Чухлома

        Трудно найти название к очерку об этом городе. Он как будто сам не желает себя особо показывать. Живёт себе тихо, не прячется, доехать до него легко, всего час на маршрутке от Галича, выхожу и – понимаю, что маленький город, но как-то всё вокруг слишком тихо. Единственная девушка, которая вышла со мной, быстро села в подъехавшую машину и укатила.
        Я остался один; сзади меня пожарная часть и пруд, впереди – площадь, сбоку этой площади  видна эстрада, а рядом с ней – огромная пуговица, стоящая на ребре, чуть под наклоном. Диаметром эта пуговица метра три, – что за местная невидаль? – подумал я, – может быть, здесь производство пуговиц? Я очень сильно ошибался, вскоре я узнал, при чём здесь пуговица, а сейчас мне было не до неё, надо было понять где гостиница. Вдали на этой же площади виднелся памятник Ленину, какой-то маленький, и – никого. Номер такси, что написан на табличке, приделанной к остановке, прозвенел короткими гудками и опять ни звука. Видно, что в воскресенье здесь люди действительно отдыхают, раза два раздался шум машин, проехавших где то вдали. Не хотелось перезванивать, я пошёл вперёд в сторону пуговицы, потому что увидел двух женщин, шедших на встречу, занятых неторопливой беседой. Они увидели меня, с дорожной сумкой, остановились, обе обратили ко мне внимание, всем видом показывая, что готовы выслушать. Очень спокойно и доброжелательно одна их них объяснила, как идти, другая кивком головы подтвердила.

        Гостиницу нашёл быстро, по дороге обнаружил несколько магазинов и решил, как устроюсь запастись продуктами – прошлый опыт посещения маленьких городов говорил о том, что на кафе лучше не рассчитывать.
Маленькая частная гостиница на окраине, дальше дорога уходит в лес. Номер уютный, в нём есть всё: приборы, тарелки и даже микроволновка. Приятная для настроения атмосфера в этой гостинице; встретила женщина, администратор, назвав меня по имени – я бронировал номер по телефону, вышел мужчина, предложил мне выбрать номер, ответил на вопросы. Похоже они муж и жена – хозяева этой гостиницы. Оформили быстро, в общении были немногословны, но я ощущал неподдельное тёплое душевное внимание.

        Уже не спеша, я прогуливался по улицам города, тишина мягко окутывала, проникала, как будто ласкала, остатки московской суеты растворялись и виделись как что-то искусственное, не имеющее здесь никакой ценности и поддержки. Такого состояния я и ждал, собираясь вновь в Костромскую область, и был рад, что нашёл его. Земля здешняя как будто наполняет, настроение делает приподнятым, мягко пробуждает внимание – хочется вглядываться в детали, в мелочи, и просто смотреть. Город погружал в стародавние времена, на многих домах были таблички, извещавшие о том, какие купцы ими владели, какие лавки и конторы здесь располагались. Главная улица с кирпичными в два–три этажа домами была одна, от неё тянулись в разные стороны улицы с частными, в основном деревянными домами. Хозяйства стояли крепкие, как всегда приятно было рассматривать узоры наличников, резные украшения крыш. Но такого буйства игривой фантазии, какую я видел в Вохме, здесь не было, – красиво, но без излишеств, строго. Все основные магазины и госучреждениях находились на этой основной, самой длинной улице. Соприкасалась с ней и главная площадь города с пуговицей, и остановкой, на которую я приехал сегодня, хотя она здесь не просто остановка, а пусть и символическая, но автостанция. Совсем недолго погуляв по городу, я задался вопросом, – а город ли это? Население всего около 4200 человек! Вохма, где я был в прошлом году, имеет статус посёлка городского типа, и его население около 4000 человек! Загадочно как то...

        Что-то блеснуло сквозь открывшийся проём, когда я подошёл к зданию администрации, – водяная гладь виднелась вдали внизу, спуск был крутой – вот оно, оказывается, совсем близко – Чухломское озеро. Так и потянуло туда, спуститься к нему. Но небо затягивалось наливающимися чернотой тучами, и я решил, что пока не поздно надо сходить в Краеведческий музей; намечался ливень, а он долгим не бывает. До этих туч всё больше стало появляться людей, и то, что я успел отметить –  люди были приветливые, спокойные, но как мне показалось, – слишком спокойные, тихие. А теперь улицы вновь опустели.
 
