Мои воспоминания 65 глава

     Мы опоздали, брат умер буквально за пол часа до нашего приезда. Старшая сестра звонила мне с утра, просила и её  забрать. Видимо я нервничала, хотела успеть доехать, пока брат был жив. Конечно, город был пуст и отменены все мероприятия, работали только продуктовые магазины и бвзары, такси тоже отменили, движения в городе не было. Все работы, учёба в школа, колледжа и институтах, перешли на оноайн учёбу. По городу могли ездить автомобили со специальным разрешением, не иначе. В свои под семьдесят, с таким явлением я встречалась впервые. Было жутко видеть пустые улицы родного города. Сестре я аказала, что не могу поехать через весь город, давая кругу поехать к брату. Мы трое жили в разных районах. Я понимала её, но ничего не могла сделать. Только сказала ей, что у них в семье четыре машины, у реех её  сыновей и у мужа, уж один из рих мог бы отвезти её  на похороны брата, только никто из них не приехал...не смогли видимо. Покойный брат лежал на своём диване,  накрытый покрывплом. Месяца за три, Гуля, дела брата, попросила меня поехать на Чорсу базар и купить для Акбара всё,  что нужно для погребения.  Конечно я не могла ей отказать, зная, что она в этом ничего не смыслит. Я и для младшего брата всё заходя покупала,  чтобы не отвлекаться в день похорон на покупки. И снова, все хлопоты на себя взяли мой сын Даниёр и сын залрвки Мухитдин,  им было не впервой. Квартира брата небольшая одна комната всего, енщины ушли на кухню, пока тело брата омывали. А я с сыном и с женой брата поехали на кладбище, где лежали папа и младших два брата. По дороге на шоссе, нас остановили гаишники. Но узнав причину нашего выезда в город, беспрепятственно пропустили. Бах волновался сидя дома и просил не откладывать похороны на завтра. Я и сама понимала, восемнадцатое июля, в Ташкенте жара, тело нельзя оставлять на ночь. Но могильщик ошарашил нас, сказав, что мой брат одиннадцатый покойник на сегодня.
     - Новую могилу мы вырыть не успеем, но..,если на этом кладбище лежать Ваши близкие и со дня похорон прошло восемь лет, можно положить в эту могилу, - сказал мужчина средних лет, невысокого роста, в вытцветшей, белой рубашке, в спортивных штанах и с тюбетейкой на голове.
     Я была в шоке. Да, я слышала, что так хоронят, но тревожить душу усопшего, я всегда была против. Только выхода другого не было, или мы соглашается, или похороны отложат до завтра, этого я не могла допустить. У мусульман нельзя покойника держать долго, хоронят по мере возможности быстрее. Я попробовала уговорить мужчину, предложив любые деньги, но он категорически был против. Мужчина сказал, что никак сегодня не успеет. Конечно, я понимала, одиннадцать могил вырыть непросто. У нас не просто яму роют, но сбоку роют отверстие и внутри ещё одна яма, айван (терраса) для покойника где он после погребения, сидя предстаёт перед Всевышним  и отвечает за свои дела в миру.
     - Папа похоронен тут, в тысячу девятьсот семьдесят четвёртом году, - ответила я.
     - Ооо...да это без малого пятьдесят лет. Хорошо, привозите покойного к полдничному намазу, могилу я подготовлю, - ответил могильщик.
     Мы поторопились вернуться назад, чтобы успеть к полдничному намазу привезти тело моего бедного брата, Гуля поехала за свидетельством о смерти, в районный загс. Я передала большой пакет, заранее приготовленный Мухитдину для мужчины, который омыл тело. В два пакета, яясложила чапаны (велюровый, ватный халат мужской) рубашку, тюбетейку, атласный пояс для чапана и ичиги с галошами, как и полагалось у нас. Второй пакет для могильщика, я отдала сыну. В общем...после обеда, Даниёр, его трое друзей, сын заловки и два соседа, увезли тело покойного на кладбище, я только молча проводила их, вытирая слёзы.  Через часа полтора, мужчины вернулись, Даниер из кафе принёс плов и лепёшки, все мы были голодные, утром забыв и про завтрак. Такова жизнь...мёртвым в могиле лежать, живым жить дальше. Поев плов, мы почитали поминальную молитву и простились с Галей, поехали домой. Я вдруг вспомнила слова брата на похоронах братишки.
     - Что-то в нашем роду мужчины уходят наверное следующим буду я, - сказал брат, вроде как губкой, но мне стало жутко.
     Теперь мы остались три сестры, младшая сестрёнка и старшая сестра. Одна жила и работала в России другая из-за пандемии не смогла приехать,