Та, которую назвали Фаней. Эпизод 20

**15 октября 1993 года.
Несколько дней Ирина просто не могла прийти в себя. Почему, когда представился шанс быть с любимым, судьба с ней поступила так жестоко… Потеряла сознание!
Девушка просто лежала на кровати и не могла заставить себя встать. Ариадна как будто что-то чувствовала – не заходила к ней, не надоедала. Да и Паша не доставал – приносил еду, оставлял на столе и молча уходил. Ирина плакала, рыдала, засыпала и просыпалась, думала и грезила…
– Привет, как ты? – Ариадна зашла под вечер.
– Нормально. Проходи, – Ирине вдруг захотелось хоть с кем-то поговорить.
– Я не знаю, что с тобой случилось, но, надеюсь сейчас тебе лучше.
– Да, спасибо, – сказала она почти что правду и вытерла и без того высохшую слезу.
– Ирэна, как мне плохо, если ты бы знала! – и Ариадна, как родная, присела к ней на кровать, обняла её, расплакалась. И начала говорить, долго, медленно, как будто душу изливала. Ариадна рассказала, что судьба жестоко разлучила её с родителями – они погибли, а совсем недавно она поругалась с самым любимым человеком – Леонаром.
– А мне показалось, что вы ладите… – сказала Ирина.
– Да. Ладили. Но он… он предатель. Обманул меня, изменил. Мои родители при жизни были против нашего знакомства. Я даже поссорилась с ними из-за этого. После аварии, в которую попала, я долго лежала в больнице… Случайно познакомилась с Леонаром. Он работал охранником… – Ариадна говорила то быстро, то медленно, время от времени всхлипывала, то смеялась, то плакала. – Мы сразу друг другу понравились. Между нами вспыхнула страсть… Когда я вернулась домой… я не решилась сразу сказать про Лена. Я только намекнула, что если мой парень будет из простых… но мать сразу дала понять, что это невозможно. «Не для того я тебя растила!» – сказала моя любимая мамочка.
Ариадна все говорила и говорила, и Ирина вдруг почувствовала, что ей стало жаль свою мучительницу. Ей на секунду показалось, что они обе переживают похожие чувства, – Ариадна была влюблена в своего Леонара так же сильно, как и Ирина в Виктора. Была только одна разница – Лен, казалось бы, тоже не равнодушен к Ариадне. Они даже встречались. Только вдруг отчего-то она стала подозревать его в измене.
– Но я пошла против своей мамочки! – Ирина отметила, с какой злостью и сарказмом Ариадна говорит о матери. – Я стала встречаться с Леном… И теперь вдруг выясняю… что…
Она не договорила. Зазвонил телефон.
– Ирэна, возьми трубку, а то у меня голос дрожит.
Ариадна достала носовой платочек и стала вытирать слезы.
– Да. Я вас слушаю. Алло?!
– Здравствуйте. Позовите, пожалуйста, Ариадну к телефону.
Ирина изменилась в лице.
Ариадна между тем привела себя в порядок.
– Меня? Спроси, кто? – шепнула она.
– Простите, а кто её спрашивает? – вопрос прозвучал исключительно для Ариадны. Ирина сразу узнала голос Виктора.
– Это Виктор, её знакомый. Алло? С кем я говорю?
– Минутку, – Ирина зажала трубку рукой. Она судорожно пыталась придумать, что соврать Ариадне и как продолжить разговор со Штрайбикусом. – Это из какого-то банка. Будете говорить?
– Нет. Скажи, что я ушла. Я и правду пойду. Ты приведи себя в порядок, может, выйдем куда.
Ариадна захлопнула дверь.
– Алло? Виктор? Алло… – но тот, видимо, не захотел ждать ответа. В трубке звучали короткие гудки.
Ирина рухнула на диван. Отчаяние и усталость сморили её. Неожиданно для себя, Ирина уснула.**

Елена уже второй час сидела за столиком в кафе. Она пила крепкий кофе и курила. К сигаретам она пристрастилась недавно, после суда. Артур опаздывает. Уже на час. И это в такой день! Они сегодня договорились встретиться, чтобы обсудить детали предстоящей свадьбы. Дрязкин сам позвонил и назначил встречу. Но… до сих пор не пришел. Елена не знала, что и думать. Она старалась гнать от себя плохие мысли.
