Рассказ о Маше, которой испортили планы

– М-да… — задумчиво протянул Николай. — Вижу я, Марусенька, что кухня тебя так и не полюбила.

Он заглянул на кухню после того, как услышал доносившиеся оттуда вопли падчерицы. Разбитая пол-литровая банка с аджикой лежала на полу, Маша, негодуя, оттирала красные капли с кафеля. Половина кухни, шкафчики, раковина — все до потолка было испачкано в аджике.

– В миллионный раз прошу вас не называть меня Марусей! — раздраженно крикнула Маша, продолжая орудовать тряпкой.

– Там у тебя кипит, — спокойно сказал Николай, указывая на плиту.

За спиной у Маши началось настоящее светопреставление. Накипь из кастрюли с курицей поднялась шапкой и, загасив огонь, растеклась по всей плите.

– Вот же! Да что ж такое?! — воскликнула она, бросаясь к плите.

Николай подошел и выключил газ.

– В триста шестьдесят пятый раз говорю тебе: кухня тебя полюбит тогда, когда ты ее полюбишь, Маруся. М-да…

– Не учите меня жить! — прорычала Маша. — И не лезьте под руку!

Николай только рукой махнул.

***

Николай и Галина не спали уже вторую ночь. Маша, внезапно вернувшаяся домой из Питера, жила с ними уже месяц и почти каждый день находила повод для новой ссоры. Атмосфера в некогда дружном доме стала нервной и беспокойной.

– Это я виновата, — вздохнула Галина. — Я ее упустила.

– Брось, — успокаивал ее Николай. — Ты здесь точно ни при чем. Ты с самого детства с нее пылинки сдувала.

– Вот и выросла эгоистка.

– Кроме того, мы с тобой сделали все, чтобы дать ей путевку в жизнь. И не твоя вина, что она занималась чем угодно, только не учебой.

– Наверное… — устроившись поудобнее, Галина положила голову на грудь мужа.

— И все-таки, Коля, мне кажется, не все так просто, — добавила она минуту спустя. — Может быть, с ней что-то случилось там? И она таким образом просит у нас помощи?

– Ну, знаешь ли! — Николай был искренне возмущен, и Галина знаком попросила его говорить тише. — Ей уже не пятнадцать лет, чтобы таким способом привлекать к себе внимание. Она живет с нами целый месяц, и, судя по всему, ее все устраивает. Ни работы, ни мужа, одни гульки на уме. Вспомни, какой она в детстве была. Училась кое-как, помочь не заставишь, все из-под палки. Просто, знаешь…

Николай резко выдохнул.

– Просто характер не лечится, вот и все.

Галина промолчала. В глубине души она понимала, что муж прав. Николай пришел в их семью, когда Маша училась в девятом классе. Их отношения сразу не заладились, но Галина думала, что вскоре дочь перерастет подростковую ревность, и все будет хорошо.

Но она ошибалась, дальше было только хуже. А сейчас вернувшаяся в отчий дом повзрослевшая дочь вела себя так, словно во всех ее неудачах были виноваты они с Николаем.

Что нужно сделать, чтобы наладить мир в их маленькой семье, Галина не знала.

***

Как-то вернувшись домой с работы, Николай еще в прихожей почувствовал запах гари. Он ринулся на кухню и выключил газ. Тут же хлопнула балконная дверь и на кухню с криком «Шарлотка!» влетела Маша.

Мать попросила ее присмотреть за пирогом, а она, заболтавшись по телефону с приятельницей, напрочь о нем забыла.

Не обращая внимания на отчима, она открыла духовку и выудила оттуда обгоревший пирог. Увидев выражение лица падчерицы, Николай только головой покачал.

Немного позже, обрезав черные края, они втроем мирно пили чай с оставшейся шарлоткой. Впрочем, идиллия длилась не более двух минут.

– Ох, Маруся, Маруся! — нарушив молчание, Николай укоризненно покачал головой. — Несчастный тот, кто рискнет взять тебя замуж!

– Дался же вам этот «замуж»... — буркнула Маша, то и дело поглядывая в телефон.

– Впрочем, судя по всему, это тебе и не светит, — заключил Николай, ополаскивая в раковине свою чашку.

– Что вы имеете в виду?

Маша вскинула на него взгляд, но Николай, ничего не ответив, вышел.

На кухне они остались вдвоем с матерью. Маша угрюмо нахохлилась, повисло тяжелое молчание. Желая прервать затянувшуюся паузу, Галина спросила:

– А с работой у тебя что?

– Это что, допрос? — взвилась Маша. — А следующий вопрос какой? Спросишь, когда я уже съеду от вас, наконец?

– Не придумывай. Ничего подобного я спрашивать не стану, — смутилась Галина.

– Ты не станешь, а он станет!

Машу было не остановить. Она вскочила, ее глаза засверкали.

— Не дождетесь! Это и моя квартира тоже! Я имею право тут жить!

– Успокойся, Марусенька. Никто тебя из отчего дома не гонит, — негромко сказал незаметно появившийся на кухне Николай.

– Да не называйте меня Марусей! — Маша завопила так, что у нее у самой в ушах зазвенело.

