Саша

Пришла осень. Ветки чуть слышно покачивались от свежего холодного ветра. Моросил дождь. По мокрой дороге шли неторопливо два человека. Они о чем-то говорили между собой и направлялись в сторону медицинского центра.
Вид у обоих был грустным и полон дум. Карие глаза девушки смотрели то робко перед собой, то будто пряча глаза, смотрели в землю. Впереди была скамейка и, увидев ее, девушка поспешила к ней присесть. Сложив руки на колени и закрыв глаза, она облокотилась на спинку, сделав глубокий вдох. Молодой человек остановился поодаль от нее и закурил сигарету.
Лицо ее выражало усталость, нервность и некоторое внутренне страдание. «Саша, Сашенька. … За что судьба так ее мучит. Не уж то она мало пережила за свою жизнь? А тут еще эта болезнь…» Волосы ее развевались от ветра. Казалось, она спала. Возле скамейки росло маленькое деревце, которое так нежно трепетало возле нее своими листьями, словно выказывало заботу о своей спутнице.
Девушка медленно потянула голову вперед и открыла глаза. В больших красивых глазах была заметна глубокая печаль. Лицо ее покрылось ярким румянцем. Она уперлась руками об скамейку и хотела приподняться, но из-за слабого самочувствия продолжила сидеть. Справа от нее, ветка, слегка касалась ее плеча. Она посмотрела в ту сторону, мило улыбнувшись, будто бы в ответ на то, что дерево с пониманием откликнулась на ее боль, и утешило ее.
- Как себя чувствуешь?
- Голова внезапно закружилась. Я еле дошла до скамьи. Думала, упаду в обморок.
- Меня сильно беспокоит твое состояние. С наступлением лета твое самочувствие ухудшилось. Обязательно нужно сходить к доктору именно сегодня. Нельзя заниматься самолечением. Если в больницу, то непременно в больницу. Пока не поздно. Время есть.
- Я думала, отдохну, головокружение пройдет. Нет, не проходит. О, Боже мой, почему я не могу жить как все обычные люди и быть счастлива повседневными делами? Почему в свои молодые годы, я должна ходить на ненавистные мне процедуры, принимать медикаменты. Может, ты знаешь ответ?
- Ты человек эмоциональный и все гипертрофируешь.
- Когда я шла, я почувствовала, что могу упасть. Мне стало так страшно. Я сжала до боли кулак. Я подумала, что если этого не сделаю, то непременно упаду. А что же дальше? А дети? Что с ними? На кого мне их оставить? Если меня не станет, ты слышишь, никогда не отдавай их на воспитание другим людям, хоть это и были бы наши родственники.
- Ты так рассуждаешь, словно прощаешься с жизнью. Не надо так. Все будет хорошо, - он улыбнулся и обнял ее за плечи.
- На что им больная мать?
- Перестань, ты не больная. Мы все болеем. Так устроена жизнь.
- Ты не всерьез воспринимаешь мою болезнь. Ты слышал, что говорил доктор?
- Слышал.
- Я хочу жить, но не так.
- Перестань роптать.
- Буду. Буду роптать.
Через полчаса двое молодых людей прошли в центр и поднялись на третий этаж. Очередь была небольшая. В помещение было душно. В коридоре толпилось много народу. Пожилые люди как обычно обсуждали свою тяжелую жизнь: лекарства стали дороже, лечить их некому, а специалистов мало или вовсе нет. «Здесь все люди пожилого возраста. Обычно старость приходит в семьдесят, а у меня – в тридцать пять. Какой ужас».
- Кто на сдачу крови в 307 кабинет? Мне оказывается в 307, а я просидела в очереди в 305. А я еще спрашивала в регистратуре несколько раз. Вот так и верь им. Я же не сама выдумала такое, - проговорила бабушка, занимая новую очередь.
- Алена Андреевна? К ней подошла женщина лет шестидесяти.
- Да, я… - старушка неспешно подошла к тому, кто ее спрашивал. Голос был довольно знакомым, но она не могла припомнить, кто же это мог быть.
