Чёрная Прага

Осень 2016 года для Михаэля Деволя складывалась в одну длинную чёрную полосу. Проблемы со здоровьем и вечная нехватка денег сдавливали ему грудь, не давая свободно дышать. Экономический кризис, словно мистическая сила, вымел с полок магазинов все его любимые деликатесы. Одиночество только добавляло горечи его жизни, усиливая мрачное чувство замкнутости. 

Холодными вечерами, сидя у старого камина, Михаэль думал о вечности. Думал о жизни. Думал о том, как всё это могло закончиться. Одиночество — это вечность, одиночество — это бесконечность. Такие мысли, как серые мыши, бегали в его голове. Всё в его маленькой питерской квартире словно отражало его состояние: пыльный шкаф, почерневшая от нагара плита, холодильник, будто пустая пасть, открытая в беззвучном крике. На журнальном столике царил хаос: разбросанные детские фотографии Михаэля, грязная посуда — всё перемешалось в один абсурдный натюрморт. 

В тяжёлые минуты Деволь обвинял во всём своего французского прадеда, Поля Деволя, вспоминал его грехи, о которых часто говорила его бабушка. Можно было бы гордиться прадедом — завести три семьи в трёх разных странах кажется чем-то вроде подвига. Но Михаэль чувствовал, что все эти "подвиги" отразились на его жизни, как отражается удар от мощного камня, брошенного в тихую воду. 

В такие мрачные моменты Михаэль всё чаще задумывался о самоубийстве. Петля, таблетки — они становились частыми гостями в его мыслях. Спасала только работа — странная, но увлекательная. Михаэль был сценаристом в маленьком театре Александра Шпица, человека неоднозначного, но известного в творческих кругах. Шпиц любил ставить пьесы трэшевого характера, с обилием чёрного юмора и мрачных концовок. Актёры театра, словно больные, метались между депрессией и манией, в вечном поиске "медового выхода". 

Многие не выдерживали и года в этом театре — нервные срывы сменялись уходами, и они бежали, как только могли, подальше, в поисках светлой жизни. Но Михаэль был исключением. Он любил свою работу. За месяц мог осилить написание трёх пьес — работа шла беспрерывно, как водоворот. Хроническое недосыпание стало нормой. И так всё катилось до октября 2016 года: не было любви, не было перспективы, не было жизни. 

28 октября 2016 года стрелки на старых часах в спальне Михаэля Деволя ещё не добрались до семи утра. Будильник молчал. Утро казалось обычным, спокойным, как вдруг за окном раздался леденящий душу звук. Михаэль открыл глаза и прислушался; сердце его забилось быстрее. Тональность звука напоминала сирену воздушной тревоги, но что-то в нём было другое. 

Занавески, давно не стиранные, распахнулись перед его глазами, и то, что он увидел, казалось кадром из голливудского фильма. В небе висели странные объекты, похожие на диски. И они множились. Появлялись из ниоткуда, становясь всё больше и больше. Михаэль смотрел с ужасом, боясь поверить своим глазам. Мечта человечества — первый контакт с внеземным разумом — наконец-то свершилась. И контакт, похоже, был воинственный. 

Улицы, забитые людьми, манили его. Михаэль с детства любил фантастику, всегда мечтал увидеть своими глазами инопланетян. Но внутренний голос подсказывал ему: "На улице — смерть. Останься дома."

Михаэль застыл у окна, прижатый к стене собственных страхов. Внутренний голос кричал: "Сиди тихо. Не двигайся. На улице — смерть." Но другой голос, едва слышный, тонкий, почти шепчущий, пробуждался в нём, как старый друг: "Сходи, посмотри. Тебе это надо. Ты всю жизнь ждал этого момента." 

Он никогда не был смельчаком. Его жизнь шла по заранее намеченному пути, шаг за шагом. Но что-то в этой неизвестности манило его. Фантастические рассказы, которые он читал в детстве, оживали прямо у него перед глазами. И если это был конец света, то почему не быть на передовой?

Он стоял у окна, сердце билось как сумасшедшее. "Пойдёшь ли ты?" — думал он. "Или станешь трусом, как и все остальные?"

Решение пришло быстро и неожиданно. Он накинул пальто и вышел на улицу, захлопнув за собой дверь. Город был охвачен паникой — люди бегали, кричали, некоторые падали на колени и молились. Но Михаэль шёл быстро, пробираясь сквозь толпу, словно его вела какая-то невидимая сила. Его тело действовало само по себе, как будто следовало заранее прописанному сценарию.

Когда он подошёл к центру площади, увидел их ближе. Огромные, блестящие диски висели в небе, словно нарушая законы физики. Люди вокруг него смотрели в небо, рты открыты от ужаса. Но Михаэль вдруг почувствовал странный прилив энергии. Всё вокруг затихло. Он осознал, что не боится.

"Что дальше?" — спросил он себя. Он не знал, что ожидает его, но страх ушёл, уступив место чему-то большему — чему-то глубокому, что он не мог выразить словами.

И тут он заметил человека — или, точнее, не человека. Фигура, закутанная в странный металлический плащ, шагала к нему из переулка. Лицо было скрыто под капюшоном, но Михаэль мог поклясться, что существо смотрело прямо на него. Не мигая. Не двигаясь. В груди вдруг что-то ёкнуло — не страх, нет, но осознание того, что в этой встрече есть смысл.

Михаэль стоял, не в силах двинуться, пока существо приближалось. В ушах звучало глухое эхо, словно кто-то невидимый пытался ему что-то сказать. И с каждым шагом этого незнакомца звук становился всё громче. Вскоре Михаэль понял — это не звук. Это слова. И они звучали внутри его головы.

"Ты был выбран," — сказал голос, глубокий и ровный. "Ты — связующее звено между нашим миром и вашим. Мы наблюдали за тобой. Видели твои страхи, твои страдания. Видели твоё одиночество. И мы знаем, почему ты здесь."

"Почему я здесь?" — прошептал Михаэль, не понимая, к кому он обращается — к себе или к этому существу.

Голос ответил, как будто прочитал его мысли: "Ты здесь, потому что жаждешь познать истину. И ты готов сделать шаг за пределы своего мира. Иди с нами, и ты обретёшь то, чего никогда не мог найти здесь."

Михаэль почувствовал, как что-то внутри него разрушается — старые стены, старые страхи, старое "я". Он мог либо вернуться в свою маленькую квартиру, в свою маленькую жизнь, либо шагнуть вперёд, в мир, о котором он даже не мечтал.

"Я иду," — прошептал он. И с этими словами, как будто освобождённый от всех цепей, он шагнул навстречу неизвестности.

В этот момент раздался глухой удар в дверь, будто кто-то снаружи хотел прорваться внутрь. Михаэль и Петр переглянулись, их сердца бешено заколотились.

— Михаэль, — раздался тихий женский голос, нежный, но жуткий, доносящийся с той стороны двери. — Открой мне. Я знаю, что ты там.

Это был голос его давно умершей бабушки. Михаэль почувствовал, как кровь стынет в его жилах. Он знал этот голос так хорошо, но не мог поверить своим ушам. Глаза Петра расширились от ужаса, его дыхание стало прерывистым.