Мне показалось, взорвалась атомная бомба. Толик никогда не был разиней. Но тут умудрился уронить магазин…
Может, в одно мгновение произошли несколько стремительных действий.
Ашот выстрелил. Сейран ахнул. Одновременно нырнув вовнутрь, я произвел два выстрела, опережая следующий выстрел Ашота, может, на долю секунды. Мои пули пригвоздили Ашота в кресло, его же - ранила в плечо, откинув руку с оружием.
Помню, как на замедленной съемке смотрел на все еще направленный на меня ствол Ашота и, кажется, на всю жизнь запечатлел в памяти его полный отчаяния затравленный взгляд...
 Но следующего выстрела не последовало. Бревно из рук Сейрана по ровной траектории полетело в кресло. Послушался глухой стук, и голова Ашота, разбитая в кровь, бесчувственно повисла.
В следующий миг меня от дверей отпихнул пыхтевший и покрасневший Толик с короткостволкой на груди. Но, мгновенно оценив обстановку, взял осевшего около камина Сейрана на прицел.
Рана не то, что болела, больше ныла. И кровоточила. Поморщившись, левой рукой поднял оружие. Повезло. Пуля не задела кость, видимо, лишь поранила плечевую мышцу. В противном случае, я не мог бы двигать рукой.
Направив оружие на Сейрана, я кивнул Толику. Тот вынул из кармана наручники и надел на осевшего в ступоре возле стены армянина: 
- Не ранен?
- Нет. Но это не твоя заслуга... - Аветисов кивнул на бревно, лежащее у ног Ашота. Пуля рикошетом выбила кусок коры от дерева.
- Везучий ты ублюдок. - Толик залыбился.
- А ты урод. Чуть всех не подставил...
Толик сделал еле заметное движение к пленному. Но, видимо, осознав, что у того руки в наручниках, и он, в общем-то, прав, с досадой повернулся к Ашоту. Тот все еще был без сознания. Раны на груди и на голове кровоточили.
Романов поднял ствол Багдасаряна и с интересом просмотрел. - “Беретта…” Ни хрена себе!
- Приведи его в чувство...
Перекинув автомат на плечо, Толик подошел к журнальному столику, где стояли бутылка виски и початая Кремлевская. Плеснув в стакан немного водки, он бесцеремонно раскрыл рот Ашота и вылил жидкость в горло. Тот поперхнулся и простонал. Спиртное вылилось и на рану, боль, видимо, привела его в чувство. Ашот открыл глаза.
- Мразь!.. - тихо прошептал, когда взгляд его застыл на недавнем товарище. Попытался сделать движение, но от боли лишь стиснул зубы.
Наспех закончив обработку своей раны, я подошел к нему. Мы всегда держали небольшую аптечку при себе: бинты, болеутоляющие, дезинфицирующие, антибиотики, жгуты…
Быстро связав руки Багдасаряна к стойкам кресла, я разорвал его окровавленную майку и принялся обрабатывать раны. Он вновь простонал, когда, раскрыв обертку бинта, я вылил на ткань немного водки и прижал к зияющей ране. Отверстие от второй пули было ниже и еще страшнее, видимо, зацепило внутренние органы, так как лицо у него осунулось и неестественно побледнело. Он все тяжелее дышал, и потому я предположил, что пуля продырявила легкое.
- Кто... ты?
- Это неважно, - перестав его мучить, я выпрямился. - Ты должен ответить за Артура Манучарова.
Откинув голову назад, Ашот в отчаянии выругался.
Я вытер кровоточащую рану на его лбу. Бревно, брошенное Сейраном, отсекло кожу, и кровь стекала на глаза. Я кивнул Толику, указывая на Сейрана. Тот бесцеремонно поднял его за шкирку и вытолкнул к выходу.
- Жаль, я не… грохнул тебя... сучонок!.. - провожая их взглядом, Ашот тихо процедил.
Сейран, резко оттолкнув плечом Толика, подался назад:
- А зачем ты хотел меня грохнуть? - заорал он вдруг в исступлении. - Зачем ты убил Арсена? Кто тебе дал право убивать нас, будь ты проклят, что мы тебе сделали? У Арсена старушка-мать осталась. Кто теперь ее проводит?..
