Глава 4. Алёна. Новое начальство

Несколько дней я вспоминала грубияна, который вроде как мне помог, но всё равно вызывал раздражение. Он потешался над моим финансовым положением и проклятой порванной курткой. Ну, простите, не все в мире миллиардеры. А вообще я рада, что у меня есть хотя бы такая одежда, некоторым людям не везёт даже в элементарном. Порвана и порвана, главное мне в ней тепло и уютно, а что там думают всякие мажоры меня волновать не должно. Пусть продолжает смотреть на простых людей сверху вниз и греть задницу на сиденье своего дорогого автомобиля. Встреть я его ещё раз, непременно проколола бы шины или расцарапала её. Отличные идеи всегда приходят слишком поздно.

Очередная смена на работе давалась мне с трудом. Я немного приболела, но всё равно продолжала не покладая рук заниматься своими обязанностями. Деваться некуда, нам с Лилей как никогда нужны деньги, и приходится забывать о таких мелочах, как физическое состояние. Да что уж там физическое, моральное тоже. Ведь оно страдает у меня гораздо чаще, и виной тому директор магазина. Та ещё старая каракатица. Между собой коллектив её так и называет — каракатица. Перед начальством стелиться как кошка во время течки, а нас гоняет и презирает. Я не люблю отзываться о людях как о скотах, но эта змея заслуживает порицания.

Собственно и сегодня ей, как и всегда все не угодили. А что можно сделать с магазином, который идёт ко дну? Мы что ли, простые работники, виноваты? Просто на просто наша городская сеть не прижилась, вот и всё. Стоило бы поискать себе более выгодное местечко, но я так прикипела к коллективу и обстановке что даже каракатица не имеет особого значения. Я такой человек, который не может бросить своих не половине пути. Меня же тогда совесть съест, и как тогда продолжать беспечно жить? Приходится тонуть вместе с кораблём. Может кто-то посмеётся над моей щепетильностью, однако для меня это важно, и я не могу вести себя иначе.

— Чижова мать твою за ногу, ты опять не разложила эти коробки по полкам? Я что обязана об них спотыкаться? У нас вообще-то сегодня не абы, какой день. Ответственный. Новый владелец приедет смотреть хоромы, а у нас срач. А ну живо позвала Валю и вместе с ней приберитесь тут, — верещала каракатица.

Эти коробки она сама же и разбросала утром. Я хотела их убрать, но мне не позволили, сказав, что они нужны и если тронешь, руки оторву. И у кого здесь раздвоение личности можно уточнить?

А насчёт новых хозяев, я слышала краем уха, когда мои коллеги сплетничали, среди них была и названная каракатицей Валя. Мы с ней вроде как дружим, но это не такая дружба, когда вы в огонь и воду. Просто хорошо общаемся в рабочие часы.

— Вы же сами запретили их трогать, — напомнила я, и пожалела.

— А ты у нас самая умная как я погляжу. А ну живо за работу, бездельница, — окатила она меня раздражительным взглядом и направилась на своё рабочее место. В отличие от остальных она ничего особого не делала, иногда принимала товары, а в остальном единственным её физическим трудом можно назвать то, что она обожает снимать с лука шелуху. Простите меня, но слов нет.

— Вы сами меня остановили, я шла за тележкой и собиралась раскладывать товар, — попыталась я оправдаться, но забыла что каракатица непробиваемая варварка.

— Разложишь, но после того как приберёшься на складе, и позови уборщицу, эта халявщица тоже у меня получит, — бубнила она, сев за компьютер.

Пришлось выполнить поручение, что для меня собственно не сложно. Вся моя работа в этом и состоит. Я целыми днями таскаю коробки с места на место. Однажды мне как-то приснился кошмар, в котором коробка из-под чипсов попыталась напасть на меня, а я отбивалась, в итоге меня съели. Да, иногда мне становится жутко от того что может взбрести в мою больную голову. Людям снится, как за ними маньяки гоняются, а мне коробки, кретинизм.

