Путятин, и паны придвинского масштаба, ч. 12

(Продолжение)

ЧТО ПРИДУМАЛ КОРОЛЬ

Не всякое имение имело статус староства, а уж магдебургское – и подавно. Таких административных единиц в Великом княжестве Литовском было немало, но только король мог позволить независимые условия. Дисна тоже развивалась по магдебургскому уставу, но получила его после Ошмян, сразу после образования Речи Посполитой – в 1569 году, когда двинская «магистраль» окончательно утвердилась за Великим княжеством Литовским. В битве за важнейшую прибыльную «дорогу» схлестнулись север и восток, «крыжаки» с московцами. В Ливонскую войну войска Грозного пересекли полоцкий рубеж, перерезали Западную Двину. Это было смертельно для доходного промысла, и в 1566 году последовала серия королевских указов по спасению обстановки. Создавался общий оборонительный рубеж от Дисны до Лепеля, и одновременно прокладывался новый торговый маршрут в обход Полоцка, занятого стрельцами.

Земли там не были «бесхозными», они приносили отдачу, и власть не могла их уступить. По обоюдной договоренности, опричному войску Грозного был выделен район ушачских озер – так называемый «Сушанский обраб», где стрельцы на протяжении 16 лет располагались, создавая противовес независимому Лукомльскому «уезду» (так названы лукомльские владения в описании 1563 года). После отпора, что дали лукомляне опричникам, король спешно подчинил «уезд» Орше.

Описывая задвинские земли, грозновские оценщики показывали разительную картину, что сложилась в былой Полоцкой земле после королевского правления. Разграничительная линия протягивалась по реке Дисна, а та «впала в Двину ниже Полоцка 30 верст у Копца городка». «Копцем» называлась в то время современная Дисна. Близлежащие волости к западу от нее - Задорожье, Феофиловичи, Спирково – уже имели статус «королевских». Есть ссылка и на Куриловичи. Правда, в общей «Книге границам Полоцкого повета», составленной для русского царя по итогам всех обследований, Куриловичи с буквой «и»: «волость Кириловичи». Вряд ли кто сейчас скажет, какой «Кирилл» подразумевался на то время, откуда он был и какую роль сыграл в путятинской истории, но прослеживаются духовно-религиозные полоцкие корни.

КОГДА ГРАНИЦУ ОТОДВИНУЛИ

Дисна (местечко на Двине) в то время еще не набрала самостоятельного веса, ее затмевал Полоцк, рубежи которого распространялись по обоим берегам Западной Двины (Даугавы). Правосторонняя часть протягивалась на востоке до Усвят и Озерищ. Вот как оценивали грозновские обследователи конфигурацию восточного региона летом 7079 года (по новому стилю 1571-й): «…Тимофей Иванов, сын Кокорев да Прокофей Иванов, сын Тотаров да подъячей Павел Бохаров», по заданию боярина и воеводы князя Ондрея Ивановича Нохтева, «смечали» рубеж Полоцкого повета и относили Усвяты и Озерище к «пригородам» Полоцка. «Рубеж положили государевы бояре с литовскими послы», и он подтверждался официальным листом. Примыкавшие к рубежу территории с обеих сторон назывались «спорными» и вверх по Двине граничили с «литовскими городы: с городом Сурожем и с Витепском» (так в тексте). Здесь нельзя не отметить, что действие происходило в период слияния Великого княжества Литовского с Короной. Ранее, в 1566 году, утверждалось, что «рубеж Полоцкого повета с Витебским поветом – речка Дуновесь», впавшая в Двину «через болшую Витебскую дорогу».

Северная часть былой Полоцкой земли была относительно ясной, но только по правой стороне Двины. Крайней точкой там называлась Освейская волость, граничавшая с Друйской землею. Делила речка Осуница: «налево земля Друйская, а направъ Полотцкая Освейской волости».

