Байка о бороде и бородачах

5 сентября в 1698 году
в славном городе Санкт-Петербурге

Петр I стоял у окна, наблюдая сквозь мутное стекло блеклое, серо-голубое небо.
Осень была ранней, теплой и не предвещало никаких нежданных событий. Солнце устало висело на небосклоне, все время норовя спрятаться от наблюдателя.


Не заметив никаких изменений в природе, он порывисто обернулся, вынул руку из кармана камзола, тряхнул манжетами и указал пальцем писарю:
-Бороды с сего дня повелеваю брить! - Писарь замер, перо его задрожало в воздухе, он уставился на царя испуганным, замершим взглядом. Царь, увидел этот взгляд, ухмыльнулся в усы и припечатал — Брить без сожаления всю растительность ! Дабы на весь остальной цивилизованный мир быть похожими!

-Как же так, батюшка! - ахнул писарь, еле слышно.
-Ношение разрешить токмо крестьянству и духовенству! - голос царя был непререкаем. Под его пристальным взором писарь ерзал на скамье, потихоньку сползая вниз. Правая рука судорожно выводила слова скрипящим пером, левая под столом поглаживала бороду, перебирала жесткие ворсинки, словно прощалась с сокровищем заранее.

-За ношение бороды учинить пошлину :- царь задумался на мгновение, что-то прикидывая в уме , и продолжил - Дворяне и чиновники - 60 рублей, купцы - до ста... - писарь заморщил лицо, пытаясь сдерживаться, но эмоции брали вверх, словно не слова его ранили, а вожжи летели наотмашь по спине, то справа, то слева.

- ...Горожане 30 рублей за год.- Петр не спеша ходил от окна к столу. Увидев морщины, ползающие по лицу писаря, подошел к нему, уперся руками в стол, взглядом - в писаревы, заблестевшие от слез глаза и продолжал, вытреливая каждым словом прямо в его лицо - ...крестьяне при въезде в город должны платить пошлину за бороду - одну копейку.

-Слеза капнула у писаря прямо на дрожащую руку.

Он неловко почесал лоб, скользнул тыльной стороной кисти по глазам, пытаясь скрыть позор от царя. Но тот все видел.
-К-как же так батюшка... - пролепетал писарь, вжимая голову в плечи. - Никакой возможности нет представить непотребство такое...
-Как я сказал так и будет! - рявкнул Петр, треснув по столу тяжелым кулаком.

Стол глухо ухнул, чернильница покачнула бедром.

Писарь подпрыгнул и, не вынимая шеи из плеч, сжал губы в куриную гузку, словно запирая там внутри, все. И эмоции свои, и мысли , и слова, и даже сам воздух, который уже пора было бы выдохнуть. Расширяя грудную клетку, не дыша, трясясь всем телом от разрываемых его чувств, он развернул бумагу к царю.

Царь выхватил из его дрожащих пальцев перо, окунул в чернильницу, размашисто подписал.
На приказ капнула черная капля.
И рядом же — красная, из раны на ладони от удара, которую никто даже не заметил вовремя.

Петр посмотрел на ладонь, вытер кровь о манжет и тут же, не обращая внимания на ссадину, кивнул писарю :
- Все. Неси глашатаю. Пусть выполняют.