Синопсис и комментарии к фильму Книги Просперо

Предисловие переводчика:
Фильм "Книги Просперо" (снят по мотивам «Бури» Шекспира) продолжает серию внимательных пересказов художественных фильмов, начавшуюся с "Жертвоприношения" Андрея Тарковского. В данном случае это пристрастный перевод незнакомого мне доселе Грега Смоли; изложение настолько интересное, что мне не пришлось выдумывать ничего самому - разве что адекватно перевести комментарий к любимому мной фильму.
Кроме самой статьи, я взял на себя смелость перевести отрывок из "Бури" Шекспира, служащий её эпиграфом, а также высказывания критиков.
Помимо эстетического удовольствия достойно представить этот фильм, мною двигало желание укорить неблагодарное человечество, с таким пренебрежением отнесшееся к этому шедевру - до недавнего времени фильм существовал только в виде реликтового кирпича кассеты VHS. В моем личном топ-листе лучших фильмов всех времен и народов он замыкает первый десяток. А иначе, зачем ковыряться в каком-нибудь полуостывшем шлаке, даже если это Артхаус и его обожают мусолить яйцеголовые интеллектуалы?

Андрей Ермаков (Майский)

"Книги Просперо" (Prospero's Books) (1991)
Режиссер: Питер Гринуэй (Peter Greenaway)
В главной роли: Джон Гилгад (John Gielgud)
Автор обзора: Грег Смоли (Greg Smalley)
Источник:

"Вот странный лабиринт: не одолеть его
Своим чутьем, нам данным от природы,
Лишь глас оракула способен наше знанье прояснить".
Шекспир, "Буря" - Алонсо [v,i]

Сюжет:
Волею судьбы и человеческих интриг чернокнижник Просперо (в миру бывший герцог Милана) и его дочь оказываются на острове, населенном одними духами. При помощи колдовства он насылает бурю на королевский корабль, оказавшийся вблизи тех мест. Как только монарх и его окружение оказываются во власти мага, тот запускает в действие изощренный план по возвращению утраченного им положения.
Все по тексту Шекспировской "Бури", однако классический сюжет фильма постоянно перемежается демонстрацией причудливо иллюстрированных страниц из 24 магических книг Просперо (Прим. переводчика: знаменитое режиссерское "Я так вижу!" - в лучшем виде).

Подоплека (информация к размышлению):
В самом тексте Шекспировской "Бури" книги Просперо упоминаются всего несколько раз. В первом акте Просперо говорит о том, что перед тем как попасть в заточение на остров ему удалость прихватить несколько томов из личной библиотеки, "тех, что мне превыше всех чинов" (намек на то, что Просперо был так увлечен своими магическими изысканиями, что прозевал интриги брата, приведшие к его изгнанию).
Впоследствии, дух по имени Калибан рассуждает о колдовской силе Просперо, черпаемой им из его книг. В финальной сцене пьесы Просперо бросает книгу в океан - предположительно, набор заклинаний. (Прим. переводчика: осуществив справедливое возмездие, избавляется от инструментария).

Джон Гилгад, воплотивший образ Просперо в четырех нашумевших театральных постановках, всю жизнь стремился перенести его на кинопленку. К кому только не обращался он с этим делом: Алену Рене, Ингмару Бергману, Акиро Куросаве и Орсону Велесу, однако всякий раз находилось препятствие, стоявшее на пути осуществления его мечты.
В отличие от прочих фильмов того времени, "Книги Просперо" были полностью сняты на видеопленку, поскольку Гринуэй намеревался активно заниматься видеоредактированием в цифровом формате, так что этот фильм может считаться одной из первых цифровых картин. Гринуэй также снял 23-минутный ролик для Британского телевидения - "Прогулка по библиотеке Просперо" - в котором он прокомментировал начальные три с половиной минуты главного фильма, содержащего ссылки на 100 (!) мифологических событий.

