Смерть вампира Глава 89

Глава восемьдесят девятая
Кто же мы, или что вспомнила Ванда, оставшись наедине с мужем

Сохраняя молчание, они поднимались на третий этаж.
– Идём ко мне, сидеть на полу у тебя скучно, или ты хочешь, чтобы мы вообще ушли? – спросила Ванда.
– Не хочу, зачем тебе уходить. Борис ещё в отъезде искать сможет только по телефону, – когда ему удавалось отключиться от основного раздражителя, частности завораживали и делали его счастливым.
– Мне необходимо тебе что-то сказать пока я не забыла. Какие яркие непохожие и несовместимые личности. Только Фоас переживший свою мудрость, смог собрать и удержать вас рядом. Белисар красавец король полководец, опасный и безжалостный. Тарья ангел-хранитель распорядитель-пересмешник, не завидую я тому, кто попытается посмеяться над ней. Агостон гипнотизер-палач, любой с радостью сложит голову на плаху перед ним. Келсиос ты мой муж, отец и наставник. Это то, что я подумала, тогда на помолвке, ты надел мне на руку браслет, яркая вспышка и я все забыла, а сейчас оказавшись у вас в доме, вспомнила свой сон наяву. И ещё я видела вас, но как-то странно, как свет, нет, вы походили на столпы света. Келсиос кто я? – озвучила она вопрос, заданный Келсиосом и отцом друг другу уже не один раз, только сегодня.
 Огромное, во всю стену, окно выходило на юг. Просторную и светлую комнату, освещало заходящее солнце. Вся южная стена дома была выстроена из стекла. Перед ней как на ладони простирался прекрасный пейзаж – извивающаяся лесная река, девственный лес, скалистые укрытые снегом горы. А перед домом фонтан и зелёный луг, казался вырванным из начала лета.
– Кто догадался, что я люблю начало лета? – спросила она мужа.
– Агостон, – ответил Келсиос.
– Нервничает больше всех вас, – вынесла вердикт Ванда.
Мысли Келсиоса блуждали далеко, он не думал ни об Агостоне, ни о семье в целом. Высший вампир сравнивал предчувствия и реальность.
– Сейчас ты зеркало. Пока ты не появилась, мы отражались друг в друге, и многого не замечали. В старом зеркале все выглядело немного не так. Любимая – это не пустословие, это попытка, найти ответ, – ответил вампир.
Глыба, тяжесть которой он ощутил сегодня, медленно ложилась на плечи, и сопротивляться её давлению, оказалось невыносимо трудно, даже всесильному вампиру.
– Пусть зеркало, это уже кое-что, – согласилась Ванда и замолчала.
Келсиос ушёл в себя, они, просто молча, смотрели в окно, не видя пейзажа.
Ванда расценила его молчание по-своему.
– Келсиос, я сказала и сделала, что-то не так? Плохой из меня собеседник, напугала Тарью, начала расспрашивать о человеческой жизни Агостона, все как-то само получилось. И зачем им знать, что мне пригрезилось на помолвке? Ты начал отслеживать пространство, и я решила беседу лучше прервать, – призналась она мужу.
Ванда вернулась в человеческую реальность. Келсиос ощутил, как её энергия пошла вразнос, цепляя их энергии, усиливая дискомфорт. Он положил свои руки на её руки, Ванда замерла, почувствовав, как невероятная сила остановила карусель из обрывков своих и чужих мыслей, своих и чужих энергий, она услышала чёткий и спокойный голос.
– Ванда, для начала ты никого не обидела. Фоас просто тебе благодарен, с первого раза без объяснений он согласился только на твою просьбу. Если ты чувствуешь себя виноватой, считай, извинения приняты, если у них ещё хватает скромности не слушать наши личные тексты, то все где проскальзывает множественное число или слово «семья» слушается обязательно, – ответил он Ванде и всей семье.
– Скажи, что сейчас произошло? – спросила она вампира.
– Ты, о чём? – уточнил он.
– Карусель из чужих энергий остановилась, – ответила Ванда
– Ты сама, её остановила. Я просто максимально открыл доступ к своей энергии, – объяснил он жене, свои незаметные действия, не понимая о какой карусели идёт речь.
– Странно, почему я  ничего не замечаю, такое состояние злит невероятно, ладно, поверю тебе на слово, – девушка согласилась с вампиром.
- Давай сменим тему, реально нет объяснений, это продолжение вопроса о твоей сути, - ответил вампир.
– Вообще у меня появился один вопрос, но ты ему не обрадуешься. Из вас кто-то умеет превращаться в каких-то зверей. Или являться во снах? – спросила Ванда, она отвлекалась, ответ её не волновал.
– Молодец, а говорила, первоисточники остались невостребованными, ни у кого из нас нет дара, являться людям во снах. Нам люди в реальности надоели, не хватало ещё бродить в их снах, что мы там увидим? И превращаться в животных никто из нас не умеет. Это вообще не свойственно вампирам. Зачем ты спросила? – поинтересовался Келсиос.
Ревность опять услужливо нарисовала образ Петра и Михаила. Вампир не сомневался, она выхватили информацию об оборотнях, но самый край.
– Да так в порядке, накопления информации, влетело откуда-то. Келсиос не стой в позе пажа, согнувшегося в ожидании разрешения припасть к руке, сядь, – попросила она Келсиоса.
