Первопроходцы

У Суа снова запершило в горле и она откашлялась.
В последние дни с телом что-то происходило, но женщина, имеющая обычай внимательно к себе прислушиваться, не волновалась.
Она знала, что её трансформации всегда начинаются у самой земли. Нечто тёплое и щекочущее проникало сначала в ступни, а затем нарастающей лавой доходило до головы. В такие минуты Суа закрывала глаза и, если была возможность, ложилась прямо на землю.
Чтобы понаблюдать за этим приятным не жгучим огнём и, как ребёнок, порадоваться.
Ей нравились новые ощущения в теле, нравилась неспешная островная жизнь, она сама себе нравилась.
Соприкоснувшись с этим тихим счастьем сперва уголочком своей души,  женщина теперь распахивала ему широкие объятия. И разум с телом с готовностью повиновались всем сердечным импульсам.
Когда Суа лежала на земле, то небо казалось ей ближе. Она видела макушки поросших зеленью гор и хотя до моря было минут двадцать пешком, девушке казалось, что ветер доносит до неё даже  шелест волн. Возможно, это была просто мелкая речушка, протекающая недалеко от её отчего дома, в любом случае, мир сейчас ей казался таким прекрасным местом.

Суа вспоминала о родителях. В последнее время она часто думала о них, о том, где они сейчас и что с ними. Островная неспешная жизнь располагала к созерцательным размышлениям. Она сохранила свой дар видеть, но уравновесила его уязвимости другой силой.
Когда приходил импульс отдохнуть, Суа останавливалась и лежала на земле неподвижно, а если требовалось идти дальше, без сожаления вставала и действовала согласно велениям своего сердца.
Женщина счастливо вздохнула и передала мысленно привет родителям, что когда-то обучили её этим нехитрым премудростям.

 И словно в ответ на это вневременное послание, раздался гул самолёта. А когда его силуэт пропал из поля зрения, Суа заметила знак.
В небе, прямо над её головой расплывалась счастливая руна Гебо.

***
Дорога опять кончилась разветвлением.

-Какой это уже круг?

Уля привалилась к дереву и заплакала. Уставшая, желающая просто лечь и уснуть, она задавалась вопросами: « Почему же так трудно прорваться сквозь эти ночные дебри? И как так получилось, что такое  казалось бы желанное, романтичное приключение превратилось в обыкновенное блуждание по лесу?»
Ульяна продолжала сканировать реальность, что казалась такой далекой от её ожиданий и стремлений. От нахлынувших мыслей девочкой завладело недовольство собой и окружающим миром.
Однако уже через минуту она внутренне собралась и поднялась на ноги. Её детский опыт подсказывал, капризы и причитания бесполезны, надо действовать. К тому же Уля не привыкла показывать кому либо свою слабость, даже самой себе.

Лес, между тем, продолжал окутывать  неуютным молчанием. И особенно выделялись деревья. Облитые от корней до макушек чёрной тушью, они тесно обступали подростков, всё больше сужая и маскируя тропинку во мгле. Но небесное полотно  казалось несколько светлее земного подола. Фонарь луны просвечивая сквозь частую сеточку ветвей, периодически проделывал в ней приличную дыру. И тогда Олег подносил компас к самым глазам, стараясь сориентироваться.

-Здесь повернём направо

Уля проследила взглядом бледнеющую лунную дорожку, а затем оставив велосипед, сделала пару десятков шагов по тропинке, что ответвлялась налево. Под ногами зашелестела трава, а в тело уперлись тупые клинки ветвей, но уже  в следующее мгновение девочка ощутила,  что простора стало больше.
В нерешительности замерев, она крикнула:

-Олег! А она, по-моему, дальше расширяется Можно пройти и с велосипедами.

Мальчик, не менее уставший и раздражённый, ещё раз сверился с компасом. За последние несколько часов они с Улей  успели пару раз поспорить, по одному разу споткнуться о выступающие из земли корни и даже сочинить на ходу шутливую историю. Но общее впечатление от этой вылазки было всё же угнетающим, и Олег сам не понимал отчего.
 Ведь друзья никогда не страшились подобных вызовов, потому что оба являлись лёгкими на подъём, обладали необходимым доверием к миру и испытывали страсть к исследованиям и новаторству.
А в этом путешествии с самого начало что-то пошло не так.

«Ох уж эта человеческая склонность отыскивать виновника своих бед!»

Внутренне усмехался юноша.
Вот и сейчас тоже, то ли это была ночь, что спрятала мир под душным тёмным покрывалом, то ли виновником являлся он, а то ли Ульяна. Казалось, прошлое всей своей вековой массой обрушивалось на их настоящее и водило кругами. Олег сейчас ничего наверняка не знал.

