10. Благоверный княже Данииле

10. БЛАГОВЕРНЫЙ КНЯЖЕ ДАНИИЛЕ.  Москва, и правда, не сразу строилась. Но в 14 век Даниил Александрович Московский вступил в ранге одного из влиятельнейших удельных правителей Северной Руси. Его авторитет в стране был непререкаем. Даже новгородцы обращались к нему за помощью и звали к себе князем, когда им стало совсем уж невмоготу со шведами.

Однако сейчас, по прошествии семи веков, заслуги младшего из сыновей Александра Невского могут показаться не столь уж значительными, особенно на фоне громких деяний его великого отца и не менее великих потомков. Историки вообще склонны говорить о Данииле и о его приемниках с нескрываемой иронией, обвиняя первых московских государей в изворотливости, изощренном коварстве и доходящей до мелкого скопидомства жадности. Спорить с этим расхожим мнением нет никакого смысла, ибо все это правда. Да, вот как раз такими эти ребята и были. И что с того? Вы сами-то как думаете, мог бы политик, не обладай он всеми этими не очень симпатичными на первый взгляд качествами, превратить заштатную суздальскую крепость в центр сильного и, в чем-то даже, хищного княжества, способного расширять свои владения за счет менее приспособленных к реалиям того времени соседей?

Действительно, Даниилу не дано было прославить свое имя ратными подвигами и громкими победами над врагами отечества, но для укрепления обороноспособности своего княжества он сделал все, что от него зависело. Привлекая на свою службу волынских, киевских и черниговских бояр с их опытными закаленными в боях дружинами, он сумел за несколько лет превратить малую московскую рать в крупное хорошо оснащенное воинское соединение. Но, даже имея за спиной такую могучую силу, Даниил предпочитал в драку без лишней надобности не лезть. Основным занятием всей своей жизни он сделал подведение экономической и политической базы под свои далеко идущие и весьма амбициозные планы.

Расположившись в центре Волжско-Окского лесного массива на скрещении оживленных водных и сухопутных торговых путей к Волге, Оке и верховьям Днепра, Москва оказалась в самом сердце формирующейся великорусской народности. Считается, что главным залогом будущего могущества Москвы стало то, что великороссы традиционно отдавали предпочтение сильной княжеской власти, а не боярству. От соседних земель Даниилов удел кроме всего прочего выгодно отличался ещё и своей относительной безопасностью, защищенностью от набегов степной конницы. Многочисленные ордынские «рати», из конца в конец исходившие Суздальскую Русь, до московских мест добирались нечасто. Это вело к стремительному росту численности населения, в основном, за счет пришельцев из-за Оки и, как результат, к значительному увеличению доходов княжеской казны. После затяжной бойни в Великой Степи и развала Ногаевой орды поток с юга стал нескончаемым. В кратчайшие сроки московскому правительству удалось заселить практически все ранее пустовавшие и неосвоенные земли. При Данииле впервые был перестроен московский кремль. Площадь города, защищенная стенами детинца, значительно расширилась.

По крупицам собирая основу будущего благосостояния московских князей, Даниил терпеливо ждал своего часа, с безопасного расстояния наблюдая за тем, как его старшие братья, натужено пыхтя и пихаясь локтями, пытаются вскарабкаться на владимирский стол, чтобы, посидев на нем пару лет, камнем рухнуть вниз и начать все сначала.

Вот где-то наверху раздается глухой удар, и мимо Даниила, теряя людей и деньги, пролетает его брат Дмитрий с расквашенным носом. Потом – шлепок где-то внизу, стоны, кряхтение. Проходит немного времени, и Дмитрий, энергично работая конечностями, снова ползет наверх, а сзади его подталкивают два здоровенных ногайца с саблями. Наверху начинается возня, затем - беготня, крики, и мимо Даниила, теряя деньги и людей, проносится брат Андрей с разбитой губой и с отпечатком сапога на заднице. Внизу – рычание раненого льва, ругань, угрозы. Затем – короткий антракт, и все повторяется снова. Появляется Андрей – весь в бинтах – вслед за ним ползут два ордынца. Наверху – возня, беготня, крики. Мимо со свистом проносится Дмитрий. Все это время Даниил сидит в ложе для почетных гостей, ловит пролетающие мимо монеты, собирает разбежавшихся по театру военных действий смердов, да не скупясь вкладывается в строительство ныне знаменитых Свято-Данилова и Богоявленского монастырей, дабы завлечь к себе иерархов Церкви и заручиться их поддержкой.

Даниилу так и не довелось посидеть на великокняжеском троне, но он сумел построить мощный плацдарм, опираясь на который его сыновья в будущем смогут проводить не просто активную, но, даже, и агрессивную по отношению к соседям политику. Впрочем, первым о растущих притязаниях Москвы на склоне своих лет сумел все же заявить сам Даниил Александрович.