– Дело в том, что я плохо вижу.
- Вы меня не помните, мы в больнице вместе работали, в шестой городской. Не поверите, тридцать восемь лет тому назад. Старушка прищурилась, и казалось, усиленно всматривалось в лицо той женщины, которая к ней обратилось.
- Светлана, Господи, это вы. Я вас не узнала, – медленно проговорила старушка, улыбнувшись. – Вот это новость! Как давно это было. Как изменилась.
- А я вас всегда узнаю, всегда.
- Это же надо же здесь встретиться спустя столько времени. Жизнь непредсказуема. А я тут собралась проходить обследование, и знаешь, лучше бы не начинала.
«А моя жизнь предсказуема. Стационар, уколы, много таблеток. Наверняка так и будет. Не дай Бог дополнительные анализы. Как надоело же».
Девушка зашла в кабинет, и дальнейший разговор двух встретившихся людей, остался за дверью.
Через пятнадцать минут прием был окончен. Саша вышла в коридор и высматривала своего мужа, куда он мог отойти. Женщины, которые стояли рядом, оглянулись на нее. Кто-то посмотрел на нее с сочувствующим взглядом, кому-то было безразлично. Мол, сама виновата. В чем она была виновата, она никак не могла понять. А если и виновата, то разве ее болезный вид мог оправдать такое отношение к ней? Девушка вздохнула и прошла к лестнице, чтоб спуститься на первый этаж. Муж встретил ее на выходе.
- Выходил покурить. Что сказали? - с нетерпением проговорил он.
- Мои опасения подтвердились, меня отправляют в стационар.
- Уколы тоже выписали?
- Да, конечно. В медицинской карте все написано. И она передала ему карту, в которой было много пройденных анализов. - Малый сосуд позвоночной артерии, который слишком высоко входит под углом и питает мозг... В общем, данная патология является врожденной аномалией, недоразвитой, и с возрастом будет давать все меньше и меньше питания головному мозгу. Болезнь не критичная на данный момент. Но если не лечиться, может привести к инсульту. Девушка тяжело вздохнула. - Санаторно-курортное лечение необходимо.
- Атеросклероз - это что?
- Это не болезнь, а состояние, последствие воспаления сосудов. А также необходимо будет сдавать кровь два раза в год. Гематокрит, если не ошибаюсь, входит в общий анализ крови. Диакарб пить пожизненно.
- С какой целью?
- Лишнюю воду из тканей забирает в кровяное русло. Вода задерживается в голове, от этого и головокружение. Принимать спазмолитики.
- А как определить какой спазм?
- Если ноги холодные, то спазм в голове. А если и руки, и ноги холодные, то это общий спазм.
- А насчет ряби в глазах спросила?
- Малое питание зрительным центрам. Опасно тем, что может привести к слепоте. Но это не страшно. Так как может и не привезти.
- Мы с тобой не зря встретились, – мужчина взял девушку за руку.
- Богу видимо было так угодно, чтоб я была больна и не смирена.
- Непременно смирена.
- Смирение мне не под силу. Я очень сильно устала.
- А чтоб спокойно все перенести, тут духовник нужен.
- Мне?
- Нам обоим. Болезни говорят о теле, как оно страдает под гнетом нашей грешной души и поврежденного сердца. Нужно направлять свою волю к Богу, думать о спасении души.
- Мне все равно. Пусть будет, что будет, а я пока не пойду. Разве я не заслуживаю жить без этого?
- Все-таки нужно сходить.
- Голова до сих пор кружиться и не проходит.
- Когда придем, обязательно нужно будет лечь отдохнуть.
- Я уже устала лежать. Я только и делаю, что лежу да отдыхаю. Я решила пройтись.
- Куда?
- Я одна пойду прогуляться. Не волнуйся, пока еще не настолько ослабела.
