Стрелочный перевод

   У Семёна Якушина, дорожного мастера, заканчивалась смена. Ещё час и по тоннелю помчатся поезда, Московский метрополитен начнёт свой обычный график работы. Он дошёл до конца своего участка, до стрелочного перевода на служебную соединительную ветку почти построенной новой линии метро. Предполагалось, что по нему будут переводить составы с одной ветки на другую.
    Семён развернулся было идти назад, но что-то привлекло его внимание. А конкретнее –левый остряк стрелки стрелочного перевода, отведённый от основного рельса, закреплён двумя витками проволоки толщиной три миллиметра. Ничего страшного, крепление технологичное. После окончательного монтажа перевода, остряк следовало закрепить замком. Но работы тут проводились месяц назад, а работа до конца, как оказалось, не доведена. И один виток проволоки, что страшно, лопнул и если лопнет второй виток, то левый остряк под воздействием вибрации рано или поздно придвинется к рамному рельсу, по которому движутся поезда, и направит состав в перегородку, разделяющую два тоннеля. Катастрофа неизбежна.
    Именно так и было в июле 2014 года на перегоне Славянский бульвар – Парк Победы. Семён помнил, их тогда снимали с участка в помощь МЧС. Трагедия может повториться.
    Проверять стрелочный перевод не входило в обязанности Семёна, это уже не его территория, хотя и прилагался в прямом смысле к его участку. Но Семён знал, что может произойти, если лопнет второй виток. Первый вагон развернёт, второй врежется в него, за ним третий. Если произойдёт в час пик, то из людей фарш будет.
   Семён поспешил назад, на станцию. Там он нашёл начальника смены и объяснил ситуацию.
    - Представляешь, Васильич, трёхмиллиметровой проволокой обмотан.
    - Должно быть – шести, - сказал Виктор Васильевич, начальник смены.
     - Должно, да не обязано. Трёх.
     - И что ты предлагаешь?
     - Поставить замок, как положено.
     - Семён, это не зона нашей ответственности.
     - А крушение произойдёт в нашей зоне ответственности и отвечать будем мы. У тебя есть желание, Васильич, загреметь на нары? Ситуация такая же, как в четырнадцатом году.
     - Ладно, Сёма, у тебя смена кончается, иди отдыхай, а я доложу по инстанции.
     - Хорошо, и сколько пройдёт времени, когда замок поставят? День, неделя, месяц?
     - Не знаю. Но это не наше дело, Семён. Иди отдыхай.
     - Да я не засну, Васильич.
     - Инициатива наказуема. Это не только не наш участок, это даже не наша ветка. Начальство должно решать.
     - Ну, конечно. Ты доложишь нашему начальству, оно, если не забудет, доложит начальству на соседней ветке, а то начальство даст распоряжение и спустит его вниз, исполнителям.
     - Правильно рассуждаешь, Семён.
     - А крепление остряка держится на одном витке, - настаивал Семён, - он оборвётся, и, ты сам знаешь, что остряк самопроизвольно прижмётся к рельсу и направит состав в другую сторону. А это катастрофа! И обвинят во всём нас. Виноваты всегда стрелочники. И это не главное, главное люди пострадают. Я помню, как в четырнадцатом году из тоннеля девчонку выносили, молодую стройную в короткой юбке. Как она кричала, говорили, что у неё позвоночник сломан. Как тебе такое? Меня и на тюремных нарах совесть будет мучить.
    Семён помолчал и добавил:
    - Я не хочу брать грех на себя.
    - Ты думаешь: я хочу. Ладно, уговорил, - с неохотой согласился Виктор Васильевич. - Завтра возьмёшь шестимиллиметровую проволоку и намотаешь три витка.
    - Я повторяю, Васильич: я сегодня не засну. Надо замок поставить, как положено.
     - Кладовщица замок не выдаст, не имеет право, - задумчиво произнёс Виктор Васильевич.
     - Так ты начальство, придумай что-нибудь.
     - А ставить кто будет?
     - Я.
     - Сейчас движение начнётся.
     - А кому сейчас легко? – задал риторический вопрос Семён. – Остановишь движение на пять минут.
     - Туда ещё дойти надо.
     - Дойду.
     Виктор Васильевич тяжело вздохнул:
     - Ну, пойдём в кладовую.
     Кладовщица наотрез отказалась выдавать замок.
     - Да вы что, мужики? – сказала она. – Какой замок? Как я вам его выдам? А проверка будет, что я скажу? Что потеряла? Я же материально ответственная.
     - Михаловна, я всё доложу по начальству, всё объясню.
     - Ага, а они так все и расцветут в улыбках и всё разрешат, - развела руками кладовщица, - иди сначала, Виктор Васильевич, и доложи. Дадут отмашку – не вопрос, выдам твой замок.
      - Некогда ждать, Михаловна, - вмешался в разговор Семён, - а если катастрофа произойдёт, люди погибнут? А ты беспокоишься о копеечной премии. Люди здоровья, а то и жизни могут лишиться. Ну, подумаешь, замок пропадёт.
     - Ничего не знаю, - заупрямилась кладовщица, - я – материально ответственная. Звоните начальству: разрешит – выдам.
    - Так утро, начальство спит ещё, - возразил Виктор Васильевич.
    - Так у вас люди, Васильич, звони.
    - Звони, Васильич, - сказал Семён, - как бы поздно не было.
    Виктор Васильевич с неохотой набрал номер начальника станции, объяснил ситуацию.
    - Да, Юрий Евгеньевич, должно быть шестимиллиметровой, а там трёх и один виток лопнул. Это не наш участок. Но катастрофа, не дай Бог, будет на нашем участке, и отвечать, соответственно, будем мы. Да, понял. Под мою ответственность. Есть передать трубку Елене Михайловне.
    Кладовщица взяла трубку.
    - Слушаю, Юрий Евгеньевич. Хорошо. Придёте на работу, я попрошу письменное распоряжение от вас. Отчётность, сами понимаете. Хорошо, до свидания.
     - Сурово ты с начальством, Михаловна.
     - А то? Выдам я вам замок, разрешили.
     Кладовщица ушла за замком, а Виктор Васильевич сказал:
     - Движение поездов началось, Семён.
     - Пройду. Какой интервал, между составами?
     - Две минуты сорок секунд вроде как. Уточню. Там на стрелке телефон берёт?
     - Берёт.
    - Хорошо, доберёшься, позвонишь. Я остановлю движение.

