Страсти по Иеремии, гл. 1. Ярмо, 2. Во дворце

"...Так сказал мне Господь: сделай себе узы и ярмо и возложи их себе на выю...
 И если какой народ и царство не захочет служить ему, Навуходоносору, царю Вавилонскому, и не подклонит выи своей под ярмо царя Вавилонского, – этот народ Я накажу мечом, голодом и моровою язвою, говорит Господь, доколе не истреблю их рукою его."(Иеремии, гл. 27,ст.2-8)

1. Ярмо
Яркая полоса солнечного света, проникающая в полумрак комнаты сквозь щель в полотняном пологе, отбрасывала на грубо сколоченный  из досок стол световое пятно. Оно выхватывало  из предрассветного сумрака край пергаментной кожи, кисть писца с обгрызенными ногтями в заусеницах, запачканные чернилами пальцы, сжимающие тростниковый кольмос,* чернилку из обожжённой глины, так напоминающую фигурки продаваемых на иерусалимских базарах божков; луч просвечивал насквозь раздуваемый  веющим из оконного проёма ветерком локон волос, золотя его, очерчивал световой окантовкой молитвенно шепчущие что-то пухлые губы, скользил по носу с горбинкой и редкому юношескому пуху на заострённом подбородке. Свет не коснулся пока ещё венчающей голову писца круглой кипы-ермолки, и оттого её  впитавшая в себя всю глубину ночи чернота казался ещё более непроглядной.

Остановясь выводить похожие на флажки, топорики и посохи буквы, Варух, задумался, глядя на то, как в луче света роятся пылинки, взблескивая , словно золотые песчинки в лотке старателя, добывающего драгоценный металл для того, чтобы он стал либо золотым тельцом в храме Ваала, либо позлатил лунорогое изваяние Астарты, либо отлился в жертвенные чаши и семисвечники для Скинии Завета на Храмовой горе, где  склонившие крылья два отлитых из драгоценного металла серафима стерегут замурованные в блистающий саркофаг скрижали Моисея, сосуд с манной и расцветший однажды миндальный посох Аарона.
  Поднявшись из-за стола, на котором кроме писчих принадлежностей на слоистые кипарисовые доски отбрасывали тени остатки утренней трапезы - кувшин с виноградным вином, надломленный опреснок, оливки в медной тарелке, надкушенное яблоко,-он протянул руку за яблоком и шагнул к окну. Солнце стояло уже довольно высоко и значит прошло изрядно времени с тех пор  как Варуха разбудили первые лучи восхода и накатившие воспоминания о вчерашней проповеди Иеремии на базарной площади, усадили  его за стол - и он принялся воспроизводить на свитке громоподобные обличения в адрес предавших Яхве иудеев и проповедь о неминуемом наказании за блуд вероотступничества, жертвоприношения чужим богам и стряпание ритуальных пирожков во славу  богине Иштар. Всё происходившее вчера стояло перед глазами.  Пёстрая толпа сгрудилась вокруг пророка, а он, взобравшись на базарный прилавок, вещал о грядущих карах. «Вот, идет народ от страны северной, и народ великий поднимается от краев земли; держат в руках лук и копье; они жестоки и немилосерды, голос их шумит, как море, и несутся на конях, выстроены, как один человек, чтобы сразиться с тобою, дочь Сиона.Мы услышали весть о них, и руки у нас опустились, скорбь объяла нас, муки, как женщину в родах.» -выводил писец букву за буквой, слово за словом.
       Обычно Варух писал под диктовку Иеремии. Но  всё чаще пророк не находил времени диктовать, и  секретарю приходилось запечатлевать на пергаменте услышанное на память – и память услужливо воспроизводила увиденное и услышанное с неумолимой точностью, словно кто-то на быстрых крыльях переносил юношу в прошлое -и Варух чудесным образом оказывался там, где был вчера. Бывало его господин и сам поощрял писца: «Ты лучше меня знаешь, что написать, а если наврёшь лишнего-соскоблишь.»