        Представил, что в музее удастся поговорить со смотрителем, об особенностях этого древнего города расспросить. Смотритель, молодая женщина, глянула на меня с удивлением, видимо настроилась этот день провести в привычном уединении. Ни о чём не спрашивая, предупредив, что здесь только наличные, она продала мне билет. Я не сразу пошёл, собирался с вопросом об истории города, женщина как-то так посмотрела на меня, что мне неловко стало, как будто вопрос мог смутить её; ладно, решил музей посмотреть, а там как получится.
        Маленький уютный музей, скромный, но содержался с домашней заботой. Ходил я один, смотритель едва слышно издавала звуки шуршанием бумаг. Увидел и засмотрелся на деревянные формы для изготовления пряников, вспомнил, что подобные видел в Туле.
- А скажите, пожалуйста, здесь у вас тоже свои традиции по выпечки пряников? – решил разговорить я смотрительницу.
Она округлила глаза, на мгновенье задумалась, больше оттого, что вдруг вопрос я задал.
- Да, тоже были традиции, - не очень уверенно произнесла она, - к праздникам только их изготавливали.
Я хотел спросить, а сохранились ли эти традиции, но, увидев, что она отклоняется на спинку своего стула, как будто хочет отодвинуться подальше, понял, что не стоит, - а может быть она и не смотрительница, а просто кассирша.
        Через несколько минут я услышал голоса, пришла в музей другая женщина; голос поуверенней звучал, возраста постарше, - может эта разговорчивей, - подумал я и специально замедлил осмотр, чтобы дождаться, когда они уладят свои дела. Обе кругленькие, чуть полноватые, и лица округлённые, но вполне приятной внешности женщины. Я выглянул, чтобы вторая меня увидела, - ведь, не так уж и часто к ним заходят посетители. Та, первая, молодая ушла, а вторая стала хлопотать по своим делам, то скрывалась в подсобке, то быстро проносилась по залу. Не получается, подумал я и направился к выходу. И тут она появилась. Я уже дверь открывал.
- Спасибо, до свидания, интересно у вас, - только эти слова пошли.
- Пожалуйста. Вот и дождь закончился, пока вы у нас были. Такой сильный ливень. Всего доброго.
- А есть у вас какие-нибудь магнитики или сувениры? – спросил я с надеждой. В начале, при покупке билетов я оглядел всё вокруг и не нашёл никаких сувениров, но подумал, - а вдруг?
- Нет, - она покачала головой скорее с равнодушной, чем грустной улыбкой.
- А вот эти открытки? – Я высмотрел их на маленькой вертикальной витрине.
Она задумалась. Видимо давно никто не задавал таких вопросов.
- Эти да. – И она достала мне упаковку, похоже, единственную.
- Спасибо!
«Что ж, хоть какой-то местный сувенир» - подумал я. А дома обнаружил, что открытки эти самодельные, распечатанные на бытовом цветном принтере и порезанные на стандартные прямоугольники. Да, и вправду самобытный сувенир…
- А как пройти к остаткам древней крепости? - вспомнил я про одну из главных достопримечательностей.
- А вот прям в сторону остановки идите, после пожарной части и увидите, там вход в парк и ступеньки, - и она улыбнулась.
«Доброжелательно, но скромно, отвечают ровно на вопрос. Не разговоришь», - отметил я.

