Однажды в москве, часть i глава - 30

ГЛАВА XXX

С Сейраном у меня разговор был непрост. Мы сели друг против друга.
Время поджимало, и я осознавал риск форс-мажорных обстоятельств.
- Убивать тебя нет смысла, Аветисов, наоборот, ты нас прикрываешь. Твои отпечатки на стволе, из которого был убит Багдасарян, а в комнате гильзы. Есть мотив. Самый банальный, но очень актуальный на сегодняшний день - корысть. Ты ограбил босса, присвоил его деньги, затем убил. Ограбление мы сымитируем… Можно предположить, что и Арсена ты убил. И ты имеешь отношение к убийству младшего Манучарова. Так что и с этой стороны тебе крышка. Чирикнем Спартаку, он тебя в любой точке земного шара достанет. Усек свое положение?
- Усек… - раздраженно ответил Сейран, ерзая на стуле. - Мне что, сразу упокой заказать после освобождения?
- Зачем? Это к тому, если разболтаешься. Ты и перед своими предатель. Ведь Ашота, по существу, ты сдал.
- Не сдал бы, если он не был подонком, - огрызнулся Аветисов. - Сам же убедился, он и меня собирался убить.
- Те двое, которые соскочили в Ереван, знали про существование этого дома?
- Нет. Только я и Арсен. Ашот с Арамом друг друга ненавидели.
- Тебе нельзя в Армению.
- Что?
- …
- Я же сказал, у меня там старые родители…
- Помню, и незамужние сестры, - я его перебил. - Но ты им нужен живым, а вернувшись, ты и себя подставишь, и нас. Ты нежелательный свидетель для всех, Аветисов, неужели не понимаешь? И как ты объяснишь своему руководству смерть Багдасаряна и Галустяна?
- Сам же подсказал: вернулся, босс мертв…
- А Арсена Ашот убил из-за бабы… Как, по-твоему, в Ереване этой бурде поверят?
- …
- Из тебя всю душу вытрясут, Аветисов. Сам знаешь, какие люди стояли за Багдасаряном, и они крайне будут раздражены из-за прекращения финансового потока. Рабочей версией будет то, что ты наводчик неких криминальных сил, и это ты организовал налет на вашу съемную квартиру, а позже ликвидировал своих товарищей. Мотив - корысть. Ты взял кассу...
Сейран дрожащими руками в наручниках неуклюже попытался стереть пот с лица, но безуспешно.
- Значит… обманули...
- Мне надо было подвести тебя к убийству Багдасаряна, чтобы списать на тебя все, в том числе ограбление кассы.
- …
- Теперь ты должен исчезнуть навсегда, Аветисов. Проще тебя убить и закопать рядом с Арсеном. Может, так и сделаем? - я испытующе посмотрел.
Он тяжело вздохнул и не сразу ответил. Я же с удивлением заметил, что Аветисов на глазах преображается, как бы успокаивается. Видимо, у страха тоже есть предел.
- Не жилец я... Теперь, это точно понял. Но тебе почему-то поверил… Единственное, о чем прошу, пошлите моим в Ереван хоть немного денег. У вас много, и приобрели их с моей помощью... Отец очень больной. Лекарства дорогие. Я оставлю адрес... И закопайте меня, правда, рядом с Арсеном. У нас у обоих одинаково дерьмовая судьба…
Я откинулся и прислонился к спинке стула. Внимательно разглядел пленного, который, отвернувшись, уже равнодушно смотрел в окно.
Этот человек ни разу за себя не попросил. Все его мысли, чтобы выжить, были связаны с родными.
Я вспомнил родителей.
- Да и еще… Ты, я как понимаю, сотрудник элитной организации?
- Так себе… - он нехотя произнес.
- Давай, рассказывай.
- Зачем? - удивился Сейран. - Это к делу не относится.
- Это мне решать. Ты выкладывай... - я достал из кармана портативный диктофон и поставил перед ним.
- Чего… выкладывать? - внимательно оглядев прибор, переспросил он.
- Все по порядку, как положено. Кто, откуда, где служишь, кем являешься, какие задачи выполнял, какие собирался выполнять? В общем, все.
- Но зачем это тебе? 
- Ну ты, парень, нахал, - “возмутился” я. - Вы, черножопые, здесь, на Руси, черт знает чем занимаетесь, а я, майор милиции, буду перед тобой ушами хлопать?.. Доложу в соответствующие инстанции.
- Так ваши… Ну, не совсем ваши. Они и так знают… - вновь в недоумении покосился Аветисов.
- Мож знают, а мож нет, почем знать? Мож врешь...  Давай выкладывай. И не ври. Перед тобой не фраер.      
- Насчет родителей…
- Обещаю.
Сейран немного задумался. После тихо заматерился.
- Я, Аветисов Сейран Рубенович, 1965 года рождения… И т.д...

