Псы адовы -часть вторая - Кошмар наяву-Гл. IX

Сандро снимал угол в торговом центре. Он был значительно старше Максима. Ему было под шестьдесят. Он не снимал отдельную секцию или помещение. Две стойки в углу высотой по грудь отделяли его от внешнего мира. С потолка свисала вывеска «Ювелир».
Знакомы они были давно и по-хорошему поводу. Родом Сандро был из Грузии. Прибыл сюда в конце восьмидесятых. Наполовину грузин, наполовину армянин (по матери), тем не менее, пользовался большим авторитетом, как среди армян, так и среди грузин. Возле его стойки всегда (как бы, между прочим) околачивался какой-нибудь двухметровый амбал. Наверное, на всякий случай. Мало ли что бывает на работе у ювелира? Сам ювелир был среднего роста, седой, с залысинами, с двумя рядами золотых зубов. Умеренное брюшко. Очки в золотой оправе на кончике носа. Говорили, что он оставил свои зубы где-то в Ямало-Ненецком округе. Но расспрашивать его об этом - случая не было. Да и неприлично это.
В воскресенье Сандро всегда был на месте. Видимо это у него был приемный день. Максима он увидел сразу и кивнул в знак приветствия. Показал глазами на диванчик, мол, посиди. У стойки спиной к Максу стояла женщина в черном платке. Сандро держал её за руку и что-то участливо говорил по-грузински. По-видимому, увещевал. Штатный амбал, опершись на стойку, ковырялся в своем мобильном телефоне. Он тоже обратил внимание на нового посетителя, но виду не подал. Вышколенный. Мимо вяло протекал поток праздно шатающихся в воскресный день посетителей торгового центра.
Через пару минут, женщина поблагодарила ювелира и ушла.
- Гамарджоба, Мамука! – уважительно поприветствовал Горчаков.
- Здравствуй, Максим, - приветливо улыбаясь, поздоровался старик.
Он задрал голову, чтобы рассмотреть Макса с головы до ног через очки на кончике носа. Заулыбался.
- Что с тобой? Ты сегодня похож на одесского биндюжника, только у тех, знаешь - брюки клёш.
- Клёш не в моде! – Максим критически осмотрел свои джинсы, - Да местные мы! - и оба засмеялись.
Пожали руки.
- Племянник? – Макс покосился в сторону амбала.
Сандро развел руками, мол, ничего не поделаешь, куда деваться от родни.
- У меня очень серьёзный вопрос, ахпер. Свидетели мне ни к чему. Пусть отойдет.
Сандро что-то коротко бросил своему «племяннику» на грузинском языке, и тот сразу же отчалил на несколько метров в сторонку. Горчаков выудил из кармана рюкзака запонку, снятую со Стрелка и выложил её на стойку. Сандро присел в своё рабочее кресло, направил свет настольной лампы на запонку. Потом взял лупу и внимательно обследовал украшение.
- Это работа Картье, - категорично сообщил ювелир.
- А кто это такой?
Сандро хмыкнул и покачал головой:
- Максим! Ну, ты точно - биндюжник! Картье – это ювелирный торговый дом, который уже в течение ста пятидесяти лет принимает заказы от членов королевских семей Европы. Одна из самых крутых ювелирных фирм в мире! – он громко цокнул языком, - Ну, ты даёшь! Как можно не знать Картье!? – он громко сокрушался, не отрываясь от изучения запонки, - А вторая есть? За пару дам пятёрку баксов. Есть?
- Нет. Пятёрку – это пять тысяч что-ли!? – поразился Горчаков.
- Только, если за пару, за одну – полторы тысячи. Извини, больше не дам. Это заказная работа, у них в каталоге я ничего подобного не видел, - он вернул Максу цацку.
- С ума сойти! За что такие деньги?
- За имя! За отношение к аристократии, к верховной власти.
- Ну-да, графы там всякие… - Максиму совсем некстати вспомнился падающий после выстрелов в грудь граф Моранов, - Я подумаю. У меня к тебе ещё один вопрос есть.
- Говори.
- Скажи, ты что-нибудь слышал о масонах?
- Ну…
- Здесь в городе?
- Слушай, Макс, я рассказываю это только тебе и то потому, что очень тебе обязан за прошлые дела. Язык у тебя на привязи. Значит, слушай, этой весной заплыл ко мне один «штымп пестрожопый» с предложением от неких инвесторов, масонов. Предлагал значительные суммы под проценты. А моему брату Автандилу как раз потребовалась крупная сумма в долг на свои дела…
- Через кого этот «пестрожопый» у тебя появился? – перебил Максим.