 Надкусив недоеденное яблоко, Варух сделал несколько шагов к окну, откинул полог
из грубой льняной ткани, какую развешивают пастухи на жердях чтобы спастись от палящего солнца и отодвинув колеблемый дуновением край шторы, вынужден был заслонить глаза ладонью. Солнце! Оно уже поднялось над плоскими иерусалимскими крышами-этим скоплением разновеликих построек, облепивших плотной чешуёй некогда принадлежавшую язычникам хананеям землю. Так захотел Яхве. Он направил Моисея из египетского плена в Землю Обетованную. И пройдя сквозь горнило испытаний, преодолев безбрежную пустыню, иудеи обрели эту землю. Так было угодно Богу - рухнули от звука труб иерихонских стены ханаанской крепости -и победоносный меч Иисуса Навина сделал своё дело.
 Яблоко хрустело на зубах юноши. И тут язык писца явственно ощутил, как к кисло-сладкому вкусу спелого яблока примешался вкус горечи и гнили.
 Выплюнув не дожёванное на ладонь и отшвырнув недоеденное яблоко, он увидел среди кусочков плода шевелящегося белого червя с чёрной головкой. Отбросив противное  месиво и, вытерев ладонь о край одежды, чтобы ещё раз, как из- под козырька, взглянуть из-под ладони на солнце, он прищурился и отвёл взгляд. Нет! На солнце можно смотреть только сквозь закопчённое на огне стекло, как это делают взрослые и по их наущению дети во время солнечного затмения. Дневное Светило! Его обожествляют все кроме евреев. Моисей заповедал нам, что Яхве создал и Землю , и Небо , и Светила небесные. И поэтому Солнце не может быть Богом. А вот греки представляют его в виде исполина Гелиоса, несущегося по небу на огненной колеснице. Египтяне! В каких только обличиях не представляли они Солнце! И в виде диска на голове птице-бога Ра и в образе обожествляемого фараона. У вавилонян солнце очеловечилось и стало богом Шамашем. Но если представить себе все эти солнечные колесницы, оглобли, коней, всех этих божественных фениксов и быков, то становится непонятно -куда они деваются на ночь, где находятся все их конюшни, хлевы, гнёзда...
  Отойдя от окна и чувствуя, как проходит онемение в затёкших ногах, секретарь пророка Иеремии, взял со стола кувшин и приложился к его краю. Вино -истинный солнечный эликсир , полученный из гроздей, вызревших на горных склонах Иудеи, -вот живительный напиток, возвращающий силы и дарующий вдохновение!
  Утерев губы рукавом и бросив в рот пару оливок, Варух подошёл к стеллажу, который, как и стол для трапез и работы над свитками, соорудил сам из оглобель и досок разбитой телеги, обнаруженной им на заднем дворе этого снятого у богатого, торгующего жертвенными животными еврея домика в тени кипариса.   
Скрученные в трубки на стеллажах, теснясь друг к другу, отягощали книги Завета знаниями грубые доски арбы, в которой торговец возил скот для заклания его на алтарях. Толстый, как полено, свиток Книги пророка Исайи. Потемневшая от времени, перевязанная кожаным ремешком Книга Бытие. В  чехле из кожи -свиток пророка -из фекойских пастухов – Амоса. Пророчества демонстративно женившегося  на блудницах Осии. Любомудрия , обличения и предсказания пророков Софонии и Наума. Папирусы с иероглифическими картинками египтян и чуть в стороне глиняные таблички с клинописью из вавилонской библиотеки. Всё это притекло в библиотеку Иеремии разными путями и предоставлялось в пользование его секретарю. Что-то из этих сокровищ мудрости досталось по наследству от предков пророка, далёким пращуром которого был первосвященник времён царя Давида Авиафар. Что-то было преобретено у купцов и караванщиков, наводнявших Иерусалим со всех концов света. Услужливые греки, надменные египтяне, таящие что-то про себя за белозубыми улыбками в чёрных бородах халдеи, приносящие с собою запах моря финикийцы и покланяющиеся рыбохвостому богу Дагону филистимляне- из Газы и Азота- все стремились в Иерусалим-кто сбыть свой товар, будь -то благовонное миро, пряности, китайские шелка, персидские ковры или рабыни для гарема. Шла и бойкая торговля божками и рукописями. Один норовил сторговать подороже Изиду из слоновой кости, другой серебряную статуэтку лунорогой Иштар. А уж папирусные списки с египетской"Книги мёртвых" или премудрости какого-нибудь грека -имярека из сонма их философов шли за шекель пучок, как какой-нибудь сельдерей на базаре. Но тут надо было держать ухо востро, потому как чуть ли не через одного египтяне, греки и халдеи производили древности
не выходя из своих кочевых палаток.
