Фрагменты

      Мимолетные встречи. Сколько их бывает в нашей жизни?
 С кем-то из чужаков тебе пришлось случайно столкнуться, с кем-то  переброситься парой-тройкой слов. И все. Ты их больше никогда не видел. Но что-то зацепило. Запомнилось. Осталось в тебе.

      Почему так выборочна память? Это связано с твоим мироощущением?
Память, как винегрет. В ней столько всего и такого разного.

   1.  Идет по улице бомж. Как-то сразу понятно, что это его статус. Есть косвенные признаки. На нем нет следов алкоголизма, деградации. Хотя одежда мятая и не по размеру. Вылинявшая майка не  скрывает красоту плеч. Темные удлиненные волосы, расчесанные пальцами. Борода. Не слишком длинная.  Ветхая обувь закреплена куском проволоки. Мужчина несет на  одном плече ржавые тонкие трубы. Вероятно, планирует сдать их, как лом и получить за это деньги.

       Что привлекло мое внимание?

    Ровная спина. Неспешная походка свободного человека, не обремененного обязательствами и мыслями о будущем. Красивые умные глаза. Счастливая полуулыбка.  Не глупая, а именно счастливая. Улыбка человека, которому открыто что-то важное. Промелькнула мысль: « Как он красив, как естественен,  как похож на Христа!».

     Вот почему я его запомнила? Почему увидела? Изумление, что можно быть счастливым не имея ничего?
     Возможно.

   2.  Двое детей. Мальчик и мальчик.  Детям примерно  по четыре года. Дедушка одного мальчика и няня другого наблюдают за ними со стороны.

      Худенький мальчик очень миловиден, но двигается торопливо, рывками. В затуманенном взоре теплится дурная радость от возможности делать что-то запретное и нехорошее.

      Второй мальчик выглядит квадратным, полноватым с насупленными бровями.  Греет руки, засунув их глубоко в карманы.  Очень похож на деревенского мужика, который не будет суетиться без надобности. За него можно спрятаться, если что.

      Худощавый  мальчуган берет в ладошку щепоть песка и на полусогнутых ногах (словно крадется) подходит к здоровяку и сыплет ему на голову. Хорошо, что  крепыш в шапке. Неторопливо так сыплет, как будто солит супчик. 

     Здоровяк не шелохнулся. Он-статуя.

     Красавчик  снова за песочком метнулся. Повторил процедуру.

     Реакции никакой. Взрослые не вмешиваются.

     И только в третий раз собрался худенький проделать свой радостный для него самого трюк, как из кармана крепыша лениво выползла рука и нанесла точный и мощный удар в красивый лобик.

     Симпатяга тихо рухнул в нокауте.

     Рука «богатыренка»  так же лениво спряталась в теплый кармашек. Этот момент намертво запечатался в моей вечной «флэшке» с остальными фрагментами.

     Мужика сразу видно. Убедителен. Конкретен.
 
     А красавец? Тут неизвестно.

3.  Из далекой памяти достаю. Случайно навеяло.

    Студенческое общежитие. Проверка комнат на чистоту и отсутствие запаха никотина. В женской комнате сидит наглый, но очень веселый гость по кличке Коваль. Чем-то смахивает на Барыкина. Только мельче. Он из другого ВУЗа. Здесь он, как козел в огороде.

    Ноги на столе. Курит.
 
    Предупреждающий стук и на пороге члены студсовета во главе с председателем.
 
    Председатель студенческого совета - бывший десантник. Он долговяз.  Возможно,  поэтому до него медленно доходит.  Почти с восторгом оценив беспардонность этого мелкого клопа, у него  округляются глаза:
-Ты кто? Почему куришь в комнате?
-Я???

    У Коваля не дрогнул ни один мускул, не убрались скрещенные ноги со стола, не потухла сигарета. Только наигранное удивление: как вы, вправду меня еще не знаете? И даже не слышали?

    Он невинно хлопает глазками:
-Я  (пауза).  Я - староста комнаты, - и  мастерски выпускает целую серию невесомых колечек к потолку.

    Голова приподнята. Рука с сигаретой вальяжно отставлена в сторону. Он в другом измерении и уже  как бы забыл обо всех. Любуется своим творчеством.

    Все присутствующие завороженно смотрят на дымчатую пирамидку, на ее ускользающий танец.

    Немая сцена.

    А через пару минут наглец уже рассекает по коридору женской половины  этажа, во все горло,  распевая фальцетом:
-Динозаврики! Динозаврики! Может вы попрятались в Африке? И жуете бананы на завтраки? Динозаврики! Динозаврики!

   Через час у мелкого назрел конфликт с чернокожим.

   Коваль, «набычившись»,  наступает на свою жертву, упершись кулаками в свои бока. Просто наступает, а негр - отступает. Отступает истерично, что-то выкрикивает. Бросает ему в лицо конспекты, книжки. Доходят противники, таким образом, до кухни. Негр в состоянии аффекта хватает с газовой печи решетку и бросает в хулигана. А уже после этого в полном отчаянии кусает его за нос и перегрызает ему нижнюю часть носовой перегородки.