- Через земляка-депутата, который заседает тут в городской думе…
- Фамилию его скажешь?
- Извини, не могу!
- Ладно, продолжай, пожалуйста.
- Так вот, я созвонился со штымпом и договорился о встрече брата с этими инвесторами. И вот тут-то началось самое интересное. Встречу назначили в полдень в кафе. Здесь в торговом центре. Однако, вместо инвесторов пришли два их представителя и сказали, что господа инвесторы не желают открывать ни своих имен, ни местонахождение их резиденции. Поэтому, если он готов к переговорам, то они ждут его у себя. Прямо сейчас. Причем, в месте, которое они тоже пожелали скрыть. Когда Авто поинтересовался, а каким же тогда образом можно будет осуществить с ними контакт, ему предложили проехать в их автомобиле с завязанными глазами в резиденцию этих господ. Пообещали вернуть обратно таким же образом. Обе мобилки попросили загасить. Автандила это заинтриговало, и он согласился поехать.
Макс непроизвольно улыбнулся. По поводу Автандила стоило бы сказать несколько слов. Он был на полголовы ниже своего сводного брата и лет на двенадцать моложе. Это был чистый грузин, без примесей. Рыжеватый, сероглазый, худощавый. Пылкий и порывистый, как юноша, хотя ему уже было пятьдесят. Ни одна женская юбка в поле его зрения не оставалась без внимания. Казалось, что у него вместо сердца стоит вибратор на вечной батарейке. Подвижный, как ртуть. Долго стоять на одном месте без движения он не мог. Шумный, как ярмарка. Всегда с двумя мобильными телефонами, которые «кипели» от его бесконечных переговоров.
- И чем закончилось?
- Ничем. Автандил отказался от сделки…
- Почему?
- Поначалу они расспросили его о том, о сем, бизнес, семья, откуда родом. Причем, явно знали всё о нем заранее. Расспрашивали, наверное, просто так, изучали его характер. Выдать запрашиваемую сумму займа (полмиллиона долларов) согласились. Но с маленькой оговорочкой.
- Что за оговорочка?
- Кроме своей подписи, Авто должен был оставить на договоре займа отпечаток пальца своей кровью и поклясться в возврате денег! Представляешь себе?
- Гмм… средневековьем попахивает…
- Или колдовством. В общем, Авто запаниковал и отказался. Ты же знаешь, какой он кипишной!
- Он только из-за клятвы на крови отказался?
- Нет. Там ещё кое-что было. Он пересказывал мне потом подробности этой встречи с господами инвесторами. Значит, приехали за ним их представители на солидном черном мэрсе. Оба в костюмах. При галстуках. Короче, на полном «солидоле». Завязали ему глаза черным платком и поехали…
- И долго ехали? – перебил, превратившийся в слух, Максим.
- Ехали (со слов Авто!) целых два часа, - хохотнул Сандро, - но я-то знаю, что вся поездка туда и обратно плюс время переговоров заняли два часа. Сами переговоры были недолгими, от силы – пятнадцать минут. Вот и считай, что возили куда-то за город. Может на левый берег…
«А может и прямо в Аид. К людоедам… - у Макса в голове проплыли фрагменты черной мессы. Он тряхнул головой, отгоняя их»
- Короче, приехали на место. Его под ручки куда-то провели, потом усадили в кресло и сняли с глаз черный платок. Комната без окон. Полумрак. Горящие свечи и два чувака в черных сутанах сидят в креслах напротив. Лиц под капюшонами, не видно. Знаешь, капюшоны такие, как у монахов. - Сандро соединил ладони «домиком» над головой, изображая капюшон, - Разговор начали с ходу, не представляясь. Прикинь, что творилось с моим братом?! Он вернулся обратно бледный, как смерть. Будто подменили. Я его никогда таким не видел! Он молчал. Даже мобилки свои не включил. Так и поехал домой прибитый какой-то. Только на следующий день удалось хоть что-то из него вытянуть.
- А что его так потрясло?
- Голос… Голос, который, как ему показалось, исходил не от этих чуваков, а из ниоткуда. Откуда-то сверху… Говорит, было ощущение, что его спустили в ад… Уже больше полугода после встречи прошло, а он до сих пор по воскресеньям в церковь ходит. Набожный стал. Примерный муж. Жена не нарадуется…
- А ещё что-нибудь он запомнил?
