Бешенство. -

 
               

                Рассказ основан на реальных событиях.

                (Создатель рисунка Вадим  Камков.)

 
  В эту субботу я пришел к бабушке с перевязанной кистью правой руки. Моя
  домашняя собака Багира, породы «Черный королевский дог», во время кормёжки,
  не с того не сего, цапнула меня за руку, прокусив на правой ладони
  указательный и средний палец практически до кости. Уж не знаю, показалось ли
  ей, что я хочу отобрать у нее еду, или еще что нашло на нее, но ухватила она
  меня тогда очень прилично.
    - Что с рукой, порезал что ли? - Собралась как всегда читать Евангелие.
    - Да нет. Поморщился я. - Багиру кормила, она меня за руку ухватила.
    - Багира?! - Насторожилась бабушка и опустила на колени Евангелие. - Это
  ваша здоровая собака?! Посмотрела она на меня поверх очков.
    - Да. Кивнул я головой.
    - Когда она тебя укусила? - Явно взволнованно спросила бабушка.
    - Вчера днем.
    - Вы проверялись? - Продолжала допытывать меня бабулька.
    - О чем ты?
    - Собаку проверяли на бешенство? - Продолжала все сильнее и сильнее
  волноваться бабушка.
    - Я не знаю. Пожал я плечами.
      Бабушка отложила Евангелие и тут же выскочила со своей веранды в коридор,
  где на стене висел настенный телефон. Сняв трубку, она минут пять
  разговаривала по телефону с моей мамой, выясняя, водил ли кто-нибудь нашу
  собаку в ветлабораторию для проверки на бешенство? Разговор был очень
  эмоциональный, но безрезультатный, так как никто, конечно, Багиру в
  лабораторию не водил и санитаров на дом не вызывал. Да и когда, и кому было
  этим заниматься? Отец с матерью с утра до вечера на работе. Да если честно, об
  этом бешенстве никто из родителей и не думал, да вообще, о нем они тогда
  ничего не знали и поэтому не переживали. Что нельзя сказать про мою бабушку,
  которая после разговора с матерью вернулась к себе на веранду, мрачнее
  грозового неба.
    - Что рука болит? - Глянула на меня бабушка с озабоченным видом.
    - Вчера болела. Ответил я. - А сегодня уже не болит.
    - Не болит! - Поморщилась бабушка. - Вот получишь сорок уколов в живот,
  так заболит.
    - Сорок уколов в живот?! - Воскликнул с удивлением я.
    - А ты как думал! - Нахмурилась еще больше бабушка. - Бешенство это тебе
  не шутка! - Господи помилуй. Перекрестилась она на икону. - Не дай Боже! –
  Пронеси!
      Для меня, тринадцатилетнего мальчишки, о том, что такое это загадочное
  бешенство? В те беззаботные, детские годы, вообще ничего не было известно.
  И поэтому я крайне был удивлен такому беспокойству моей бабушки и особенно
  ее странным словам о каких-то сорок уколов в живот.
    - А зачем сорок уколов делать в живот? – спросил я робко.
    - Чтобы не взбеситься и остаться в живых, – выпалила бабушка. Но, увидев
  мой испуг, поспешила успокоить меня: – Но я надеюсь, что до этого не дойдет. -
  В понедельник я сама займусь этим делом. – Позвоню в лабораторию и попрошу
  проверить вашу собаку. Бабушка замолчала на минуту, потом протянула руки
  и посмотрела на меня. - Гляди, руки до сих пор трясутся. - А мне еще Евангелие
  читать.
    - А что, это бешенство правда очень опасное?
    - Опаснее и страшнее этого ничего нет! - посмотрела на меня бабушка глазами
  человека, который, видимо, знал про эту болезнь не из книг и не понаслышке,
  а, вне всякого сомнения, соприкасался с ней.
    - Я расскажу тебе, что такое бешенство, - воскликнула бабушка. – Только
  сначала нужно как-то почитать Евангелие.
      Бабушка посидела минуту, успокоилась и, наконец, собралась и начала читать
  Евангелие. Закончив свое правило, она посмотрела на меня и вновь задала
  вопрос, который уже звучал.
    - Рука не болит?