   Наконец-то негр угомонился и лежит после удара на кафельной плитке не первой свежести, прикрыв голову обеими руками. Коваль небрежно смывает кровь со своего лица над раковиной. Не осторожно, как это делают обычно после травм люди, а быстро снизу вверх. Надорванный снизу нос  очень подвижен и периодически подпрыгивает кверху.

   Конечно, я слышала, что бывают люди с низким болевым порогом. Похоже, что это тот самый случай. Я запомнила его поломанные уши, похожие на месиво. Коваль - бывший спортсмен по вольной борьбе.

  Сердобольные девочки плотно прибинтовывают ему нос на прежнее место.

  Хорош. Ничего не скажешь.

  В таком виде он шутит, раскланивается и отправляется по длинным коридорам в  поисках  самых красивых девочек.

  Больше  его я никогда не видела. Слышала, что в жизни у него было много неприятностей. Говорили, что даже сидел. Жены не приживались.

  Да это все и так понятно.

  Но почему запомнила?

4. В 2010 году ходила на дневной стационар в больницу на капельницы. В палате познакомилась с необычной женщиной.

   Как вам описать ее образ? Лет 45. Но спина согнута, как триумфальная арка. Ей как будто  все 90. Внутривенные инфузии, в отличие от остальных,  принимает сидя. Очень общительна.  Всем интересуется. Обо всем рассказывает. Я уже не помню ее имени. Пусть будет Татьяна. Диалоги были примерно такие.

-Где говоришь, твой сын учится? 
-В  «машике» на юридическом, - отвечаю.
-А, знаю. У них на факультете «придурашная» барышня преподает. Печатает книги со своими ужасными стихами и заставляет бедных студентов их покупать. Если кто-то из  ребят не покупает эти безумные творения-того валит на экзаменах.
-Да. У нас уже есть такой сборничек. Я тоже пишу иногда ужасные стихи. Но я их не печатаю и не продаю. Меня просто друзья просят к разным праздникам что-то изречь в качестве тоста в стихотворной форме.

-Прочти что-нибудь свое, - просит она.

  Я теряюсь. Мямлю что-то типа:
-Я их пишу, а не учу. Написала, прочла и забыла. Ну, вот последнее помню еще. Ходила на день рождения к подруге. Ей очень хочется замуж. А  парень с ней живет, а жениться не собирается. Она на него давит по этому поводу. Он ускользает. Ссорятся. Все время на грани разрыва. Слушай, раз просишь:

   «Два непокорных сердца
   Красивых и свободных,
   Захлопнув в Разум дверцу
   Два сердца сумасбродных
   Схлестнулись в Битве странной.
   Гордыней, как мечом наносят себе раны.
   Одно - боится ПЛЕНА.
   Другое -  жжет СВОБОДА.
   Сожгут ЛЮБОВЬ до тлена
   Два дерзких сумасброда».

-Сойдет. Ты хотя бы понимаешь, о чем пишешь.  Рифма присутствует.
-А тебя, по какому поводу лечат. С желудком проблемы?
-Да нет проблем. И желудка нет. У меня был рак. Желудок удалили.
-Как же ты питаешься? Я думала, что у тебя тоже дисбактериоз. Диарея.
-Оооо! По диареям я скучаю. У меня -  просто «брызги шампанского»! Ем все время ферменты.
-А как муж? Поддерживает?
-У него тоже рак. Только горла.  Оперировали. Сейчас шепчет. Мы все время ждем конца. Договорились с ним, что если уже совсем будет «труба» - отравимся вместе и покончим со всем этим. Вот так-то.
-Ну,  это же грех. Не страшно?
-Нет. У тебя ВЕРА есть. С ней ты все сможешь. А у меня - нет. И у него нет. Нам будет тяжело.

   Разговариваю с ней под впечатлением  от взрыва кислородного баллона в 7-й больнице. Много погибло людей. Знакомый анестезиолог Петр погиб. Очень хороший человек был. Делюсь с ней. А Татьяна отвечает:
-А мы недалеко живем. Сразу после взрыва пошли всей семьей помогать разбирать завалы. Я, муж сыновья. Любые руки были нужны. Столько беды...

   Это поступок человека с хорошей душой.

   Ведь так?

   Но она хочет убить себя?

   Это как?

   Или у евреев все так запутано?

   К евреям я нормально отношусь. К «жидам» - плохо. Татьяна  - еврейка. Говорит, что племянница Березовского.

   Я не верю. Она показывает мне фото своего покойного отца рядом с тем самым «богоизбранным».

-Ты же говоришь, что у вас ветхое жилье? От чего же, тебе чудо-дядя не поможет?
-Никогда в жизни не обратилась бы я к нему за помощью. И не  приняла бы. Да он бы и не предложил.

  Прощаясь после выписки, она меня обняла. Мне показалось, что искренне. Я тоже символически приобняла ее тощую согнутую спину.

  От нее  крепко пахло кислым табаком. Мне было неприятно. Что-то меня в ней пугало. Не мой человек. Была в ней какая-то сила, но не та, с которой хочется остаться. Она звонила потом несколько раз. Звала в какой-то ночной клуб. Обещала познакомить с интересными музыкантами. Мне не хотелось продолжения.

     Но я ее запомнила.

     В качестве примера я описала всего несколько фрагментов.

     Зачем наша память хранит эти случайные встречи?