Выпив ещё кофе, она заказала ужин, вина. В голове созрело окончательное решение – если Артур не придет, она просто исчезнет. Уедет, улетит, умрет… Какая разница теперь!
Без аппетита доев, Лена стала посматривать по сторонам. Ей захотелось вдруг, чтобы у неё была подруга, которой она могла бы позвонить, к которой могла бы приехать, поплакаться…
– Елена Николаевна! Добрый вечер.
Лена от неожиданности прикусила губу.
– Здравствуйте, Элеонора Гавриловна. Как Вы здесь оказались? – ей на минутку показалось, что встреча с будущей дважды свекровью неслучайна.
– Мой сын позвонил мне и попросил найти Вас и сказать, что никак не может сегодня прийти.
Лена вздохнула. Ей стало вдруг хорошо от выпитого вина и от того, что Артур все-таки не врал.
– По правде говоря, я не хотела ехать и пришла сюда исключительно ради сына. Надеюсь, Вы понимаете.
– Да. Разумеется. Я обязательно предам ему, какая Вы заботливая мать, что Вы выполнили его просьбу. Всего доброго! – Лена намеривалась уйти.
– Погоди, – Элеонора Гавриловна остановила её, схватив за рукав, – давай поговорим, ведь не чужие же.
По правде говоря, провести вечер вместо любимого человека с его матерью, не входило в планы Елены. Но она села за свое место. Ведь рано или поздно, ей придется налаживать отношения с Элеонорой Гавриловной.
– Хорошо, закажите себе что-нибудь…
– Пожалуйста, два виски со льдом. Ты не против? – сказала Элеонора Гавриловна подошедшему официанту.
Лена промолчала. Они выпили.
– Девочка, хочу сразу расставить все точки над «и». Нам предстоит, скажем так, деловой разговор. Можно начать?
Елена почувствовала, как спиртное взбудоражило её кровь. Ей так не хотелось говорить с этой женщиной! Больше всего на свете она хотела бы сейчас прижаться к Артуру, любить его, принадлежать ему. Совладав со своими эмоциями, она ответила:
– Я слушаю, Вас.
– Ты знаешь, что я безумно любила Витюшу. Впрочем, так же как и ты.
Лена почувствовала злость и обиду – зачем ворошить прошлое, да еще такое болезненное.
– Елена, я понимаю, что говорить об этом может, и нет особых причин. Я только лишь хочу спросить тебя – ты уверена, что не запуталась в своих чувствах?
– Что Вы имеете в виду?
– Может, ты и Артур… Ну, может, ты просто…
– Вы хотите сказать, что я с Артуром только потому, что он безумно похож на Виктора? – Лена была просто в бешенстве от таких мыслей.
– Я рада, что ты меня понимаешь меня с полуслова.
– Могу сказать только одно: я люблю Вашего сына. А точнее – я люблю Артура. И точка. Можно на этом прекратить разговор. Я даю Вам слово, что Артур будет счастлив.
– Милочка… Послушай. Будет ли Артур счастлив или нет, это уж не от тебя зависит.
– Почему это?! – алкоголь давал о себе знать, Лене казалось, что ещё секунду, и она взорвётся!
– Может, так поступим, – госпожа Штрайбикус долго рылась в сумочке, пока, наконец, не достала конверт.
– Вот.
– Что это?! – зеленые глаза Елены стали ещё больше.
– Это выгодное предложение. Уезжай. Тебе хватит на первое время. Потом я пришлю ещё. Я буду давать тебе столько, сколько необходимо. Прощу тебя, исчезни! Так будет лучше!
– Да Вы что это, Элеонора Гавриловна? Купить меня хотите?! Если так, то знайте, я не продаюсь… – Лена встала из-за стола, шатаясь. Она повысила голос, чем привлекла внимание посетителей кафе. Элеонора Гавриловна вдруг поняла, что пред ней совсем не та Елена, тихая скромная, всегда спокойная. Она явно изменилась. Разговор был затеян зря.