    - Да нет, бабушка. – Ты же уже спрашивала. – Недовольно поморщился я.
    - Ну ладно, - вздохнула моя сердобольная бабулька, перекрестила лоб,
  поцеловала обложку Евангелия и, завязав ее в платок, убрала в сторону.
  Образовалась пауза минуты на две, во время которой бабушка смотрела в пустоту,
  а я с нетерпением ждал, когда она начнет свой рассказ. Наконец, она оставила
  свои мысли, и вернулась в реальность. - Скажи, а у Багиры твоей, когда она
  укусила тебя, глаза не красными были? - посмотрела она на меня.
    - Нет, - отрицательно покачал я головой.
    - А хвост у нее висел?
    - Бабушка, он у нее всегда висит. – Улыбнулся я.
    - Знаешь что, не умничай! – нахмурилась моя строгая бабулька. - Бешенство -
  это тебе не шутки. - Ты знаешь, как при царе называли эту болезнь?
    - Как?
    - Дьявольская! Нахмурила своё лицо до предела бабушка.
    - Дьявольская?! Выпрямился я на своём табурете. - Почему?
    - Потому что больные бешенством выглядели как дьявол. – Особенно собаки.
  Они обязательно имели красные глаза, поджатый хвост, взъерошенную щетину
  на сгорбленной спине и полный рот слюнявой пены.
    - Слюнявой пены? - Переспросил я.
    - Да. Эта слюна смертоносная, и если даже попадёт человеку только на кожу,
  то этот человек обязательно заболеет бешенством. - А исход от этой заразы
  только один - смерть!
    - Смерть?! - Воскликнул я.
    - Да. Потому что лекарств от этой заразы нет.
    - И что такого человека никак нельзя спасти? - Что вообще нет никакой
  возможности?
    - Ну не совсем нет, - воскликнула бабушка. - Сейчас вот эти сорок уколов
  делают в живот. - А раньше только одна возможность была. - Воскликнула
  бабушка. – Нужно было не упустить время и вовремя вырвать пузырь со слюной из-
  под языка заражённого.
    - Вырвать из-под языка пузырь со слюной? - Удивлённо переспросил я.
    - Да, - подтвердила бабушка. Потом на минуту замолчала и наконец, собралась
  и рассказала мне всё, что она знала про бешенство.
    - Когда человек заболевает бешенством, у него под языком, прямо у основания
  появляется пузырь и начинает расти, увеличиваясь с каждым днём в своём объёме.
  Растёт этот пузырь сорок дней.
    - Сорок дней! - Воскликнул я. - Это поэтому сорок дней делают уколы в живот?
    - Да, наверное, – воскликнула бабушка и продолжила. – Так вот, когда этот
  пузырь вырастает и лопается на сороковой день, то тогда такого человека уже
  не спасти. - Но если этот пузырь удалить за два-три дня до сорокового дня, до
  того момента, пока ещё пузырь не стал тонким и не лопнул, - то такого человека
  можно было спасти.
    - Боже мой! - Воскликнул я. - И что были такие случаи спасения?
    - Да, - ответила бабушка. - Раньше были такие знахари, которые могли
  определить точное время, когда вырывать этот пузырь. – Такой случай один раз
  произошёл на моих глазах.
    - Когда?
    - Давно, после революции. - Мне тогда 10 лет было. И поэтому я хорошо
  его запомнила.
    - Расскажи, – попросил я.
    - Хорошо. - Согласилась бабушка. - Только воды выпью. – Выпив стакан воды
  из графина, она вытерла губы ладонью и начала свой рассказ.
    - Я уже подробностей не помню, много лет прошло. – Но однажды осенью
  повадились волки нападать на нашу отару овец на летнем пастбище. – В тот год
  тёплая осень была, поэтому мы овец в степи на стане и задержали до октября. –
  Так вот, примерно в середине октября повадились на стан нападать волки, ночь
  пройдёт, овца зарезана, вторая ночь – вторая овца. – Отец говорит тогда брату
  Ивану: – Возьми ружьё и проследи, это волк-одиночка. – Почему ты решил, что
  это Волк одиночка, а не стая. Спросил отца Иван. - Была бы стая волков, всех
  овец сразу бы порезали. – Хорошо, – ответил Иван, взял ружьё и ночью стал
  дожидаться этого волка.
