На других не смотри!

   Через две недели первое сентября. Игорёк пойдёт в третий класс. Он уже большой! Уже не первоклашка. И вот сегодня он с бабушкой пришёл в магазин детской одежды подобрать пару новых рубашек. Игорёк хоть и не из самых высоких в классе и даже не из самых средних, а, наверное, всё же, из тех, кто пониже, но за лето тоже успел подрасти, и поэтому его старые рубашки были ему, что называется, «впритык». Старому обмундированию, как говорила мама, требуется подкрепление.
   Бабушка, прихрамывая от усталости, - в магазин они пришли прямо с дачи – неторопливо бродила между рядами с вывешенными новенькими рубашками и придирчиво разглядывала товар.
- Может, подсказать вам? Что желаете? – спросил, наконец, наблюдающий за бабушкой продавец – высокий плотный мужчина лет за сорок, а может и за пятьдесят.
- Да рубашки бы нам... к школе, - озабоченно произнесла бабушка, продолжая придирчиво рассматривать товар.
- Посмотрите вот эти. Синие, - посоветовал продавец, подходя к одной из вешалок и снимая красивую синюю рубашку. Игорёк скучающим взглядом проследил за продавцом: ходить по магазинам он жутко не любил. Особенно когда что-то нужно было покупать именно ему. Потому что бабушка только говорила: «Пойдём выберем тебе одежду!». На самом деле, он знал это по опыту, выбирать будет не он, а бабушка.
   Продавец всё предлагал, переходя от вешалки к вешалке, а бабушка, неопределённо поджимая губы, по-прежнему придирчиво-строго рассматривала и всё никак не могла выбрать. Игорёк с тоской оглянулся на выход: вот рвануть бы сейчас на площадку! А вдруг там кто-нибудь из пацанов-приятелей гуляет? Матвей? Или Илья? Вот было бы здорово! Они как раз живут недалеко, и Игорёк часто сталкивался с ними на площадке. Интересно, а им уже выбрали рубашки к школе? Или ещё нет?
   Матвей рубашек не любит… Хотя они ему и идут. А вот Илья вроде бы носит их с удовольствием… Только вот ту, в дурацкую крапинку, он, наверное, ни за что бы не одел!.. Илья любит всё одного цвета – если уж синее, так чтоб синее; белое – так белое!.. И никаких там крапинок или рисунков! Игорьку, кажется, тоже в крапинку не нравится...
- Вот эта вроде бы ничего… - и бабушка берёт рубашку в эту самую дурацкую крапинку. – Ухум, - удовлетворенно хмыкает она и оборачивается к внуку, - Игорёшка… иди сюда!.. Давай вот эту примерим… Где тут у вас примерочная?
Игорёк пытается слабо протестовать:
- Мне не нравится…
- Ну как это «не нравится»?! – недоумевает бабушка. Как будто в том, что не нравится рубашка в дурацкую крапинку есть что-то противоестественное.
- Я не хочу такое!.. – уже настойчивее возражает Игорёк. – Илья тоже такое не носит… И Матвей не носит… Им разрешают такое не носить… Почему я должен?..
Бабушка на мгновенье застыла, немало удивлённая таким непривычным противодействием внука. Но тут же нашла аргумент, против которого были бессильны любые доводы логики:
- Ну и что?.. А ты будешь носить! Нечего на других смотреть, - и повелительно указала внуку на примерочную.

  Вернувшись домой, Игорёк с бабушкой застали там папу. Он только что пришёл с работы и отдыхал перед телевизором.
- Папа!.. – радостно кинулся к нему Игорёк.
- Привет! – отец весело подхватил Игорька и усадил себе на колени. – Привет, мам! – улыбнулся он бабушке.
- Па-ап… - тут же заканючил Игорёк, пользуясь случаем привлечь отца на свою сторону и всё-таки переубедить бабушку. – Па-ап… мне бабушка рубашку купила…
- Ух ты!.. Класс! – одобрительно восхитился отец.
- Не-е-ет… Не класс!.. Она дурацкая… в какую-то крапинку… Мне не нравится!..
- Паш, - не обращая внимания на внука требовательно обратилась бабушка к папе. – На даче пора уже картошку выкапывать.
- Да рано!.. – попытался отговорить папа бабушку.
- Я говорил ей, - продолжал обиженно объяснять Игорёк, - что мне не нравится!.. У нас никто в таких не ходит…
-  Так, - отрезала бабушка. – Я тебе уже говорила: на других не смотри. Паш… - снова переключилась она на сына, - у всех уже выкопали… И у тёть Зины, и у Марьи Петровны, и у Белкиных… Одни мы остались!..
Отец устало вздохнул:
- Ну и что? Мало ли что у кого выкопано! Я считаю, что ещё рано. Выкопаем и мы. Можно только не сегодня? Середина августа, порастёт ещё… Ничего с твоей картошкой не случится!..
- Па-ап… - умоляюще тянул Игорёк, - я вспомнил… у нас в первом классе один мальчик всё ходил в такой рубашке… и его дразнили крапчатым!.. Я не хочу, чтоб меня так…
- Ну при чём тут «случится»-«не случится»?! – возмутилась бабушка. – Мне просто стыдно перед людьми!.. Всем, всем ведь помогают дети!.. У Марь Петровны зять всю картошку выкопал, у тёть Зины – сын, у Белкиных – Нина с сессии сорвалась, приехала специально помочь родителям… И смотрю: огороды-то у всех такие ухоженные, такие прям… Одна я – всё сама да сама!.. Вот у других…
- Па-ап… ну, па-ап… - Игорёк надул губы, - я не хочу, чтоб меня так же дразнили!..
- Господи, да что это за ребёнок такой, а?!.. – сорвалась вконец бабушка, выведенная из терпения капризами внука. – Не встревай, когда взрослые разговаривают! Сколько можно повторять? На других не смотри! Своим умом жить надо! Откуда столько упрямства?! Хоть кол на голове теши!.. Всё своё да своё!..
  Игорёк обиженно замолчал, а бабушка снова взялась за папу:
- Вот у соседей уже… ну всё же, всё сделано… и у тёть Зины, и у Марь Петровны, а у нас – конь не валялся! Ну стыдно же перед людьми! Ну что мы, хуже всех, что ли?..