В общем, выполнила я требование каракатицы и прибралась, но даже этого ей оказалось мало. Видите ли, на столе у неё безумный хаос, и его тоже не мешало бы разобрать.

— Тут же чёрт голову сломает Чижова, а ну-ка приведи моё рабочее место в порядок.

Мне показалось это перебором. Я не нанималась убирать чужие бардаки, мне за это никто доплачивать не станет. Но это полбеды, остальное заключается в том, что приберусь я, так она опять докопается, мол, куда ты дела то, сё. И кому нравится трогать чужие вещи? Никому. На то они и чужие.

— Может здесь вы как-нибудь сами? Всё-таки я могу ошибиться и неправильно сложить ваши бумажки, — подметила я, но мои слова для каракатицы, ветер.

— Чижова ты совсем обнаглела? Не выполняешь мои указания? Перечишь? Оборзела? Да ты знаешь, что я могу с тобой сделать? — повысила она голос.

— Уволить? — предположила. Логично.

— Да. Так что ноги в руки и бегом драить стол.

— Почему-то мне кажется, вы блефуете, потому что, уволив меня, вы потеряете опытного сотрудника, а нового не сможете найти. Кто будет работать в убыточном магазинчике? — всегда знала, как парировать её слова, касающиеся угроз связанных с увольнением.

— Да ты… да ты маленькая гадина Чижова, — покраснели от злости глаза директора, и она стала надвигаться на меня, как танк на цель которую ему нужно разгромить.

— Вообще-то ваша сотрудница абсолютно права, — послышался позади нас мужской голос.

Я и каракатица одновременно обернулись на звук хлопающейся двери. К нам направлялся молодой человек, среднего роста и в меру… Я не сразу признала его, но стоило парню преодолеть расстояние, как в моей голове пролетели флэшбеки. Машины, падение и предложенная рука в помощь. Верно, напротив нас стоял тот самый высокомерный тип. Так же я поздно заметила, как из-за его спины вышел второй мужчина гораздо старше.

Я не понимала что происходит, но широченная улыбка каракатицы и её визгливые возгласы дали мне точный ответ.

— Добрый день Юрий Аркадьевич, Матвей Юрьевич, а мы вас ждали. Не представляете как сильно. Рада с вами познакомиться. Я, директор магазина Раиса Степановна Жуйкова, а это наш продавец-кассир Алёна, — представила и меня каракатица. Никогда раньше она не называла меня по имени, ещё и с таким удовольствием. Похоже эти люди действительно новые владельцы.

Минуточку! Парень, с которым я поссорилась на дороге, будет моим начальником? Вселенная, а ты не обнаглела? У меня в жизни и так мало приятного, а тут на тебе, очередной «подарочек». Хоть внутри я негодовала, снаружи не показывала никаких эмоций. Сделаю вид, что впервые вижу его, подумаешь делов-то. Он, поди, и не запомнил меня, сколько за день лиц мелькает, такая букашка как я точно не осталась бы в его напичканном роскошью мозгу.

— Добрый день Раиса Степановна, — пожал руку каракатице мужчина постарше, — не обращайте внимания на моего несносного сына, он частенько любит вставить слово там, где лучше всего промолчать.

Хм, а этот мужик мне определённо нравится. Стоп, они отец и сын? Офигеть. Ну да вроде логично Матвей Юрьевич, Юрий Аркадьевич. Как-то странно сегодня работает моя голова.

— Спасибо Юрий Аркадьевич, вы как всегда очень любезны, — прошел мимо меня и каракатицы Матвей, и уселся за засранный стол директорши.

— На самом деле Матвей очень умный парень. Он поможет нашей сети воскреснуть, и зарабатывать большие деньги. У Мацкевичей на крупные купюры нюх, поверьте, — не прекращая, улыбался и любезничал Юрий Аркадьевич.

— Ох, это было бы как раз кстати. Нам необходим острый ум и свежий взгляд, — приложила ладонь к груди каракатица, и обернулась на высокомерного Матвея, уже лазившего в компьютере. — Матвей Юрьевич может, хотите чаю или кофе? Алёна умеет отлично заваривать чай.

