Бочков

БОЧКОВ

Имя этого сотрудника было - Геннадий. Вспоминая тяжкие перестроечные годы, которые я переживал в дружном коллективе ЦКБ МТ «Рубин», не могу не упомянуть об этом человеке. Он работал в одном из конструкторских секторов и отличался неизбывным оптимизмом. В начале 90-х ему было лет 60, но его стройная фигура  подкрепляла слухи о том, что в молодости он серьезно занимался балетом.
Годы умственной работы и безвылазное многомесячное сидение в Северодвинске породило и развило в нём ту пагубную страсть, которая свела в могилу многих сотрудников «Рубина» - от рядовых специалистов до главных конструкторов.
Помимо разрушительного действия на тело, неумеренные дозы алкоголя, как известно, производят необратимые отрицательные изменения в психике человека. За пять лет моей работы в ЦКБ в те трудные годы, двое сотрудников, Борисов и Винокуров, добровольно ушли из жизни. И причина этого , вероятно, была не только в Беловежским соглашении и Павловской реформе, а и том, что они не нашли достойных собутыльников.
Ведь именно в те годы в «Рубине», в пику талонной системе, открылся коммерческий магазин алкогольных напитков, где каждый сотрудник мог свободно отовариться, как в рабочее, так и в свободное время.
Политические и экономические коллизии до поры мало касались героя моего рассказа. Его бодрость духа и здоровый цинизм профессионала не мог поколебать никто из начальствующих. Так, например, на вопрос начальника: «Где чертежи?» он мог ответить: «Я их на х… намотал и выбросил», пресекая таким образом подавляющее действие на свою индивидуальность.
Однако, скоро все изменилось. Бочкова прижали, и он запил.
Однажды в нашем секторе зазвонил телефон. Я снял трубку и услышал плачущий, умоляющий голос пожилой женщины: «Пожалуйста, помогите! Геночка заперся в ванной и не открывает». Из разговора я понял, что Геннадий пил несколько дней подряд. Обстоятельства вынуждали к экстренным мерам. Возможно, я передал трубку начальнику, а может быта, сам посоветовал вызвать милицию и скорую. Таким образом, Бочкова госпитализировали в Территориальное объединение по психиатрии, расположенное на Измайловском проспекте.
Подобный инцидент, даже в те годы, в «Рубине» был редкостью. Нашлось немало желающих навестить болящего. Первым это сделал близкий друг Бочкова из соседнего сектора - Буздин, который, разведав, доложил обстановку - режим серьезный, передавать можно не все, лучше всего - бананы, они самые полезные для желудка. В состав следующей группы поддержки вошли сотрудник ГГК Коляда и я. По дороге в больницу мы купили бананы, а Коляда, не удержавшись, купил-таки в коммерческом ларьке у Витебского вокзала пачку «Мальборо» за 25 рублей - порадовать товарища.
Проходя мимо Измайловского собора, мой спутник, оглядевшись произнес: «А когда-то здесь, на углу, стоял Зощенко и свои книги продавал. Я у него приобрел книжку с автографом. Он мне подписал: Зощенко».
Прогоняя воспоминаниями невольный трепет перед посещением Дома скорби, мы вошли на территорию больницы. Найдя нужное отделение на 2-м этаже, мы остановились у двери и звонком вызвали дежурную сестру. Вышедшая сотрудница осведомилась у нас: «К кому? Что несём?», на что Коляда  назвал фамилию Бочкова, а я продемонстрировал бананы. «Проходите. Смотрите только, чтобы он у Вас в Африку не ускакал. Вы бы ему лучше сигарет принесли», - добродушно заметила сестра и провела нас в холл , где находилось десятка 2 одетых в голубые больничные пижамы людей, среди которых мы нашли Геннадия. Он был оживлен гораздо менее большинства остальных обитателей этого учреждения, вид имел  депрессивный и от бананов категорически отказался, предложив нам съесть их самим.  Тогда Коляда, махом бросил на стол пачку «Мальборо»: «Кури, Генка!». Бочков взял сигарету, а несколько его соседей получили по отказному банану, приняв их с благодарностью. Стал жевать предложенный Бочковым банан и я.
Недолгим и печальным был наш визит к болящему коллеге. Разговора в общем гаме сумасшедшего дома не получилось.
И тем не менее, как сказано в Священном Писании: «Сердце глупого - в доме веселья, а сердце мудрого - в доме печали».
Выполнив таким образом свой долг, мы вернулись на работу.
Это была моя последняя встреча с нашим сотрудником Геннадием Бочковым. Вскоре он по состоянию здоровья уволился из «Рубина».

НИКОЛАЙ ЕРЁМИН

07.09.2024