Комбинация

Ребята не шутят, по размеру и конфигурации это ствол ТТ. Такой дерзости я не ожидал. Белым днем, почти в центре города похищать «важняка» - на это не каждый решиться. Крутые ребята, полностью отмороженные.
Я  даже не пытался сопротивляться, втиснулся на заднее сиденье. Не успел удобно примоститься, как на голову надели какой-то матерчатый колпак, и сразу же быстрые руки произвели личный обыск. Руки были профессионала. Либо мент, либо гэбэшник. Ничего удивительно нет, предательство сейчас модно: час  работаешь на  контору, остальное время на братву. Единственное, что успокаивало меня, это то, что я пока жив, а не валяюсь на тротуаре с дыркой в голове. На моих руках щелкнули наручники.
Дорога мне показалась долгой. Наконец машина остановилась, водитель подал звуковой сигнал, мы проехали еще немного и теперь авто остановилось окончательно. Я  слышал, как открылась дверца, и чей-то голос с кавказским акцентом резко сказал:
- Виходи!
Я вышел, слева и справа я чувствовал тела людей, чьи руки взяли меня за плечи. Следующая команда, отданная кавказцем была:
- Иди вперед!
Ступеньки, затем опять ступеньки, повороты, ступеньки, наконец, меня толкнули в грудь и я оказался в кресле.
- У тебя дело «Француза»? – спросил низкий мужской голос.
- У меня.
- Куда ты своим свиным рылом лезешь, что ты все копаешь, исчезли бумаги из дела, тебе то, что? Их не восстановишь, себе головную боль заработаешь. В суд направляй, что есть.
- Вы, что Генеральный прокурор? – съязвил я, и сразу получил увесистую затрещину.
- Ты, что дурак что ли? Тебе сказано – направляй в суд, Второй раз я буду говорить у твоего надгробия. Ты понял? Если сделаешь, как я говорю, не только живой останешься, но и сможешь неплохо устроиться в теплой стране, типа Испании или Греции.
Как здесь не понять, хозяева Француза засуетились, только почему бандитов подпрягли? Могли просто забрать дело и вся проблема, или меня спустить прокурором в глухой район с повышением. На психику, негодяи,давят.
- Я не дебил, все понял, сделаю все в рамках своих возможностей.
- Ты мне о рамках сказки не рассказывай, знаю я какие у тебя рамки, даю тебе неделю. А через неделю либо пулю в живот получишь, либо испанок будешь трахать. Попробуешь хоть баб настоящих, таких у тебя сроду не было.
Раздался дружный хохот.
Вечером я сидел на кухне, раздумывая, что предпринять в этой ситуации. Одного негодяя, который работал на Француза, я знал. Он и уничтожил все явки с повинной, в которых была детализация  всех совершенных убийств, а их было не мало – двенадцать. Пожизненное светило многим, вот именно поэтому хозяева и засуетились. Если бы был один обвиняемый было бы все проще: купить сокамерника, который бы и придушил объект, или медика, который бы вколол яду побольше. Нет человека, нет проблемы. А здесь дюжина бандитов. Если их хорошо прижать, хозяина сдадут, за свою паршивую жизнь мать продадут. Кто-то из оперов на них работает – тоже факт. Как только поручение написал, сразу меня в оборот и взяли. Начальник розыска, два зама и исполнитель – вот три осведомленных человека. Почему три, а не четыре? Четвертый – начальник канцелярии. У секретаря допуска к секретке нет. Значит, все-таки четыре.
Я не из тех, кто под танки бросаются и не из тех, что от них бегают. Поджечь бы этот танк микстурой «Молотова». С этой мыслью я отправился спать. Было просто удивительно, что после таких переживаний у меня наступило душевное равновесие.
Утром я был в следственном изоляторе. По физиономии Француза было видно, что весточку от хозяев он получил. Он знал, что меня прижучили.
- Ну что, Александр Иванович, я думаю, что нам пора закругляться с расследованием. Думаю, что формальности мы в течении ближайших дней закончим и уголовное дело отправим в суд.  - сходу выдал я.
- Конечно гражданин начальник, что время тянуть, суд присяжных самый справедливый суд в мире. Пусть он и решит, виновны мои пацаны или нет.
- Да, Александр Иванович, суд присяжных самый демократический институт правосудия и он устанавливает истину.
