Зверь-жемчужина Марса

Автор: В. Э. Тиссен.

 "Зверь-жемчужина Марса"

 В. Э. ТИССЕН

 Город был странным, фантастическим, красивым.
 Он никогда не был там раньше, но уже успел
 была сказочной легендой - ужасной, вызывающей ненависть легендой.

 [Примечание переписчика: Этот текст подготовлен по материалам
 Planet Stories Весной 1955 года.
 Обширное исследование не выявило никаких доказательств того, что
 авторские права США на эту публикацию были возобновлены.]


Он лежал на животе, худощавый мужчина в выцветшем цельном комбинезоне и
странной металлической шляпе, вглядываясь в берег канала. Позади него
легкий ветерок забивал ему за воротник красную пыль, но он не мог пошевелиться; он
мог только сидеть, приковав взгляд к шпилям и минаретам
это мерцало вдалеке, далеко на дне канала.

Какая-то часть его сознания говорила: "Это он, это легендарный город Марса"
. Это красота, фантазия и музыка легенд,
и я должен спуститься туда._ Но где-то глубже в его разум, в глубине
первичные побуждения, которое спасало его от смерти, предупреждением, была подтянутой и
срочно. Запросе прочь. Они часть вашего ума сейчас. Уезжай из города
пока не потерял все. Уходи, пока твое тело не превратилось в шелуху,
бездушную оболочку, чтобы бродить по низким каналам с незрячими глазами, как те,
кто был до тебя._

Он напрягся, чтобы оттолкнуться от края, пытаясь убрать эту фантастическую красоту
с глаз долой. Он боролся с веками, боролся за то, чтобы
закрыть их, заставляя себя отодвинуться, но они оставались открытыми,
глядя на украшенные драгоценностями башни и уносимые слабым ветром тонкие
до него донесся музыкальный вой, говорящий: "Приходи в город, спускайся в
сказочный город".

Он перевалился через край, скользя вниз по наклонным стенам канала.
Грубый песчаник порвал его комбинезон, разодрал локоть в том месте, где коснулся его.
но он не почувствовал боли. Его лицо было обращено к
башни, и звук его дыхания был далек от человеческого.

Его ноги зацепились за выступающий камень и на мгновение замедлились
так что он повернулся боком и покатился дальше, вниз, на красное
пыльное дно канала, чтобы лечь лицом в пыль, уткнувшись подбородком в
ремешок странной металлической шляпы безжалостно врезался ему в подбородок.

Он полежал там мгновение, зная, что теперь у него есть шанс. С его
лицом вниз, и пыли посоловевшими глазами изображение пропало
на мгновение. Он должен был уйти, он знал это. Он должен был подняться на
берег канала и никогда не оглядываться назад.

Он сказал себе: "Я Эрик Норт, с Земли, Третьей планеты Солнечной Системы,
и это ненастоящее".

Он извивался в пыли, чувствуя, как она кусает его за щеки; он извивался до тех пор, пока
не смог подняться и не увидел ничего, кроме каменных стен из красного песка
канала. Он побежал по стенам и прогрыз путь, как животное, в свою
спешка. Он не хотел снова смотреть.

Ветер посвежел, и мелодия музыки стал с ним разговаривать. В нем
говорилось о том, как он шел босиком по длинным меховым улицам. В нем говорилось о драгоценностях, и
вине, и женщинах, прекрасных, как весна. Это и многое другое было в городе,
ожидая, когда он заберет их.

Он всхлипнул и пополз вперед. Он остановился передохнуть, и его голова медленно
начала поворачиваться. Он обернулся, и шпили и минареты замигали ему,
красивые, успокаивающие, останавливающие слезы, которые текли по его щекам.

Когда он достиг дна канала он начал бежать в сторону города.

Когда он пришел в город, там была высокая стена вокруг него, и тяжелый
ворота с резной лотоса. Он колотил в ворота и кричал:
"О! Впустите меня. Впустите меня в город!" Музыка теперь звучала громче, как будто
она была повсюду, и ворота распахнулись без малейшего звука.

Часовой стоял перед открытыми воротами в конце длинной синей улицы
. Он был одет в красный шелк с рукавами, отороченными синей каймой
шкура леопарда, и на поясе у него висел короткий меч, украшенный драгоценными камнями. Он вытащил
меч из ножен и склонился вперед, пока острие
меча не коснулось полосы синего меха. Он сказал: "Я приветствую тебя
моим мечом и приветствием города. Назови свое имя, чтобы оно
могло быть занесено в летописи сновидящих".

Зазвучала музыка, и шпили замерцали, и Эрик сказал: "Я Эрик
Норт!"

Острие меча дернулось, и страж выпрямился. Его лицо было
Белый. Он громко воскликнул: "Это Эрик Бронзовый. Это Эрик из
Легенды". Он взмахнул мечом и ударил им по металлу Эрика
шляпа, и ненависть горела синим пламенем в его глазах.

