04. 09. 2024 Про английский. После института

Про английский . Великий и непокоренный

Долго ли коротко ли, прошел период   лингвистической  изоляции, в котором мы плескались в детстве.
Прошел   период первичного накопления знаний,  в котором мы утонули  в институте,  когда на английский времени не было вообще. Да, на секс был, на английский не было.

Наступило  счастье.
На учебу идти не надо. Все эти десятки  наук с труднопроизносимыми названиями и непонятно к чему  прилепляемыми предназначениями  изучать не надо. 
Зачеты с экзаменами  закончились как страшный сон.
На лекциях просиживать попу никто не заставляет теперь .
 
Знай себе, ходи на работу. Рай, а не жизнь.

Диплом  дали.
А мечты-то остались!
Те самые, детские. Усохшие с трех языков до одного. Опытным путем пришло понимание, что все не просто. И не просто сложно, а   как бы это без мата....

Но говорить на английском все равно ж  хочется. Пусть даже   с зеркалом.



Для  эйфоричных полюбому достигаторов  краткая историческая справка.
 
Год примерно 1997-2000

Первые сотовые. Размером с полбуханки хлеба.
Первые пейджеры.
Ни то, ни другое для изучения английского пока не пригодно.

Совершенствуется телевизор.
Телевизионных программ десяток-другой, среди них  есть и обучающие программы по английскому (одна штука), но они  сделаны на коленке и годятся только для детей ( даже для них не годятся).

Вроде бы уже  скоро появятся журнальчики Ешко с кассетами, но это еще  только через пару лет.

Есть магнитофоны. Где-то в природе уже есть кассеты  с записями английской речи, но их пока негде купить.

В страну тоненькой нестройной струйкой  хлынули настоящие иностранцы, с которыми можно  /теоретически/ попрактиковать  настоящий, живой английский, но они пока оседают в Москве и Питере и до нас  не просочились.
На самом деле проникнуть на  мой  уровень они могут, только случайно  проломив  балочные перекрытия между нашими социальными слоями и   в  процессе  неловко сломав ногу.  Что им еще в больнице делать?

Большой город,  с большими библиотеками, где можно найти уже  массу книг/учебников/ словарей.
Целый факультет в местном универе, но мне явно не туда, я  после своего еще не отдышалась.

И  ура! В большом городе  есть курсы иностранного. Только  еще надо понять где , потому что  рекламы нет. И интернета с    его таргетной рассылкой тоже нет.

 Вообще всего мало и все депрессивно, но потихоньку как-то отмерзает.

На курсах классно.
Парты, доска, учитель.
Книги / уже по   прокравшимся в  преподавательские массы коммуникативным методикам/.
Учебные тетради с красивенькими детскими картинками,  где можно писать прямо в них / в нашем детстве за это били ( зачеркнуто)  берегли бумагу.
Даже аудюшки к этим курсам уже есть. 
Один  только  скромный недостаток.
Месяц  такого обучения — это всего  8 уроков,  а стоит  примерно, как  моя месячная зарплата.  Менять работу нереально, все такие,  большинство  условий хуже. Дефолт там, разруха, перестройка, помним?   

В общем, посчитала, подумала, подкопила.
Походила пару месяцев, поняла, что дальше в таком же духе или  голодная бесштанная смерть, или английский.

Первый  совершенно  руссконеговорящий встретится мне еще только лет через 5.
Как знала.  Сгребла на память учебники с   красочными тетрадками. Купила Бонка  в книжном. В библиотеке взяла словарь величиной с   полноценный ноутбук,  весом килограмма 2-3.

Так и протянула до интернета. 
Дома — Бонк. На дежурства  -  словарь. И там писать письма на английском воображаемому герою.  За каждым (!) словом ныряя в словарь.   
Страшно нудное дело. Спасало только вынужденное  положение. С дежурства не уйдешь по любому. А  лечить ночами некого. Спят же все.

Через полгода  накачала бицепсы и писала письма по 3 листа без словаря.  20-30 нырков за особо редкими словами мы же не считаем, да?

Выучила ли я английский?....
Я то думала , что да. Более менее как бы  в очень общих чертах, местами даже  ничего, если  говорить простыми фразами.

 Но первая же случайная встреча с  носителем  повергла меня в шок.
 Не понимала я, как принято теперь говорить, примерно ничего.

Старательно хлопала глазами,    настраивала уши на направление   звуковой волны, пыталась    глубоко дышать, чтобы  кислородом мозг  взбодрить.
Я чувствовала  как там, в глубине, шевелятся извилины, пытаясь, видимо уползти из зоны обстрела.
Я не то, чтобы не понимала речи. Я вообще слов в речи вычленить не могла.

В шоке, расстройстве и полном опустошении  вернулась я домой.
В  отчаяньи от даром прожитых  в мечте лет.
В негодовании от собственной тупости.

Сожгла словарь, продала Бонка. ( зачеркнуто).

Будем считать, что на этом поле боя победили меня.