  Варух собирался было вернуться к столу, чтобы продолжить работу над рукописью. Он брезгливо перешагнул через содержимое своего плевка , в котором ещё копошился живучий червяк, и уже мостился на скамейку, когда в распахнутое окно влетела ласточка и, схватив червяка, устремилась обратно, чтобы накормить своих крикливых птенцов, чей писк доносился из прилепившегося под стрехой гнезда. В этот момент в дверях появился Иеремия.
-Мне нужно ярмо!- прогремел великан, заглушая птичье чириканье, квохтание кур в курятнике и жалобное блеяние козлёнка, словно это был сам Олоферн, которому вернули его отсечённую пастушком Давидом голову.
- Ярмо?- вскочил Варух, роняя и кувшин с недопитым вином, и чернилку. Красное с чёрным смешавшись , капало на пол, растекалось мутны пятном по свитку.
-Вот я растяпа!- корил себя Варух, схватив манускрипт и пытаясь стряхнуть с него прилипчивую смесь.
 -Где взять ярмо?- не обращая внимания на оплошность секретаря, гудел пророк.
-Нет ничего проще!-отозвался услужливый писарь.- На заднем дворе , там где валяются обломки телеги, которые пошли на сооружение стола и книжной полки, рядом с курятником и голубятней для ауспиций лежит великолепное ярмо, мой господин! Хозяин этой овчарни , выдаваемой им за беломраморные хоромы на днях продал быка -и его прирезали в соседнем квартале во славу Ваала. Да вырвался трудяга из лап жрецов   -мясников так, что волоча кишки по земле, пробежал до конца улицы, где и отбросил свои идоложертвенные копыта!
- Ну! Ну! Позубоскаль мне ещё! Тут ничего смешного. Иудеи погрязли во языческих грехах и за то на них обрушатся кары по делам их! Ох, ждёт их плен вавилонский!- ворчал косматый великан. Выпученные его глаза казалось в полумраке тесной комнатёнки были поражены бельмами(ясновидящему полагалось быть слепым!), его драная давно не сменяемая, подпоясанная простым вервием хламида никак не походила на великолепные ризы первосвященника, голову которого увенчивал белоснежный кидар, на шее, мерцая, переливались ониксы, наперсник и ефод были украшены самоцветами- всё это видел на храмовой горе ослеплённый великолепием богослужения Варух. Да ведь и Иеремия  как потомственный левит из рода Вениаминова мог теперь быть среди посвящённых в святая святых. Но он своими обличительными речами всё испортил. Он облачился в дерюгу, перестал мыться, он постоянно произносит гневные речи. Угрожает иудеям вавилонским пленением. А теперь ещё просит зачем-то ярмо...
... Раздувая ноздри прямого носа, от переносицы которого , будто крылья орла распластывались брови, двигая выступающим на шее кадыком и сверля Варуха взглядом прожигающих глаз, пророк взваливал на плечи едва оточенное, тяжеленное бревно, ещё хранящее  запах бычьего пота. Они возились с этим атлетическим приспособлением на заднем дворе. Варух крепил ношу сыромятной бечевой и обрывками бычьей подпруги. Ноша была увесиста!  Что -то подобное можно было видеть на выступлениях бродячих греческих гимнастов, зарабатывающих на базарах своими представлениями вместе с дышашими пламенем халдейскими повелителями огня, египетскими заклинателями змей и глотателями скорпионов, магами и волшебниками всех мастей, которым доверялись простодушные иудеи, самаряне, амаликетяне и другие насельники многоязыкого и многоплемённого города, божией волей оказавшегося на перекрестье всех караванных путей.
 -Ну вот! В самый раз!-покрутил бычьей шеей пророк, стряхивая с ноги  трущегося о  икру ягнёнка. Пугая разбегающихся гусей, он сделал пробный круг по заднему двору, вляпался босой ногой в лепёху бычьего дерьма, заставил волноваться кур в курятнике и шипеть на себя гусака. Отирая пятку выглянувшей из -под края лохмотьев, обнаружившей копытоподобные ногти ступни о клок сена, услужливо протянутым ему секретарём, Иеремия шагнул за ворота.

- Посмотрите, что опять вытворяет этот чокнутый!- крикнул ему вслед кучерявый мальчонка черноголовик сверкая белизной оскаленных в смехе зубов и швырнул в пророка камнем.
- Он что быка из себя изображает?-гусыней прошипела сгорбленная старуха.-Вот ненормальный, а ещё сын левита!