– Присядьте. Вы меня не так поняли.
Елена послушно села. Она проговорила:
– Я буду бороться со всеми, кто попытается разлучить меня с Артуром. Даже родственные связи меня не остановят. Надеюсь, Вы меня поняли.
Элеонора промолчала. Ей даже на секунду стало жаль девушку. Ведь, она знала,что Артур женится только из-за этой девочки, Алины, которую надо срочно удочерить. Личное счастье Елены вновь висело на волоске. Но Штрайбикус вдруг решила оставить всё, как есть: судьба сама все расставит по своим местам.

[Куда меня ведут? Почему вдруг так поспешно заставили собрать вещи? Я только что стала приходить в себя и … опять.]
Артур стоял в холле и ждал, когда к нему приведут Фаню. Он не знал, что думать, что говорить. В голове только одна мысль – предупредила ли Элеонора Гавриловна Лену, что он не придет. Не наговорила ли она его невесте лишнего?
– Вот, пообщайтесь немного, пока мы документы оформим.
«Она не изменилась, только какая-то бледная».
[Господи!]
– Виктор?
«О Боже, только не это!». Фаня кинулась обнимать Артура, целовать в щеки, она плакала. Главку бросило в жар от её близости и слез.
– Фаня… То есть, Ирина… Я – Артур. Не Виктор.
[Артур?].
Главка только теперь понял, что в его новом «прикиде» он действительно похож на Штрайбикуса. Костюмчик, галстучек… Ему вдруг стало противно.
[Артур!]
– Ирина, нам … вернее, тебе придется перейти на время в другую больницу. «Вот влип. Они ведь мне даже не сказали, в каком она состоянии. Соображает он вообще хоть что-то! … Как же мне себя вести?».
[Артур…]
Она села на скамейку… И до прихода врача не сказала ни слова. Все молчала и оглядывалась по сторонам, словно ждала кого-то…
Артур с нескрываемым любопытством рассматривал её – девушку, на которой чуть не женился… Он отметил, что Ирина действительно привлекательная. На ней было надето какое-то больничное тряпье, однако даже это не могло скрыть её хорошо слаженную фигуру (беременность делала ее еще краше!). Темные волосы, хоть и плохо уложенные, выглядели блестящими и шелковистыми. Фаня была без макияжа, что еще больше подчёркивало природную необычность внешности – смуглая кожа и светлые, цвета весеннего неба, глаза. Главка вдруг на некоторое мгновение погрузился в воспоминания о «подвальном» периоде своей жизни. Вспомнил, как впервые встретил её, как ухаживал. Как стремился к ней душой и телом. Он улыбнулся сам себе… «Какая пошлая сентиментальность». Артур вдруг четко осознал, что эта девушка НИКОГДА не была его. Её мысли, жизнь всегда принадлежали другому человеку. Его ненавистному братцу. Тут Артур поймал себя на мысли, как он сильно презирает Виктора. За то, что он смог предать такое сильное чувство, как любовь Лены, за то, что в жизни ему выпала любовь Фани-Ирины. Он был просто последним кретином, что смог так обойтись с двумя, честно сказать, самыми лучшими девушками! Вспомнив про Лену, Дрязкин почувствовал острую необходимость её увидеть, осознал, что хочет быть только с ней и никому её не отдаст.
Фаня по-прежнему молчала. Артуру было любопытно, что творится у неё в голове. Но заговорить с ней он побоялся. Молчание становилось невыносимым. Тут Ирина встала и подошла к Главке.
– Артур, прости меня… – он понял, что Фаня обращается именно к нему, и не путает его с Виктором.
– За что?
– Я не хотела лгать тебе. Я просто, понимаешь… больна. Моя память, мысли… Все перепуталось… В общем, я никогда тебя не любила и не смогу полюбить. Думаю, это даже хорошо, что ты случайно оказался здесь. Нам нужно расстаться. Навсегда.
  Главка опустил глаза. Его удивили её слова.
– Да, Фаня. Ты права… Нужно расстаться. Только чуть позже.