 * * * * *

Когда Эрик пришел в сознание, жители города были повсюду вокруг
его. Они были очень светловолосы, а женщины прекраснее музыки.
Но сейчас они смотрели на него с красной ненавистью в глазах. Мужчина постарше
вышел вперед и ударил палкой по медной шляпе. Звон
оглушил Эрика, и мужчина воскликнул: "Ты прав. Это Эрик Бронзовый.
Подвести корабли и пусть он будет преследовать вас из города".

Мужчина замахнулся палкой и ударил снова, и снова Эрик взял
огонь с ударом. Толпа скандировала: "Кнуты, принесите кнуты", и
страх заставил Эрика подняться на ноги. Затем он бросился бежать, не обращая внимания на панику
, обгоняя тех, кто был позади него, пока не прошел
через огромные ворота на красное пыльное дно канала. Ворота
закрылись за ним, и пыль осыпала его, и он остановился, его сердце
колотилось в груди, как большой колокол. Он повернулся и
оглянулся, чтобы убедиться, что он в безопасности.

Башни мерцали ему, и музыка шептала ему: "Вернись,
Эрик Норт. Вернись в город".

Он повернулся и, спотыкаясь, побрел обратно к большим воротам и колотил в них до тех пор, пока
его кулаки не ободрали кожу, умоляя их открыться и впустить его обратно.

И глубоко внутри него какая-то часть его разума сказала: "Это безумие, которого тебе
не избежать. Город - зло, такое зло, какого вы никогда не знали",
и страх, старый как само время, пробежал по его телу.

Он сорвал с головы медную шляпу и стал колотить в резьбу в виде лотоса
на большой двери, крича: "Впусти меня! Пожалуйста, забери меня обратно в
город".

И по мере того, как он побеждал, город менялся. Он стал унылым, грязным и злым,
городом отвращения, каждая часть которого оскорбляла глаз. Шпили и
минареты были горгульями ненависти, искривленными и бесформенными, а звуки
города были жуткой песней ненависти.

Он смотрел, и его спина была спокойна с суевериями стара как
начала человека. Город мерцал, меняя перед его глазами, пока он не
снова красивая.

Он встал, пораженный, и надел металлическую шляпу обратно на голову. При этом движении
снова произошла смена, и красота превратилась в уродство. Пораженный, он
уставился на иллюзию, и ему пришла в голову мысль, что металлическая шляпа
в конце концов, не совсем подвела его.

Он повернулся и пошел прочь из города, и когда он начал
позывной он взял шляпу с его головы, и нашел покой на некоторое время. Затем, когда
это началось снова, он вернул шляпу на место, и отвращение ускорило его шаги.
И так, в шляпе, без шляпы, он спускался по пыльному дну
канала и поднимался по каменистым склонам, пока не оказался в марсианской пустыне, и
канал казался тонкой линией позади него. Тогда ему стало легко дышать, ибо он
был за пределами досягаемости иллюзий.

И теперь, когда его разум снова принадлежал ему, он начал изучать проблему,
и кое-что понимать о природе сил, с которыми
ему пришлось столкнуться.

Шлем содержал электрическую цепь, выполненную в виде щита
от электрических волн, настроенных на воздействие на его мозг. Но шляпа
не сработала, потому что город, каким бы он ни был, приспособился к этому измененному
образцу, когда он приблизился к нему. Следовательно, шлем не был защитой
от иллюзии. Однако, когда он резко сдернул шлем
чтобы постучать в дверь, его ментальный образ изменился, слишком внезапно, и
машина включилась только после того, как он мельком увидел другое изображение. Затем, когда
настроенная иллюзия, заменяющая шлем, снова сбросила его.

Он криво усмехнулся. Он хотел бы узнать больше об этом городе,
каким бы он ни был. Ему хотелось бы узнать больше о людях, которых он
видел, были ли они реальны или часть иллюзии, и были ли они
такими же уродливыми, как второй город.

И все же опасность была слишком велика. Он вернется на свой корабль и примет меры по
уничтожению города. Корабль был вооружен, и нанести удар
неприцельным огнем через край канала было бы достаточно просто. Гарви
Норт, его брат, ждал на корабле. Если бы он знал о городе, ему
пришлось бы отправиться туда. Эрик не должен рисковать. После того, как они
взорвут то, что лежало на дне канала, тогда будет
достаточно времени, чтобы рассказать Гарви и спуститься посмотреть, что осталось.

Судно легко держалось на ровную площадку из песчаника, где он
установили базовый лагерь. Его знакомые линии привела к улыбке Эрика
лица, чувство уверенности теперь, что инструменты и оружие было вновь его.