Толик еле сдерживал его, обняв за плечи. Казалось, Сейран готов был расправиться с Ашотом даже в наручниках и чуть было не вырвался. Но, опомнившись, Толик коротким ударом под дых вновь согнул его пополам и вывел из комнаты, прихлопнув ногой дверь.
Подняв упавшее во время передряги второе кресло, я уселся перед Ашотом.
- Что?.. Я умираю...
- Значит, тебе повезло. Но времени мало. И у тебя, и у нас. Я кратко изложу, что нам еще надо...
Он уже смотрел безразличным взором. Наверное, действительно все по фени, когда умираешь.
Или почти все…
- Во-первых, укажи, где деньги. Мы знаем, они есть. Тебе они больше не понадобятся. Мы, конечно, сами все перероем и в конце найдем, но потеряем время...
Он опять не ответил, продолжая блуждать отрешенным взглядом.
- ...И ответь: кто дал наводку на Артура? - я передвинул кресло еще ближе, почти наклонился над ним. - Кто автор этого проекта?
- …
- А ты знаешь, Артур был ни при чем. Тебя подставили.
- Врешь!.. - Ашот еле выдавил. Я увидел, как его потухшие зрачки вдруг расширились. Пальцы рук зашевелились.
- Посмотри на меня… - я попытался поймать его взгляд. - Ты поймешь, что я не вру...
Бегающие зрачки Ашота наконец в страхе впились в меня.
- ...Это я взял тогда твою хату. Нет времени на детали. Но, смотри, Артура нет в живых, а я здесь. Ты же понимаешь, без наводки я не смог бы тебя найти.
- Кто?.. - он с усилием чуть подался вперед. 
Я такие муки прочитал в его отчаявшихся глазах, что стало жалко.
- Я отвечу, если ты сдашь мне того ублюдка, который подставил всех нас.
- И... тебя?
Я молча кивнул.
- Я… не верю!..
- Артур мой родственник...
Ашот продолжал блуждать по мне недоуменным взглядом.
- ...Воры тебя сдали. Ты им мешал. Они тебя поимели, понимаешь? Но у тебя есть шанс расквитаться. Я за Артура отомщу. Выходит, и за тебя. Только скажи, кто?
Видя, как ему плохо, и он колеблется, я тихо подсказал.
- Это Учитель?
- …
- Я знаю, это он. Ты выгораживаешь своего палача.
- Будь он... проклят!.. Господи, прости… за Артура…
Он очень тяжело говорил, и я понимал, что каждое произнесенное слово доставляет ему боль.
- Арам-вор участвовал в этом?..
Он слегка покачал головой.
- …Зачем ты поверил? Ведь у вас был конфликт. Ты мог бы догадаться, что это подстава.
- Он показал мне… деньги... 20 штук. Он… сказал, Артур снял... со счета. Цена… за мою голову... Все подтвердилось… Он сказал… я нужен Ар... мении…
Картина полностью прояснилась.
- Учитель сам напросился на встречу с Артуром. Попросил в долг. Все знали, что Артур никому не отказывает. Он об этом жене проболтался. После слили тебе ложную информацию… И Армения тут, поверь, ни при чем. Хотя бы перед смертью эту туфту не гони. Мы знаем, ты эту Армению тоже хорошо поимел. Где деньги?
Ашот вновь простонал. Вероятно, боль и отчаяние смешались с жуткой обидой за себя. Ну и осознание необратимой смерти…
- Открой... руки. Я… не хочу умереть... так…
Чуть поколебавшись, я разрезал жгут. Он еле поднял руку, нашел на груди крестик, поднес к губам и начал нашептывать, видимо, молитву.
- Если ты сообщишь, где деньги, я обещаю кое-что отправить к твоим.
- Хочу... воды… Дай мне… воды… - он облизал высохшие губы.
Я достал минеральную из упаковки рядом, открыл об край стола и протянул. Но его дрожащие руки совсем обессилили и не могли удержать. Я помог. Он жадно глотал. Пролитая на грудь вода, кажется, освежила, потому он начал выговаривать, хоть и по-прежнему слабым голосом, но менее отрывисто.
