Студент

Часть 1. Санкт-Петербург

Глава 1

"К завершению двадцатого века Союз Советских Социалистических Республик (СССР) рванул в бездну перестройки, демократизации и плюрализма мнений. Древнее изречение: «Omnia fluunt, omnia mutantur» (Всё течет, все меняется…) потеряло смысл, жизнь менялась на глазах и чуть ли не каждый день. Система рухнула, нерушимый строй «республик свободных» приказал долго жить, развалившись на пятнадцать кусков.
Запад, опьяненный победой в Холодной войне, увенчал успех выводом российских войск с территории Восточной Германии. Эпохальное событие решили отметить праздничным парадом в Берлине, где больше всех веселился президент Российской Федерации, дирижируя оркестром в Трептов-парке. Мир начал привыкать к однополярной системе координат...
Великая страна пошатнулась, власть ослабла, и наступило то самое шальное время, когда бандиты в спортивных костюмах влились в общество так же органично, как и пустые витрины магазинов, огромные очереди, видеосалоны и кооперация-спекуляция на каждом углу. Грабежи, разбои и убийства посыпались из новостей каждый день и перестали удивлять население огромной страны. Членов ОПГ (организованных преступных группировок) легко узнавали на улицах, всё воспринималось привычно и естественно, словно кто-то открыл русский ящик Пандоры. Северная столица необъятной Родины легко трансформировалась в «Бандитский Петербург».
В один из майских дней 1994 года следователь городской прокуратуры пришёл на службу в штатском, ответил на звонок и услышал, что его ждёт первый заместитель прокурора. Старший следователь Потёмкин Григорий Владимирович служил не первый год, не торопясь, переоделся в форму тёмно-синего цвета, тщательно причесался и спустился по широкой лестнице с красивыми перилами этажом ниже. Секретарь не стала томить сотрудника в приёмной и тут же пригласила в высочайший кабинет. Посетитель стукнул в огромную дверь и дёрнул витиеватую ручку.
Высокий и дородный первый заместитель городского прокурора в отличие от следователя, худощавого мужчины среднего роста,  вполне соответствовал месту работы с видом на Исаакиевскую площадь. Выглаженный и начищенный мундир со всеми регалиями, в отличие от слегка помятой формы советника юстиции с единственным ромбиком на груди, выгодно демонстрировал разницу в должности и классном чине хозяина кабинета. Да и на погонах Барышева Александра Сергеевича светилось на одну звезду больше.
Однако старший советник юстиции не поленился, оторвался от кресла, сделал шаг навстречу и, протянув ладонь размером с весло, весело сообщил:
– Здравствуй, здравствуй, следователь мордастый!
– Морда первого заместителя шире будет…
Григорий Владимирович поддержал игривый тон руководства, понимая, что раз сегодня Александр Сергеевич шутить изволят-с, значит, сию минуту в его руки упадёт птица под названием «Глухарь». Зампрокурора по-дружески обнял приятеля, отстранился и слегка поводил носом у лица.
Потёмкин усмехнулся:
– Сергеич, что ты меня обнюхиваешь, как собачку на выданье? Я уже с неделю в завязке.
– Гриша, при всём уважении, но в  этот раз ты напугал весь отдел. Это же надо было такое учудить – следователь при завершении дела чуть не задушил подследственного. И после чего спокойно ушёл в запой на пару суток...
– Саша, напомню, что именно в этом кабинете я получил дело об изнасилованиях девочек, из которых только одна осталась в живых.  И  этого упыря мы вместе с операми устанавливали и ловили целый год. Жаль, что я в захвате не участвовал. Пристрелил бы ушлёпка на месте.
– Ладно, успокойся! Гриша, тебе на днях сороковник стукнет, а ты всё с пистолетом бегаешь. Не солидно для старшего следователя. Я прикажу, чтобы Потёмкину оружие больше не выдавать! Так и до греха недалеко. И с выпивкой пора завязывать, ты же не юный следак, чтобы с операми сутками работать. Да, и вот ещё – что тебе на юбилей подарить? Мы тут коллективом скинулись и всё голову ломаем.