Он открыл дверь и вошел. Дверцы шлюза были оставлены открытыми, чтобы
он мог бы войти прямо в корпус корабля. Он пришел в
быстрый рывок, взывая: "Гарв! Эй, Гарв, ты где?"

Корабль остался немым. Он рыскал по нему, зовя "Гарви",
гадая, куда подевался молодой сорвиголова, а потом увидел записку
прикрепленную к панели управления кораблем. Он нетерпеливо вырвал листок
и начал читать. Гарв нацарапал:

 "Забавная вещь, Эрик. Некоторое время назад мне показалось, что я слышу музыку. Я спустился
 к каналу, и мне показалось, что там были огни и какой-то город
 далеко вниз по каналу. Я хотел исследовать, но
 подумал, что мне лучше вернуться. Но эта штука не выходит у меня из головы уже несколько часов.
 И я собираюсь спуститься посмотреть, что это. Если хочешь,
 следуй за мной, спускайся прямо по каналу.

Эрика уставилась на записку, и линия его челюсти была белой. Видимо
Гарв видел город издалека, и ее эффект еще не был
такая сильная. Тем не менее, природное любопытство Гарва сделало остальное.

Гарв спустился в город, и у него не было защитной шляпы. Эрик
выбрал две осколочно-фугасные гранаты из корабельного арсенала. Они
были маленькими, но обладали большой мощностью. У него был пистолет, упакованный
с меньшими гранулами того же взрывчатого вещества, и у него была шляпа. Этого
должно было хватить. Он водрузил бронзовую шляпу обратно на голову и зашагал
обратно к каналу.

 * * * * *

Возвращение обратно в город всегда будет жить в его сознании как
phantasmagora, монтаж витой неприятно и неприлично красоты. Когда он
снова подошел к воротам, он не пытался войти, а обошел вокруг
стены, в шляпе, без шляпы, с негнущимися конечностями, как марионетка, танцующая под одну и ту же
мелодию снова и снова. Он нашел место, где мог взобраться на
стены и сунул шлем ему на голову, и растерзал уродливое
стены. Это было все, что он мог сделать, чтобы заставить себя зайти в уродливый город.

Падая, он услышал знакомый голос. "Эрик", - произнес голос. "Эрик,
ты вернулся". Голос принадлежал его брату, и он обернулся,
ища голос. Перед ним стояла фигура, искаженная карикатура на
его брата. Фигура кричала: "Шляпа! Дурак, избавься от этой шляпы!
шляпа!" Карикатура, изображавшая его брата, схватила шляпу и дернула
так сильно, что ремешок порвался под подбородком Эрика. Шляпу отшвырнуло
улетел и поплыл высоко и далеко за ограду и за пределы города.

Фантазм замерцал, иллюзия пришла в движение. Гарв был теперь красивее, чем когда-либо,
и город был восхитительной мечтой. Гарв сказал: "Пойдем", и
Эрик последовал за ним по улице из синего меха. У него не было воли сопротивляться.

Гарв сказал: "Опусти голову и спрячь лицо. Если мы встретимся,
кто-нибудь может тебя не узнать. Они не будут ждать тебя с этой стороны города.
- Ты знал, что я приду за тобой? - спросил Эрик.

- Да. - Спросил он. - Ты знал, что я приду за тобой?

- Да. В Легенде говорилось, что ты вернешься.

Эрик остановился и повернулся лицом к своему брату. "Легенда? Эрик
Бронзу? Что это за дикая фантазия?"

"Не так громко!" Голос гарв предостерегли его. "Конечно толпы звонил
вы что, из-за медных шляпа и тяжелые. Но Старейшины
тоже в это верят. Я не знаю, что это такое, Эрик, реинкарнация, пророчество,
суеверие, я знаю только, что когда я был со Старейшинами, я верил
им. Ты - часть легенды. Ты - Эрик Бронзовый.

Эрик посмотрел на свои загорелые руки и размял их. Он расстегнул
взрывной пистолет в кобуре. По крайней мере, он собирался стать хорошо
вооруженной, хорошо подготовленной Легендой. И хотя одна часть его разума восхищалась
в городе и расслабился в удовольствии, глубоком, как сон, другой.
боролся с почти забытым желанием спасти своего брата и
сбежать. Он спросил: "Кто такие Старейшины?"

"Мы идем к ним, в центр города". Голос Гарва
заострился: "Не высовывайся. Я думаю, что последние двое мужчин, мимо которых мы прошли,
смотрят нам вслед. Не оглядывайся.

Через мгновение Гарв сказал: "Я думаю, они преследуют нас. Приготовься
бежать. Если мы разделимся, продолжай идти, пока не достигнешь центра города.
Старейшины будут ожидать тебя. Гарви оглянулся, и его голос
заострился: "Сейчас же! Беги!"