Ванда освободила руки и прислонилась спиной к спинке кресла, куда устроилась, как только они вернулись к ней в комнату. Келсиос устроился у её ног спиной к ней. Её пальцы утонули в его густых волосах. Келсиос подумал:
«Меня никто так не ласкал, даже мама. Нереальное наслаждение. Ужас, надо как-то с собой договориться, Борис по определению не может испытывать такое. Он отец».
Высший вампир не дышал, мысли заблокировал, злился, что их слушают, тут он оставался бессилен. И ещё ревность, настойчиво грузла прутья клетки, просилась на волю.
– Келсиос, какие у тебя мягкие волосы, шёлк, нежный прохладный шёлк, никогда бы не подумала, что они такие, мне казалось, они должны быть как проволоки, при таком холодном жёстком теле, – девушка наклонилась и вдохнула их аромат, – полынь и море, всё правильно. Невозможно быть таким привлекательным. Келсиос ты не исчезнешь? Я не смогу и не захочу жить без тебя, – очень тихо прошептала Ванда.
Келсиос вздрогнул и тихо зарычал, мысль, что Ванда вдруг исчезнет, вывела его из равновесия.
– Не исчезну, – заверил любимую Келсиос.
– Я тут подумала, почему вы не спите, – побрела она по лабиринтам чужой реальности.
– Просвети, – вампир сдался, не пытаясь предугадать, что она произнесёт и чуть приблизился к ней, почувствовав, он находится достаточно далеко и её руки начали уставать. Ему не хотелось, чтобы она их убрала из-за такого пустяка. Ванда перемещения не заметила, но отметила, ей стало удобнее.
– Иногда сон напоминает смерть, укладываясь спать нельзя, быть уверенным в пробуждении. Сон осколок смерти, а вы бессмертные. Но смерти боитесь, иначе сон остался бы в вашей жизни, – девушка сама ответила на поставленный вопрос.
Келсиос оставил её текст без комментария, он никогда не задумывался, почему вампиры не спят, вместо этого вампир мысленно обратился к отцу:
 «– Она намекает на то, что не боится смерти?
– Я не знаю кто она. И чего она боится. Не провоцируй её лучше, притормаживай, пусть поживёт человеком, – в свою очередь обратился отец к сыну».
Келсиос был бы рад остановить процесс, но не знал каким способом, и не умел. Вампир повернулся к ней лицом взял её за подбородок. По пальцам лёгкой поступью тут же побежал пульс Ванды, отозвавшись на его прикосновение, мягко прильнув щекой к его прохладной коже, он слышал, как Ванда стала чаще дышать. Её тело едва заметно подалось в его сторону. Он поцеловал её в губы. Руки судорожно сжали Келсиоса в объятиях, она перестала дышать, он отстранился.
– Ванда дыши, это мы умеем не дышать, когда ты перестаёшь дышать, я пугаюсь, – попросил он Ванду
– Я не могу, прости, – прошептала Ванда.
– Дорогая не пугайся, – попросил он любимую.
Девушка переместилась на пол у камина. Желание стать человеком, или хотя бы отнять у Ванды часть знаний, полученных, благодаря его стараниям, накрыло, вытесняя страсть. Чувство, поднявшееся в нём, откуда-то из глубин напоминало тошноту. Всё это время Ванда молчала. Келсиос тихонько прикоснулся к её руке.
 – Мне уйти к себе в комнату? – страсть, проснувшаяся в нём, искала выход, он не понимал, как её обуздать, и боялся причинить ей вред.
– Уйти? Я не хочу оставаться одна, боюсь, карусель из мыслей и энергий опять завертится, – испугалась Ванда.
– Я надеялся, когда количество секретов уменьшиться, все станет ну хоть чуточку проще. Отвечаю на твой вопрос, я, правда, никак на тебя не воздействую. Во всяком случае, сейчас. Остановил свою энергию рядом с твоей, если ты попытаешься отследить свою, и начнёшь управлять сознательно, карусель остановится сама, – он понял, о какой карусели идёт речь.
– А ты не можешь мне помочь? – то ли попросила, то ли спросила Ванда.
– Я боюсь трогать твою энергию, я так только убивал. Но с моей энергией делай что хочешь, – уверенно разрешил Келсиос.
– Тогда действительно лучше я сама, осталось выяснить механизм, – легко согласилась Ванда.
Девушка просто прислонилась к тёплой стене у камина и смотрела на пейзаж за окном. Захватила энергию Келсиоса, закрыла глаза и побрела по освещённому солнцем пространству, пока не осознала - этот свет не солнечный. Свет отразился от неё самой, и Ванда увидела столп света такой же, как и во время помолвки. Девушка на миг замерла, желание увидеть, свою сущность и предназначение, оказалось, таким сильным, что, потянувшись к вожделенному знанию, девушка сорвалась и полетела в чёрную пустоту, остановилась только, услышав свой стон, готовый сорваться на крик.
Келсиос боялся прикоснуться к ней. Ванда открыла глаза, и все услышали её голос.
– Я увидела свою энергию, как энергии всех вас, в виде столпа. Не знаю, какой путь ты мне указал, пришлось запретить себе входить в эту дверь, оставила тоненькую полоску под ней, такого энергетического потока, мне пока не выдержать, очень страшно, прости. И все же я кое, о чём догадываюсь, пока нет терминов, – объяснила Ванда причину своего оцепенения.
Келсиос не сомневался, она сотворила, что-то невероятное, но что? Жить сразу в трёх цивилизациях высший вампир ещё не пробовал и смело вычеркнул всех высших вампиров включая и Холайе.

Продолжение следует: