Фиг вам!

Отведя младшее счастье материнства в детский сад, Елена примеряла перед зеркалом купальники. Понедельник, конечно, день тяжелый, но для Елены, как и для всех матерей, самыми тяжелыми днями были суббота и воскресенье.

Старшее счастье материнства валялось в кровати, уткнувшись в смартфон, одним глазом посматривая на мать.

- Мама, тебе этот купальник не идет, он тебя полнит, да и грудь в нем совсем плоская. Возьми мой.
- Марусь, ты точно не хочешь со мной на озеро поехать?
- Нет, не хочу плескаться в этой грязной воде!
- Ты бледная совсем…
- Мам, ты от моды совсем отстала! Сейчас загар не в моде.
- Ты бы хоть голову помыла! Противно смотреть на твои сосульки!
- Ничего ты не понимаешь! Это бодипозитив называется.
- Бодипозитив - это у меня. - с грустью в голосе отметила Елена, приподнимая руками свою слегка отвисшую грудь.
- Возьми мой купальник. Там пушап суперский!
Елена с трудом втиснулась в мини бикини своей дочери.
- А вроде бы и ничего…
- Не «ничего», а супер!
- Ладно, я поехала. Заберешь Сашку в районе пяти?
- Хорошо.

На базе отдыха, расположенной на берегу небольшого лесного озера, народу было немного. В основном, это были дачники из ближайшего садоводства: бабушки с внучатами, толстые мамаши-декретницы,пожилые мужчины с выдающимися пивными животами. Две юные девушки в красивых вечерних платьях, в туфлях на шпильках попивали коктейли на открытой террасе кафе в надежде встретить обеспеченных кавалеров. Зря эти юные создания тратили свое время: богатых на этой базе не было. По понедельникам особенно.

Елена лежала на коврике в позе морской звезды. Горячие поцелуи июльского солнца и ласковое щекотание слабого ветерка пробуждали желание. Желание наслаждаться жизнью. Во всех смыслах.

Переворачиваясь со спины на живот, женщина заметила на себе взгляд. Просто взгляд, не более того. Одно мгновение, и он отвернул голову. Елена легла на живот, повернула голову на бок, исподтишка, прикрыв глаза полями шляпы, она принялась его оценивающе рассматривать. Обычный мужчина. Среднего роста, коренастый, загорелый. Последний признак, пожалуй, единственный, отличающий его от общей массы отдыхающих, но приобретенные признаки, как известно, не наследуются.
«И что в нем особенного? Но позови он сейчас меня к себе… Так, стоп! Я приличная мать двоих детей… И мне сорок три года… Ему тоже около сорока… Почему я вообще об этом думаю?»
Елена представляла себе, как он делает ей массаж, как его руки скользят по ее влажному от пота телу, как одна рука медленно, но уверенно прокрадывается к интимным местам, как его чувственные губы касаются ее горячей от солнца кожи. Возбуждающие волны прокатывались по ее телу, интимные места наполнялись кровью, кровь пульсировала, сердце учащенно билось. Не выдержав накала, Елена решила освежиться. Она медленно встала, окинула взглядом мужчину и снова поймала на себе его взгляд. Тепловая волна охватила ее сверху вниз, сердце замерло. Женщина продефилировала мимо мужчины, виляя бедрами, к воде. Елена окунулась в прохладную воду, возбуждение ее немного спало. Она медленно поплыла к противоположному берегу, окунаясь с головой при каждом гребке. На середине озера Елена остановилась, взглянула на пляж и увидела, как загорелый мужчина заходит в воду. Она медленно поплыла назад.

Десять метров их отделяют друг от друга. Пять метров… Два метра… И вот их взгляды встретились… Встретились на несколько секунд.
«Не люблю карие глаза. Но эти губы! Эти чувственные губы…»
Елена вышла на берег. Минут через десять вышел он. Прошелся мимо нее к своему коврику. Взгляда не последовало. Обескураженная Елена стала собираться. Она демонстративно медленно собирала вещи. Она надела платье, сняла мокрый купальник, скрутила пляжный коврик, упаковала его в спортивную сумку, затем отпила глоток лимонада из бутылки, облизала губы. Мужчина стоял с закрытыми глазами, подставив солнышку свое бронзовое тело. Елена медленно пошла по дорожке вдоль озера, с надеждой оглядываясь назад. Но следом неторопливо шли лишь две старушки-ягодницы.

Впереди большая поляна. На деревьях висят мишени для стрельбы из лука в виде голов бизонов. Между сосен виднеются какие-то брезентовые сооружения, напоминающие жилище индейцев. Вигвам, кажется, это называется. Елена заглянула в один вигвам. Никого. В другой. Тоже пусто. В третьем аналогично. На поляне тоже никого. Утомленной солнцем женщине захотелось прилечь в тенечке. Она зашла в самый дальний вигвам, легла на искусственную медвежью шкуру, закрыла глаза и погрузилась в волшебный мир фантазии. Снова перед ней возник этот загорелый мужчина с чувственными губами. Его теплая рука скользит по ее животу, поднимается выше, ласкает грудь, затем спускается ниже, скользит по бедрам, снова наверх; его чувственные губы касаются ее губ, его твердея плоть внушительных размеров одним уверенным движением оказывается в ней…

Волна наслаждения внезапно нахлынула и прокатилась по телу женщины как электрический ток, срывая с ее губ сладостный стон. Елена открыла глаза. Ее правая рука лежала на лоне, левая на груди. Сверху виднелся кусочек голубого неба и нависшая над вигвамом ветка сосны.

- Вам помочь? - спросил мужской голос.
Елена повернула голову. В проеме стоял тот самый загорелый мужчина с чувственными губами.
Женщина сначала опешила, затем взяла себя в руки, встали и направилась к выходу.

- Нет, Вы опоздали. Уже не актуально. - уверенно произнесла Елена, отодвинув незнакомца, и вышла из вигвама.

Быстрым шагам Елена направилась к парковке, периодически оглядываясь, не идет ил он следом. Она втопила газ и помчалась, оставляя за собой клубы пыли. Мысли о незнакомце с чувственными губами не покидали ее. «Вот стыдоба-то! Хотя, что тут постыдного? Сам виноват. Надо было не посматривать украдкой, как красна девица, а подойти и познакомиться, как нормальные мужики делают. Тогда был бы у нас на двоих вигвам… А так - ФИГ ВАМ!».