8-5. Сага 1. Глава 8. Гитлерюгент для

ГИТЛЕРЮГЕНД   ДЛЯ   «НЕБЕЗНАДЁЖНЫХ»   СЛАВЯН       
       Не  все  об  этом  знают,  и  об  этом  редко  упоминают, (да  и то  только  в  самое  последнее  время,  когда  рассекретили  о  войне  много  такого,  что  не  полагалось  знать  умам  молодым  и  незакалённым), но  немцы  в  своей  расовой  практике  планировали  отбор  наиболее приближающихся,  по  их  «меркам»,  к  «арийскому  типу»   славянских  детей  с  тем,  чтобы  перевоспитать  их  в  духе  нацистских  идей  и  поставить  под  свои  знамёна.  Для  таких  создавались  своего  рода  школы-питомники,   воспитанники  которых  заодно  постоянно  использовались  как  доноры  крови  для  немецких  военных   полевых  госпиталей.  В  число  таких  «избранных»  и  попал  наш  Толик.  Само  собою  разумеется,  что  его  собственного  согласия,  равно  как  и  разрешения  родителей,  при  этом  никто  не  спрашивал.
       Так  называемая  «школа»,   которая  работала  вроде  бы  даже  под  присмотром  СС,   то  есть  проходила  по  ведомству  Генриха  Гиммлера,   располагалась  в  г. Рогачёве.  Не  исключено,  что  к  созданию  подобных  «школ»  приложил  руку  и   сам  Альфред  Розенберг,  главный  «ариец»  в  Третьем  Рейхе,  считавший,  что  именно   среди  белорусов  могли  где-то  сохраниться  остатки   «чистейшей»  арийской  расы,  представителей  которой  он  и  вознамерился  воспроизводить  в  таких  вот  школах-питомниках.   По   его  распоряжению  их  и  стали  создавать  на  оккупированной  территории.
        Но  это  не  была   школа  для   подготовки   малолетних  диверсантов  из   числа  осиротевших  русскоговорящих  подростков  10 – 14  лет,   ибо  где-то  существовали  и  такие.  Подобные  школы  устраивались  (как  я  узнал  недавно,  а  именно  в  2017  году)  где-то   в  Средней  Германии.  Так  что  эта  школа  в  Рогачёве,  видимо,  чем-то  существенно  отличалась  от  таких  «диверсионных».  Но   Анатолий  никогда  и  никому  не  рассказывал  о  внутреннем   распорядке  этой  школы,  и  в  чём  состоял  там  процесс  «обучения  и  воспитания»:  слишком  тяжелы,  видимо,  и  неприятны  были  воспоминания  об  этом. 
     К  этому,  понятно,  не  располагала  ни  и  «репутация»  самого  учебного  заведения,  равно  как  и  его  цели  и   методы.   Легко  можно  допустить,  что  здесь  не  обходилось  и  без   телесных  наказаний,  без  других  мер  физического  воздействия:   воспитуемые  ведь  ещё  не  арийцы; а  всего  лишь   материал  для  их  получения,  так  что  чего  там  особенно  церемониться  с  ними…