Молоко в ладонях Глава 23

               
   ПОДЛОГ

   Егора приняли в железнодорожное депо помощником машиниста тепловоза, на должность, с которой, по сути, он был уже знаком. Скоро вошел в курс дела, и всецело отдавая себя новому занятию, еще более ответственно взялся осваивать и постигать дальнейшие премудрости нелегкой работы. Однако, как оказалось, молодой и пылкой душе, в часы досуга, не давало покоя лишь одно обстоятельство; все больше терзала и тревожила, лишая покоя и необходимого сна, разлука с понравившейся ему, необычной девушкой. С того счастливого, но переломного периода, в его непростом отношении к былому времени, многое стало видеться Егору иначе. При поездках в Пушкино, где жила Маша, он все отчетливее стал чувствовать на себе не совсем объяснимые, неприятные и завистливые взгляды местных, своенравных парней, нетерпящих чужака в обществе их землячки. Егор начинал понимать, что видимо невольно перешел дорогу кому-то из местных, имеющих свои виды на симпатичную девушку, способную разбить сердце не только ему одному. Ворвавшиеся в душу, столь внезапно и так вероломно чувства, ломали его несгибаемую волю, усмиряя прежний пыл и натиск несдержанности, неотвратимого желания постоять за себя и свой выбор. Подобно жару паровозной топки, обжигавшему лицо отсветом бушующего, негасимого пожара, рождавшегося в глубинах души, гудело сознание Егора, подавая сигналы грядущей тревоги. Страстный порыв и радость неведомого душевного общения, способны были гнать его воодушевленный локомотив на край света; манило и звало туда, где жила рожденная встревоженными сердцами, все покоряющая, пусть пока еще не познанная сердцами, великая и влекущая любовь. Одним лишь неутолимым желанием встречи нельзя было заменить зарождавшееся, неотступное чувство; всегда быть рядом, быть необходимым и желанным.
   Хотя прошло уже больше двух недель, после первой отлучки Митяя в район, Василий никак не мог придумать повод отвадить Егора от назойливых визитов к Марии; особо донимал его душу соблазн неодолимых переживаний, когда Юрка был в отъезде, а девушка оставалась в своей землянке одна. Благо, Сашка все еще отлеживался, хотя и выписался из больницы; «не путался под ногами», а оставлять Машу наедине с навязчивым ухажером, Биряю ну никак не хотелось. Однако, идея родилась сразу, стоило лишь, проходя однажды мимо дома участкового, ненадолго, как бы по-приятельски, заглянуть к представителю власти для беседы. После непродолжительного разговора, он сообразил, как погасить в себе волну беспокойств. Срочно понадобился Митяй. Отыскал его на рабочем месте, за заточкой старых пил; ножевых полотен не хватало и проявленная им инициатива, одобрялась председателем. Завидев бригадира, тот отложил занятие, словно с нетерпением ждал от верного напарника указаний для неизбежного продолжения незавершенных дел:
    - Слушай меня внимательно, Митяй, и сделай, как я скажу, - озадачил Василий приятеля. - Юшков сегодня в район собирается. Тебя с собой прихватит; - он хитро улыбнулся, и Митяй преданно заметил в глазах начальника сквозившую во все стороны радость, - участковый мне шепнул, будто бы на станцию по какому-то там Ленд-лизу грузовики Студебеккеры пригнали, от американских товарищей, якобы, для поддержания народного хозяйства. Говорил по селам распределять будут. Сейчас состав на станции стоит, под охраной. Вот тебе и причина для отлучки.
     -  Что-то я не совсем тебя понимаю? – в недоумении от неясности своей задачи, Митяй сосредоточенно пытался уловить мысли своего начальника. Но Биряй лишь отмахнулся:
     -  Не сбивай… Явишься к Ершову с просьбой от Капустина; зашиваемся, мол, тут без машин, может и для нашего села один грузовичок отпишет. Ты прикинь, если случаем выгорит дело; да за такое, ты себе вечный почет обеспечишь. А нет, так не беда… Самое важное сейчас за домом Егора присмотреть; разузнай еще раз, все как есть, а получится, то по ходу и организуй там, на месте, пакость какую-нибудь с этими машинами, прояви смекалку, не мне тебя учить. Сам только не запались… Напустим милицию на Егора, не отмоется. На нас и вовсе никто не подумает; мы к районным делам отношения не имеем. Во времени поездку не ограничиваю, если что-то не так пойдет - вали все на меня. Только председателю – ни-ни, Пахом здесь один управится.
   Шло время, отсчитывая волнительные дни. Василий с нетерпением ждал возвращения из района Митяя, которому поручил столь деликатное дело. И когда, спустя трое суток, без каких-либо уважительных причин, Капустин обрушил на бригадира свой гнев и негодование, Биряй принялся защищать дружка, ссылаясь на производственную необходимость, вызванную плачевным положением дел на лесопильном производстве.