– Не надо ничего ломать. Подарите ящик водки. Я буду очень рад. Оперуполномоченные товарищи тоже.
– Гриша, не до шуток! А давай мы тебе подарим игровую приставку «Денди»? С сыном будешь играть и стресс снимать?
– Хорошо. Но, Александр, сам понимаешь, как гасится нервяк при нашей работе?
– Вот тут мне нечем крыть…  –  Александр Сергеевич тяжело вздохнул и махнул рукой в сторону стола. – Ну, а теперь давай к делу. Вернее, к нескольким делам.
Следователь присел к столу и понял, что «глухарей» в этот раз будет несколько – больших и жирных. Хозяин кабинета вернулся в кресло, взял в руки несколько папок, взглянул на сотрудника и принялся за инструктаж:
– Из района в район с год болтаются несколько дел о потеряшках (граждане, пропавшие без вести…) и проданных квартирах в центре города. Трупов пока нет. Бывших хозяев тоже. По продажам вроде всё законно, но под вопросом. Районные отделы не могли определиться с составом преступления и с территориальностью. До этого ОБЭП с уголовным розыском постоянно отказывали по материалам проверки, пока одна из родственниц  не накатала жалобу в Генеральную прокуратуру. Центральный район сразу возбудился, объединил несколько своих материалов в одно производство, добавил материалы с Адмиралтейского района и в итоге всё скинул нам. Расследуйте, мол! Вы – городская, вы – умней, а району самому не справиться. Вот, прокурор города и вспомнил о тебе. Так и сказал: «Наш Светлейший отдохнул, нервишки поправил, пора и честь знать, и за работу браться…».  Так что, принимай дела, вызывай в помощники оперов и организовывай следственную бригаду.
Непосредственный начальник протянул папки через стол. Подчинённый, принимая объединённое уголовное дело и складывая папки в столбик, задумчиво спросил:
– И как же мне отблагодарить-то, гражданин начальник, за доброту вашу?
– Только не пить!
– Ну, это как работа пойдёт…
– Советник юстиции Потёмкин, это приказ! Не забудь в канцелярии за дела расписаться. И сходи, наконец, в парикмахерскую.
– Есть, товарищ старший советник юстиции!
Следователь вскочил, собрал все папки под мышку, лихо щёлкнул каблуками стильных туфель, развернулся и вышел. Александр Сергеевич только успел усмехнуться в спину товарища.
Прокурорские фуражки на головах обоих чинов надзорной службы не красовались, общеармейских ценностей в виде воинского приветствия не наблюдалось. В историческом здании городской прокуратуры Санкт-Петербурга шла себе потихоньку рутинная служба. Прокурор пишет, служба идёт!
В кабинете советник юстиции сменил форму на привычный костюм без галстука и с блондинистой копной волос вновь превратился в гражданского человека. Затем разложил папки на столе по датам принятия заявлений и принялся изучать документы. Григорий Владимирович в силу должности и чина занимал небольшой, но достаточно просторный  отдельный кабинет с видом на Почтамтскую улицу. Здесь старший следователь проводил большую часть жизни, поэтому устроился, как мог: рабочий стол ближе к окну и чтобы свет обязательно падал слева. Напротив, вдоль стены – четыре стула для посетителей, чёрный кожаный диван, шкафчик для одежды, сейф и на сейфе – кактус, электрочайник и магнитофон «Шарп». В углу, у входной двери красовалась особая гордость хозяина кабинета – небольшая изразцовая печь, сохранившаяся с незапамятных времён. За рабочим столом на стене висел большой постер с изображением ливерпульской группы «Битлз».