– Просто мы за тебя переживаем, — не поведя бровью, спокойно закончил свою мысль отчим. — Ты посмотри только, во что ты превратилась. Выглядишь на десять лет старше, готовить не умеешь, по дому ничего не делаешь, работать не хочешь. Кому ты такая нужна будешь, когда нас не станет?

– Отстаньте от меня!

Заскочив в свою комнату и хлопнув дверью, Маша до боли стиснула кулаки. Как же они достали ее своими упреками! Каждый день пилят и пилят, и все одно и то же — «замуж», да «работа».

– Надоели… — бурчала Маша. — Я совершеннолетняя. Как хочу, так и живу. Как хочу, так и выгляжу.

Впрочем, слова Николая сильно задели ее за живое. Почти то же самое сказал ей, выставляя ее за порог, решивший вернуться к жене питерский возлюбленный.

В душе поднялась волна возмущения. Ладно мать, но Николай-то какое право имеет постоянно ее попрекать?! Он ведь даже ей не отец!

Нужно что-то делать. Только что?

Маша всерьез задумалась. Под одной крышей с отчимом ей точно не ужиться.

Съехать не вариант, аренда квартиры стоит дорого, а у нее нет денег. Да и не хочется никуда съезжать.

«Да, он здесь прописан», — нервно думала она. — «Но это в первую очередь квартира папы и мамы. Есть, вроде как, еще какой-то папин сын от первого брака… Но о нем давно уже ничего не слышно. Как бы то ни было, я здесь живу с самого рождения!»

И тут ее осенило. Она должна заставить ненавистного отчима уйти!

Только как? С матерью Николай вел себя безупречно, и не было похоже, что у него кто-то есть на стороне.

«Но не может же быть, чтобы такой тиран был святошей», — размышляла Маша. — «Значит, нужно постараться что-нибудь на него накопать».

***

Начать свое «расследование» она решила с комнаты отчима. Когда ни его, ни матери не было дома, Маша принялась за поиски.

Она не знала толком, что именно ищет, но интуиция вела ее по комнате. Лениво пробежавшись взглядом по полкам с книгами, она пересмотрела одежду Николая, а потом ее взгляд упал на раскладной диван.

Она знала, что в самом большом ящике хранятся семейные альбомы и архивные документы. Может быть, ей повезет, и она отыщет там что-нибудь?

Опустившись на колени, она выдвинула ящик и вскоре обнаружила словно спрятанную от посторонних глаз небольшую серую сумку из кожзама. В ней она нашла пухлую картонную папку. Ее сердце учащенно забилось — там лежали документы Николая! Среди разных справок и выписок Маша нашла! Вот оно!

Вечером этого же дня, дождавшись, когда мать вернется домой, Маша предъявила ей обнаруженный «вещдок».

– На, полюбуйся!

– Что это? — недоуменно хлопая глазами, спросила Галина.

– А ты посмотри.

Продолжая недоумевать, Галина просмотрела поданные ей свидетельства о разводе. Их было пять. О трех предыдущих браках Николая она знала. Один из них был студенческим, второй — фиктивным. О третьем он говорил очень неохотно. Когда Галина спрашивала его, почему они расстались с третьей женой, он сказал, что они просто не сошлись характерами.

Но вот о том, что у него было еще две жены, он ей не говорил… Самым интересным было то, что все пять браков Николая были очень скоротечными.

– Почти как у Синей Бороды, — усмехнулась Маша.

Наблюдая за реакцией матери, она поняла, что ее тактика была правильной. Выражение лица Галины сначала стало задумчивым, а потом жестким.

– Ну что ты такое говоришь? — голос матери прозвучал непривычно резко.

– Нет, ну а что?

– Мы прожили вместе много лет. И я никогда не замечала за ним ничего плохого! — решительно заявила Галина.

– Ой, мам, ну какая же ты наивная! — закатила глаза Маша. — «Следствие вели» хотя бы вспомни. Хотя… Даже если он «не состоял, не привлекался», почему он скрыл от тебя еще два брака? Это ведь странно, согласись?

С этим Галина была согласна.

Этим вечером Маша ушла гулять с приятельницей, а Галина и Николай ужинали одни.

– Коля, — начала Галина, — ты всегда говорил, что никогда от меня ничего не скрывал. Как ты это объяснишь?- И она протянула ему два свидетельства о расторжении брака.

– Боже… — изумился Николай. — Откуда это у тебя?

– Сейчас это уже неважно. Важно то, что у тебя была серьезная причина скрыть это от меня. Почему ты лгал мне? Столько лет ты молчал об этом… как ты мог?

– Но, Галя, ты должна мне верить! Это ничего не значит, это всего лишь…

– Стоп! — Перебила Галина. — Все, это конец. Ты стал бы слушать объяснения человека, который лгал много лет?

После небольшой паузы она вздохнула.

— Пожалуйста, уходи. Я не могу тебя видеть.

Чтобы не расплакаться в присутствии Николая, Галина поспешила на балкон. Через полчаса она услышала, как за ним закрылась входная дверь.

***

Галина и Маша остались жить вдвоем. Первое время Галине было очень больно, она не реагировала на попытки мужа связаться с ней, но забыть его не могла.

На развод Галина подавать не решалась, просто не была пока морально к этому готова. А вскоре она увлеклась подготовкой к выходу на пенсию. Рутина, связанная со сбором документов, как ни странно, помогала ей не думать о предательстве Николая.

С Машей они почти не ссорились. Та, наконец, устроилась на необременительную работу и, как казалось Галине, жила в свое удовольствие.

Впрочем, последующие события не заставили себя долго ждать.

За последние полгода здоровье Галины заметно пошатнулось. В результате Маша была вынуждена делать то, что явно в ее планы не входило — бегать в аптеку, вызывать «Скорую», готовить еду и выполнять прочие обязанности по уходу за матерью и по дому.

– Мама, ты же знаешь, что я не железная, у меня нет столько времени и сил, я еще молодая, пожить хочу! — сказала однажды Маша. — Я тут подумала… Только не взрывайся, побереги сердце.

– Говори, — кивнула Галина.

– Учитывая занятость на работе, я не должным образом ухаживаю за тобой.

Выдержав небольшую паузу, Маша закончила:

— Поэтому выход я вижу один: нормальный уход тебе светит только в доме престарелых.

Галина словно потеряла дар речи. Тогда Маша сказала:

– Мама, я серьезно. Я уже все узнала, и тебя там готовы принять.

Согласиться на Машино предложение Галина смогла только спустя неделю, когда поведение дочери стало настолько подозрительным, что вызывало у нее тревогу. Галина поняла, что стала настоящей обузой для дочери.

Подготовив нужные документы и собрав вещи, Галина обвела на прощание взглядом квартиру и направилась в прихожую. И тут зазвенел дверной звонок.

На пороге стоял Николай.

– Привет, — сказал он.

И, увидев дорожные сумки, спросил:

— Куда это мы собрались?

– На Кудыкину гору, — промолвила Галина. — Лучше помоги.

– Нет, — решительно сказал Николай, проходя в квартиру и увлекая ее за собой. — Давай-ка пройдем хотя бы на кухню, что ли?

– Да, я уезжаю! Что ты хочешь от меня? Между нами давно все кончено, Коля!

– Я уйду только после того, как ты меня выслушаешь, — спокойно, но категорично сказал Николай.

Поняв, что Галина готова его выслушать, он произнес:

– О тех двух браках я не счел нужным тебе сказать, потому что их браками не считал. Они оба продлились меньше месяца. От одной жены я сам ушел, потому что она загуляла с моим другом. А во вторую жену я был искренне влюблен. Но она любила первого мужа и использовала меня, чтобы разозлить его.

Николай взглянул на Галину. Она слушала его очень внимательно.

– Одним словом, — продолжил он, — говорить тебе об этих пустяках я не счел нужным. Короче, Галя, хорошо, что вещи все в сборе. Документы, судя по всему, тоже?

Галина кивнула.

– Я тут приобрел для нас с тобой вполне приличный домик, — он улыбнулся. — Тебе понравится. Поехали? На дорожку мы посидели. Ну, решайся!

– Ух ты ж, как здорово! — первой обрела дар речи Маша.

– Боже. Я ничего не понимаю… — пробормотала Галина.

– Галина, идем, — сказал Николай, помогая ей подняться. — По дороге я приведу тебя в чувство. Нас ждет такси. Идем же!

***

Маша ликовала. Она была рада, что все сложилось так удачно. С матерью был Николай, теперь здоровье матери - его забота. А у Маши наконец-то, появилась пустая квартира и желанная свобода. Теперь она может делать что хочет. Однако счастье длилось недолго.

В один прекрасный день зазвонил дверной звонок. Маша, ожидавшая в гости подругу, даже не стала смотреть в глазок и сразу же открыла дверь.

Но на пороге стояла вовсе не подруга.

– Здравствуйте! — жизнерадостно пробасил двухметровый лысый здоровяк.

На его широком лице блестели яркие голубые глаза.

На рабочего и сотрудника ЖЭКа верзила был непохож. Он был одет не по сезону, в светлую футболку. Его руки и шея были в наколках.

– Добрый вечер, – сказала Маша. — Вы к кому?

– К вам.

– Вы, наверное, дверью ошиблись.

– Нет, сестренка! — подмигнул он ей. — Я, Маша, к тебе.

За чашкой чая выяснилось, что Костя – действительно ее брат. Он был тем самым папиным сыном от первого брака.

Маша припомнила рассказы матери. Она говорила, что отец, особенно в последние годы жизни, очень переживал из-за того, что ему так и не удалось наладить отношения с «Костиком», которого еще с юных лет повела кривая…

– Буду краток, Марусь, — сказал гость в наколках, который испортил все планы. — Я только что вышел. Жить негде. Я имею право на долю в этой хате. Как будем делить, я все продумал. Почти. Осталось договориться, продаем мы ее с тобой и делим бабки пополам, или как?

– Или как! — воскликнула Маша. С тех пор у Маши началась новая эпопея. Теперь она думала, как облапошить брата, чтобы не делиться с ним квартирой. Но это уже совсем другая история.