- Он вчера на площади призвал сдаться халдеям! Побить его камнями! -тыкал в сторону ярмоносца клюкой иудей-патриот. Бей его!
 -Люди! Что вы делаете! -встал между мгновенно образовавшейся толпой и пророком Варух.- Через его действия и слова с вами говорит Бог.
- Как же , ври да не завирайся!

И камни роем полетели в спину Иеремии, со стуком ударяясь о деревяшку ярма и падая наземь. Не обращая внимания на этот камнепад, Иеремия направлялся в сторону возвышающегося над домами дворца на холме. Влача ярмо, подвижник продвигался по улице, приминая босыми стопами ослиные катыши и верблюжьи кучки, над которыми роились мухи.
  В него тыкали пальцами выглядывающие из окон, оторвавшиеся от приготовления мацы и опресноков домохозяйки. Вертел у виска, уносимый рабами в паланкине богатый торговец.
 Теперь , движущийся по улице пророк был подобен, комете , хвостом которой была увязавшаяся за ним толпа. Какой-нибудь халдейский гадатель, наблюдая такое знамение на звёздном небе, напророчил бы близкую беду.

У самых ворот дворца сверкающий латами всадник преградил Иеремии  дорогу копьем.
- Куда?
-К царю Седекии с важным сообщением!
-Царь велел не принимать площадных вещателей...К тому же в таком виде...
-Впустить!- появился на парадном крыльце подобный золотому идолу царь иудейский.- Я выслушаю его...
Конь, на котором восседал стражник, учуяв родные запахи конюшни, потянулся губами к Иеремии. Да и сам он , обросший косматой гривой, с ярмом на шее и продолговатым лицом , на котором особо выделялись уголья черных глаз и отвислые губы , обросшие кустистой бородой , всей статью своей больше походил на коня, а не на вола, которого он изображал , запрягшись в ярмо.
Возложив руки на края ярма, пророк поднимался по ступеням дворца, в котором на его веку уже сменилось несколько царей. Отделившийся от "ядра" человеко-кометы хвост толпы обтекая царскую резиденцию, наплывал на крыльцо. Волна напирающих на стражу грозила перехлестнуть через непрочный барьер из коней лат, щитов и копий.

Продолжение:http://proza.ru/2024/09/03/1357

 2. Во дворце


Яркий свет уже взошедшего солнца, врываясь в подпотолочные оконные проёмы, выдвигал из ещё затенённых дальних углов роскошное убранство царского дворца. Он вспыхивал искристыми бликами на резьбе украшенных изображениями пальмовых листьев, прячущихся в них фантастических птиц и обвивающих эти рукотворные стволы дерев змей, отблескивал позолотой подоконников, вызолачивал стены, сложенные из брусьев ливанского кедра. Солнце слепило отражаясь от навершия царского трона, как бы любуясь своим лучистым изображением над увенчанной короной головой царя. Подобно прилежному молельщику оно перебирало , как чётки, расположенные по кругу умиротворяюще зелёные изумруды, небесно-голубые аметисты, траурно-черные ониксы и зловеще –красные рубины. Оно делало это, не разбирая –чью голову отягощает и стискивает этот золотой обруч. Оно как бы гладило по шерсти скалящиеся львиными пастями подлокотники из слоновой кости , в один из которых судорожно вцепилась рука очередного помазанника. В другой Седекия держал развёрнутый свиток и потрясая им, рычал:
-Что сие значит?
Подобные двум изогнутым натянутым для выстрела лукам (такие украшали ковёр на стене царской опочивальни), сошедшиеся на переносице брови Седекии не предвещали ничего хорошего. Ноздри хрящеватого носа с верблюжьей горбинкой раздувались, губы искривились в брезгливой гримасе и двигались подобно извивающимся бёдрам танцующих наложниц. Глаза его с ониксового цвета радужками смотрели так, словно зрачки готовы были метать молнии.
- Что это ты с твоим писарем намарали? Это писцы за полшекеля переписывают на базарах на клочках любой бараньей или бычьей кожи, на привезённом из Египта папирусе, горшечники –на горшках, а халдейские маги и астрологи- на сырой глине. Здесь написано, что нас завоюют, уведут в плен, а Священный Город будет превращён в руины…
- Это не совсем так. Потому я недавно и разбил глиняный кувшин в долине сыновей Енномовых, которая у ворот Харшиф, что на нём были написаны слова, вырванные из моего пророчества, и искажающие смысл…
- Каков же смысл твоих угроз и хулы на меня, помазанника? Что означают – миндальный посох в руке Яхве и кипящий котёл, обращённый лицом к Северу, якобы пригрезившиеся тебе в твоём видении? И зачем сегодня явился ты ко мне с бычьим ярмом на шее-грязный и оборванный. От тебя смердит!
