Live in New York City

– Из всех rockshow экс-битлов в 70-е Live in New York City Джона Леннона – навсегда лучшее. Запись от 30 августа 1972 года из Мэдисон Сквер Гарден – о тех временах, когда Америка ещё оставалась мечтой, а Нью-Йорк перехватил у Лондона второй половины 60-х титул контркультурной столицы мира.

– Джон мог оказаться только здесь, и нигде более. Чтобы сыграть с драйвом, который не даётся интенсивными саунд-чеками и просчитанным подбором репертуара. Это один из считанных (в моём восприятии) концертов, создающий ощущение online при пересмотре видео любого качества, от аналогового до цифрового.

– Это ощущение отсутствует (например) на знаменитом мировом туре Wings over America четыре года спустя. Там, от одёжек до звука – уютное, бесконечно-дорогое, но ретро. Это концерт людей, чьи ценности сформированы и насущно сосредоточиться на одном: отыграть шоу как можно лучше.

– Джон этим почти не заморачивается. Его музыка – психоанализ, умные рефлексии и диалог с залом. Буквальный (между песен) и музыкально-поэтический. Он, конечно, отдаёт дань ожиданиям публики (Imagine, Come Together, Hound Dog), но начинает шоу со знаковой для него самого вещи Woman is the Nigger of the World.

– Как искренний (в те годы) левак он увлечён феминизмом. С женщинами не воюют, а отыскивают гармонию, не оглядываясь на устои общества (так принято/так не принято). Леннон с удовольствием опрокидывает викторианскую мораль, а позже (1975-1980 годы) бросает вызов мужским шовинистам на всех континентах: если у Йоко прекрасно получается вести бизнес-дела и чутьё на семейные инвестиции, а он прекрасно печёт хлеб и лучше всякой няни для сына Шона, то так тому и быть. С безразличием к мнениям окружающих.

– В том 1972-м надежда ещё оставалась. Ричард Никсон скоро уйдёт, Вьетнам прекратится, жизни людей будут иметь большее значение – во всяком случае, крупный капитал прекратит столь бесстыже извлекать из них маржу. Джон не мог не оказаться в авангарде перемен, и когда его попрекают в чрезмерной политической направленности творчества первой половины 70-х, забывают, что он искренне интересовался той мирной революцией, не претендуя на какие-либо посты или иные преференции. Ни в Америке, ни в Англии, которая уже стала для него прочитанной и закрытой книгой.

– Он был прав, когда произносил друзьям, что у Пола – хорошая группа, но она чрезмерно зависима от битловского звука 60-х. Маккартни преодолеет эту гравитацию лишь к началу 80-х, и не всем слушателям (далеко не всем!) это придётся по душе. Джону было проще: осознанно порвав с битловской эпохой, вечером 30 августа 1972 года он произнёс прекрасный ответ – ради чего так поступил. Его внутренний микрокосм оказался намного больше, чем могла дать самая популярная группа в мире.   


Любимое фото с оборотной стороны пластинки. Джон, Йоко, Фил Спектор (задолго до своих сумасшествий) и группа Elephant`s Memory.