Они побежали. Но пока они бежали, к ним начали приближаться фигуры. Дальше
вверх по улице появились другие, преграждая им путь.

Гарв воскликнул: "здесь", и потянул Эрика в расщелину между двумя
зданий. Эрик достал пистолет, и дикость начали плясать в глазах.
Мягкий мех заглушал звуки погони, приближавшиеся к ним.

Гарви положил руку на руку Эрика с пистолетом и сказал: "Жди здесь. И если тебе
дорога моя жизнь, не используй этот пистолет". Затем он исчез, помчавшись со скоростью оленя
по улице.

На мгновение Эрику показалось, что уловка удалась. Он услышал крики и
двое мужчин обогнали его, бросившись в погоню. Но затем крик раздался снова. - Отпустите
его. Возьмите другого. Другого.

Эрик был замечен спустя мгновение, и жители города начали
сходятся на нем. Он мог бы уничтожить их всех своими зарядами в
пистолете, но предупреждение брата пронзительно звучало в его ушах: "Если тебе дорога
моя жизнь, не используй пистолет".

Он ничего не мог поделать. Эрик спокойно стояли, пока он не был взят
плен. Они перевезли его к центру широкой улицы меха. Двое мужчин
держал его руки, и уж больно скрутило. Толпа смотрела на него, холодно,
расчетливо. Один из них сказал: "Принесите кнуты. Если мы выпорим его, он
не вернется". Города сияли, и музыка была настолько слабый, что он мог
вряд ли это слышать.

Там было только одно оружие Эрик мог бы использовать. Он собрал из Гарв по
слова, что эти люди были суеверны.

Он засмеялся, большая грудь потрясающий смех, что налетел порыв в
тонкий марсианского воздуха. Он засмеялся и воскликнул во весь голос: "и можете вы
так легко распоряжаться легенда? Если я Эрик из Легенды, могут ли плети
победить пророчество?

Был момент, когда он мог вырваться. Они стояли,
его слова сковали страхом. Но спрятаться было негде, а без
использования оружия Эрик не смог бы далеко уйти. Ему пришлось блефовать.
выкручиваться.

 * * * * *

Тогда один из мужчин закричал: "Глупцы! Это правда. Мы не должны рисковать
с кнутами. Он вернется. Но если он умрет здесь, у нас на глазах,
тогда мы можем забыть пророчество.

Толпа зашумела, и второй голос крикнул: "Возьми меч, позови
стражу и убей его немедленно!"

Эрик напрягся, чтобы вырваться, но было слишком поздно. Его похитители были
тревога. Они усилили выкручивание его рук, пока он почти не закричал
от боли.

Толпа расступилась, и сквозь нее прошел стражник, его красная шелковая одежда
сверкала на солнце, его меч был ярким и смертоносным. Он остановился перед
Эриком, и меч взметнулся вверх, как сабля, готовый нанести рубящий удар
вниз по шее Эрика.

Женский голос, мягкий и все же властный, позвал: "Держи!" И по толпе пробежал
шепот уважения.

"Нолетта! Дочь Города идет".

Эрик перевел взгляд в сторону и увидел говорившую женщину. Она
она была верхом на черном коне с украшенной драгоценными камнями уздечкой. Она была молода, и
ее волосы были длинными и свободно развевались на ветру. Она так тихо проехала по
меховой улице, что никто не заметил ее присутствия.

Она сказала: "Позволь мне прикоснуться к этому мужчине. Позволь мне почувствовать биение его сердца, чтобы
я мог узнать, действительно ли он Бронзовый из Легенды. Дай мне
свою руку, незнакомец. Она наклонилась и схватила его за руку. Эрик пожал ее руку.
освободив руки, он потянулся и вцепился в протянутую руку, думая:
"Если я потяну ее вниз, возможно, я смогу использовать ее как щит". Он напряг свои
мышцы и начал тянуть.

Она закричала: "Нет! Ты дурак. Садись на лошадь", - и отстранилась с
энергией, такой же яростной, как у него. Затем он вскочил на коня, и
животное рванулось вперед, его приглушенный галоп выбивал дробь
свободы.

Эрик крепко обнял девушку за талию. Он мог чувствовать молодость
гибкость ее тела, и тонкие пряди ее волос продолжали падать
ему на лицо. У него были слабые духи, чистый и пьянящий аромат
который заставил его острее ощутить прикосновение ее талии. Он глубоко дышал,
странно счастливый, пока они ехали.

Через пять минут езды они подъехали к зданию в центре города .
город. Здание имело кубическую форму, строгие линии и архитектуру, и это
странно контрастировало с изысканным орнаментом остальной части города.
Это было, как если бы это был монолит из другого времени, незнакомец присел
среди врагов.

Девушки остановились перед структура и сказал: "спешиться здесь, Эрик".

