Таруса. Часть 6

     Предыдущая часть:http://proza.ru/2024/09/02/1065


  Продолжу рассказ о знаменитых писателях и поэтах, поживших в Тарусе или рядом с ней. Прежде всего это Антон Павлович Чехов, снимавший усадьбу в селе Богиново у её владельца Е.Д. Былим-Колосовского.  Богимовская усадьба Чехову очень понравилась.
  «Что за прелесть, если бы Вы знали! — писал Антон Павлович А. С. Суворину.

  — Комнаты громадные, как в Благородном собрании, парк дивный, с такими аллеями, каких я никогда не видел, река, пруд...»

  Чехов работал в Богимове исключительно плодотворно. Он вставал до рассвета, пил крепкий кофе и садился за письменный стол. В первые три дня недели Антон Павлович работал над книгой «Остров Сахалин», с четверга принимался за повесть «Дуэль», а по воскресеньям писал маленькие рассказы. «В это лето я много сделал, — сообщал он в одном из писем. — Если б еще одно такое лето, то я бы, пожалуй, роман написал...»

  У Антона Павловича всегда была потребность иметь «хоть кусочек общественной и политической жизни». За лето писатель познакомился почти со всеми крестьянами Богимова. Узнав, что Чехов — врач, богимовские крестьяне и жители соседних деревень стали обращаться к нему за медицинской помощью. В июне 1891 года Чехов учредил в Богимове фонд в пользу больницы, которую решено было построить в этой деревне, и сделал первый взнос в него.

  Богимовские встречи и впечатления от поездки в соседнюю усадьбу Даньково послужили темой и материалом к рассказу «Дом с мезонином». В рассказе Чехов почти точно описал богимовский дом, парк, липовые аллеи, старый фруктовый сад. Хозяин усадьбы Е. Д. Былим-Колосовский показан в образе помещика Белокурова. До конца жизни вспоминал А. П. Чехов богимовское лето. «А мне ужасно хочется писать, как в Богимове, т. е. от утра до вечера и во сне», — писал он.
Дом в Богимове, в котором жил писатель, сохранился. Сейчас там больница. На фасаде дома установлена мемориальная доска в память о пребывании здесь А. П. Чехова.

  Отдыхал с семьей в Тарусском уезде в 1910-е годы поэт Серебряного века Юргис Казимирович Балтрушайтис, компаньон-основатель совместно с Поляковым, Брюсовым и Бальмонтом, издательства «Скорпион».
Известен его тарусский цикл стихов «Село Ильинское» (1916 г.). Сохранилась программа концерта в Народном доме, (основанным Василием Дмитриевичем Поленовым) 8 августа 1915 г., где Ю. Балтрушайтис читал свои стихи «Раздумья» (кстати, это название встречается в его поэзии неоднократно).
В 1914 г. с семьей Балтрушайтиса в имении Петровское на берегу Оки жил Борис Пастернак в качестве домашнего учителя сына.

  В Ладыжино под Тарусой в 1915 году жил Константин Бальмонт, с женой Екатериной Алексеевной и дочерью Ниникой.
Нина Константиновна вспоминает: Балтрушайтис жил в Тарусе. Он жил с Марией Ивановной, своей женой и с сыном Жоржиком. То я у них гостила, то они у нас гостили, и Балтрушайтис иногда приходил на заре, кидал камешки в окошко Бальмонту. Тот выходил к нему, и они уходили гулять до утреннего кофе. Приходили по колено в росе, с промокшими ногами, но страшно довольные. Обычно, как всегда, Юргис Казимирович молча всё это проделывал. Очень был молчаливый человек… Но не мрачный, а именно молчаливый, спокойный…»

  Балтрушайтис внёс значительный вклад в искусство перевода. Переводил преимущественно стихотворные и драматические произведения, на первых порах выполняя программу символистов по ознакомлении русской публики с западноевропейской литературой, затем вводя в репертуар русского театра зарубежную драматургию.

  В 10 километрах от Тарусы в деревне Антоновка снимал дачу Алексей Толстой.
Это было в 1916 году. Он год назад женился третьим браком на поэтессе Наталье Васильевне Крандиевской и теперь они вместе приехали сюда. Семья писателя заняла флигель дома, стоящего среди парка. Неподалеку под старыми липами ютилась заброшенная сторожка с двумя маленькими окошками, в углу ее был стол, сбитый из сосновых досок, и скамеечка. В этой сторожке Алексей Толстой устроил свой «лесной кабинет».
  В Тарусе Наталья Крандиевская написала стихотворение:
                Все мне вспоминаются
                Запахи петуний,
                Дачный вальс печалится.
                В небе — полнолунье.
                Сырость клумбы политой,
                Где-то скрип калитки,
                На груди приколотый
                Цветок маргаритки.
                Счастье запыленное
                Легкой, смертной пылью.
                Ты ли, немудренное,
                Кажешься мне былью?

