Васишта. Глава 9

                Глава 9
                КАЗВИН

          Прибыв в порт, отправились в караван-сарай или хан по-персидски, где Форуг Ага оставил лошадей с ослами, на которых он и его слуги приехали из Казвина*. За животными ухаживал приставленный к ним конюх. Караван-сарай поразил Василия своими размерами. Вход туда был только один - через ворота. Когда вошли внутрь, он увидел вымощенную камнем большую площадь с бассейном воды в центре, из которого брали воду для нужд людей и животных. С четырёх сторон площадь окружало двухэтажное здание. По первому и второму этажу шли стрельчатые арки, создавая спасительную тень от жаркого солнца. В глубине каждой арки видны были мощные деревянные двери, которые вели на втором этаже в отдельные комнаты для состоятельных людей, а на первом предназначались для слуг и погонщиков. Отдельно стояли навесы и помещения для лошадей, верблюдов, ослов. По сути, караван-сараи были крепостями, в которые непросто было попасть разбойникам.
          Всех пятерых слуг и Ваську с Дивеем поместили в одном большом помещении. Форуг Ага расположился на втором этаже в богато обставленных комнатах. И тут впервые русичи столкнулись с правилами отхожего места. Оказывается, существовали определённые указания, которые надо было выполнять. Зульяр проводил их до отдельно стоящего глинобитного домика, в котором было две двери. Он объяснил, что перед тем как войти туда, надо сотворить специальную молитву, и перед тем как выйти, тоже. Да ещё не забыть, что заходить надо с левой ноги, а выходить с правой - и никак иначе!
          Зульяр открыл одну дверь, они увидели каменный пол с дыркой. Такие отхожие места, только из дерева, были и на Руси. Рядом стояло ведро с ковшом и высокий кувшин с длинным носиком – афтафа, для подмывания. Кхаадем пояснил, что по всем надобностям ходить только сидя, а после всего надо подмыться не менее трёх раз, если недостаточно, то больше, но обязательно нечётное количество.  Все дела проводить левой рукой, потому как она считается нечистой.
Опешивший Василий переводил Дивею то, что говорил Зульяр, так как ему быстрее и легче давался для понимания персидский язык.
          - Охо-хо, грехи наши тяжкие. Чудно всё! - сказал Дивей, перекрестился и зашёл внутрь.

          Отдохнув два дня, тронулись в путь. Форуг Ага ехал на жеребце с богатыми сбруей и седлом, за ним четверо слуг-охранников, и только конюх и рабы шли позади всех, ведя нагруженных поклажей ослов и глотая дорожную пыль.  Дороги здесь не были такими разбитыми как на родине, а кое-где даже вымощенные камнем, что облегчало передвижение. Да и дремучих вековых лесов как в Московии Васька не видел - всё было другое, даже трава. Вот бы походить по полю, посмотреть, может и здесь встретятся травы целебные, которые показывала ему бабка Ульяна. И птицы, казалось, пели по-другому, как будто на местном птичьем языке. Всё было княжичу интересно, впитывал он в себя этот новый мир, понять хотел.
          Вдоль дорог, через определенные промежутки пути, были выстроены караван-сараи для путников.  Они останавливались в них на ночлег, заказывали еду, которую тут же для них готовили, а с рассветом снова отправлялись в путь.
В Казвин прибыли к вечеру.
          В дом зашли через главный вход. Забегали слуги, зажигая светильники, и дом озарился светом. Перед Васькиным взором предстала гостиная, которая располагалась рядом с входом, но была на ступень выше всего дома. Его поразили мозаичный пол, застеленный светлыми персидскими коврами, потолок в виде купола, украшенный лепниной, который полностью перекрывал этот большой зал, и узкие стрельчатые окна, сквозь которые просматривался внутренний дворик с садом и фонтаном. Ничего подобного княжич раньше не видел.
          Стены были толстые кирпичные, отделанные снаружи камнем, и при жарком климате, который был в этих краях, хорошо держали прохладу. Потолки везде были купольные или сводчатые. После ужина Зульяр повёл Василия и Дивея в отведённое для них место в другой части дома, где жила прислуга.
          Они лежали в темноте на полу на тюфяках, набитых соломой. Свечку зажигать не стали - намаялись за день, да и новых впечатлений было много, поэтому легли пораньше.
          - Красиво у них, - поворочавшись с боку на бок, сказал Дивей, который любил поговорить на сон грядущий, – да всё не так как у нас… да и жарко. А я ведь, княжич, каждый день своих вспоминаю: жена, наверное, уже родила сыночка… али дочку. Каждую ночь представляю, как прихожу в деревню… люди за мной бегут, здороваются, а я им киваю - и вам моё почтение! Тришка-сосед от удивления аж на завалинку упал и говорит: «Откуда, Дивейка, ты в таком красивом наряде пришёл?» А я ему по-персидски отвечаю, мол, - оттуда… А у него ажно глаза повылазили от уважения, - он тихонько засмеялся, - Ну вот, значится, захожу в избу с подарками, а мои-то глазам не верят, щупают… они ж думали, что меня на белом свете уже нет, а я вот он - живой и здоровёхонек. Дитё новое на меня таращится, не поймёт, что за дядька такой пришёл, а сынок с дочкой вместе с мамкой кричат от радости, слезами заливаются… вспомнили батьку… Ну, а я им, как водится, подарки вручаю…
          Василий лежит, слушает и засыпает под новую несбыточную Дивейкину сказку-мечту.