        «Городской парк» - на железных столбах, служившими воротами, установлен был щит с этой надписью. Я поднимался по ступенькам вверх, по всему это и есть остатки древнего крепостного вала. Поднявшись, я замер, впечатлённый открывшимся видом, - как будто перешагнул в средневековые времена. Да, это был вал, он охватывал полукольцом то место, где раньше стояла крепость. Сейчас по его плоской вершине шла широкая дорожка. Далее - спуск вниз. Рельеф места, могучие старые деревья, само состояние – затихшее, как будто полукольцо вала сберегало память о древних событиях. Кроны деревьев местами сливались в вышине, застили свет, оттого это лёгкое затемнение, царящее в парке, пробуждало настроение чуть волнительное, как будто соприкасаешься с чем-то скрытным. Неровности, холмы вызывали в воображении образы древних башен крепости, других внутренних сооружений, как они когда-то здесь и стояли. Вдоль троп внизу, также как и на валу встречались скамейки, простые и тяжёлые – распиленное пополам вдоль длины бревно крепилось на опорах из маленьких брёвен. Скамейки и не очень ухоженные тропы удивительно вписывались в характер пространства, поддерживали дух древности, крепкости и основательности. Деревья росли таким образом, что давали возможность обозреть всё пространства парка, охватить вниманием. Создавалось впечатление, что вся древность так здесь и осталась, но позволила возникнуть и новой жизни – тропкам, скамейкам, как вырастают молодые побеги рядом с могучими старыми деревьями. И всё новое не нарушало привычную жизнь старого. Такой вот - просторный, с красотой немного диковатой, - чуть поначалу настораживающий, но по-своему добрый, уютный парк.
        Тропа шла вниз к озеру, над ним нависало небо, неровно затянутое облаками, местами лёгкими, светло-серого цвета, местами - тяжёлыми, плотными с чернеющими краями, но гладь озера блестела синевой; зелень деревьев и трав светилась, как будто подсвеченная изнутри, и неожиданно: поверхность плотных облаков начала нежно переливаться, а где-то поблескивать отраженными от воды дрожащими бликами, - поразительное яркое контрастное явление! Дело в том, что над берегом, где я шёл, небо уже стало чистым, и возникла эта удивительная картина – игра утяжеляющих небо облаков и веселящей яркости лучей солнца. 
        Парк был пуст, время после дождя. Вдруг услышал молодые голоса; справа стояла деревянная беседка; сначала макушка, а потом показалось и лицо – глаза девочки среднего школьного возраста посмотрели на меня с любопытством и с некоторой настороженностью, потом и вторая показалась, - оказывается, они занимались какой-то фитнес-гимнастикой под руководством тренера. Наверно спрятались от дождя, и так и остались. На выкрашенной в синий цвет стенке беседке стилизованными под старину белыми буквами было написано: Чухлома 1381 – официальная дата основания города.

        Очень давно здесь жили люди, и эта дата, как принято, лишь говорит о первом письменном упоминании города. По фактам с первого века нашей эры здесь проживали народы меря, - защищенная лесами и оврагами местность, озеро, богатое рыбой – благодать. Неизвестно, когда Чухлома возникла как город, а обнаружил это поселение князь галичский Фёдор Семёнович в 1335 году, когда ехал из Галича в Солигалич. Как обычно происходило в те времена, местные племена меря, которых русские стали называть чудь, частично смешивались с русским населением, частично вытеснялись и к 1381 году Чухлома как русский город вошёл в состав Галич-Мерьского княжества. В середине 15-го века галичский князь Дмитрий Шемяка построил здесь ту самую крепость для обороны от набегов казанских татар. Эта крепость помогла отстоять город и окрестное население от вторжения крупного польского отряда во главе с Лисовским в 1609 году. И только в начале 18-го века пожар уничтожил все постройки крепости… И вот теперь – парк. Может быть за древнее происхождение и военные заслуги Чухлома и сохраняет статус города?
      
        Вот и озеро. Стою на песочном пляже, берега не видно - как море, вот это неожиданность, вот это простор! И только приглядевшись, вижу едва различимые сквозь дымку дождливой погоды контуры противоположного берега. Приятно смотреть на чистую воду озера, берега уходят и влево и вправо: слева - берег заросший вплотную подступившим лесом, вправо – открытый берег, огромные булыжники красиво выстроились грядами, а дальше видны дома. Народу никого. Как я и читал, здесь оборудован пляж: есть и скамейки, и раздевалка, и туалет. Купаться разрешено, но никого не видно. Потрогал воду - вполне пригодная для купания, - на дворе четвёртое августа.
        Созерцание озера умиротворяло, чистый тёплый воздух, в нём приятно смешаны запахи водорослей и мокрого леса; состояние укрытости, защищённости от всего, что могло бы помешать спокойствию и уединению.
        Справа от берега с мягким плеском отчалила лодка с двумя рыбаками, решили ловить момент, пока снова не начался дождь. Да, тучи со стороны другого берега приближались, и по цвету видно, что несли новый ливень. Я решил возвратиться в гостиницу, там пообедать, пока пройдёт новый дождь, а потом пока светло прогуляться в лесу.