В этот день я встретился со всеми фигурантами по делу. Разговор был в том же русле, что и с Французом.
Все пока получалось, как я и хотел. Информация дойдет до пахана, он успокоиться, а я этим воспользуюсь в своих целях. А цель у меня была одна – свершиться правосудию.
На следующий день я встретился с опером, который занимался бандой Француза при ее задержании.
- Сергей, только не говори нет. Мне нужны твои электрофотокопии  явок с повинной, которые тебе написала братва Француза. Я знаю, что они у тебя есть.
На лице Сергея не дрогнул ни один мускул.
- Они тебе очень нужны?
- Очень, от этого зависит жизнь человека.
- Я понял. Завтра я тебе их отдам.
Утром я был у своего друга художника – гравера.
- Николай, у тебя твой графограф в рабочем состоянии?
- Японская техника не ломается, а зачем Пинкертону потребовался графограф?
- Это, Коля, личная тайна. Мне нужна твоя помощь, я хотел бы научиться на нем работать, а когда я научусь на нем работать, ты меня оставишь одного и я сотворю несколько шедевров графики.
- Решил развивать свои способности?
- Да, есть отличный сюжет с изображением средневекового замка на берегу озера. Ну, так приступим к обучению?
Через два дня я был в следственном изоляторе.
- Александр Иванович, я полагаю, что нам потребуется адвокат. Я должен Вас ознакомить с делом.
- Мне он не нужен, в Вашей порядочности у меня сомнений нет. Давайте, где надо ставить подписи.
- Вот возьмите уголовное дело, хотя бы полистайте.
Француз взял уголовное дело, нехотя стал листать страницы. Лицо его начало краснеть.
- Лишь бы его инсульт не хватил -  подумал я.
Краснея все больше, он выпалил:
- Казанок сука! Разорву!
- Александр Иванович, о ком Вы, о Казанкове?
- О нем, падле. Он же сказал, что бумаги уничтожил.
- Это он Вам сказал. Смотрите, все на месте и даже Ваша явка с повинной на странице 45 в наличии.
- Казанок сука и Ямщик падла. Он же вчера мне весточку передал, что все на мази.
- Казанков и Ямщиков?
- Да. Предали гады!
- Александр Иванович, это нормальное явление. В свое время директора Елисеевского гастронома свои и под расстрел поставили, чтобы лишнего не говорил о хозяевах.
- Ты что, хочешь сказать, что это все придумал Алтынцев?
Вот, наконец-то я вспомнил этот голос, голос начальника УБОПа Алтынцева.
- Да не знаю, я в друзьях у него не числюсь. Давайте прервемся до завтра. А завтра с утра продолжим, вы сейчас очень перевозбудились. И мой Вам совет, если Вы хотите дожить до утра и встретиться со мной - молчите, как рыба, одно неумное слово и уберут они Вас, как директора Елисеевского гастронома.
Классная штука графограф! Компьютерные технологии творят чудеса, бумаги получились как настоящие. Я аккуратно отклеил фальшивки из уголовного дела. Фактор внезапности оказал мне неоценимую пользу, Француз не обратил внимания на нумерацию листов и способ их крепления в томе уголовного дела. Один – ноль в мою пользу. Завтра второй раунд.
Вечером я должен был создать еще один шедевр криминалистического искусства.
Настоящий криминалист, входя в 21 век, должен обязательно осваивать новые прогрессивные технологии, в том числе, и компьютерные. Работа с видео, графикой и звуком -  это обязательная часть профессиональных навыков современного криминалиста. Ура, товарищи! Цифровой звук -  это вершина прогресса современности. За двадцать минут из записи, произведенной в следственном изоляторе, я смонтировал небольшой речевой коллажик, который должен был добить Француза полностью.
 - Александр Иванович, я надеюсь, что у Вас не возникает сомнения в гуманности суда присяжных и в моей порядочности. Давайте начистоту, кто над Вашей бандой стоит?
- Конечно, гражданин начальник. Что время тянуть? Суд присяжных самый справедливый суд в мире; в Вашей порядочности у меня сомнений нет. Казанок и Ямщик, все придумал Алтынцев.
- Вы имеете в виду следователя Казанкова, старшего оперуполномоченного УБОПа Ямщикова и начальника УБОПа Алтынцева?
- Да.