Самое запоминающееся:
Фильм соткан из десятков, а, может быть, и сотен ярких, необузданных образов, при восприятии которых погружаешься в причудливую странность барокко. Обилие обнаженной плоти врезается в память. Тем не менее, самым шокирующим видеорядом является иллюстрация из "Анатомии Рождения", одной из книг Просперо: беременная женщина как бы отслаивает часть своей плоти, прикрывающей плод и обнажает скользкий сморщенный зародыш и внутренние органы вокруг него. Голос за кадром комментирует: "Страницы движутся, пульсируют, кровоточат. Это запретная книга."
Вообще, повествование часто прерывается голосом "комментатора", рассуждающего по поводу тех или иных магических книг. Он говорит: "Если открыть "Атлас Орфея", страницы закипают смолой", ""Книга Сказок Странствующих" содержит иллюстрации бородатых женщин, дождя из лягушек, поющих верблюдов и городов, изваянных из пурпурного льда". Содержание каждой книги представлено в виде полупрозрачного кадра, налагаемого поверх основного повествования.
Что еще? Дух воздуха Ариэль представлен в фильме тремя разными актерами, самый младший из которых беспрестанно мочится (Прим. переводчика: здесь, кстати, ничего странного: Ариэль олицетворяет собой стихийные силы природы. Вода - один из движителей повествования. В частности, малыш писает на игрушечный парусник, который испытывает изрядный дискомфорт под его струей - намек на главную бурю сюжета).
Во время романтической сцены с участием Миранды и Фердинанда в кадре появляется табун белых лошадей. Вряд ли ваш школьный учитель отнесся бы к этому благосклонно. Это - кислотно-едкий Шекспир.

Комментарии:
В 1979 году Дерек Джармэн (Derek Jarman) осуществил постановку "Бури", в которой взрослый, обнаженный Калибан сосет грудь своей тучной матери Сикоракс; апофеозная свадьба заводится джазовым певцом и танцорами в матросских костюмчиках.
Его друг-авангардист Питер Гринуэй посмотрел на это действо и подумал про себя: "Я сниму лучше...страннее...и обнаженнее!"
Гринуэю выпал шанс в 1991 году, когда после скромного артхаузовского признания фильма "Повар, Вор, Его Жена и Её Любовник", питавшего славу режиссера с 1989 года, перед ним появился Сэр Джон Гилгад с предложением очередной адаптации Шекспировской "Бури". Имя Гилгада и репутация Гринуэя помогли быстро решить вопрос с финансированием проекта. Из концептуальных (и, возможно, эгоистических) соображений, было решено, что Гилгад озвучит все персонажи (за некоторыми исключениями), по сути превратив пьесу в длинный монолог Просперо. Гринуэй, в свою очередь, дал разгуляться своему воображению и, не без помощи новейших технических достижений, воплотил в реальность все фантасмагорические видения, которые роились в его голове. Как ни крути, вышло нечто нетривиальное.
Больше всего бросается в глаза обилие обнаженной натуры: она, практически, в каждом кадре. По логике фильма это объясняется тем, что местные духи (невидимые никому, кроме Просперо) - далекие от цивилизации существа, не знающие одежд. По логике Гринуэя - это дань красивым телам и желание придать фильму колорит Ренессанса, причем присутствуют формы на любой вкус: от стройняшек с фигурами танцовщиц до Рубенсовских матрон. Однако, нагота в фильме сосем не эротична. Со временем, танцующие фигуры успевают примелькаться и как бы становятся живым фоном и текстурой фильма. Неэротичность подчеркивается тем, как фигуры порхают меж мраморных декораций классического пейзажа. Aрки и колоннады дополняют даже пшеничные поля! Люди же, напротив, сплошь одеты в причудливые одежды в стиле вычурного барокко. По ходу фильма сам Просперо постоянно меняет пестрые шелковые балахоны. Hа голове у него то белая шапочка для душа, то диковинная шляпа с отверстием вверху и длиннющими "ушами" до колен, то огромное голубое сомбрэро. Вся знать с разбитого корабля носит невероятных размеров круженые воротники белого цвета и массивные черные шляпы с волнистыми краями. Непонятно, пародировал ли таким образом Гринуэй избыточную непрактичность цивилизованного человека (в сравнении со скромным обаянием природы), или же бюджетные ограничения так же сильно встряхнули гардероб, как и все остальное хозяйство фильма.
Обнаженная натура, вперемежку с городскими денди на фоне классических декораций - уже пиршество для глаз.
 Однако Гринуэй поистине неистощим на выдумки при демонстрации книг Просперо. Они иллюстрированы наподобие манускриптов 16 века и по ходу фильма в них то и дело иллюстрации оживают анимационным действием. Картины наслаиваются друг на друга, иногда выезжают на середину экрана и в них мы видим сюжет, прямо противоположный тому, который разворачивается по ходу фильма (например, сцена, когда водные нимфы, спасающие терпящих кораблекрушение, показаны в полупрозрачном прямоугольнике на фоне леса горящих свечей, стоящих в кабинете Просперо, размышляющего о судьбе людей с корабля.
В результате получилось очень плотное и многослойное (по утверждению некоторых - "скомканное") визуальное поле. Этот стиль наиболее проявлен в сцене из уже упомянутой книги "Анатомия Рождения". В начале мы видим докторов времен Возрождения, окруживших обнаженную женщину, покоящуюся на некоем пьедестале; на экране мелькают страницы книги с иллюстрациями человеческой анатомии. Эти иллюстрации сливаются в подобие анимации. По ходу действия камера отдаляется и мы видим, что эта сцена оказывается лишь иллюстрацией, обрамленной в раму, которую рассматривают три обнаженные женщины. Затем камера фокусируется на беременной женщине, которая отслаивает верхнюю часть своего живота и демонстрирует пульсирующую матку.