          Дом просыпался с восходом солнца. Зуляр определил Василия и Дивея полы мыть, пыль протирать да ковры чистить на хозяйской половине, так как женщины туда не заходили. Строго-настрого предупредил, чтобы ничего не переставляли и в руки не брали, потому что саахеб сильно этого не любит и наказать может.
Теперь каждое утро Василий с Дивеем ползали по полу с тряпками, собирая пыль. Больше всего княжичу нравилось убираться в комнате, где стояло множество полок с книгами, свитками, а на столе лежали, поблёскивая, какие-то инструменты. Иногда он видел большие листы с непонятными знаками, линиями, кругами и подолгу рассматривал их, пока Дивей делал за него работу. Рядом лежали раскрытые книги с рисунками и столбцами цифр, но буквы там были странные, не такие как он изучал дома, и напоминали вязь или узор какой. Всё было тайной! И она манила его.
Прошло почти три месяца. Хозяин на это время куда-то уезжал и вернулся из дальних странствий с гостем, которого поселил в лучших комнатах своего дома. Был тот гость стар, с длинной седой бородой и одет не так, как одевались здешние персы: носил длинные халаты и нижнюю рубаху до пола, а на голове красовалась чалма из тонкой драгоценной ткани. Форуг Ага разговаривал с ним на каком-то языке и выказывал ему почтение.
          Зульяр приносил им в гостиную чай и щербет, и рассказывал слугам, что это учитель господина, которого он очень уважает, а зовут его Азиз-Абдуль Оглы, и приехал он издалека, а ещё ходят слухи, что ему многое подвластно в этом подлунном мире, такое, что иному человеку и не снилось.
          Василий увидел Азиза Оглы во внутреннем дворике, куда тот пришёл сразу после восхода солнца, посидеть на скамейке и послушать пение птиц. Показываться на глаза гостям мойщикам полов строго запрещалось, но кто же знал, что гость так рано встанет. Василий с Дивеем шли с вёдрами через дворик на хозяйскую половину для ежедневной уборки, не думая, что кто-то в этот утренний час сидит в саду.
          - Подойдите, - сказал гость на фарси.
          Русичи остановились.
          - Ближе.
          Они поставили вёдра и приблизились к нему.
          - Вы рабы с Севера? Как зовут?
          - Василий. Дивей.
          Гость встал, скользнул равнодушно взглядом по Дивею и остановился на княжиче. Тёмные глаза буквально жгли, пытаясь проникнуть в самую глубь естества, прочитать то, что предначертано этому русскому мальчишке свыше.
          - Теперь идите, - сказал Азиз Оглы.
          Мойщики поклонились, но, когда подняли головы, гостя рядом с ними не оказалось. Он как будто исчез, - ни звука шагов, ни открывания дверей они не слышали.
          - Свят, свят…, - перекрестился Дивей. – И этот колдун. Господи, спаси и сохрани нас грешных!

          Азиз-Абдуль Оглы и Форуг сидели в гостиной на диванах, обтянутых зелёным шёлком, за низким столиком, на который слуги поставили самые лучшие фрукты в больших расписных керамических блюдах, восточные сласти и прохладный напиток в кувшине.
          - Я утром в саду видел их. Василий тот, кого мы ждали. Ты правильно принял мой посыл в пространстве, Форуг. Не зря ты был моим лучшим учеником.
          - Это о нём было предсказание сто лет назад одним из великих учителей суфизма?
          - О нём. Он тоже станет Великим Учителем. Наша задача была в том, чтобы найти его во времени. Ты всё правильно вычислил, даже день, когда его приведут на невольничий рынок. Я уже стар, глаза подводят, чтобы рассчитать движение звёзд, скоро ты займёшь моё место.
          Азиз-Абдуль Оглы задумался, Форуг не мешал ему, он тоже думал о движении жизненных путей по этому миру.
          - Он понимает персидский?
          - Да. За три месяца научился говорить довольно хорошо.
          - Теперь надо учить писать и читать. Дай ему основы астрономии, математики. Потом, когда придёт срок, пошлём в Гилан на обучение.


* Казвин – в то время столица Персии (Ирана), построенная шахом Тахмасибом. Вокруг него были построены до 50 сильных крепостей. По своей красоте он не уступал ни одному городу Персии, кроме Исфахана.