Но для его целостной, укоренённой в плодородной почве натуры переживаний было уже чересчур. Он ощущал ответственность за себя, за Улю, за весь  этот спонтанный авантюрный поход. Идея отправиться к дальнему озеру на ночь глядя была вообще-то совместной, но мальчик упрекал себя в том, что не до конца продумал детали. Взяв с собой спальники и теплые вещи, он элементарно не проверил батареи в фонариках, что крепились к  велосипедам. Однако его природная сила принимать вещи такими, как есть и волевой характер, помогали даже в этот момент переломить негативный настрой.

«Мы заблудились…ну и, подумаешь? Надо воспринимать это просто, как приключение…В конце концов, эта тропинка справа очень напоминает ту, что упирается в озеро."

-Олег, ты слышал?

Уля неожиданно вынырнула из мглы и встала прямо перед ним. Олег не видел глаз, но по позе девушки, по незримым энергетическим потокам, исходящим сейчас от неё, ощутил,  к подруге также вернулось воодушевление.

-Тропинка дальше расширяется!

-Да, я слышал, только вот компас показывает другое направление

-Какой смысл в этом компасе ночью?

Олегу уже хотелось было возразить, что смысл есть, а затем развернуть спор, предъявив свои аргументы, но он слишком устал.

Подросток аккуратно опустил велосипед на землю и подошёл к ближайшему темнеющему силуэту. Облокотившись на дерево и закрыв глаза, он почувствовал себя лучше.

- Даже если мы и не встретим рассвет на озере, как собирались…чего страшного то? Переночуем тут

Уля испытала смесь разочарования и досады, но уже через секунду всё испарилось. В неровном лунном свете, она разглядела осунувшееся лицо Олега, что пробудило в девочке совершенно другие чувства. А ещё воспоминания. Как будто так уже когда-то было; они также плутали в темноте по лесу, нарезая одни и те же круги. Те же молчаливо осуждающие деревья и те же приправленные досадой споры. Ей вдруг стало безумно жаль себя и Олега,  а следом это спонтанное сочувствие  позволило соприкоснуться и с чем-то более глубинным. Уля ощутила, как какой-то внутренний предохранитель дал сбой, и любовь горячей лавой хлынула наружу.

-Да, конечно! Давай так и сделаем…Поедем на озеро утром. В конце- концов, благодаря тебе, у нас есть всё необходимое.

Она села рядом и коснулась руки мальчика. Следуя порыву, ей хотелось обнять, утешить друга, сказав что-то нежное. А после напомнить, что он напрасно возложил на себя груз вины за этот поход, что на самом деле всё не так сложно, как ему кажется. Но предохранитель уже встал на место, и Уля холодно промолчала.

Однако ночь и так всё говорила за них. Она словно бы поворачивалась к ним  лицом, давая успокоение после долгой дороги. Это ещё не был полноценный покой,  но уже дружелюбие и обещание будущей искренности.
Вынырнувший прямо из мглы мистический уют стирал детские страхи обоих, делая их правдивее, ближе и теплее. Сгустившийся сон словно бы перенёс друзей в другое пространство, где сердцам не требовались какие либо предохранители, где они доверяли себе и друг другу. Он перенес их домой.

 Тихий шелест листвы постепенно переходил в сонное утреннее ворчание, и как только солнце прорвалось сквозь сеть, друзья проснулись. Давшее им приют дерево оказалось огромным вязовым исполином. Вяз до последнего момента  хранил в своей тени сон обоих, даруя время на восстановление.
Олег бодро вскочил на ноги и огляделся. Тропа, по которой они до последнего шли, огибая с двух сторон дерево, текла и дальше, и никаких ответвлений от неё не наблюдалось. Ни поворота направо, который он вчера разглядел в неровном лунном свете, ни что самое удивительное, тропинки налево, по которой Уля даже прошла несколько метров. Вероятнее всего это была всё та же дорога, просто в темноте дерево помешало им это распознать.
Друзья обменялись удивленными взглядами, а затем рассмеялись. Оба чувствовали себя немного глупо, но вдохновлённые наступившей ясностью и утренним, чистым небом, стали молча собираться в путь.
Сев на велосипеды, они ещё раз переглянулись и тепло улыбнулись друг другу.
В который раз они оставляли за спиной ночь. А впереди их ждал день, наполненный покоем глубоких вод с солнечными искрами на поверхности.
Всё так, как они любили.