    Семён спустился с перрона на пути, ему предстояло пройти метров семьсот. Стены тоннеля выложен тюбингами – огромными чугунными плитами, составляющими тюбинговое кольцо. В кольце, там, где стены тоннеля близко подходят к железнодорожному полотну имеются ниши, чтобы люди, оказавшиеся там по работе, могли укрыться от проходящего состава. С воем пронёсся состав, и Семён бегом добрался до первого от станции укрытия, переждал следующий поезд и помчался до другой ниши. Он стоял в ней и видел в окнах проносящего поезда людей, едущих на работу и не прозревающих о грозящей им опасности. Состав прошёл, и Семён рванул к следующей. У него всего две минуты времени. Тут главное успеть дойти до ниши, не оступится, не зазеваться, чтобы состав не размазал случайно твоё тело по тюбингу. Так Семён добрался до стыка двух туннелей, достал сотовый телефон.
    - Васильич, я на месте, - доложил он.
    - Добро. Состав пропускай и начинай, я задержу движение.
    Прогромыхал состав, Семён подошёл к стрелке. Виток проволоки оборался, но левый остряк пока оставался на месте. Семён мысленно перекрестился. Ещё чуть-чуть и о сегодняшнем дне и об этом стрелочном переводе написали бы все газеты и показали бы все телеканалы. Катастрофа произошла бы обязательно – это вопрос времени.
    Семён вытащил проволоку и поставил замок на корневой стык остряка, быстро закрутил гайки, закрутил не до конца, небольшая подвижность у остряка должна быть.
    - Поставил замок, Васильич, пускай состав.
    - Молодец, - обрадовался Виктор Васильевич, - три минуты сорок семь секунд, это мы быстро нагоним.
    Семён двинулся назад, люди ехали в вагонах и не видели стоящего в нише человека и им не было дела ни до него, ни до стрелочного перевода.
    Движение поездов вошло в график ещё до того, как Семён вышел из метро. Дома он заснул со спокойной душой и чистой совестью.

                25.08.2024 г.