Эрик качнулся вниз, его руки все еще покалывало от удовольствия, когда он
держал ее. Она сказала: "постучи три раза в дверь. Увидимся
снова внутри. И поблагодари своего брата за то, что прислал меня привезти тебя сюда.

Эрик постучал в дверь. Дверь была такой же простой, как само здание, сделанная
из светящегося пластика. В нем была вся красота больших ворот,
но красота более вневременная, более функциональная.

Дверь открылась, и пожилой мужчина поприветствовал Эрика. "Входи. Совет
ждет вас. Следуйте за мной, пожалуйста.

Эрик прошел по коридору в большую комнату. Комната была
очевидно, спроектирована как конференц-зал. В комнате стоял огромный стол
, сделанный из того же светящегося пластика, что и дверь здания.
За этим столом для совещаний сидели шестеро мужчин. Гид усадил Эрика на
стул у основания Т-образного стола.

Было одно свободное место рядом с главой Т, и поскольку Эрик
на его глазах вошла молодая женщина, которая спасла его, и заняла свое место
там. Она улыбнулась Эрику, и комната наполнилась теплом, которого ей
недоставало, когда присутствовали только мужчины постарше. Мужчина на нее право, очевидно
председательствующего вот посмотрел на Эрика и говорил. "Я Крун, старшая из
старейшины. Мы вас привезли сюда для того, чтобы удостовериться свой
личность. Ввиду опасности, грозящей вам в Городе, вы имеете право на какое-то
объяснение. Он обвел взглядом комнату и спросил: "Каково
решение старейшин?"

 * * * * *

Эрик поймал вот слабый кивок, жест там. Крон кивнул, как будто
в удовлетворение. Он обратился к девушке: "А каково Ваше мнение,
Дочь города?"

На лице Нолетт отразилась печаль, как будто она смотрела в далекое будущее.
Она сказала: "Это Эрик Бронзовый. Я не сомневаюсь".

Эрик спросил: "А что это за Легенда об Эрике Бронзовом? Почему меня так
презирают в городе?"

Крун ответил: "Согласно Древней Легенде, ты разрушишь
город. Это и другие вещи.

Эрик разинул рот. Неудивительно, что толпа демонстрировала такую ненависть. Но почему они
старейшины так дружелюбны? Очевидно, они были руководящим органом, и если
между ними и народом и были разногласия, то это не проявлялось в том
уважении, которое толпа оказывала Нолетт.

Сказал КРУН, "я вижу, вы озадачены. Позвольте мне рассказать вам историю
Города. Город Старый. Это произошло давным-давно, когда каналы Марса
были полны чистой и зеленой воды, а пустыни были виноградниками и
садами. Наступила засуха и климатические изменения, и вскоре
стало ясно, что люди Марса обречены. У них были корабли, и
они могли строить больше, и постепенно они ушли колонизировать другие планеты.
И все же они мало что могли взять из своей науки. А страх и бунты
многое разрушили. Также были те, кто был полон любви к
этой родине и кто думал, что однажды она снова может стать пригодной для жизни
. Все мастерство древних марсианских отцов ушло на
строительство гигантской машины, машины, которая является Городом, для защиты
небольшой колонии тех, кто был избран остаться на Марсе ".

"Весь этот город - машина!" Спросил Эрик.

"Да, или продукт одной из них. Сердце его находится у нас под ногами,
в пещерах под этим зданием. Природа машины такова,
что это воплощает мысль в реальность.

Эрик вытаращил глаза. Идея была ошеломляющей.

"По сути, это просто, хотя технология сложная. Это
необходимо иметь записывающее устройство, чтобы улавливать мысли, преобразующее
устройство, способное преобразовывать красную пыль пустыни в любой желаемый материал
и строительное устройство, чтобы собрать это
материал в паттерн, уже записанный из мысли". Крун помолчал.
"Ты все еще сомневаешься, мой друг. Возможно, тебя мучает жажда после побега.
Сильно подумай о высоком стакане холодной воды, визуализируй его в своей руке.
разум, зрение, текучесть и прикосновение к нему ".

Эрик так и сделал. Без предупреждения на столе перед ним появился стакан воды
. Он поднес воду к губам. Напиток был прохладным и приносил удовлетворение. Он
выпил его, полностью убежденный.

Эрик спросил: "И я должен уничтожить Город?"

"Да. Время пришло".

"Но почему?" - Спросил Эрик. На мгновение он увидел мерцающую
красоту так ясно, как если бы стоял за стенами этого здания.

Крун сказал: "Есть трудности. Машина строится в соответствии с
массовой волей людей, хотя и чувствительна к индивидуальной
в тех областях, где это не противоречит массовому воображению.
У нас были незнакомцы, посетители и даже наши собственные люди, которые росли,
опьяненные мощью машины, которые мечтали о все большем и большем вожделении и
жадности к существованию. Они были изгнаны из города, и так силен
зов города, что многие из них стали жертвами своего собственного
зла, и теперь идут бездумно, без единой мысли, кроме как искать
красоту они здесь утратили".