-Ярмо на шее!-тряхнул пророк тяжеленной деревяшкой, заставляющей его подогнуть колени,- означает :должно покориться Вавилону и не заигрывать с Египтом, который не поможет, хоть ему и угрожает Ассирия…Лучше платить дань, чем быть разбитыми на голову, пленёнными и проданными в рабство. Взвали, царь, на выю свою это ярмо, покорись- и будешь жив вместе со своим народом…
- Об этом ты уже пророчествовал царю Иосии, который читая твои бредни , отрезал их по кусочку –и сжигал на огне. И правильно делал…И не даром начальник стражи уже заковывал тебя в колодки . когда поймал тебя у ворот города за намерение перебежать к врагу…А теперь ты сам себе колодку на шею взгромоздил. Наказание Иосии не пошло тебе впрок, мятежник!
-И где он теперь? Да и сына его Иоакима постигла не лучшая участь . Предсказывал я: "Ослиным погребением будет он погребен; вытащат его и бросят далеко за ворота Иерусалима... И друзья твои пойдут в плен; и тогда ты будешь пристыжен и посрамлен"». И сбылось…
- А может быть, сбылось потому, что ты наколдовал своими прорицаниями? Тебя тогда вытолкали в взашей из дворца, посадили под домашний арест, но ты не угомонился…
-Так ведь, как я предсказывал, так и случилось – вавилоняне разбили наше войско –и, вошедший в Иерусалим Навуходоносор, сидя на этом троне, назначил тебя очередным царём иудейским…При этом поменяв твоё исконное имя –Матания, что означало «сын Господа» на сегодняшнее…Седекия , что означает- «дар Господа».Но это имя подарил тебе Навуходоносор. И кто в таком случае Господь? Тот, кто дал тебе это имя? Царь халдейский? Потому храмы Ваала и Астарты полны народа иудейского…А с храмовой горы халдеи телегами вывозили золотые священные сосуды времён Давида и Соломона…И вместе с пленёнными царедворцами, мастерами, ювелирами теперь это в Вавилоне. Святая святых -Ковчег завета исчез. Где он? Говорят, что когда-то нечестивая Гофолия с сыновьями её  переплавляла храмовое золото в золотых тельцов. Может быть кто -то и Ковчег переплавил на идолов? Ты предал Яхве, поэтому вавилоняне и терпят тебя… Иоахаз процарствовал всего три луны и умер в плену…А ты…
-Да. Десять раз зацветали миндаль и оливки с тех пор, как я на троне. И всё благодаря моей мудрой дипломатии…
-Позволь царь слово сказать!-выступил вперёд стоящий возле трона в плотном кольце царедворцев придворный предсказатель Анания. Не в пример Иеремии он был одет в белоснежный хитон и подпоясан мечом. Смолевой черноты курчавые волосы волной переходили в окладистую бороду. Отчасти он походил на филистимского идола Дагона, только без рыбьего хвоста, отчасти на вавилонско-мессопатамского Мардука, только без верной собаки у ног . Такими глиняными, оловянными и медными статуэтками в изобилии торговали на базарах евреи-идолопоклонцы, чьи лавки не раз сокрушал обличитель-пророк, гневно укоряющий соплеменников за то, что они предали своего Бога в угоду чужим и за это будут наказаны.
-Говори ! Ты ведь тоже пророк. Халдейские астрологи предсказывают будущее по звёздам, а у нас этим заведуют ясновидцы, через которых говорит Яхве,- сказал Седекия, ухмыляясь и повелительно подняв руку.
- Мне Яхве говорит совсем другое. Мы одолеем халдеев! Фараон Нехо спешит на помощь. Надо держаться. И правильно гневаются на Иеремию военачальники. Его пророчества не вдохновляют, а расхолаживают наших воинов. Раз Иеремии мало было колодок и прилюдного наказания, мало того, что его запирали, чтобы он не баламутил народ, -в яму его, пусть подыхает!