  У Натальи Васильевны была сестра Надежда Васильевна, художница и скульптор (среди её скульптурных работ есть и бюст Марины Цветаевой), которая была замужем за Петром Петровичем Файдышем, известным архитектором. Интересно, что в своем романе "Хождение по мукам", образы Кати и Даши он списал с сестер Крандиевских, а образ Телегина с Файдыша. Петр Петрович Файдыш в 36-ом году купил дом-дачу в Тарусе на ул. Коммунальной №40, когда-то принадлежавший дочери В.Д.Поленова Екатерине Васильевне.

  Дом стоит и поныне и там живет старшая внучка, художница Марина Файдыш.
А это строчки, написанные на смерть Цветаевой, Натальей Васильевной:
                И Елабугой кончилась эта земля,
               Что бескрайние дали простерла,
               И все та же российская сжала петля
               Сладкозвучной поэзии горло...

В Тарусе родился и жил писатель и литературовед Анатолий Корнельевич Виноградов — сын учителя двухклассной уездной школы, автор замечательных книг, которыми я зачитывался в юности  -  «Осуждение Паганини», «Черный консул», «Три цвета времени».
  К Анатолию Корнельевичу приезжал Антон Семенович Макаренко.
  Вот как он описал в дневнике Оку и Тарусу:

  «Таруса, пять часов утра, 11-го августа. По реке медленно клубится под высоким
лесным берегом слоистый нарядный туман. Солнце взошло широкое, красномордое, недовольное чем-то. Нехотя, не глядя, по привычке бросило свои еще холодные лучи на землю, на леса, на туманы, потом как будто даже отвернулось. Но река быстро поголубела и в ней проснулись отражения палевых мелких тучек. Туман поплыл быстрее. Верхние его пряди играючи полезли на пологий берег. Далеко, за поворотом реки он поднимается плотной белой постелью».


  В Тарусе жил писатель Иван Михайлович Касаткин.
Книга Касаткина "Лесная быль", изданная в 1919 году лежит на столе в кремлевской квартире-музее В.И. Ленина. К нему в Тарусу приезжали писатели Новиков-Прибой и Борис Пильняк, несколько раз собирался приехать Горький...   В 38-ом Касаткин и Пильняк были расстреляны...


  Весной 1957 года в Тарусу приехал поэт Николай Алексеевич Заболоцкий и прожил здесь два своих последних лета. Сказались почти семь лет тюрем и лагерей.

  Поселиться здесь на лето ему порекомендовал живший в ту пору в Москве венгерский поэт Антал Гидаш, кому уже доводилось отдыхать в этих местах с женой Агнессой. Памятуя о блестящем переводе Н.А.Заболоцким на русский язык с подачи Николая Тихонова своей поэмы «Стонет Дунай», ему захотелось познакомиться с русским стихотворцем поближе, продолжить общение, начавшееся между ними в 1946 году в доме творчества советских писателей в Дубултах на Рижском взморье. Дачный домик для своего русского собрата по перу Антал Гидаш взялся подыскать в Тарусе лично. И вот наконец вместе с супругой Агнессой они остановили свой выбор на домике по улице Карла Либнехта, номер 36, с двумя уютными комнатами, выходившими во двор террасы.  Летом эта улица, словно мягким зеленым ковром, покрывается травой. Заболоцкий выехал из Москвы не мешкая. И не один, а с дочерью Наташей. Дачная квартира ему понравилась сразу, напомнив чем-то далекий город отрочества и юности Уржум. Понравилось и то, что поверх садов и крыш домов виднелась река, перед домом толкались петухи, куры и гуси- совсем как когда-то в Сернуре, где прошло его детство.
 Работал здесь Заболоцкий увлеченно, с рассвета и до обеда, почти не вставая из-за стола. Приокские дали, поля и леса вызывали в душе Заболоц-кого много мыслей, чувств, образов. Самые лучшие строки поэт посвятил Оке, тарусской природе. Он писал:
             В государстве ромашек, у края,
             Где ручей, задыхаясь, поет,
             Пролежал бы всю ночь до утра я,
             Запрокинув лицо в небосвод...

  Заболоцкий так хорошо чувствовал себя в Тарусе, что решил купить себе здесь дачу и жить в ней круглый год.
  Вскоре отыскался и новый рубленый дом на тихой зеленой улице Некрасова, выходящий к заросшему лесом оврагу.

  Он вернулся в Москву 4 сентября, чтобы подготовиться к приезду в столицу итальянских поэтов, с которыми встречался год назад в Риме. А в Тарусу выехала его жена Екатерина Васильевна с сыном Никитой. Они договорились, что и он приедет туда позже. Но этому уже не суждено было сбыться: вскоре у него обострилась болезнь сердца, а утром 14 октября его не стало. Среди прочих бумаг, оставшихся после смерти поэта, нашли нарисованный им план домика, который он намеревался приобрести в Тарусе.
Было у него такое шуточное стихотворение
                "Городок"
                А кому сегодня плакать
                В городе Тарусе?
                Есть кому в Тарусе плакать-
                Девочке Марусе.
                Опротивели Марусе
                Петухи и гуси.
                Сколько ходит их в Тарусе
                Господи Иисусе!