     -  Где твой гулена, ек-макарек!? Почему его нет не только на рабочем месте, но и со слов матери, даже в деревне? Она уж вон, полсела обежала в поисках сына. Куда ты его отправил, без моего ведома? – возмущаясь, сыпал вопросами, недовольный ходом заготовки леса, председатель.
   Ничуть не смутившись, Биряй тут же парировал его нападки:
     -  Смотрю я на тебя, Степан Игнатьевич, совсем ты от дел отошел; немчурой одной только и занят. Что она тебе дает? Прибыль великую или трудится не покладая рук? Я тебе так скажу, Капустин; от этой челяди проку нет и не будет, зря ты на них ставишь, одно благо, хоть разослал по разным концам края. А Митяя не трожь, по делу он в районе; может статься даже вон, Студебеккер для деревни выхлопочет, не все то лес из тайги лошадьми да чуть живым трактором тягать, шибко затратно и долго. То ли дело грузовая машина.
      - Какой Студебеккер!? Ты чего несешь!? - возмутился своей неосведомленностью Капустин, заметно нервничая: «Как это мимо его такая ценная весть просочилась?»
     -  А ты вот набери Ершова, он тебя и просветит, ежели не поздно пока. А Митяй днями воротится; за колхоз парень радеет, а ты его к прогульщикам причислил. Не дело это, председатель.

   Митяй долго приглядывался к новеньким грузовикам, стоящим на железнодорожных платформах под разгрузку. Отродясь такого не видывал; стекла фанерой зашиты, это значит, чтобы в пути не побились, колеса новые, одно слово – тягачи. И словно пронзила его мысль; опустилась черным мраком неотвратимого соблазна. А уж коли есть идея, то надо ее в жизнь воплотить; «тут и все крапленые карты в руки». Однако, поразмыслил он, без местного базарчика никак не обойтись, ведь только там самогон для подкупа и водился. Обернулся быстро, а ночью тихо и умеючи совершил диверсию; пропорол ножом три колеса у машин и подломив одну дверку, комплект инструмента водительского незаметно вытащил. После уж, ночью, проследил за окном дома, в котором, со слов работников станции, молодой парнишка после смерти деда Семена, один проживал. Егора в доме не оказалось; видимо бывший шахтер в ночную смену работал. Митяй вздохнул с облегчением; славно складывалось задуманное. Тихо пробравшись внутрь двора, он по-воровски, умело подбросил сумку с инструментом в сарай, и ходу. А наутро, словно впервые Студебеккеры видит. Подошел к составу с любопытством вроде, а тут охранник к нему:
     -  Запрещено возле состава стоять. Ступай давай, парень, не маячь, не то мигом сопровожу куда следует. Не велено здесь посторонним. Проходи, чего встал!?
   А Митяй и не подумал прочь идти; напротив, с разговором к сторожу:
     -  Плохо ты, отец, за товаром смотришь. Тащат у тебя, прямо скажем, из-под носа крадут, да скаты полосуют ножами, а ты ни гу-гу... Пройдись, погляди коли веры нет. Или работа тебе, старик, не по душе?..
     -  Чего ты несешь, а ну ступай отсель, умник! – повышая голос, насупился охранник.
     -  Видел я прошлой ночью воров, отследил, стало быть. А с тебя спрос, старик, да по нынешним-то временам, пожалуй, даже шлепнуть могут. Стоит вот только мне доложить куда следует и показать факт грабежа. Надо тебе это?
     Охранник нервно дернул кручеными в ширь лица усами и озадаченно уставился на очевидца, который уверенно твердит ему об ограблении состава.
     -  Чего ты видел, пострел, а ну выкладывай, не то в милицию быстро отведу, набалуешь у меня!
     - Ты, дед, на ухо тугой что ли; говорю же, могу посодействовать, так сказать, в поимке хулиганов. Я тебе адресок скину, вроде наколочки; там все краденое и отыщется, ну а ты, как бы в свидетелях. Уж больно надо того хулигана проучить, чтобы на народное добро не зарился. Шепнешь, что видел его на грабеже, задержать не вышло, но проследил. Возьми за то бутылек, хлебнешь после смены, а нет, тогда весь спрос с тебя, учти. Так что думай, сторож. При поимке вора с тебя за грабеж не спросят, напротив поощрят за бдительность. Да и награбленное – вот, оно, искать не надо, все на месте, так новенькое и лежит.
   Старик видимо усиленно соображал, потому как долго и проницательно смотрел на странного парня, с особым усердием пытавшегося наказать грабителя. Однако, все же поверил, решился спросить о главном:
     -  А ну ка покажи, где все было, мне знать положено, а то свищи тебя после. Сомнение у меня велико; тоже мне, Робин Гуд выискался.