Периодически в кабинете появлялись различные руководители городской прокуратуры, пару раз  старший следователь был удостоен чести личного посещения прокурора города (разных…).  И каждый раз Потёмкина слегка журили за художественно оформленный плакат на стене и просили снять. Всё же, как ни крути, кабинет государственного учреждения в виде надзорной инстанции. А тут на стене английские музыканты висят. Нехорошо! Лучше бы сотрудник прокуратуры повесил у себя на стене портрет президента. Или портрет действующего Генерального прокурора. Что, впрочем, тоже было бы весьма неплохо…
Битлы на стене выдержали двух Генеральных прокуроров, трёх городских и множество их заместителей и, казалось, были вечны. Как и верный почитатель  их таланта, работающий здесь восьмой год, а до этого оттрубивший следователем по различным районам города две социалистические пятилетки.
На чтение всех папок Потёмкин потратил полтора часа. Хозяин кабинета поднялся, подошёл к сейфу и включил кассету любимой группы. Скинул пиджак, улёгся на диван, пристроив голову на мягкий подлокотник, и под вечную на все времена тему песни «Yesterday» начал анализировать факты нового дела. Прослушав одну сторону кассеты, мужчина дождался щелчка отключения магнитофона, и, поднявшись, вернулся к столу. Ещё раз перебрал папки в хронологическом порядке и сделал записи в блокноте, который постоянно носил с собой. Лучшая память – это карандаш!
С минуту посидел, изучая свои каракули, удовлетворенно кивнул и пододвинул ближе телефонный аппарат. По памяти набрал номер старшего оперуполномоченного уголовного розыска Адмиралтейского УВД. Ответ прозвучал сразу:
– Милиция на проводе.
– Прокуратура беспокоит. Как жизнь молодая, Вася?
– Да всё вашими прокурорскими молитвами живём. Вот чую я своей милицейской чуйкой в одном деликатном месте – не будет мне покоя с сегодняшнего дня?
– Покой вам только снится, товарищ майор милиции.
– Прокурорский волк вам товарищ, господин советник юстиции.
– Василий Иванович, доложи руководству, что вызван в «городскую» по материалам проверки с потеряшками  за последний год. Встречаемся через час в кафе. Там и отобедаем, чем бог пошлёт…
– А вот это становится интересней для нас, простых оперативных работников.
– Записи свои захвати, простой работник.
– Не извольте беспокоиться, Ваше сиятельство. Мне ещё чего-нибудь с собой захватить?
– Не сегодня, Василий. Работы много. И с сыном надо заниматься.
– Понял. Место встречи изменить нельзя?
– Не опаздывай, Шарапов. – Служащий прокуратуры положил трубку и усмехнулся мыслям…

***

Ещё в другой жизни молодой следователь районной прокуратуры Потёмкин и оперуполномоченный уголовного розыска лейтенант Егоров познакомились по совместному делу, принюхались друг к другу и, как это ни странно, подружились.  Затем выбрали место постоянных встреч – кафе под названием «Пурга», расположенной на набережной реки Фонтанки. Место предложил оперативный сотрудник, только что закончивший  проверку по факту кражи сейфа из кабинета директора питейного заведения. Опустошенный сейф нашли, директор избежал проверки ОБХСС и остался на свободе.
«Пурга» друзьям из различных ведомств понравилась, благо расстояние от мест работы каждого оказалось равным. Кафе со временем приватизировалось, пережило глобальный ремонт, и даже со сменой владельца смогло сохранить название и двух постоянных посетителей. Старший оперуполномоченный совместно со старшим следователем стали так называемыми ВИП-клиентами с официальной 10-процентной скидкой на всё про всё.
Новый владелец кафе, азербайджанец по имени Гасан, попытался пару раз от щедрот души кавказской угостить постоянных гостей за счёт заведения, но был невежливо, по-русски, послан куда подальше, и на этом прекратил попытки дачи скрытой взятки российским госслужащим. Василий с Григорием знали, что всегда получат здесь качественную еду, непалёный алкоголь, свои законные десять процентов скидки и смогут в любой день до получки откушать в долг, чем Аллах пошлёт. И при особом желании, могли принести с собой любимые напитки, ибо цены в «Пурге» действительно кусались.