Длинный прервал свою речь и потянулся за колбасой. Немного пожевал и сморщился.
- В Баку колбаса чем только не пахнет, только не мясом. Помню, в детстве мама нас в цирк водила. Там в буфете такие вкусные бутерброды продавали с колбасой!..  И лимонад...
Мы переглянулись.
- Причем тут колбаса? - возмутился Прилизанный. - Вы дело говорите. Что вам этот Аветисов рассказал?
- Я с ним минут 30 беседовал, - вздохнув, спустился из машины времени Длинный. - Что вам, все слово в слово передать?
- Ну, расскажите хотя бы в общих чертах…

- Ну, если в общих… - призадумался рассказчик. - Аветисов был военным разведчиком. Про их задачи в Москве я рассказывал. Коротко: это оперативная работа в среде азербайджанцев, организация показательных карательных мер над строптивыми индивидуумами из своей среды, поборы среди них ради “общего дела”, сбор информации про действующих в России азербайджанских диаспорских и иных центров и т.д. Сейран назвал имена отдельных российских чинуш и политиков, особо интегрированных в оперативные разработки против Азербайджана. Также назвал конкретных лиц из российского Генштаба, активно сотрудничающих с армянскими спецслужбами, в том числе рассказал, что знал про организацию Корейца.
Я заинтересовался информацией о том, что одним из приоритетных направлений группы Багдасаряна в Москве являлся подкуп журналистов и руководящих чинуш в различных СМИ. Также внедрение лиц армянской национальности в эти организации в целях выгодной для них интерпретации событий в Нагорном Карабахе и вокруг, ложной трактовки исторической сути армяно-азербайджанского конфликта.
Армянские чинуши, в отличие от наших беспечных и, в некотором роде, бестолковых служилых, более внимательно и планомерно подходили к этим задачам, потому и выиграли в первой фазе карабахского конфликта информационную войну. Перед россиянином нарисовывался образ очередного врага - мусульманина-азербайджанца, который только и ждет объединения со своими турецкими собратьями, чтобы вонзить кинжал в спину России, перерезать всех христиан, не только армян, но и русских. О том, что азербайджанцы борются за освобождение отцовских земель, нагло проданных четой Горбачевых армянской диаспоре - пятой колонны Запада, естественно, ни слова. Помните, в одно время на митингах в Ереване демонстранты открыто скандировали лозунги, типа - Раиска, верни бриллианты…
То, что в Азербайджане в отличие от Армении проживает солидная русская диаспора, распространено русскоязычие... Кажется, я повторяюсь…
В убойных делах ни он, ни другой из организации не участвовали. Этим заправлял непосредственно Багдасарян. Вероятно, у него были и другие контакты в среде киллеров. Так, видимо, было безопаснее - исключалась утечка. Убийства исполнялись с криминальной подоплекой, а главное - чужими руками. Ашот мог сам заказать неугодного или получал соответствующее указание из Еревана.
Убивали ли азербайджанцев? Не знает. Его дело принеси-уноси. Помимо них в Москве еще несколько групп, каждая со своими целями и задачами. Взаимодействие через кураторов. Об Артуре в курсе, поскольку Ашот сам был вынужден сообщить, чтобы объяснить столь стремительное бегство из Москвы, и вообще, соблюдение диких мер предосторожности. 
Аветисов до того был деморализован, что даже не соображал, почему я так много вопросов задаю по азербайджанскому направлению. Он просто отвечал. Видимо, уже поставил на себе крест…
- Как же вы все-таки поступили с Аветисовым? - не сдержался и полюбопытствовал Прилизанный. - Вы его… как бы… ликвидировали?
Вновь отошедший от сцен прошлого Длинный недовольно поморщился. Ответил через несколько минут. Вернее, спросил:
- А как вы поступили бы на моем месте?
Захваченный врасплох, Прилизанный вздрогнул. После с досадой заворчал.
- Собственно, почему я должен быть на вашем месте? Меня и мое устраивает.
- Ясно… - потупил глаза Длинный. После молча уставился на Арзумана.
- Оставить его в живых, подвергнуть опасности не только себя, но и товарищей. Дело, наконец, которое тебе поручили…
- Братан, ты забыл сколько пакостей они нам сделали? - беспардонно ринулся в диспут Ветеран в тельняшке. - А этот хрен еще бабки собирал на войну. Попадись в их руки, с тобой не церемонились бы.
- Понятно...
- Это очень трудный вопрос. - После некоторой паузы высказалась и Гюлечка.
- А я бы отпустил…
Все повернулись к Бакинцу. У того глаза разбежались, как бильярдные шарики.
- Что уставились? - он огрызнулся. -  Тоже мне, вершители судеб! Чувак ему… - указал он на Длинного, - жизнь спас. Как тогда Карен мне*. Разве не так?
Длинный кивнул.
- Вот тебе и мой ответ...
Ганмуратбек тихо закашлялся. После лаконично высказал.
- Городской прав. Долги надо возвращать.
- А ты, Балабеков?
- Однозначно, ты его отпустил, - улыбаясь, я ответил. - Лучше расскажи…