Обратим внимание на «землю Друйскую». Видно, что она носила особый статус. Всплывают аналоги с Каракевской землей, что, предположительно, располагалась на юге от Полоцка, в области переправы через Уллу.

Похоже, что Друйская земля не только примыкала к Западной Двине, а и охватывала оба берега. Подтверждение тому – Друйский замок, засвидетельствованный в хрониках XIV—XVIII веков на левом берегу Западной Двины. Пять верст ниже Друи обозначалась «Неметчина», под которой подразумевались, очевидно, ливонские земли.

К сожалению, «Книга границам Полоцкого повета» не охватила в полной мере левостороннюю сферу по Западной Двине - ниже Дрыси и Друи. Сказалось то, что грозновцам преградили туда вход. Посланники московского царя жаловались: «за Дисну реку… рубежю сыскивать не пустили…». Повторилась та же история, что и с Лукомльским рубежом.

Получается, что Полоцк в средние века терял былую славу – величие, а вторжение Иоанна Васильевича Грозного почета не добавило. Все же его требование досконально высветить состояние былой Полоцкой земли выполнять приходилось. Записывали со слов, полагаясь на устные характеристики старожилов – «вожей» либо священнослужителей, которые могли что-то объяснить. Так, «сказали», что «ниже Дрыси города по Двине реке село королевское Сарія…” В той же области отмечались “земли сапежинские”, “а ныне за Русским воеводичем за Миколаем Николаевым”.  Сам «город Дрысь» (сейчас Верхнедвинск) виделся полоцким, так как он был «поставлен в Полотцком повете на монастырской земле Спаса Шерошкова…»

Достаточно ясно прописана область Дисны: «волость Десна с. (село, - авт.) была за паном Иваном Корсаковым». «Десна» стала играть ключевую роль в Ливонскую войну. Грозный оказал добрую услугу, когда предотвратил захват Полоцка ливонскими рыцарями. Они уже «точили зубы» на весь торговый маршрут от Балтики до Черного моря. После того, как Довойна сдал Полоцк без боя, сфера его влияния расширилась, и граница с «Неметчиной» отодвинулась на север, в сторону Ливонии. «Копец городок» (Дисна) занял стратегическую позицию. Там построили крепость, не уступавшую другим подобным сооружениям в средние века.

Проведя общий оборонительный рубеж с Лепелем, король сохранил торговый потенциал Великого княжества Литовского и исключил из сферы оборота упрямых лукомлян. Товарный поток сместился в обход Полоцка и Лукомля. Из Дисны расходились векторы по двум направлениям: один вел по Вилии в Неман, а второй - к Днепру, по Березине. Когда опричников изгнали, восстановился прежний маршрут, но уже в новом формате. Появились предпосылки, чтобы раскручивать торговлю «на полную катушку», объединенными усилиями. Теперь и Корона могла участвовать в использовании оборота между Ригой и Киевом.

Магдебургское право – это кульминация послегрозновского процесса, когда жизнь потекла в русле объединенного государства, Речи Посполитой. Мера позволяла увеличить грузоперевозки – как по воде, так и посуху. Естественным следствием стало наделение староства – государственного починка, особыми правами. Куриловичи «пристегнули» к Диснянскому имению, чтобы «доить» реку Дисну с ее многочисленными «сосками»-притоками, в том числе и аутским (путятинским). Как следствие, появились одинаковые условия содержания подданных. Смотрим парафиальные документы. Куриловичские «дымы» называли «гиберновыми», как и в Дисне. «Гиберна» значит «казенный», государственный. Они облагались той же ставкой налога, что и обычные – ролничьи, 5 злотых, но выделялись особо, вносились в отдельную графу.

Похоже, что тот же принцип взяла на вооружение царская власть, когда земли стали имперскими. Конфискованные монастырские анклавы передавались государству, правда, проживавших в них крестьян называли не «гиберновыми», а «казёнными».

(Продолжение следует).

На снимке: дорога к озеру Язно (бывшему Путятинскому).


07.09/24