   Митяй охотно указал на колотые порезы колес и взломанную дверь кабины, из которой украли весь инструмент. Охранник проверил кабину и убедившись в правдивости сказанного принял от наводчика обещанное, явно опасаясь, что за отсутствием улик, его ждет арест и суровое наказание. Лишний раз заверив сторожа в подлинности сказанного, Митяй проворно и быстро исчез, оставив замороченного старика при его выборе.
   В приемной Ершова Митяй пробыл совсем недолго; его даже в кабинет не пустили, заявив, что все рабочие вопросы глава райисполкома решает непосредственно с руководителями колхозов, а не с его представителями. Однако, просьбу работника относительно нехватки грузового транспорта для вывоза леса пообещали довести до Ершова, который и будет принимать решение по распределению транспорта нуждающимся хозяйствам района.
   Возвращение Митяя в деревню с радостью воспринял лишь Биряй, которому уже нагорело от председателя за долгую, самовольную отлучку рабочего лесопилки:
     -  Что у вас только на уме, благодетели? - ругался Капустин, разнося обоих, после разговора с Ершовым по поводу Студебеккеров. - Кто тебе, Биряй, дал такое право решать колхозные нужды за моей спиной? То кричишь, что рук у тебя не хватает, в людях нужду испытываешь, то отпускаешь своих работников по району без дела шататься?
     -  Мы же для пользы Степанович, вот увидишь, сломается Ершов и грузовик скоро будет стоять у твоих ворот, - отбивался Василий, пытаясь скрыть истинные причины отлучки своего рабочего.
   Биряй остался доволен тонкой аферой, проделанной Митяем, и просил всех затихнуть на время, пока в милиции не разберутся с Егором. Он однозначно уверил приятелей в том, что расследование ограничится районным центром и беспокоиться нет нужды. Сам же решил заняться Марией, совсем не шло из головы и даже соблазняло одинокое проживание в землянке глянувшейся ему девушки: «После отъезда братца в тайгу, дня три есть, чтобы приручить дикарку, а там уж ей деваться некуда будет; кому порченая девка нужна? Его станет…» 
   Трое работников районной милиция в дом Егора пришли ранним утром и предъявив санкции прокурора, и довольно нелепые обвинения, без проволочек, приступили к обыску жилища и всего, что к нему относилось: «Что искать, когда в доме пусто!» - Егора мало интересовало даже то, что они найдут; ну мало ли что могло отыскаться, разве что старый дед Семен забыл ему нечто важное по наследству передать и кому-то из знающих, захотелось этим поживиться. Ну пришли бы и попросили; причем здесь милиция и обыск. Он не имел даже нормально оформленных документов на дом и проживал как бы нелегально; может в этом все дело, посчитал в недоумении Егор, ведь никто и ничего толком не говорит; ищут себе, без особых разъяснений.
   А когда, в присутствии понятых, под дровами, в сарае, нашли совершенно незнакомые ему, сумки с новеньким инструментом, предъявив в качестве обвинения - ограбление, Егор однозначно догадался, что против него замыслили недоброе дело. Оставалось понять - кто?.. Однако, последовавшего за обыском, немедленного ареста было не избежать.  Спустя трое суток нудных допросов и проведения опознания, в присутствии странного старика, якобы видевшего грабителя, и проходящего по делу в качестве свидетеля, Егора выпустили под подписку до суда, с требованием не покидать своего места жительства. Решения суда Егор дожидаться не стал; с каким намерением подбросили улики, с таким и легко посадят, тут все просматривалось однозначно. Насторожила лишь неожиданная встреча в милиции с участковым из Пушкино, который не раз видел его в поселке и наверняка узнал. Что он там делал, именно в это время, заинтересовало Егора, но ответить себе на странное совпадение он не смог; мало ли какие заботы привели в район деревенского милиционера.
   Необходимо было срочно найти обидчика. Домогаться разъяснений у лжесвидетеля, показавшего на него пальцем, конечно, тоже имело смысл, но он совершенно не знал где его искать и потом, любое неправовое действие против подкупленного кем-то лица, могло только навредить; вновь оказаться за решеткой лишило бы его возможности разобраться окончательно. Так глупо идти на выяснение отношений, Егору не хотелось – это неминуемо грозило новым арестом. Нельзя терять драгоценное время, а поэтому действовать тихо и скрытно, оставалось единственным условием его свободы. Решив немедленно идти пешком в деревню Пушкино, рискуя нарушить все предписания, Егор намеревался переговорить о случившемся прежде всего с Сашкой, ведь он единственный, кто бывал в доме Семена со времени их знакомства. Но Сашка его друг, притом самый порядочный из всех, кого он в этой жизни встречал, поэтому, он и поможет ему разобраться. Однако, нужна была крайняя осторожность, ведь только сейчас и подумалось о несвоевременной встрече с Юшковым в районном отделении; наверняка тому теперь станет известно про подписку о невыезде и его противозаконное появление в поселке усугубится новым риском.