- Мы выехали из Зеленого дома на двух машинах. Я за рулем “Нивы”. За мной на нашем раскрашенном “воронке” - Романовы с Аветисовым. Через час я свернул с дороги в лесок. Оставив машину между деревьями, сам перебрался в Газик и сел рядом с пленным. Рука его была прикреплена к Толику, так что Аветисов оказался между нами. 
Машина тронулась. Я освободил армянина от наручников. Он, массируя запястье, как-то рассеянно посмотрел.
Я протянул ему греческий паспорт Багдасаряна.
- Теперь ты Леонид Попандопуло. Может на всю оставшуюся жизнь...
Сейран тупо уставился на ксиву. Я понял - единственное, что он в этот миг сообразил - его убивать не будут.
- Ты чем-то похож на Ашота. Вернее, на него в молодости. Повезло.
Ответил он тихим голосом не сразу, после, как все в себе переварил:
- У меня нет денег...
Я протянул ему пачку долларовых банкнот. Он не решался брать, видимо, ступор еще не прошел. Я сунул деньги ему в руки.
- Значит, не убьете…
Тут слезы безмолвно начали литься по его щетине. И, прикрыв лицо руками, он разрыдался.
- Успокойся, все позади.
- Когда вы… пристрелили собак, я подумал, вы и меня… Там же…
- Успокойся и внимательно выслушай. Потому, что от твоих действий будет зависеть и участь твоих родных...
Страх вновь парализовал его, и он впился в меня мокрыми от слез глазами.
- ...Ты летишь в Афины послезавтрашним рейсом. Вот билет… Если мои догадки верны, то люди, встречающие тебя в афинском аэропорту, будут ждать исключительно предъявителя этого паспорта. И им абсолютно будет наплевать, что, ты, возможно, не тот человек, который оплатил этот сюжет. Скорее эта международная организация, помогающая людям за конкретные бабки исчезнуть, идентифицируясь в другую личность. Вполне вероятно, что тебя где-нибудь на берегу Эгейского моря ждет собственный домик с видом на море и, если повезет, даже небольшая яхта у причала. И вряд ли Ашот, понимая, что за ним будут охотиться и в Армении, и в России информировал хоть кого-то о своем перевоплощении, включая и членов семьи, для которых после случая с Маргаритой Гаспарян, он давно чужой...
Денег на первое время хватит. Можешь нанять адвоката, если что не так. Постарайся быть похожим на фото в паспорте. Ты обрусевший грек из России, потому не владеешь языком. Всю жизнь мечтал оказаться на исторической родине, копил деньги. Вот твоя основная легенда. Детали додумаешь сам.
- Моя семья…
- Прибудет следом. Это я тебе обещаю. Напиши пару строчек… - я передал ему заранее подготовленную бумагу с ручкой. - Пусть твои доверятся людям, которые с ними свяжутся. 
- …
- И теперь последнее… Аветисов, ты мне веришь?
- Теперь, да. Как я после этого могу не верить? - он уже успокоился. Вытер ладонью слезы и спрятал деньги.
- Тогда должен осознать, что, если хоть в чем-то уклонишься от инструкции, я тебя выслежу…
- Это лишнее, - он дрожащим голосом перебил. - Я лучше сам загрызусь. Если бы не ты, Ашот меня тоже... И ты сделал мне подарок. Мы мечтали перебраться в Москву. Ашот обещал. Потому и я как раб прислуживал. О Греции даже не мечтал.
- Вот ключи от “Нивы”. Доберешься. Машину оставишь где-нибудь на стоянке и уничтожишь всякое напоминание о себе. Скоро мы тебя высадим, Аветисов, и больше не увидимся. Не забудь мои наставления.
Дальше молчали. Перед тем как выйти, он неуверенно спросил.
- Ведь ты не мент?
- Какая разница?
- Ну да… Но почему со мной провозился?
- Как договорились. Ты мне жизнь спас. Все справедливо.
Он натянуто улыбнулся. Я внимательно вгляделся в его вдруг забегавшие глаза.
- Ты хочешь сказать, поступил бы иначе?
- Я… не знаю… - он опустил голову.
- Ладно, проваливай… 