- Мои... уже давно во мне не нуждаются… 
Тут он начал кашлять. Я терпеливо ждал, когда закончится этот страшный приступ, в конце которого он начал харкать кровью и задыхаться. Толик приоткрыл дверь и огляделся. Я жестом отогнал и… дрогнул. Ашот вцепился в мою руку.
- Деньги... - он кивнул на камин. Я быстрым взглядом прошелся. Аккуратный камин у стены, а рядом пристроенное кирпичное строение. Почувствовав, что Ашот пытается приподняться, я сам наклонился. Голос его звучал все слабее и со свистом:
- Арсен… хотел ограбить… Отнять ее… Я пригрел змею… на гру...ди…
Вдруг он, видимо, из последних сил схватил окровавленными руками меня за воротник и прошептал:
- Я вино...ват… Помоги... ей… Марго… Доку...менты…
Он повалился обратно. Я посмотрел в сторону его застывшего взгляда - на старинный комод с резьбой.
Вздохнув, я проверил его пульс, он еле бился.
Я вышел из комнаты. Сейран, обняв колени, сидел на полу. Наручники тускло блестели между его запястьями, создавая как бы картинный фон на студии художника-авангардиста. Толик, скрестив руки на груди, молча наблюдал.
- Зови Павла.
- Ты разузнал, что хотел?
- Да. Более чем… Оставь волыну Ашота.
На миг колебавшись, он вытащил из пазухи Беретту, протянул и быстро удалился по ступенькам. Сейран поднял голову.
- Не убивай…
Он даже не молил, а просто просил. Как ребенок конфету.
- Успокойся... - быстро проверив на пригодность Беретту, засунул его за пояс. После снял магазин со своего ствола. Оставив один патрон, засунул обратно и зарядил. Платком хорошенько вытер.
- Ты мне жизнь спас… - я ободряюще улыбнулся.
- Какое это имеет значение теперь, - он тоскливо заныл.
- Для меня имеет. Встань...
Я помог.
- ...Ты знаешь, что делать… - платком держа, протянул ему пистолет. Аветисов беспокойно следил. - Он и так умирает. Это цена твоей жизни.
- Так говоришь, умирает... - отчаялся Сейран. - Пусть сам и сдохнет. Зачем мне лишний грех на душу?
- Ашот ранен из этого ствола. Теперь на нем будут твои отпечатки. И осознание, что это ты добил его контрольным выстрелом, укоротит твой язык… Так, я не понял, ты хочешь остаться живым иль нет?
Он молча взял оружие и нетвердыми шагами вошел в комнату.
- С расстояния шага! Не оборачивайся!.. - я держал его на прицеле.
Когда прозвучал выстрел, я опустил ствол. Почувствовал невероятную усталость. Трудно быть палачом, если даже исполняешь справедливый приговор.
Послышались прыгающие шаги по лестнице. Романовы ворвались в комнату. Сориентировавшись, Толик взял у меня платок, подошел к застывшему Сейрану, разомкнул его пальцы и забрал ствол...
Окровавленная голова Ашота представляла страшное зрелище. Я накрыл его лицо тряпкой. После попытался снять массивное золотое кольцо с большим красным рубином с его среднего пальца правой руки. Безрезультатно. Рука опухла, кольцо словно приросло к пальцу.
- Снимите... - указал я братьям. - Мне же надо покопаться… сначала вот здесь... - я подошел к комоду…

- Что ты мне затыкаешь рот? - резкий визг Аталай оторвал рассказчика от событий былых дней. Он удивленно уставился на нее. Чувствовалось, ему с трудом удается перемещаться в пространстве-времени.
- Отпусти, деревня!.. - крикнула она Ганмуратбеку, который вновь неуклюже пытался закрыть рот своей новообретенной пассии.
- Что происходит? - недовольно насупился Прилизанный.
- Я больше не могу молчать! У меня сердце обливается кровью!
- Что вы хотите? - Длинный налил себе водку. Как бы очнувшись, и остальные зашевелились.
-Я все выскажу! - Аталай ринулась в бой. - У меня такое ощущение, что вы обыкновенный гангстер. Там взяли деньги. Тут, вероятно… тоже возьмете. Еще и кольцо пытаетесь снять с мертвеца! Фу!.. - сморщила она нос. - Это мерзко, понимаете, мерзко! И всю эту гадость вы выливаете на нас. Все!..