Крун вздохнул. "Люди потеряли желание учиться. Многие даже не знают
о машине. Наша наука почти исчезла, и лишь немногие из нас,
мечтатели, старейшины, сохранившие старое знание
машина и ее истории. На собранные силы нашего воображения мы
построить и контролировать внешний вид города.

"Мы передавали это от отца к сыну. Часть древнего
Легенда гласит, что строители предусмотрели возможность уничтожения машины
при повторном контакте с чужаками, чтобы
нашему народу снова пришлось бороться за знания и власть.
Орудием разрушения должен был стать человек по имени Эрик Бронзовый.
Дело не в том, что ты перерождаешься. Просто когда-нибудь такой человек
придет ".

Эрик сказал: "Я могу понять Бронзовую часть. Они думали, что
космонавт вполне может быть загорелым. Они думали, что наука для
защиты от этой прекрасной иллюзии предоставит металлический щит
из какого-нибудь материала, возможно, из меди в природе. То, что такой человек должен прийти,
неизбежно. Но почему Эрик. Почему имя Эрик?

Впервые Нолетт заговорила. Она тихо сказала: "Имя Эрик"
было почетным именем древних отцов. Должно быть, это было их
думал, что новое начало следует ждать каких-то собственных далеко
бросил рода, чтобы вернуться".

Эрик кивнул. Он спросил: "Что случилось?"

"Ничего. Живи здесь с нами, и ты будешь в безопасности от нашего народа. Если
предсказание вскоре не сбудется и ты не Эрик из
Легенды, ты можешь остаться или уйти, как пожелаешь.

"Мой брат, Гарв. Что насчет него?"

"Он любит город. Он тоже останется, хотя и будет за пределами этого
здания". Крун всплеснул руками. "Нолетт, ты не покажешь Эрику его
каюту?"

 * * * * *

Эрик последовал за Нолетт по коридору в хорошо обставленную комнату.
Грациозное покачивание ее походки напомнило ему о
прикосновении к ее талии, когда он держал ее раньше, когда они ехали верхом, и он
почувствовал, как кровь быстрее побежала по его венам. У него возникло искушение схватить ее за плечо
, повернуть и заключить в объятия.

Она жестом указала на комнату. "Тебе здесь будет удобно,
и тебе нужно только сильно пожелать еды или питья. Если твои желания сбудутся.
Если твои желания не будут противоречить желаниям старейшин, они воплотятся в жизнь".

Эрик спросил: "И это верно для любого желания? Предположим, например, что я
желала ... Тебя.

Она пристально посмотрела на него: "Это будет зависеть от характера твоего желания"
. Если бы ты захотела взять меня в жены, старейшины одобрили бы это.

Эрик посмотрел на нее. Он знал ее едва ли два часа. И все же безумие
момента сделало его опрометчивым, и он спросил: "А как же твои желания,
Нолетта?"

Она сказала: "Я Дочь Города и девственница. Если Легенде
суждено сбыться, я бы вышла замуж перед смертью".

Он сделал шаг вперед и потянулся, чтобы обнять ее, но
она ускользнула, тихо сказав: "Не сейчас. Я уйду и позволю тебе
подумай. Когда примешь решение, мысленно позови меня, и машина
даст мне знать. Она коротко улыбнулась и оставила его одного в комнате.

Эрик едва отдавал себе отчет в своих действиях, когда усаживался в
удобное кресло. Он нащупал свою трубку. Он, должно быть, не такой
дурак. Возможно, если бы он спокойно задумался, и курил, он мог бы решить, если
это был сон, если бы он ушел по-тихому с ума в его космический корабль, и
они были жертвами галлюцинации. Стул был реальным, чтобы его прикосновения, его
трубы не было, и он вспомнил, оставив его в навигатор по разделу
о корабле во время своего предыдущего возвращения. Воспоминание казалось достаточно реальным. Он
снова пожалел о своей трубке и понял, что теперь держит ее в руке.

Это был не мираж. Он насыпал табак, созданный машиной из красной
Марсианской пыли, в чашу трубки, и дым был таким же ароматным
, как всегда. Он мог видеть, как такая роскошь приведет к застою расы. Как
дым вился вокруг него, он знал, что два часа или два года не было
важно, и он знал, чего он хочет. Он пожелал Nolette.

Она вошла в комнату, тихо наблюдая за ним, внезапно смутившись. Он сказал,
"До меня дошло, что я люблю тебя. Ты окажешь мне честь стать
моей женой?"

Она сказала: "Да, Эрик. О! Да!" - и подбежала к нему. В ее поцелуе была
вся его страсть.