- Нееет! В том то и дело, что ничего! Я сам ломал над этим голову… Знаешь, Максим, это что-то уж очень тёмное, - он цокнул языком и переключился, - Ну так что? Продаешь запонку? – в руке он уже держал пачку долларов, тем самым давая понять, что эта тема ему больше не интересна.
- Нет. Пока придержу…
- Трофей?
- Не готов распространяться, извини! Спасибо за консультацию. Мне пора! Удачи!
- Стой!  Возьми визитку с моим сотовым. Звони в любое время!
- Спасибо! Пока!

Пока добирался маршрутным автобусом до квартиры, крутил в голове сложившуюся картинку.
«Итак, дядя, ты же любишь решать нестандартные задачки? Получите, распишитесь! Самое то!
Всякое бывало в моей жизни, но мистики не было. Всё, что было пережито за последние десять дней, было похоже на непосредственное участие в фильме ужасов. Людоеды, сатанисты, трупы, псы, маги… А может быть боевик? Или триллер? Наверное, всё разом… Для большей достоверности сценария, я бы ещё выпустил на сцену каких-нибудь лешаков или эльфов, чтобы повеселее было. Ну-да, а то сейчас тебе скучно очень, по-ходу…
Эх, Горчаков-Горчаков, как это всё смогло сорок лет оставаться вне твоего понимания, проходить мимо тебя. Неужели же впитанный с пионерскими дудками большевистский атеизм поставил тебе, как коню, шоры на глаза! Любое нематериалистическое отвергается сразу, как архаизм, пережиток прошлых эпох. И вот-те на-те! Впору организовывать священную инквизицию, чтобы просто спалить всех этих гадов!»
Он попытался представить себе, что на месте памятника героям революции на центральной площади огромный костер, на котором сжигают чародеев  и иных волхвов… Получалось что-то несуразное. Мысли начинали путаться, потихоньку накатывала усталость, рюкзак тянул к земле. «Заканчивается химподзавод, но я уже совсем рядом, не рухну»
По пути от автобусной остановки к дому номер семнадцать ему попались два таксофона. Он подошел к ним, снял поочередно трубки и проверил работоспособность аппаратов. Оба были в порядке. Это порадовало. Надо иметь резерв по связи.
Максим подошел к дому семнадцать по улице Чехова. Четырехэтажный дом. Сталинка. Так называли дома построенные в пятидесятых годах прошлого века. При жизни товарища Сталина. Неспеша обошел его вокруг. Осмотрелся. Двор, примыкавший к дому, был обнесен невысоким декоративным забором с железными решетчатыми воротами, которые давно «утонули» в асфальте и были распахнуты навечно. С десяток металлических гаражей. Много больших деревьев. Куча закутков образованных каким-то хламом. Ободранный ржавый скелет грузовика. Дворовые лавочки. Всё пространство двора покрыто ковром из опавшей листвы самых разных оттенков. Было красиво и тихо.
Новые металлические двери подъездов с переговорным устройством несколько контрастировали с пейзажем, но других в городе уже не осталось. Борьба с терроризмом это тебе не хухры-мухры на бабе Лёле! Он набрал номер квартиры на клавиатуре и в ответ в динамике прозвучал сигнал вызова, потом ещё три, щёлкнул замок на двери в подъезд.
Дверь квартиры «семь» на третьем этаже была приоткрыта. Макс переступил порог квартиры и осмотрелся. Квартира была просто огромной по меркам Горчакова. Хоромы-хоромские! Потолки под четыре метра высотой. На потолках художественная разноцветная с золотом лепнина. Высокие окна. Большая прихожая, в которую свободно поместился даже старый трехстворчатый шифоньер и широкая вычурная дубовая вешалка на стене с такой же широкой обувной тумбочкой. Огромное зеркало в массивной раме в рост человека тут же. Большая кухня. Просторная гостиная, кабинет, мастерская, две спальни.
Будто бы и не прошло двадцать лет от золотых восьмидесятых. Вся мебель из натурального дерева, никакого полукартонного советского «ширпотреба». На полу паркет. В общем – по-барски как-то. Казалось, что вот-вот из недр этих хором появится лакей в ливрее и поклонится гостю.
Однако, вместо степенного лакея из гостиной появилась разгоряченная уборкой Маня с тряпкой в руках.
- Наконец-то!
- Привет поближе…
- Ты осмотрись пока. Тапки у входа. Выбирай любые.
