Я, прохожий... Отрывки из книги Новелла 19

В 80-х годах прошлого века все ответственные концерты в Пскове (во всяком случае, значительная их часть) проводились в гарнизонном Доме офицеров: в те времена именно там был самый большой в городе концертный зал (Большой концертный зал псковской областной филармонии – БКЗ – в те времена ещё был Домом политического просвещения). И главным организатором таких концертов являлся, естественно, городской отдел культуры, руководимый Иваном Егоровичем Калининым. Вот он-то однажды и пригласил меня, тогда ещё молодого композитора и исполнителя, принять участие в одном из подобных мероприятий. Я, разумеется, согласился, даже не предполагая, что то моё короткое, с одной песней. выступление положит начало довольно долгому сотрудничеству с Домом офицеров – уже помимо отдела культуры. Видимо, как говорится, «пришёлся ко двору»...
Но рассказать здесь я хочу лишь про одно своё выступление, едва, возможно, ни ставшее поворотным в моей судьбе. Но тогда не ставшее...
Было это в ноябре 1981 года. Мне позвонили из Дома офицеров и попросили выступить перед молодым пополнением, прибывшим на службу в нашу славную 76-ю дивизию ВДВ. Предложили исполнить несколько своих песен, но предупредили, что вместе со мной будут выступать ещё двое псковских поэтов, однако их имён и фамилий не назвали. Лишь предупредили, что вся встреча с молодыми воинами рассчитана минут на сорок.
Здесь надо сказать, что незадолго до этого я прочёл роман Льва Малякова «Доверие». Сильная вещь, произведшая на меня не менее сильное впечатление. И лишь дочитав книгу до конца, я решил поинтересоваться, кто её написал. И с удивлением узнал, что автор – современный псковский писатель, а роман издан совсем недавно - в 1978 году. Так я узнал, что в Пскове, оказывается, живёт и работает такой замечательный писатель.
И вот попробуйте представить себе моё состояние, когда я в назначенное время приезжаю в Дом офицеров, захожу в кабинет его начальника, а там сидят те самые два поэта, вместе с которыми я и должен буду выходить на сцену, и один из них – Лев Маляков!
- Маляков, Лев Иванович, – протягивает он мне руку.
- Тиммерман, Олег, – в свою очередь представляется и второй – мужчина лет пятидесяти с седоватой бородкой.
- А по отчеству? – спрашиваю я его, поскольку мне-то лет как минимум вдвое меньше.
- Да можно и без отчества, – чуть улыбается он.
- Ну, всё, – командует Лев Иванович. – Потом поговорим. Пошли: солдатики ждут...
Сейчас уже не вспомню, кто выступал первым, да не в этом и суть...
Когда Маляков и Тиммерман прочли свои стихи, настала моя очередь выступать. Я сел за рояль и чего-то там исполнил – кажется, две песни, и, разумеется, о войне. Солдатики дружно похлопали. Я встал, чтобы поклониться, и оказался прямо у микрофона, перед которым читали свои стихи Лев Иванович и Олег. Не знаю, откуда это на меня свалилось, но я вдруг сказал, обращаясь к залу:
- Ребята, а давайте я вам вместо песен лучше стихи почитаю? Я ведь сам не так давно из армии вернулся...
И прочёл три или четыре небольших стиха, написанных во время моей армейской службы...
Когда наше выступление закончилось, и мы спускались по лестнице, направляясь к кабинету начальника Дома офицеров, Лев Иванович придержал меня за рукав.
- А знаете, Александр, мне ваши стихи понравились, – сказал он, а Олег Тиммерман согласно кивнул, но промолчал. – Приходите-ка к нам в Союз писателей – поговорим...
- Спасибо, Лев Иванович! – поблагодарил я его. – Конечно, приду!
И добавил:
- А я недавно ваш роман «Доверие» прочёл...
- И как?
- Хочется перечитать ещё...
- Не торопитесь, – улыбнулся Маляков. – Скоро я продолжение закончу – называться будет «Люди добрые». Правда, не знаю, когда издадут. Дождитесь - вот тогда всё вместе и перечитаете...
На том мы и расстались...
Роман «Люди добрые» я прочёл: он вышел из печати 1983-м. А вот приглашением Льва Ивановича встретиться не воспользовался. Теперь думаю, что просто постеснялся: ну каким я мог считать себя в то время поэтом в сравнении с такими мэтрами, как Маляков и Тиммерман? Вот потому, видимо, и не пошёл тогда в Союз писателей.
И сделал это лишь двадцать лет спустя, когда ни Льва Ивановича, ни Олега Владимировича Тиммермана (которого в Союз писателей, к сожалению, так и не приняли) уже не было в живых...