Ч. 19 Наконец-то на берегу. Навсегда

Предыдущая страница   http://proza.ru/2024/08/28/1171

В ноябре 1860 года «Флорида» попала в сильнейший шторм. Волны заливали палубу и попадали во внутренние помещения. Элиза потом написала в дневнике: «Всё в беспорядке: всё, что может освободиться, скользит по кораблю.
 
Это встречный ветер, который хуже всех, и он все еще усиливается… Ночью дул такой страшный ветер, что меня это очень напугало. Я не знала, что с нами может случиться.
 
Корабль шел со скоростью 10 узлов под плотно зарифленным гротом, вода постоянно набегала на корму, ломая люк в крыше рубки, срывая курятник, который был построен на корме вскоре после того, как мы вышли из дома. Вода стекала в каюты, так что её выгребали вёдрами».

От качки перевернулась кровать, ковры промокли насквозь. Ребёнок был очень напуган.

«12 ноября. Было сыро и холодно, шел дождь и град — большую часть времени дул сильный ветер, - продолжала она в дневнике, -  и помимо остальных наших испытаний, мы потеряли человека за бортом сегодня днем.
 
Он стоял на леере, что-то делал, и упал за борт. Корабль шел очень быстро, но не так быстро, как полчаса назад. Не думаю, что мы смогли бы его тогда спасти. Ему бросили весло, чтобы он поймал его, пока матросы спускали лодку.
 
Он хорошо плавал, но не мог бы выдержать больше минуты. Я поняла, что-то не так, когда услышала суматоху на палубе, когда корабль развернулся и спустил лодку в такое время.

Я боялась, что они не доберутся до него до того, как он утонет, и была рада и благодарна, что его спасли. Он был гарпунером, португальцем».

Капитан Уильямс планировал стоянку в Сан-Франциско, но передумал: ему донесли, что несколько матросов собрались там сбежать. Морсленда пересадили в лоцманский катер, который доставил его в Сан-Франциско.

С ним отправили и почту.

Элиза была расстроена, она надеялась хорошо провести время в городе в компании мужа и Морсленда.  Однако ей, как и всему экипажу, пришлось отдыхать в Черепашьей бухте у берегов Нижней Калифорнии.

Оттуда, сказал  ей муж, они направятся на охоту за китом, «которого называют дьявольской рыбой или калифорнийским серым». Им предстояло пройти почти тысячу миль.

В декабре «Флорида» бросила якорь в Черепашьей бухте. Находясь там, Элиза наслаждалась общественной жизнью: в бухте собралось пятнадцать китобойных судов.

Погода стояла прекрасная, она  часто бывала на берегу,  участвовала в ловле рыбы и охоте на черепах.

Её сын всё время проводил на палубе. Элиза писала, что он был озорником, мог выбросить за борт свою кепку или ботинки.

Иногда китобоям особенно везло: в бухту вошло много китов, одного из них добыла лодка с «Флориды».
 
Пришлось обрабатывать тушу кита очень быстро, потому что бухта кишела акулами, которые «обрабатывали» убитого кита не менее быстро, чем китобои, те вообще могли оказаться без добычи, бывало, что акулы оставляли лишь один скелет гиганта.

В течение всей зимы 1860-61 годов Элиза ни разу не упомянула в своем дневнике, что снова беременна. Рождение ее дочери, Мэри, записано после месячного перерыва в ее тщательном отчете о путешествии.

Читаю её дневник:  «26 марта. … Теперь мы направляемся к Гавайским островам. Это первый раз, когда я берусь за перо, чтобы писать в своем дневнике, с тех пор как мы расстались.

(К 26 марта 1861 года «Флорида» находилась в плавании два с половиной года – прим. автора)

С тех пор произошло событие, достойное упоминания на этих страницах. У нас было пополнение в экипаже «Флориды» в виде маленькой дочери, родившейся 27 февраля в заливе Бандерас на побережье Мексики.
 
Она весила 6-3/4 фунта, сейчас ей один месяц, и она весит 9 фунтов. Она выглядит очень здоровой и в то же время очень тихой. Мы, как можно предположить, очень довольны ею. Вилли очень доволен своей младшей сестрой...»

Побывав в Гонолулу и Хакодате,  «Флорида» вернулась в Охотское море, где провела последнее лето китобойного промысла. К тому времени корабль пробыл в непрерывном плавании три года, и даже крепкий моральный дух Элизы пошатнулся.

В её дневнике чувствуется накопившаяся усталость и раздражение:

«14 августа. Шел сильный дождь и дул сильный ветер... Мы потеряли более половины головы мертвого кита… Сейчас дождливое и плохое время, чтобы резать кита, и у нас грязный корабль. Мы вообще грязные люди, не исключая ребенка, грязь разбросалась по всему кораблю…

Я, например, могу смириться с этим в первую очередь, если только мы сможем получить хороший улов сезона, а затем вернуться домой. У нас очень удобное судно, на котором можно взять на борт большое количество жира.
 
Судно большое, и у нас много места, но не столько работников, сколько требуется. Всем теперь приходится много работать, с утра и допоздна. Мой муж работает так же усердно, как и любой из них, и отдыхает не больше, чем все остальные.
 
Мы с маленькой дочкой лишены наших прелестных прогулок на палубе, потому что они так завалены бочками и костями, и так грязны, что ходить по ним совершенно невозможно. Вилли время от времени поднимается и кувыркается в грязи...»

Элиза уже не могла смотреть спокойно на китовую охоту. Она пишет: «Мне больше не нравилось смотреть на бедного кита в его страданиях, и я спустилась вниз...»

«Флорида» бросила якорь в заливе Сан-Франциско 26 октября 1861 года. Китобои находились в море почти тридцать восемь месяцев и добыли китового жира и китового уса на сумму около 63 000 долларов.
 
Элиза никогда не упоминала в своем дневнике о Гражданской войне, но её муж Уильямс продал «Флориду» в Сан-Франциско, чтобы судно не было захвачено рейдерами Конфедерации.

 Семья Уильямсов с двумя детьми, родившимися во время плавания, вернулась домой в Уэзерсфилд, штат Коннектикут, по трудному маршруту через Панамский перешеек.
 
Элиза оставалась дома до конца Гражданской войны, но в 1866 году она вновь отправилась на китобойный промысел со своим мужем.

Это плавание длилось восемнадцать месяцев, в течение которых у Элизы родилась вторая дочь, Флора.
 
Их семья поселилась в Окленде, штат Калифорния. Теперь Элиза стала уходить в море только на сезон. В один из них судно капитана Уильямса погибло во льдах Арктики. Но семья спаслась, её доставили домой другие китобои.

Но не страх перед штормами и льдами остановил Элизу от плавания на китобойных судах, а необходимость дать детям образование. Дети пошли в школу в Окленде. В 1880 году умер муж Элизы, капитан Уильямс.

Она перевезла семью в Уэзерсфилд, откуда когда-то начались её плавания,  и жила там до своей смерти в 1885 году.

Все её сыновья тоже стали китобоями, а дочь вышла замуж за капитана китобойного судна.

Продолжение http://proza.ru/2024/09/01/944