Когда Анания произнёс эти угрозы, Иеремии показалось, что подлокотник-лев , в гриву которого вцепилась левая рука царя, оскалился и зарычал. Заволновались резные птицы на кедровых колоннах, зашевелились змеи.
Плотно обступившей трон толпе царедворцев прокатился ропот одобрения. Здесь кроме пророков, первосвященника Сареаса, левитов, коэнов , военных и личной охраны царя были и начальник телохранителей, уже пытавшийся укротить Иеремию и даже несколько вавилонских жрецов и астрологов .Внимавшие до этого словам царя и пророка безмолвно, вдруг все загомонили. Так пальмы шелестят от порыва ветра, врывающегося со стороны Газы, пассата, приносящего запахи моря и далёких земель.
- Вот видишь! Ты один в своём предательском упорстве. Может быть тебя наняли вавилоняне? И ты никакой не пророк, а шпион?- скривился в язвитенльой усмешке Седекия,-Но вернёмся к твоей писанине. Вот здесь ты (или твой писарь?), изъясняясь туманными притчами , пишите. Разъясни –что ты имел ввиду? Вот здесь написано…Я пропущу о том, что всевышний назначил тебя пророком ещё до того, как ты был зачат в чреве твоей матери, и о том , как он, прикоснувшись к твоим губам, вложил в них право не только говорить от его имени, но и «поставил тебя в сей день над народами и царствами, чтобы искоренять и разорять, губить и разрушать, созидать и насаждать». Вот как! Ты перешёл все границы и возомнил себя равным Богу, а потому имеющим право поучать царей. Но оставим это…А ты растолкуй мне всё –таки, что значит вот это: «И было слово Господне ко мне: что видишь ты, Иеремия? Я сказал: вижу жезл миндального дерева…И было слово Господне ко мне в другой раз: что видишь ты? Я сказал: вижу поддуваемый ветром кипящий котел, и лицо его со стороны севера…»
- Всё просто - жезл миндального дерева-это посох Аарона , с помощью которого он и Моисей вывели народ Израиля. Тот самый посох, что что чудесным образом расцвёл…А котёл-это бурлящий захватническими страстями Вавилон. Содержимое этого котла вот-вот выплеснется через край- и затопит нас…
-Да что слушать его басни!- опять, выступив вперёд, повторил Анания. –Лжёт , пёс шелудивый.
Он положил ладонь правой руки на рукоять меча, но никто не понял смысла этого жеста, тем более, что всех отвлекло появление посреди зала царского дворца толстого иудея –торговца идоложертвенным по имени Гад* и Варуха в сопровождении двух стражников.
Доносчик, чьё имя означало «удачливый» или «счастливый» был счастлив предъявить результаты обыска, произведенного в доме пророка, пока Седекия вёл дознание.
-Вот, мой повелитель!- бросил торговец к ногам трона ворох свитков. Сопровождавшие его и Варуха воины добавили в эту кучу ещё изрядное количество скрученных в трубки и упрятанных в чехлы кож. Вещественные доказательства пророческой деятельности внушительным холмом громоздились у подножия трона.
- Правду говорят, что ты , Варух, списал все предсказания Иеремии у других пророков? ,
- Я ничего не воровал у других пророков, но во время переписывания они сами приходят ко мне – и кое -что подсказывают, добавляя.
-Как , приходят? – царские брови-луки взметнулись ввысь. Зрачки метнули стрелы-молнии- Они же давно умерли…
-Они не умерли. Они вечно живые. И я с ними веду беседы. С Осией, Амосом, Исаией…
- Убедиться в том, что всё им написанное –украдено у других пророков проще простого!- выступил из толпы придворных первосвященник Сареас. Он был облачён в роскошные одежды, словно готовился принести жертвоприношение. Сквозь седую бороду сверкали каменья нагрудника. На шее переливались сапфиры.. В этом созвездии драгоценностей глаза Сареаса горели зловещими отблесками костров взявшего в Иерусалим в окружение халдейского войска. Нагнувшись над грудой сваленных свитков, он выхватил самый толстый и потряс им над головой…
- Вот! У Исайи – и слова вложенные Яхве в уста пророка шестикрылым серафимом, снявшим щипцами уголь с жертвенника . И угрозы наказания за вероотступничество…
- Из-за его речей иудеи отвращаются от Ваала и мы терпим убытки из-за падения спроса на наши глиняные таблички и статуэтки вавилонских богов.- подал голос выглянувший из-за спины жрец Агумонапал , приметный высоким тюрбаном на голове.