  И вот теперь в Тарусе проводятся детские фестивали, под названием "Петухи и гуси в городе Тарусе". Дети надевают на себя куриные, гусиные и утиные костюмы, проходят по улицам Тарусы, а потом в киноконцертном зале "Мир", соревнуются, кто из них лучше знает творчество Заболоцкого.


  А  так писал о Тарусских окрестностях, побывавший здесь Юрий Казаков:

  «Леса кругом горят осенним пожаром. По утрам пойма Оки наливается голубым туманом, и ничего тогда не видно сверху, только верхушки холмов стоят над туманной рекой красными и рыжими островами. Иногда дали мутнеют и пропадают — начинает идти мельчайший дождь, и каждый лист одевается водяной пленкой. Тогда лес становится еще багряней и сочней, еще гуще но тонам, как на старой картине, покрытой лаком... Трава, елки и кусты затканы паутиной, и жестяно гремят под сапогами шоколадные дубовые листья. Покрикивают буксиры на Оке, зажигаются вечерами бакены, гудят по склонам холмов трактора, и кругом такие милые художнические места — Алексин, Таруса, Поленово, кругом дома отдыха и такая мягкая, нежная осень, хоть время идет уж к середине октября...»


  Пожил некоторое время в Тарусе, лишенный московской прописки, отличный писатель Фридрих Наумович Горенштейн.
Его отец профессор политэкономии в Киеве в 35-ом был арестован и в 37 расстрелян. Во время войны мать при эвакуации из Бердичева погибла. Он жил в детском доме, а после войны у своих теток в Бердичеве. Работал чернорабочим, закончил заочно Днепропетровский горный институт, после окончания работал до 61-го года инженером. Потом закончил курсы сценаристов.  Написал сценарии семнадцати фильмов, пять из которых были осуществлены. Среди них — «Солярис» (реж. Андрей Тарковский), «Раба любви» (реж. Никита Михалков), «Седьмая пуля» (реж. Али Хамраев), «Комедия ошибок» (реж. Вадим Гаузнер).Сейчас его книги издаются и переиздаются во всем мире. Не так давно режиссер Прошкин снял художественный фильм "Искупление" по его повести.


  В январе 1964 года из "психушки" им. Кащенко, где он скрывался от КГБ, в Тарусу приехал Иосиф Бродский. Остановился он в доме Голышевых-Оттенов. Виктор Петрович Голышев, известный переводчик англо-американской литературы вспоминает: "В Питере за ним уже гонялись и Анна Ахматова отправила его в Тарусу, отсидеться.  В Тарусе он узнал, что его любимая ушла к другому. Под сильными переживаниями он написал "Прощальную оду"
В Тарусе всего за один месяц он написал много стихотворений: "Обоз", "Ветер оставил лес", "Садовник в ватнике, как дрозд", "Письма к стене", "Сохрани мою тень", "Воронья песня".
                Воронья песня
             Снова пришла лиса с подведенной бровью,
             Снова пришел охотник с ружьем и дробью,
             С глазом, налитым кровью от ненависти, как клюква.
             Перезимуем и это, выронив сыр из клюва,
             Но поймав червяка! Извивайся, червяк чернильный,
             В клюве моем,как слабый, которого мучит сильный;
             Дергайся, сокращайся! То, что считалось суммой
             Судорог, обернется песней на слух угрюмой, но оглашающей рощи,
             Покуда рощи
             Не вернут себе прежней рваной зеленой мощи.
             Знать, в холодную пору, мертвые рощи, рта вам
             Не выбирать, и скажите спасибо, нам картавым.

  9-го февраля Бродский встретился в Москве с Ахматовой, 12-го уехал в Ленинград, а 13-го его арестовали...
Через месяц суд приговорил его "за тунеядство" к 5 годам ссылки в деревню Норенская в Архангельской области "с обязательным привлечением к физическому труду"...

    Продолжение здесь:http://proza.ru/2024/09/04/36


P/S     В коллаже слева направо: 1.Дом Антона Павловича Чехова в Богинове. 2.Юргис Казимирович Балтрушайтис. 3.Константин Дмитриевич Бальмонт. 4.Алексей Николаевич Толстой. 5.Наталья Васильевна Крандиевская. 6.Анатолий Корнельевич Виноградов. 7.Николай Алексеевич Заболоцкий с дочкой Натальей. 8.Фридрих Наумович Горенштейн. 9.Иосиф Александрович Бродский.