Он, не отрываясь, смотрел в монитор, и постоянно что-то рыскал мышкой.

— Я не пью чай, а кофе, который мне по душе вы не потянете Раиса Степановна, так что расслабьтесь и перестаньте улыбаться, иначе останется куча морщин, от который уже будет не избавиться, — хмуро заявил Матвей, и раздражённо выдохнул, не удовлетворившись своими поисками в программе.

Ну, неплохо, я бы лучше не сказала. Наверное, его мозг умеет лишь хамить, но жаль, нет функции выбора «хороший человек» и «плохой человек» очень бы помогло. Себя я естественно считаю хорошей.

А ну стоять, он, что опять включил шарманку своего надменного высокомерия? Куда же без неё. Это как сапожник без сапог, так и этот тип без себялюбия. Кофе мы его не потянем, тоже мне царь во дворца.

Я непроизвольно закатила глаза и хмыкнула. На звук обернулись все. Поняв, что дала волю эмоциям, я прочистила горло и улыбнулась:

— Простите, горло болит. И когда я делаю так, — я снова хмыкнула, для наглядности, — мне становится легче.

Каракатица лопалась от желания растоптать меня, Юрий Аркадьевич не совсем понимал почему я оправдываюсь, а Матвей закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди присматриваясь ко мне. Лишь бы не узнал.

— Так вам растворимый кофе да? Кажется, вы упомянули, что любите самый дешёвый, — Алёна заткнись, твердила я себе, но изо рта несло похуже, чем из канализации, в плане словесном.

Юрий Аркадьевич оценил мою шутку и добро посмеялся, смотреть на директоршу я побоялась, наверняка она мысленно пронзает меня тупыми копьями.

— Что поделать, раз на другой вы не заработали. Несите ваш дешёвый кофе Алёнушка, — специально выделил он моё имя.

Вот скот.

— Ты слышала? — строго посмотрела на меня каракатица, подошла поближе и зашептала, — иди и принеси самый дорогой кофе, что у нас есть.

— Конечно Раиса Степановна, сию минуту, — кивнула я начальнице, и отправилась в небольшую каморку, именуемую у нас как столовая.

Пока я ждала, когда чайник вскипит, не могла отделаться от мысли, что этот Матвей узнал меня и просто делает вид, что не помнит. Почему-то это и задевало и радовало одновременно. Вроде бы не хочется спорить с новым начальством по поводу случайной встречи, но и поверить, что меня можно так запросто забыть… Обидно. Я настолько непримечательная? Лиля говорила, что внешность у меня яркая, а с макияжем я так вообще топ-модель, но что взять с сестры? Она будет расхваливать меня даже при условии, что всё моё лицо покроется шерстью.

Помешивая ненавистный кофе, я не заметила, как дверь отворилась и в столовую влетела директорша. Она выглядела ужасно взбешённой, но отчего-то пыталась сдерживаться.

— Кофе почти готов, вам не следовало оставлять начальство в одиночестве, — поспешила успокоить её я, понимая, что особого эффекта мои слова не вызовут.

— Я пойду, покажу Юрию Аркадьевичу наши пенаты, а ты ступай к Матвею Юрьевичу, он, кстати, отправил меня за тобой. Что за идиотизм, ещё я за персоналом не бегала, — состроила она недовольную мину, — тащись к нему и сделай так чтобы этот сноб остался доволен твоей бодягой.

— Это наш самый дорогой….

— Заткнись Чижова. Ещё одно слово, и я зашью тебе рот нитками, — шёпотом рявкнула каракатица, и поскакала «ублажать» новое начальство, одну его половину, если быть точной.

А меня ждал либо расстрел, либо обычная беседа. На второе надеяться не приходится. Взяв чашку, я понесла её тому, кто меня то ли бесил, то ли я была ему благодарна. Я же девушка, мне сложно определиться.