Максим опустил на пол рюкзак, который теперь приобрел реальный вес. Разулся и накинул на ноги старые кожаные шлепанцы. В гостиной стоял рыжий кожаный диван, местами изрядно потертый. Он опустился на него, чувствуя, что действие допинга  ослабевает. К нему возвращались все болезненные ощущения прошлых суток. В голове образовался мутный кисель из реального и воображаемого… Или он уже спал с открытыми глазами…
Маня, находясь на приличном отдалении в другой комнате, что-то ему рассказывала, но разобрать что-либо было сложно, к её речи периодически примешивался издаваемый кухонной утварью грохот.
- Маня! Маруся! – он позвал её, - Брось суету и подойди сюда, пожалуйста…
Что-то в очередной раз громко уронилось на пол, подкрепленное крепким словом, и Маруся с гулким выдохом плюхнулась на стул в гостиной.
- Есть у меня к тебе одна просьба. На левом берегу в промзоне проживают бомжи. Целый поселок, человек тридцать. Надо бы помочь им с документами, с пропиской. Короче, усыновить.
- Что за публика? Наши? В смысле – торчки, сидельцы?
- Думаю, там разные есть. Сможем? Я посодействую, чем смогу…
- Когда можно будет туда съездить?
- Да хоть завтра.
- Завтра похороны Коляна. Завтра – никак. Я могу и сегодня! Пока не стемнело…
- У тебя сейчас будет другое дело. Собирайся, кстати. Скоро я позвоню доктору и, если всё нормально, то вызовем такси до…
- Макс! Какое такси? У меня даже денег с собой нет! И вообще…
- Отставить хипиш! Вот тебе целая тысяча рублей на такси и на мороженое. Ни в чем себе не отказывай! – пошутил он.
- Так куда ехать-то?
Максим глянул на часы. Было четырнадцать двадцать.
- Едешь в БСМП. Собирайся. Паспорт не забудь!
- Как в БСМП? Меня же к нему не пустят!
- А тебе к нему и не надо. К трем часам к главному въезду подъедет ярко-желтый реанимобиль. Подойдешь к ним, скажешь, что от Макса, и напишешь согласие на перевозку твоего мужа в московскую клинику. Я уже договорился. Расходы на мне. Понятно?
- Я с ними тоже поеду?
- Куда!?
- Ну, в Москву… там… в клинику…
- Маруся, не изводи меня! Ты останешься здесь, простота ты простянская! А его увезут в Москву на лечение, но всем скажешь, что повезли в Питер. Это понятно??
- Ух ты! Как у разведчиков! – Маню охватило нездоровое нервное возбуждение. Загорелись глаза. Она стала быстро собираться в дорогу.
- Мань, а здесь домашний телефон имеется?
- Конечно, только он не оплачен. На нем долг висит.
- Большой долг?
- Рублей шестьсот, наверное…
- Вот тебе ещё один рупь, оплати, пожалуйста, телефон, - он выложил на стол ещё одну тысячную купюру, - Вот тебе номер моего нового мобильного телефона, - он на подвернувшемся под руку клочке бумаги написал номер сим-карты – одной из тех, что были приобретены им на рынке.
- Ты сегодня настоящий Санта Клаус, по-ходу! – деньги, по-видимому, были для неё сейчас мощнейшим стимулом к действию.
Наступило время звонить в клинику Новамед. Всё складывалось удачно. Игорь подтвердил предварительную договоренность о времени и месте встречи с супругой Славика.
- Вот тебе ключи, - Маня поочередно стала выкладывать на стол ключи, - эти от квартиры, это от кабинета и сейфа, этот от спальни, этот от почтового ящика, а этот от окна.
- В смысле!? От какого ещё окна?
- В спальне у Коляна. Пожарная лестница рядом с окном в его комнате… - она указала на дверь спальни.
Тело ощутимо начинало набирать вес… Но как ни трудно ему было, он поднялся и прошел в спальню, чтобы понять о чем идет речь. Действительно в створки наружного окна были вмонтированы петли, на которых висел замок. Форточка фиксировалась цепочкой.
- Здесь что? Проходной двор был? На третьем этаже!?
- Какое-то время был, - Маня равнодушно пожала плечами.
- Ладно, разберусь. Торопись, езжай на такси, не экономь.
- Хорошо. Не провожай. Пока! Я сама захлопну дверь…
- Спасибо. Пока!
За Маней захлопнулась входная дверь. Горчаков, не раздеваясь, повалился на диван и мгновенно заснул.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...