Выложив, что на душе накипело, Аталай полной грудью вздохнула.
Аудитория молчала. Первый нарушил тишину Прилизанный.
- В общем-то, дамочка права. Мы все-таки цивильные люди. Насчет денег… Ну это еще понятно. Вы в бандитской среде. Вошли в роль... Но кольцо! Это слишком.
- А что тут такого? - тут возмутился Ветеран в тельняшке. - Грабь награбленное! Что ему, деньги в ментовку сдать? Этим бандитам?
- Властям… - попыталась корректировать его Гюля. - Нашим…
- Да каким властям, дурья твоя башка? - постучал по своему лбу Ветеран в тельняшке. - Что ты каждый раз своими куриными мозгами встреваешь в мужской базар? Да первая же “власть” в погонах замочила бы его, а деньги присвоила.
- Или определили бы его в дурку, - поддержал его Бакинец, виновато смотря на Гюлечку. - Поскольку сочли бы поступок неадекватным.
- Пусть ответит насчет кольца! - завопила Аталай.
- Отвечай! - все хором поддержали.
- Я вас понимаю… - хрустнул огурцом Длинный и начал вяло жевать. - Представляю, как вы удивитесь, когда еще сообщу, что этот недоумок Толик снял кольцо вместе с пальцем. Прости нас, грешных, Господи… - глотнул водку он.
- Что-о?!. - все хором воскликнули.
- Ну да, - невозмутимо ответил тот, словно рассказывал байку. - Не смог снять кольцо и отрезал палец.
- И вы спокойно о-отреагировали на это? - с ужасом пролепетала Аталай.
- А что я должен был делать? - удивленно пожал плечами Длинный. - Приклеить обратно, что ли? Уже отрезал. Что с бандита-то взять? Он столько видал, что ему этот палец… А Ашоту все равно ни кольцо, ни палец больше не понадобились бы.
- Вы что, идиот? - взвизгнула уже от безысходности Аталай. - Вы что, не понимаете, что это аморально, мерзко?
- Понимаю, - вздохнул Длинный и вновь потянулся к водке. - Понимаю… - вновь хрустнул огурцом.
- А сами-то, - тихо спросила Гюля, - смогли бы отрезать этот палец?
- Я? Смог бы, конечно. Что тут сложного?
- ...
- Но не отрезал бы... - который раз вздохнул он. - Как-то не по-людски отправить на тот свет человека без пальца, хотя, порой люди попадают туда с еще большими потерями.
Помню, покойный Игорь, ну, бывший мой босс, какому-то бедолаге член приказал отрезать. Он внучку-малолетку старушки-уборщицы, которая его комнату убирала, изнасиловал… хм… непристойным способом. Та рано утром пришла заменять захворавшую бабушку, чтобы еще в школу успеть, а тут нарвалась на этого пьяного самца.
Игорь так и спросил у него. Чего хочешь, братец, лишиться, головы или головки?
Ну, сами понимаете, дело-то деликатное, пришлось ему выбирать то, без чего хоть как-то можно жить, пусть и не совсем комфортно.
- О Господи! - Аталай выпирающими прелестями вновь прилипла к Ганмурату.
- О времена, нравы... - усмехнулась Гюлечка.
Длинный, опрокинув рюмку, глазами начал шарить по столу. - Товарищ, - обратился он вежливо к Арзуману, - я видел, как вы стырили со стола бутыль. Не поделитесь ли непосильно нажитым с боевым товарищем?
Раскрасневшийся “товарищ” вынул из-под стола водку.
- Я запасся… - виновато пробубнил.
- Про кольцо ответь! - вновь прошипела эта оса Аталай.
- Отвечу, конечно... - по-прежнему спокойно отозвался Длинный. - Когда наступит время.
Аталай безнадежно фыркнула.
- В конце концов, куда мы торопимся? - миролюбиво вставил Бакинец.
- Уже никуда, - флегматично подытожил Прилизанный. - Отсюда можно торопиться или в психбольницу, или в тюрьму. Так что продолжайте, любезный. Вы как, действительно, Шахерезада - прерываете рассказ на самом интересном месте…