Визуальное безумство Гринуэя подавляет как игру Гилгада, так и Шекспировскую драматургию. И хотя вокальный инструментарий Гилгуда так же убедителен, как и всегда, (к тому же Джон озвучивает практически все сам), он совсем не является душой картины, а скорее её призраком. Его слова зачастую звучат искажённо, проходя через эхо-камеру. Особенно это заметно в те моменты, когда он говорит от имени Калибана. По сути, Гилгад скорее озвучивает фантазии Гринуэя, чем шекспировские персонажи. К концу фильма сюжетная линия начинает теряться в потемках режиссерского сознания. Если вы не знакомы с содержанием "Бури", то происходящее в фильме становится похожим на бессмыслицу. Фильм смотрится так, будто бы сам является одной из страниц Просперовской "Книги Зеркал", претерпевая сильное преломление и искажение. Гринуэй как бы рисует серию сюрреалистических живых холстов на тему "Бури", предстающих перед нами под аккомпанемент голоса сэра Джона Гилгада.

Искушенные кинокритики хмурят брови при упоминании "Книг Просперо", объявляя этот фильм провальным. Однако мало кто предлагает серьезные обоснования. В лучшем случае его назовут "претенциозным" или "невразумительным". Что касается претенциозности, то вряд ли это можно считать недостатком фильма - нам сплошь и рядом бывают симпатичны претенциозные люди (прим. переводчика: например, обитающий на шведской крыше Карлсон и живущая в Америке Жанна Агузарова).
На сленге критиков слово "претенциозный" всего-навсего означает "необычный". Ненавистники этого фильма, должно быть, просто не могу принять того, что свет прожекторов, в основном, высвечивает самого Гринуэя, а не его подельников: Шекспира и Гилгада. Для критиков баланс слишком смещен в сторону режиссера, превращая фильм в его персональное шоу. Мне кажется, что эта точка зрения выглядит странно, поскольку в наше время вряд ли что-либо может нанести ущерб репутации Шекспира, скорее пьесы классика нуждаются в некоей периодической встряске.
Возможно, Гилгад и мог бы чувствовать себя обиженным, поскольку мечта всей его жизни превратилась просто в фон, декорацию некоей грандиозной театральной постановки.
К чести Гилгада, он сам выбрал своего режиссера-авангардиста и не побоялся затеять эту азартную игру в артистически непредсказуемом проекте на самом закате своей карьеры.
Этот бесшабашно-симпатичный, зубодробительно-провокационный фильм, несомненно, является творчеством гениального сумасшедшего. Шекспир никогда не был так странен, а его доброе имя от этого только выиграло.

Что говорят критики:

"Книги Просперо" находятся вне критики. Их можно только описать. Большинство рецензий на фильм не поняли главного: это не повествование, действия в нем не должны складываться в определенный смысл. Если это понять, то фильм перестает быть "трудным". Это просто произведение оригинального искусства, которое Гринуэй просит нас либо принять, либо отвергнуть - но на его условиях"
Роджер Эбер, Чикаго Сан-Таймз
 
"...работа маргинального фетишиста. Даже сам Бард был бы озадачен таким трактованием "Бури": бурлящий поток пьянящих воображение образов, пиршество красоты - столь сочное и насыщенное, что практически непереваримое...невообразимо буйный зрительный ландшафт, порою кажется, что это световые фантазии обдолбленного экстази хиппи."
Джо Браун, Вашингтон Пост

______________

Моя страница на стихи.ру
https://stihi.ru/avtor/edda14