Масуд Куса

Масуд Куса: тайна пришествия Махди.

Вечерело. Передо мной стоял холст. Весь измазанный акрилом, я пытался изобразить девушку с мифическим крылатым белым волком на фоне бушующего моря. В это время раздался звонок. В трубке прозвучал голос Масуда. Древний кореш звал меня поужинать в кафе и выпить пива.

Захламленный левантийской тоской и поедаемый северо-бекааской хандрой я согласился разбавить тусклую действительность выпивкой и ужином.
В кафе мы начали с пива и жареного картофеля фри, плавно перейдя к виски "Блэк Лейбл" и мясному фаршу "кубби найе".

Владелец кафе был католиком, сторонником Хезболлы и официально числился в рядах милиции "Сарайа", объединяющей нешиитских последователей "партии Аллаха". Он был изрядно пьян и курил толстые пахучие сигары, бросая из-за стойки на нас острые стрелы подозрения. Этот толстый трактирщик недолюбливал Масуда, считая его проходимцем и забулдыгой.
Выпив стакан виски и положив ногу на ногу, Масуд стал говорить в своей интригующей манере о политике:

- Ты думаешь почему Хезболла сделала своим героем Имада Мугнийе? У него была кличка "Шакал". Ведь именно он организовал похищение советских дипломатов в 1985 году.
- Это давняя история, - парировал я. - Хезболла теперь союзник России в борьбе с ИГИЛ (запрещённой в РФ организации).
Это был 2016 год. Все выглядело именно так.
- Если бы Хезболла была независимой от Ирана организацией, то она бы пошла на союз с Россией. Но руководство Хезболлы полностью зависит от Ирана.

Говоря это, мой друг Масуд Куса хитро улыбнулся. Я знал эту путанскую улыбку очень хорошо. Сейчас этот прохвост что-нибудь интересное выдаст. Так и произошло. Инженер в области дорожного строительства, Масуд Куса, развалился в своем стуле, глубоко вздохнул, как валютная проститутка, и заговорил, сверкая своими шармутными  глазками:

- В общем, ходят слухи. Говорят, что лидер Хезболлы в молодости занимался грабежом и воровал машины. Потом он прошел курсы спецподготовки в Иране. Там он был женат. У шиитов есть такое понятие как временный брак. У него была жена, зовут её Фахиме Хорасани. У них родился сын, когда Хасан вернулся уже в Ливан. Сына назвали Махди. Его готовят с детства для особой религиозной миссии.
- Что за чушь ты несёшь?! - воскликнул я в недоумении. - Это же полный бред!

Масуд Куса, разглядывая ногти на своих коротеньких пальцах, продолжил своим интригующим тоном:
- Да, Сейид Хасан начудил! Конечно, он не может превратить Хезболлу в ливанскую организацию, независимую от Ирана. Русские простаки! Пытаются с ним вести переговоры. А он же ведь не может отказаться от своего сына, которого готовят на роль имама Махди. Это же связь не только сексуальная, но и религиозная. Ливанский лидер шиитов и персидская жена, а сын из рода пророка. Да ещё в черной чалме. Настоящий хусайнит. Представь себе!

От этих дурацких разговоров у меня закружилась голова. Мне нужно было скорее вернуться к своей недописанной картине. Не хватало живой краски, настоящих порывов ледяного северного ветра. А тут какие-то басни.

Мы вышли из кафе, покачиваясь под огромным звездным ночным куполом. Нас сопровождали острые ненавистные взоры подъехавших бойцов из военизированного подразделения "Сарайа". Не понятно, почему эти бравые ребята так косились на меня, если Россия и Хезболла совместно борются против террористов. К тому же я простой писатель и немного художник, далёкий от политики, в которую постоянно меня пытались втянуть. Впрочем, безуспешно. Таким, как Ваш покорный автор, наверное, не место в политике. Не знаю.

Вернувшись домой, я сел перед картиной, но не смог писать. Лишь промолвил: "Картина маслом!". Хотя краски были акриловыми.
Потом незаметно для себя самого задремал в кресле прямо в одежде и кожаных черных туфлях итальянского производства.

Ливан, Северный Бекаа, 2016 г.