        После дождя восстановилась тёплая погода, без ветра. Я шёл по дороге в лес: спокойствие, воздух свежий, только звуки моих шагов. То, что здесь возникает, это не просто спокойствие, это чувство упорядоченности, – всё к месту, всё как надо, даже воздух здесь такой, какой должен быть – чистый; запахи растений радуют, дают ощущение лёгкой пряности, но всё в меру, - воздух как будто сам вдыхается, как будто воздух и человек здесь взаимосвязаны.
        Автомобильная дорога вела вглубь, по сторонам попадались отдельные дома, хутора, в сторону одного хутора я свернул посмотреть как там живут, чем люди занимаются. Увидел сложенные брёвна, пилораму, хорошо обустроенные жилые дома,  – лесозаготовки здесь являются самым главным местным промыслом.
        Я смотрел по сторонам и никак не мог выбрать тропинку или спуск, чтобы сойти с дороги и чуть углубиться в лес. Или кусты густые росли вдоль дороги, или блестели мелкие болотца, или высокие кочки. В одном месте я пытался спуститься, но попал ногой в глубокую яму, шагнул в сторону и наткнулся на непроходимое сплетение ветвей кустарников, пришлось выбираться.
        Только минут через пятнадцать справа показался удобный спуск в сторону поляны. Да, леса здесь совсем другие, красивые, но строгие. Уже давно кончились дома, только природа и дорога. Я осторожно спустился и сквозь высокие травы прошёл вперёд. Приятное замирание возникло внутри, когда я вышел на полянку, - блестит трава каплями прошедшего дождя, деревья, обступившие кольцом поляну, оберегают её покой, - просто фантастическое зрелище! И тишина. Тишина - совершенно непривычная, никаких звуков не доносится, птицы летают беззвучно, трава впитывает влагу, иван-чай своими фиолетовыми цветочками как будто высвечивается. Шум в ушах остался единственным звуком. Я стоял и впитывал это необычное переживание, что глубоко захватило меня. Конечно, я и раньше бывал в тихих местах и знал, что такое тишина на природе, но здесь царило особое состояние.

        Вновь гуляя по городу, я рассмотрел мемориальную табличку – наш выдающийся артист Михаил Пуговкин родился в селе Рамешки Чухломского уезда, вот откуда огромная пуговица на центральной площади. И с 2017 года здесь проводят ежегодные фестивали искусств имени М.И. Пуговкина. Есть ещё и другие известные лица, родившиеся в этих местах, но мне запомнилось, что уроженцем деревни Пахтино Чухломского уезда является получивший мировое признание философ, писатель, социолог Александр Зиновьев. Ныне это имя не очень известно, а в шестидесятые годы за критические взгляды на советский строй он был лишён гражданства и выслан из страны. Многие его книги стали мировыми бестселлерами. Для такого малочисленного района вполне впечатляющий список выдающихся людей.
        В магазине мой взгляд остановился на лице женщины, черты которого очень напоминали лицо Пуговкина. Что ж, вполне может быть дальней родственницей артиста. Потом я встречал ещё несколько похожих лиц. Я отметил, что здесь есть преобладающий тип лица – округлые мягкие черты; и женские фигуры преобладали с приятной округлостью, не с полнотой, а именно просто с такой особенностью. Узнал, что после войны 1812 года сюда сослали около двадцати французов, до этого поселили сюда больше десятка шведов и поляков. Наверняка генетический вклад этих иностранцев повлиял на тип внешности местных жителей.
        Я невольно сравнивал характер жителей Вохмы и Чухломы. В Вохме больше весёлости, задора; здесь – характерна особенность, как будто они не прочь утаиться, не в полном значении этого слова, но есть какой-то оттенок стеснительности, при этом доброжелательность проявляется по-особому мягко.
        Здесь даже рыбы из озера я не смог купить, спрашивал; продавщица мне сказала, что раньше одна женщина заготавливала и вялила на продажу, а сейчас её не видно. Рыбаков хватает, каждый заготавливает для себя, приезжие редко бывают. И она предложила мне копчёного судака из Галичского озера. Я был рад и этому.

        К концу дня я проникся местным целебным спокойствием, ещё светло, можно посидеть на берегу озера. А завтра ещё полдня - будет где походить.
        Я сижу на скамейке, пью пиво, созерцаю предзакатные краски, солнце на той стороне. Блеск мелких медленных волн, - едва слышен плеск, когда они накатываются на берег, накатываются мягко, бережно, чтобы не нарушить тишину, чтобы и шелест прибрежной травы тоже был слышен.

        Чухлома! – можно крикнуть в воздух! Возвратится ли эхо? О, нет, - звук потеряется в ветвях деревьев, в лесных оврагах, чуть-чуть отшлёпнется от поверхности Чухломского озера, но только – чуть-чуть… Эхо и не услышать и не понять – прозвучало оно или померещилось, - удивительные здесь тихие пейзажи.

Фотоальбом https://vk.com/album9771744_302087518