Персонал состоял в основном из родственников азербайджанца, проинструктированных по поводу постоянных клиентов. В «Пурге» всегда оставались  рады дорогим гостям. Со своей стороны, владелец кафе знал, кому из двух завсегдатаев можно позвонить в первую очередь при неожиданных визитах участкового или сотрудников санитарной инспекции с налоговой полицией, заглянувших с не совсем законной проверкой.
Вопросы с так называемой «крышей» хозяин «Пурги» решал отдельно, не вмешивая в семейные дела сотрудников госструктур. Через азербайджанца между майором милиции и одним из местных бригадиров был заключен негласный пакт о ненападении. Лишних проблем никто не хотел. Периодически на огонёк заходили отужинать за счёт заведения спортивные парни в кожаных куртках. Иногда наступали вечера, когда в одном углу зала подвыпившая компания поднимала тост за братву, а за противоположным столом слышалось хоровое пение о том, что «если кто-то,  где-то честно жить не хочет…» И так далее – про незримый бой...
В уютном зале сохранялся порядок, по вечерам звучала живая музыка, клиенты оставались довольными телесной и духовной пищей. Доходы  росли, и самым довольным, конечно, оставался Гасан. Старший оперуполномоченный позвонил метрдотелю и забронировал любимый столик с видом на Фонтанку. Середина мая, белые ночи начинались вместе с туристическим сезоном, и о местах в общепите надо было беспокоиться заранее…
В погожий, ясный день представители различных ведомств подошли к месту встречи практически одновременно. Поджарый Егоров с короткой армейской стрижкой в ветровке и джинсах вполне соответствовал своей должности и был похож на русскую гончую. Опер с чёрной папочкой в руках оказался у входа чуть раньше и первым заметил идущего по набережной товарища в костюме и лёгком светлом плаще. Оба служивые были одного роста, стройные и широкие в кости.
Следователь прокуратуры, больше походивший на профессора университета, степенно подошёл с другой стороны и протянул ладонь:
– И вновь, да здравствует милиция!
– Здорово, надзор.
– Василий Иванович, мы не виделись с того самого незабываемого дня обмывания ваших майорских звёзд в этом скромном заведении.
– Нам есть, что вспомнить, Григорий Владимирович.
– А я вот смутно припоминаю, как ты, новоиспечённый майор Егоров, уже на выходе после  мероприятия хотел на спор перебежать на тот берег по тонкому льду. Говорил ещё, что ты в Германии служил и Эльбу форсировал. И тебе пробежка будет, как два пальца об асфальт…
Друзья одновременно посмотрели на синий купол Троицкого собора, возвышавшийся над историческими домами противоположного берега Фонтанки.
Опер хитро улыбнулся:
– Что-то я не припоминаю таких забегов?
– Так,  я же тебя и остановил, друг мой ситный. Ты пальто с ботинками скинул и принялся разминаться на свежем воздухе. Различные армейские упражнения показывал молодым сотрудникам. Прямо тут, около Английского мостика.
– Господин советник юстиции, я сейчас слышу только гнусный поклёп на целого майора российской милиции. Вы ещё скажите, что я по воде, аки апостол Пётр, на тот берег перешёл.
– Может быть, и прошёл бы, Вася. Не знаю. Я же тебя остановил и назад в «Пургу» вернул.
– Осмелюсь спросить у надзорной инстанции – зачем вернули?
– Перед пробежкой на ход ноги принять.
– Это была верная идея!
– Да, Вася. И после посошка понесли тебя сотрудники домой, словно раненного командира, в пальто и в ботинках.
– Не припомню я таких подробностев, господин хороший. Но, я тут краем уха услышал занимательную историю, про то, как один следак чуть подследственного в Крестах на тот свет не отправил.
Старший следователь прокуратуры перестал улыбаться и жёстким взглядом  согнал с лица товарища всю радость встречи.
Старший оперуполномоченный несколько замялся и предложил:
– Пройдём к столу?
– Пойдём, перекусим. Потом расскажу..."
(продолжение - http://proza.ru/2024/09/06/701)