      За Иваном в ту ночь увязался его друг детства, одногодка Михаил. Ну, в
  общем, Иван выждал этого волка и в эту же ночь застрелил, оставив на месте в
  степи. А Михаил, этот его друг, решил этого волка поближе рассмотреть. Я уж не
  знаю, как там дело было, и как он там разглядывал этого волка, шевелил его
  труп или нет. Но слюна этого волка, видимо, где-то попала ему  на кожу, и
  Михаил вскоре после этой охоты заболел бешенством.
    - Это что, и волки тоже могут болеть бешенством?
    - Хм. - Конечно, - воскликнула бабушка. – Любые животные, даже домашние
  кошки. - А уж волки и другие дикие животные - первые разносчики этой заразы.
    - Понятно, – воскликнул я. - Рассказывай, что же было дальше.
    - А дальше… – продолжила свой рассказ бабушка. – Примерно через неделю
  Михаил обратил внимание, что у него под языком вдруг появился небольшой
  пузырь, похожий на водяной мозоль, или, по народному, волдырь. - Вначале он
  не придал этому значения. - Подумал, что, может, горячей едой обжёг, и поэтому
  появился этот волдырь. Но когда этот пузырь стал расти, тогда Михаил рассказал
  об этом своим родителям, которых сильно напугал, так как они, к счастью,
  знали, что это такое. Посадив сына на бричку, отец сразу отвез Михаила к
  одному старику-знахарю в село Бурное. Старик осмотрел парня, посчитал дни с
  момента охоты на волка и сказал, чтобы его привезли к нему на 39-й день с
  момента охоты.
    - А почему именно на 39-й день? – спросил я.
    - Потому что нужно было выждать тот момент, когда слюна созреет, но пузырь
  ещё не тонкий. – Только в такой момент этот пузырь вырывают щипцами.
    - Щипцами? – поморщился я.
    - Да, – подтвердила бабушка. – Вырывали щипцами, и рану потом прижигали
  раскалённым кончиком ножа или скальпеля, если он был.
    - Какой ужас! – перекосился я гримасой.
    - Да, - нахмурила брови бабушка. - Процедура очень болезненная. - Полный рот
  крови после этого. Но жить захочешь и не то вытерпишь.
    - И куда потом девался этот пузырь?
    - Закапывают куда-нибудь, подальше и глубоко в землю.
    - Фу, гадость, – продолжал морщиться я. Потом посмотрел на бабушку и
  спросил: ну и что, этому Михаилу вырвали этот пузырь?
    - Слава Богу, вырвали, спасли парня, - ответила бабушка, а потом помолчала
  секунду и воскликнула: - А другого мужчину не спасли.
    - Это кого ещё? – спросил я.
    - Мужчину одного. Но этот случай мне мама рассказала. Кто этот мужчина?
  И какая причина его заражения? Я не помню, много лет прошло. - Помню только,
  как мама рассказывала, что этого мужчину к знахарю его брат привёз, и привёз
  его поздно. - Упущен был момент, когда можно было пузырь вырвать.
    - О Боже! - воскликнул я. - И чем всё закончилось?
    - Знахарь этот, как увидел этот пузырь, так и шарахнулся от мужика. Схватил
  за руку его брата и, уведя в сторону, сказал, чтобы тот быстрей, без
  промедления,
  вез своего брата домой и обманно закрыл бы в какой-нибудь сарай.
    - Обманно закрыл в сарай?! - Зачем?
    - Затем, что тот мужик был обречён! И чтобы никто не пострадал от него! -
  Его нужно было изолировать от других людей. - Знахарь сказал этому мужчине,
  чтобы он ни при каких условиях не открывал брата, как бы тот ни просил его
  выпустить.
    - О Боже, у меня уже мурашки по коже, - сжался я.
    - Рано ещё твоим мурашкам по спине бегать. - Самое страшное впереди, -
  продолжила рассказ бабушка.
    - Когда знахарь все объяснил брату зараженного, то тут же забежал в дом
  и закрылся. А тот мужчина посадил брата на бричку и повез домой. На вопрос
  зараженного брата: - Почему мы едем домой? Мужчина, едва сдерживая слезы,
  ответил ему: – Все хорошо, знахарь сказал, что все пройдет. Так он привез
  брата домой и обманом попросил зайти в их каменную конюшню. – А когда тот
  вошел, закрыл дверь и повесил замок.