Некоторое время ехали молча. Наконец, Толик высказался.
- Напрасно… Еще денег дал! Тебе бы в монастырь.
- Боишься, тебе мало достанется?
- Не в этом дело. Я хочу понять.
Павел одобряюще кивнул. 
- Он спас мне жизнь. Что тут непонятного?
Я уловил в зеркале крайне удивленный взгляд старшего Романова.
- Ты уверен, что он не стуканет? - после паузы раздраженно спросил Толик.
-...
Я устало провожал взглядом мелькающие в ночной тишине серо-черные образы осени. Внезапно начался ливень. Вспомнил. Когда приезжали, тоже шел дождь. А сейчас вода сверху лилась, словно из колодца Всевышнего...
- Я привык платить по счетам. Если вы считаете иначе, то пора нам разбежаться.
Романовы в зеркале переглянулись.
- Ты хоть понял, что ляпнул? - разозлился Толик. - Из-за сраного хача…
- Дело не в нем…
Мне действительно стало до мути тоскливо. Может, потому что сомневался?
- Даже животным присуща благодарность. Неужели мы хуже?
Романовы вновь переглянулись.
- Он свидетель. Значит, угроза. Мир такой. Или ты, или тебя, - неуверенно высказал Павел.
- Если равняться на мир, надо быть сволочью...
Романовы замолчали. Кажется, усиленно перемалывали услышанное.
- ...Вероятность того, что Аветисов побежит в ментовку, ничтожно мала. Он не идиот, чтобы подставиться. И даже в этом случае на нас выйти практически невозможно. Так что расслабьтесь...
Через некоторое время Толик произнес:
- Я изменил свое отношение к Кавказу, после как тебя встретил.
- Он раньше был уверен, что на Кавказ надо штук 10 атомных бомб сбросить, - заулыбался Павлик.
- А как же ваша сестренка?
- Ну ее-то мы вытащили бы! - задумавшись на мгновение, ляпнул Толик и расхохотался своей первобытнообщинной шутке. - Паша, ты когда снимешь этот ментовской горшок с головы? Его бы под жопку наседкам, чтобы цыплят вынесли. Ха-ха-ха!..
- Иди ты!.. - сконфузился Павел, но в тот же миг и сам рассмеялся, видимо, наглядно представив эту картину.
Я с улыбкой наблюдал, как братья беспечно ржали, пытаясь состязаться друг с другом в острословии.
“В начале было Слово...” - невольно вспомнил. Джулия любила цитировать из Библии.
“Наверное, так и было... Хотя, без слов было проще..."

ПРИМЕЧАНИЕ:

*см. Однажды в Карабахе, История вторая