Час спустя она выскользнула из его объятий, сказав: "Я должна пойти и поговорить
со старшими мечтателями. Мы должны пожениться сегодня, немедленно. У нас так
мало времени. Мы должны быть мужем и женой Сегодня вечером". Она тихо проскользнула
из комнаты.

Эрик наблюдал за ней, удивляясь своей удаче. Он вдруг вспомнил, что
он не видел своего брата с тех пор, как приехал в дом
старшие мечтатели. Он поинтересовался, где Гарв, и захотел поговорить с ним.
Возможно, если бы он подумал достаточно сильно, машина получила бы сообщение
подумал Гарв. Он сосредоточился.

Десять минут спустя в комнату вошел Гарви. Он сказал: "Мне показалось, я
слышал, как ты звал. Как у тебя сложились отношения с мечтателями?

"Достаточно хорошо. Не считай меня сумасшедшим, Гарви, но мы с Нолетт собираемся пожениться
сегодня вечером.

Лицо Гарви покраснело, затем побелело, как речной песок. Он сказал с горечью:
"Я должен был позволить им убить тебя на улице, но как я мог? В конце концов,
мы братья".

"Ты тоже ее любишь".

"Нет! Но я люблю этот город. Это рай, и теперь ты разрушишь его".

Эрик сказал: "Снова легенда! Все в это верят. И все же это всего лишь
предсказание. Со временем должен был прийти такой человек, как Легенда, и однажды
кто-то более жадный, чем я, может разрушить город. Возможно, я откажусь
осуществить разрушение ".

Гарв рассмеялся горьким циничным смехом. Он воскликнул: "Ты дурак! Как ты можешь
помочь себе? Все верят, что ты Бронзовый, и машина
воплотит это в жизнь. Как ты можешь победить машину?

Эрик был поражен логикой, которую он даже не рассматривал.

"Кусочек за кусочком, - сказал Гарв, - предсказание сбывается. Теперь
ты женишься на Нолетт, и это тоже часть Легенды".

"Это было предсказано?"

"Да. И это еще не конец". Голос Гарва был резким, как укус кнута.
"Ты знаешь, что еще ты сделаешь?" - Спросил я. "Ты знаешь, что еще ты сделаешь?"

"Нет!" Тонкий ужас медленно просачивался в разум Эрика.

"Ты уничтожишь Дочь Города".

Глаза Эрика расширились. Он вздрогнул и закричал: "НЕТ! НЕТ!"

Лицо Гарва исказилось безумием. Он сказал: "Но я остановлю
тебя. Я остановлю тебя, даже если мне придется убить. - Он повернулся и зашагал прочь.
с горечью в голосе вышел из комнаты.

 * * * * *

Ужас был еще свеж в виду Эрика, когда Nolette вернулся. "Все
готов," - сказала она. "Ну-ка, мой будущий муж".

Эрик последовал за ней в комнату старших мечтателей. Крун встал
в дверях и поприветствовал его, когда он вошел. Он сказал: "Никто не может
бороться с правдой, поэтому мы согласились на этот брак. Вы возьметесь за
руки?"

Церемония была простой, но красивой, очень похожей на земную свадьбу,
город играл музыку, которая была невообразимо прекрасна. Но все это время
пока Эрик слушал, его разум работал, и к тому времени, когда он закончил
целовать свою невесту по окончании церемонии он знал, что ему делать.
Он пошел назад, к своей комнате, обняв ее за талию, и его
решимость ослабевает с каждым шагом.

И все же, когда он вошел в комнату, у него хватило воли сказать: "Я должен покинуть тебя
на время. Когда я вернусь, начнется наша совместная жизнь". Он снова поцеловал ее
и сказал: "Это ненадолго".

Он вырвался и оставил ее. Добравшись до коридора, он один раз пощупал
в кармане, чтобы убедиться, что разрывные гранаты все еще там. Итак,
до сих пор машина управляла его судьбой. До сих пор сама вера в
мечтатели в его судьбе осуществили предсказания. Очень хорошо.
теперь он уничтожит машину, но не по просьбе
мечтателей. Он сделает это сейчас, прежде чем наступит время осуществить
ужасную часть предсказания. Затем он вернется в Нолетт и к
своему медовому месяцу.

Он бежал по коридорам, всегда спускаясь вниз, когда находил лестницу,
всегда ища центральную зону внизу, на которую указал Крун
в их первом разговоре. И когда, наконец, он вышел в большую комнату,
с лабиринтом изящных электронных устройств внизу, он понял, что у него
прибыв на место, он вытащил гранату из кармана.

И все же, прежде чем снять ее с предохранителя, он не мог не восхититься
на мгновение перед ним открылась сложная наука. Многое было знакомо, и многое
был невразумительный.