– Позже? Зачем ты пришел? Чтобы мучить меня?! Я не могу тебя видеть… Тем более, таким… – она бросила невольный взгляд и осмотрела его с ног до головы. Её глаза наполнились слезами. «Да уж. В джинсах рваных майках я, пожалуй, менее смахивал на братца!».
– Ирина… Ты только не переживай. Я пришел, чтобы помочь тебе. Тебя сейчас переведут в другую больницу…
Она резко отвернулась от него. В эту минуты вошел врач и Илелюхин.
– А… Владимир Мартынович? Что Вы-то здесь делаете? – спросила Фаня.
– Узнаете? Приятно! – [улыбнулся он своей улыбкой чеширского кота. Интересно, какого черта их обоих сюда принесло?] – Ирина Петровна, я просто сопровождаю Вашего драгоценного друга. Мы Вас переведем в другое отделение и будем там навещать. Хорошо?
[Мне уже все равно. Лишь бы этот… Артур поскорее ушел].
Дрязкин расписался в какой-то бумаге, взял легкий багаж, и они все направились к выходу.

– Лизуня, милая, ты думаешь, у нас получится? Ничего не сорвется?
– Даня, дорогой, ну что может случиться? – она причесывала свои мокрые волосы, чтобы заплести их в косу. Лиза всегда так делала перед сном. Был вечер. В комнате горел светильник.
– Мало ли... Вдруг ещё кто-нибудь захочет её удочерить?
– Думаю, вряд ли. Хотя бы по той причине, что она уже не малышка. В школу ходит! Дурачок ты мой, давай спать, утро вечера мудренее. Тем более, у нас все документы готовы.
Даня привлек к себе жену. Поцеловал игриво мочку уха.
– Так мы и вовсе не уснем.
– Да я и не хочу пока, – сказал Даниил, повалил Лизу на диван и потушил свет.

Главка хотел заехать к Лене. Но не знал, удобно ли. Первый час ночи. Наверняка, она уже спит. Подъехав к её дому, он увидел, что в окнах горит свет.
Артур тихонько постучался во входную дверь.
Она открыла, даже не спросив, кто там.
– Можно?
Лена уже готовилась ко сну. На ней был шелковый халат, волосы распущены. Она улыбнулась.
– Я чувствовала, что ты придешь.
Главка вошел. Помыл руки, она накормила его. Он только сейчас вспомнил, что во рту не было ни крошки с утра. Квартира Лены была однокомнатная, небольшая. Но уютная, тихая… Как и сама хозяйка.
Они пили чай на кухне.
– Где ты был? Что случилось?
Но ему меньше всего хотелось говорить об этом. Он посадил её к себе на колени.
– Я люблю тебя, Леночка! Я не хочу ни о чем говорить, я хочу насладиться твоей красотой…
– Пойдем в комнату, я тебя ждала…
В комнате была разобрана постель, горел приглушенный свет, негромко звучала какая-то красивая музыка… Через некоторое время, когда Лена пошла принять душ, Артур лежал на шелковых простынях и не мог прийти в себя от счастья. Лена и в постели была мягкая, нежная, неторопливая. Хотя Главка привык немного к другому, эта ночь его удивила. Своею органичностью. Лена –легкая и уверенная. Они вместе достигли самого пика, он никогда не знал, что может так просто угадывать желания женщины. Больше всего Артуру запомнилось то, что она дарила себя именно ему, потому как даже в порыве страсти шептала его имя.
– Я несильно долго? Ты ещё не спишь? – на ней была тонкая ночная рубашка, которая отчетливо подчеркивала достоинства фигуры. Лена легла в постель, прижалась к нему  и поцеловала на ночь.
, после поцелуя, тихо сказала:
– Артур, я хотела сказать тебе … спасибо.
Он с улыбкой на лице, уже в полудреме спросил:
– Понравилось?
Лена обняла его, легла рядом:
– Очень. Ты был таким внимательным. Ведь, сам знаешь, как давно у меня не было… этого.
Он нежно поцеловал её и пообещал:
– Поверь мне, теперь мы не будем терять больше времени. Только сначала давай немного отдохнем. Спокойной ночи, любимая.