- Жители Иерусалима и приезжие перестали покупать идоложертвенное.-вставил свою мелкую монетку Гад.- Я разорен из -за того что вот здесь написано от имени Яхве, -ткнул он унизанным тяжёлым перстнем пальцем в свиток : «Всесожжения ваши неугодны, и жертвы ваши неприятны Мне.» Закупленные мною у пастухов и скотоводов ягнята дохнут, куры и гуси-отощали для жертвоприношений в храмах Вааала и Астарты , потому как мне нечем их кормить, да и нищие постояльцы мои не платят. Ладан и благовонный тростник – пропадают. Люди молятся , не принося жертв и не совершая воскурений и всесожжений.
-И стало быть налоги не поступают в казну и нам нечем платить дань Навуходоносору! И это измена!- привстал с трона Седекия. И Иеремии показалось, что оба льва –подлокотника , оскалясь и спружинив на когтистых лапах, кинулись на него и Варуха.И один из гривоносцев уже трепал писаря за край одежды и хлестал его плетью хвоста. Слетевшие с колонн диковинные птицы клевали пророка и его секретаря, хлопая крыльями. Сползшие с потолковых подпорок змеи свивались в клубок и их намерения – ужалить были вполне очевидны.
Одна из змей уже подняла голову и готова была жалить ядовитыми речами халдейского астролога по имени Вил, голову которого венчала белоснежная чалма украшенная кошачьим глазом изумруда величиной с куриное яйцо и павлиньим пером. Из под шафранового халата выглядывали алые шальвары , ступни украшали туфли с загнутыми носами.
- Как можно что-то предсказывать без наблюдений за звёздами и движений светил среди зодиаков!? –возмутился халдейский маг.- Можно ли предугадывать будущее по видениям, сновидениям и голосам, как это заведено у ваших пророков! Какое дикое суеверие!
-В яму его!
- Заткнуть ему рот!
-Сжечь все эти бредни!
Придворные заволновались. Змеи шипели. Птицы клекотали. Львы рыкали. И тут произошло нечто подобное тому, что уже было с пророком Урией сыном Шемаии, предсказывавшем то же , что и Иеремия при дворе царя Иоакима.( Царь Иоаким, как позже запишет Варух, «умертвил Урию мечом и бросил труп его, где были простонародные гробницы».) Воспользовавшись начавшейся суматохой, не сдержавшийся Анания выхватил из ножен меч и нанёс им удар. И он отсёк бы голову Иеремии, если бы не прочное бревно ярма на шее пророка. Меч отскочил, не причинив вреда обличителю. Но удар был столь силён, что пророк с грохотом повалился на ступени трона. Царь уже и без того вскочивший с трона поднял останавливающую длань в повелительном жесте и сделал шаг вниз по ступеням.
- В яму!-прогремел его голос, распугивая видения.
- А писаря куда?
- Всыпать ему и пусть катится на все четыре стороны.
- А кто заплатит мне за постой этих голодранцев и за съеденных ими идоложертвенных гусей и кур?- пискнул Гад, но его уже никто не слышал.
Навалившиеся стражники подхватили Иеремию и Варуха под мышки. Один из них вынул кривой халдейский кинжал и перерезав верёвки ярма, отбросил деревяшку.
- Послушай , Анания! –хрипел увлекаемый стражей Иеремия.- Господь тебя не посылал, но ты обнадеживаешь народ сей ложно. Посему так говорит Господь: вот, Я сброшу тебя с лица земли; в этом же году ты умрешь, потому что ты говорил вопреки Господу…Семь месяцев осталось тебе…
- Ибо поднявший меч на пророка божьего, поднял меч на самого Господа Бога!- вторил Варух, запоминая всё сказанное пророком, чтобы записать.
Слышал ли эти угрозы кто-то, а тем более вложивший меч в ножны, смешивающийся с бушующей, как море вокруг одинокой скалы, толпы, Анания? Кто знает! Проделывая ударами тупых окончаний копий , щитами и рукоятями мечей проход в людском половодье, стражники поволокли схваченных на тюремный двор бывшего дворца сына Саула Ионафана, туда, где зиял зловонной дырой старый заброшенный колодец из которого давно не брали воды и который стал жилищем прорывших в него норы крыс…

Продолжение:http://proza.ru/2024/09/08/1701