Солнце просыпается рано

               Как непохож большой город на родное село, раскинувшееся высоко в
горах. Казалось, солнце просыпается раньше всех, потому что во сколько бы не проснулся Ибрагим, а солнечный луч уже давно хозяйничал в его маленькой комнате. Не единожды Ибрагим пробуждался очень рано, чтобы выгнать в стадо корову, опередив солнце, но из такого соревнования ничего не выходило — упрямец уходил с рыжей коровой, когда солнце уже светило в небе, провожая парня с рогатой кормилицей семьи Ибрагимовых за старое лезгинское село к высоким сочным травам. Бабушка смеялась, ставя на стол тарелку с горячими лепешками и наливая деду и внуку калмыцкий чай — вкуснее еды Ибрашка не знал.

               Потом пришла новость — мать Ибрагима, молодая и красивая лезгинка
Гульнара, решила уехать на заработки в большой северный город, объявив родным, что сына берет с собой. Солнечный луч был забыт — подростка тревожила неизвестность, оттого лицо его потемнело, взгляд стал строже. Ибрагим взрослел.

               В начале июня ему исполнилось четырнадцать лет; к осени Ибрагим вырос и похудел. В конце лета Гульнара уехала с сыном в новый город. Парнишка отмалчивался всю дорогу до тех пор, пока хозяйственная лезгинка не протянула ему ломоть слоеного хлеба и не вложила в руку белый и солоноватый, как светлые барашки волн теплого моря, кусок овечьего сыра. «Ешь, — сказала Гульнара, — такого хлеба больше нигде нет». Сын, понимающе улыбнувшись, взял хлеб с сыром и поблагодарил.

               Мать вышла на работу, Ибрагима приняли в местную школу. Жизнь входила в привычную колею. У общительного кавказца появились друзья, но его глаза не подсвечивались яркими искрами — жизнь в большом городе была сложнее и солнце в нем светило реже. Наконец-то парень его опередил, вставая поздней осенью на работу утром, когда на улице еще было сумрачно — мать Ибрагима устроила сына в редакцию литературного издания, куда ее пригласили заведующей отделом. Ибрагим печатал какие-то тексты, помогал разбирать почту, сортировал бумаги, расклеивал объявления.

               Зарплата у Гульнары была средней да еще получаемые сыном деньги —
сумма в итоге выходила большей, чем прежние доходы семьи в родном селе. Гульнара надеялась постепенно выплатить долг за погибшего на стройке отца Ибрагима. Весной мать и сын почувствовали, что выбились из сил.

               Вечером Ибрагим смотрел на худые смуглые руки матери с короткими бледными ногтями и вспоминал… Ему вспомнилось, как днем нес бумаги в руках, когда девичий голос заставил его остановиться и обернуться. Он увидел стройную девушку лет шестнадцати, протягивающую ему бумажный лист. Незнакомка подняла его и теперь спешила отдать растерянному черноволосому парню. Кавказский характер взял верх — Ибрагим сдержанно поблагодарил вежливую девушку. Они тепло распрощались и каждый пошел своей дорогой: стройная незнакомка продолжила путь к высотному зданию с вывеской, на которой синими буквами было написано «Юношеская танцевальная студия»; Ибрагим поспешил в противоположную сторону, вложив злополучный лист в один из своих учебников.

               Неожиданно в квартире раздался резкий звонок. Парень прервался на полуслове, когда рассказывал матери о сегодняшней встрече с девушкой - танцовщицей, — разумеется, безразличным, но благодарным тоном. Мать услышала звонок и вышла из комнаты в прихожую. Вернулась она обратно с полицейским.

               Следующий день начался для Гульнары и ее сына с хождения по кабинетам полиции; ближе к обеденному перерыву они подошли к двери с табличкой
«Начальник отдела» и вошли в этот кабинет. Мужчина с такими же серыми глазами как у вчерашней незнакомки — неожиданно подумалось Ибрагиму — приветливо поздоровался с ними и предложил присесть.

               Вчера вечером его дочь принесла напечатанное письмо для подруги и бросила возле зеркала в коридоре. Отец обратил внимание на лежащий лист бумаги, как только вошел в дом — там значились фамилии и имена разыскиваемых подозреваемых.

                Формальности были соблюдены, после чего Гульнара облегченно вздохнула; сын хранил молчание. Выяснилось, что текст в редакции печатался по просьбе малознакомого ей человека. Представительный полковник уверял Гульнару, что рад такому обороту дела. Дальнейшее — работа полиции. Он расспросил о причинах, побудивших школьника выйти на работу, и пообещал на днях зайти в редакцию, где трудилась новая знакомая. Три человека, по воле случая оказавшихся в кабинете, тепло распрощались.

                Через неделю Гульнара сидела в поезде напротив Ибрагима — начались летние каникулы и она увозила сына в родное кавказское село. Ее отец болел, работы в селе было достаточно — женщина решила оставить Ибрагима у старых родителей, посоветовавшись с Павлом, новым другом ее семьи — тем самым серьезным начальником, которого женщина увидела, войдя с тревогой и усталостью в кабинет.

                Ибрагим смотрел на руки матери с длинными узловатыми пальцами и вспоминал прошедший год: новую школу; работу среди книг и бумаг; некоторых друзей и встреченную им девушку, которая протянула ему совсем недавно лист бумаги, а он в это время удивленно смотрел в ее серьезные светлые глаза. Поезд давно отъехал от вокзала, парень повернул голову — за окном мелькали деревья, столбы, дома…

                Спустя сутки, солнечным утром, Гульнара и Ибрагим ступили на родную землю в столице — землю, которую они не чувствовали под ногами несколько месяцев. Вокзал находился рядом с театром; возле входа в величественное здание стояли дети и их родители — школьники отправлялись в летний лагерь. В руках они держали воздушные шары, громко разговаривали и смеялись. Ибрагим вспомнил голубой воздушный шар, который однажды в детстве ему подарили взрослые. Лицо подростка оживилось — темные глаза, заискрившись, распахнулись навстречу новому летнему дню.

04.06.2024 г./ Проза (рассказ).
Фотографии в коллаже из личного фотоархива.