На следующее утро я опять навестил Александра Ивановича в следственном изоляторе. Он листал  первый том уголовного дела, но опасных документов в подшитых страницах не находил. Он недоуменно посмотрел на меня:
- Ничего не понимаю, а где явки с повинной?
- Я, Александр Иванович, держу слово, данное Вашему хозяину. Мне моя жизнь дорога. Я обещал направить уголовное дело таким, каким оно было, когда я его принял к производству, таким его я и направляю в суд. То, что Вы видели вчера - это товар и он выставлен на продажу. Цена небольшая, всего один миллион евро. В подлинности товара у Вас не возникло сомнений?
- Какие могут быть сомнения? Это те бумаги, которые я с корешами в горячке написал, что я своего почерка не узнаю?
- Вот и отличненько, после суда мы и проведем натуральный обмен.
На следующий день в следственном отделе было шумно. Случилось чрезвычайное происшествие: на выходе из подъезда своего дома был застрелен сотрудник отдела – следователь Казанков. Были явные признаки заказного убийства – использование пистолета с глушителем, контрольный выстрел в голову. Над отделом сгущались тучи. При осмотре сейфа Казанкова, в нем обнаружили 50000 долларов США. Сомнений в том, что он уничтожил весомые доказательства по делу Француза у руководства не было.
После обеденного перерыва я был вызван к начальнику отдела:
- Ты направляешь дело Француза в суд? С такими доказательствами его оправдают, всю банду его оправдают, ты понимаешь, что ты делаешь?
- Понимаю. Я сделал все, что мог, кто может, пусть сделает это лучше. Не я был начальником у предателя Казанкова, не я ему поручал расследовать это дело, не я не замечал, что Казанков строит трехэтажную виллу и катается на машине, которая стоит его пятилетней зарплаты. Я с удовольствием передам дело кому угодно, хоть Вам. У Вас богатый опыт, возможно, Вы найдете способ исправить последствия предательства Казанкова.
- Не горячись. Что нам делать-то? Сейчас пресса такое раздует.
- Начинать от печки. У начальника УБОПа обязательно что-то есть, опять потихоньку обкладывать и работать.
Как и следовало ожидать, самый гуманный суд в мире – суд присяжных - посчитал, что банда Француза, не банда, и никого они не убивали, так как нет существенных доказательств их вины. Правосудие свершилось.
Уже к вечеру раздался телефонный звонок. Я сразу узнал голос Француза:
- Я готов!
- Жду у себя.
Через десять минут в кабинете появился посетитель, который молча положил на мой рабочий стол кейс.
- Так дело не пойдет, я хочу получить одно, а в кейсе бомба. Убеди, что я ошибаюсь.
Посетитель ухмыльнулся, открыв замки, продемонстрировал содержимое. Оно меня полностью удовлетворяло. Я открыл сейф, достал копии, выполненные при помощи графографа, и передал нарочному.
Тот внимательно просмотрел все содержимое и вышел из кабинета.
Я вслед за гостем спустился на улицу. Справа от здания меня ждал автомобиль.
Усевшись на заднее сиденье, я с интересом ожидал рассказа начальника управления собственной безопасности УВД.
- В десять часов Француз со своими братками организует банкет по поводу освобождения. Все будет проходить в сауне  «Макс». Персонала не будет.
Вашу аудиозапись сегодня передали через нашего человека в следственном изоляторе. Этот же человек работает и на Алтынцева. Версия такая, что он вел запись в комнате для допроса.
- А почему так долго не передавал?
- Выжидал, какой расклад будет на суде.
- Не соскочит?
- Исключено. У нас на него столько, что не на один десяток лет хватит, а вертухаев на зоне не любят.
- Во сколько начинается банкет?
- В полночь.
- Удачи Вам! – я вышел из машины  и вернулся в кабинет, взял кейс и отправился домой.
Мое ожидание оправдалось. Около часа ночи раздался телефонный звонок, голос дежурного УВД Серова я узнал сразу:
- Павел Дмитриевич, по графику Вы сегодня дежурите по области. У нас здесь такое твориться! Рубоповцы завалили бандитов Француза, а рядом ребята с управления уголовного розыска и собственной безопасности оказались - на выстрелы среагировали. Рубоповцы по ним открыли огонь, но сыщики оказались ловчее - всех троих завалили.
- Кого-же?
- Самого Алтынцева, опера Ямщикова, и еще одного опера – фамилия  такая нерусская, а вспомнил, Ахметгареева.