    - Господи, какой ужас! - воскликнул я. - И как себя повел этот зараженный
  брат?
    - Когда мужчина его закрыл, он, конечно же, все понял. – Начал плакать
  и кричать, чтобы брат открыл дверь и выпустил его.
    - И что этот мужчина? – сам уже едва не плача от жалости спросил я.
    - Тоже плакал под дверью, но дверь не открывал. - А потом…
    - Что потом? – спросил я.
    - А потом началось, – продолжила бабушка. – Не прошло и часа после того,
  как братья вернулись домой, как пузырь у зараженного брата во рту лопнул,
  и пена вышла наружу. Вот тут-то и начался ужас.
    - У меня опять мурашки побежали! – потер я свои плечи.
    - Вот теперь да. Настало время твоим мурашкам бежать. Бабушка замолчала
  и тут же продолжила: - Как рассказывала моя мама, все началось с того,
  что зараженный брат вдруг перестал плакать и замолчал.
    - Замолчал? - удивился я.
    - Да. - Мама рассказывала, в сарае было тихо минут пять. - Мужчина, который
  сидел на земле, опираясь спиной о дверь, окликнул его, но в ответ – тишина. -
  И вдруг сильнейший удар в спину через дверь и дикий, нечеловеческий рев из
  сарая.
    - Господи! – воскликнул я.
    - Да! Так и было! – посмотрела на меня хмурым взглядом бабушка. - С этой
  минуты все и началось. Весь сарай загремел и заходил ходуном. - Страшный рев
  и дикие крики доносились из сарая около часа, а через час все стихло.
    - Почему?
    - Потому что он убился, – ответила бабушка. – Его брат это мужчина, около
  часа не решался в сарай дверь открыть, очень боялся. За это время людей
  набежало полсела! - Всем любопытно, а дверь открыть смелых нет. - Ну а когда,
  наконец, решились, и дверь открыли… - Бабушка замолчала и с прискорбным
  видом покачала головой.
    - Что? - спросил я. - Что там было?
    - Страшная картина, - продолжала качать головой бабушка. – Все стены,
  все кругом в крови. А на одной стене, там, где он разбил себе голову, его
  мозги.
    - Мозги! - воскликнул я.
    - Да, и его труп под этой стеной.
    - Ужас!
    - Да, - согласилась бабушка.
    - А что было потом, куда этого мужика дели?
    - Приехали санитары в резиновых костюмах, уже тогда такие костюмы были
  после империалистической войны. Так вот, приехали, зашили тело в мешок
  и вывезли, неизвестно куда.
    - А с зараженным сараем что сделали? – поинтересовался я.
    - Не знаю, может, его потом обработали чем-нибудь. - Мама не рассказывала.
    - Да. - Жуткая история.
    - Это бешенство. Вновь нахмурилась бабушка. Поэтому и относиться к этому
  нужно очень серьезно. - Не дай Бог эту заразу кому-нибудь подхватить! - Не дай
  Бог.
      Наши очередные посиделки с бабушкой в этот субботний вечер на этом
  и закончились. Я, как всегда, лег спать в зале, на свой диван. И хотя в этот
  поздний вечер я не трясся под одеялом, как всегда, после страшных бабушкиных
  рассказов, но все же еще долго лежал и думал о той печальной истории, которую
  мне этим вечером рассказала моя бабушка.
      В понедельник бабушка, как и обещала, вызвала санитара к нам домой, чтобы
  проверить Багиру на бешенство. Санитар взял анализ, и вскоре мы получили
  отрицательный результат. Слава Богу, Багира была здорова. Не хотелось бы
  получить сорок уколов в живот или еще хуже – щипцы в рот! Хотя, если честно,
  я сильно сомневаюсь, что уже в то время нашелся бы хоть один знахарь, который
  смог бы совершить такую сложную операцию. Все такие знахари к тем годам,
  конца двадцатого века, давно вымерли как мамонты и динозавры, унося за собой
  в могилу и все свои знания.



                ( Август 2024 г).