Когда он встал, он был схвачен сзади, и он крутил, чтобы найти ему
оказавшись в ненависти-усиленное сцепление брата. Боль пронзила
его руку, и Гарв процедил сквозь зубы: "Брось это". Эрик бросил
гранату, и она упала между ними. Эрик внезапно обрадовался, что
предохранитель не был снят, а потом он яростно дрался со своим
братом.

Он был старше, мудрее и в грязных бойцов из
планеты. Через некоторое время он смог установить сам, и наклонитесь вперед.
Там, где раньше был Гарв, теперь его подбросило вверх, через спину Эрика, описав
растягивающуюся дугу. Он упал, мгновение покачивался, а затем врезался в
хрупкое сердце машины внизу. Звякнуло стекло, и вспышка осветила
комнату. Эрик закрыл глаза, боясь смотреть. Гарв должны были
током.

 * * * * *

Эрик открыл глаза, чтобы найти в комнате неуловимо изменилось. Это было грубо
то же самое, но стены были из грубого песчаника, и очарование исчезло
. Он услышал звуки и увидел Гарва, с трудом выбирающегося из-под обломков
внизу. Они оба знали, что все кончено. Машина не подлежала ремонту.

Гарв помолчал. - Теперь все кончено. Думаю, через год или два я
забуду об этом. Я уезжаю. Пока я не могу простить тебя я буду
держись подальше. Дай бог вам мир, ибо ты потерял больше, чем я." Гарв по
шаги глухо разносились по каменному коридору и исчез в
расстояние.

Эрик стоял спокойно. В нем не было счастья, только безымянная
страх, вызванный словами брата, страх, что он что-то забыл
.

Затем внезапно он понял, что это было. Он вспомнил уродливый город. Когда
он выйдет из коридора, из этого здания, город снова превратится в
грязный хлев. И люди, он не видел людей, но они
, без сомнения, будут ужасны. Нолетт, его жена... Он не мог позволить себе
думать о том, как она будет выглядеть. Казалось, Гарв был прав, и последнее
предсказание сбылось. Все было кончено, даже Дочь
Город был разрушен.

Он начал подниматься из подземной комнаты и возвращаться в город.
Он дошел до входной двери и даже не остановился, чтобы поискать Нолетту,
но стиснул зубы и вышел в город.

И там его ждал сюрприз. Это был не уродливый город, а самый обычный,
заурядный, с обычными людьми, которые ходили по улицам, моргая
от перемен. Очертания города все еще были на месте, но украшенные драгоценными камнями.
Окна были из обычного стекла.

Эрик попытался понять. И вдруг он вспомнил о своей ненависти к
город, когда он был изгнан, его подсознание мысли о нем, как
зло. Он снял шлем, и на мгновение он был вне
контакта со старейшинами, дезориентирован. В этот момент город
показал ему его концепцию уродства. Этот уродливый город был таким же нереальным, как и тот
фантастически красивый, созданный старейшинами.

Эрик повернулся и пошел обратно в здание, разыскивая Нолетт.

Он нашел ее, стоящей с Круном в большой комнате перед столом,
который был сделан из ламинированного дерева. Она была стройной девушкой, сероглазой,
приятной на вид, но без красоты, музыки и
колдовства, свойственных ее двойнице.

Она тихо сказала: "Все кончено, Эрик, и мы не те двое, кто
женат. Все кончено, и мечте пришел конец.

Эрик сказал только "Да", наблюдая за ней.

Она сказала: "Я освобождаю тебя от брака. Это будет воспоминанием для нас обоих
чудесная мечта, которая закончилась, не успев осуществиться, мечта
оборвавшаяся слишком рано ".

Эрик спросил: "Что ты собираешься делать?" Ее голос почти не изменился, и
наблюдая за ней, он испытывал странное удовольствие. В нем не было бешеной скачки крови
, но его интерес пробуждался.

Она сказала: "Уеду, я полагаю, как можно дальше от этого места".

Ему понравилось, как она это восприняла. Без драматизма, без слез.

Он сказал: "Я мог бы отвезти тебя обратно на Землю в качестве пассажира. Возможно, тебе понравится
Земля". Он почувствовал странное нетерпение, пока она размышляла.

И вдруг он не смог больше ждать, и слова полились сами собой.
- Нолетта, - сказал он, - ты должна пойти со мной. Я не знаю, как это будет
быть с нами. Но почему-то я чувствую, что если мы останемся вместе, все будет
хорошо.
Он ждал ее решения, наполовину испуганный, наполовину нетерпеливый, а затем увидел, как медленная улыбка рассеяла серьезность ее глаз.

Она мягко сказала: "Если это то, чего ты хочешь". Улыбка стала шире. "Девушка
должна следовать за своим мужем. Даже я это знаю".

Эрик потянулся и взял ее за руку. "Корабль ждет", - сказал он.
"Пойдем домой".