Через полчаса девушка уже находилась возле церкви. Некоторое время стояла нерешительно, как бы обдумывая заходить или нет. В храме находились прихожане, которые беседовали о чем-то. Храм был полон зажженных свечей. По благоуханию кадила можно было предположить, что недавно прошла служба. Спустя полчаса служащие закрыли алтарь и затушили свечи. Люди стали выходить из собора. «Так тихо здесь. Великая тишина. По-особенному умиротворенно». Саша почувствовала безграничную радость и решила поставить свечу. Подошла к церковной лавке и купила две свечи: одну для себя, другую - для мужа. Прошла дальше к аналою, за которым находился большой подсвечник, но внезапно услышала раздраженный голос уборщицы:
- А нельзя там встать, не видишь я мою пол. Саша робко отошла в сторону и действительно увидела возле себя ведро с тряпкой.
- Простите, я не заметила.
- И здесь тоже нельзя, я и здесь мою.
- Прошу меня простить, а где можно?
- Там дальше, ближе к выходу.
- Можно мне хоть свечку поставить?
- За свое здравие всегда нужно молиться.
- Почему вы думаете, что я больна?
- Мы все больны и духовно, и телесно. Служба закончена. Свечу положи рядом с подсвечником. Ее обязательно завтра зажгут на литургии.
Девушка неожиданно почувствовала небольшое головокружение. Грусть снова закралась в сердце. «Одну оставлю, другую зажгу дома, для себя». И вышла из храма.
- С Богом, - сказала уборщица, выжимая тряпку.
Дома ее ожидал разговор о поездке.
- Думаю, тебе стоит остаться дома. Поездка может стать стрессом для организма. А принимать таблетки все же необходимо вовремя.
- Слышать ничего не хочу.
- Ты делаешь планы о жизни, словно не замечаешь своего серьезного положения.
- Вот-вот, теперь и свободу от меня отнимаешь. Поездка наоборот пойдет мне на пользу, освежит, ободрит. Невозможно сидеть в неволе и лицезреть одно и то же.
- Но подумай, в конце концов, о детях. Что если?
- Что если что? Умру?
- Нет, что ты. Что ты такое говоришь?  Сашенька, опомнись. Я не об этом. И о какой смерти ты говоришь, о душевной? Я о том, что если в пути у тебя будет ухудшение здоровья? Задумайся об этом. Через непродолжительную паузу, он предложил ей выпить чаю. - Принести? Она сердито молчала.
- В этот раз ты должна все же прислушаться к здравому смыслу. Вспомни, как ты собралась ехать, а на следующей день узнала о своей болезни. Это разве совпадение, случайность?
- Да, правильно, случайность, такое тоже бывает.
- Бывает, но только не в нашем случае.
- Нет во мне греха. В тебе есть, а я чиста.
- Нужно смириться с той действительностью, которая нас окружает. И направить все силы на лечение болезни. А все остальное оставим на волю Божью. Он подошел и обнял ее, прижав к себе. - Ты слышишь меня?
- Да, слышу, – грустно отвечала она.
Она гордо отвернулась от него. А когда он вышел из комнаты, горькие слезы полились из ее глаз. «Боже мой! За что же?» Она посмотрела в окно. «Никому нет дела до меня. Им хорошо, да и ладно».
Постепенно вечер ложился на город, и наступала ночь. Возле кровати на подсвечнике догорала небольшая свеча и почти не давала света. «И что теперь? Спасти меня может только чудо. Ты меня слышишь? - Да, слышу...». Вспоминая недавний разговор, она незаметно уснула.
Саша так и не поехала в Москву. Болезнь не отступила: чувство постоянной усталости, и головные боли не давали покоя. Мечту она уже сама воспринимала как затею глупой и неосуществимой. Махнула на нее рукой и с годами позабыла вовсе.
Пришла очередная осень. Ветки чуть слышно покачивались от свежего холодного ветра. Моросил дождь. Бледная и худая, она шла неспешно, по пустой и серой улице, под руку с супругом. Лицо было задумчивое и грустное.
Листья шумели, облетая. И сопровождали их до конца по бескрайней дороге.