Лидия. Глава 6

 - Николай, а ну ка принимай,- кричал Фёдор, что было мочи, подталкивая огромную доску вверх,- да чего ты копошишься там, резче давай, резче,- словно сердясь, подгонял он Николая,- это тебе не жинку по мягкому месту гладить,- подтрунивая над братом, прокричал он, и тут же осёкся, увидев, что неподалёку показалась Лидия. 
Лидия шла по тропинке, направляясь в сторону строящегося дома. Она держала за руку маленького мальчика, который довольно бойко вышагивал рядом. На вид ему было года два, а может и того больше, хотя на самом деле ему было только полтора. Врачи местной больницы называли его мальчиком-переростком, потому что он был гораздо больше своих сверстников. Мальчик всё время пытался вырваться из
рук матери, но ему никак не удавалось этого сделать. Он успокаивался на некоторое время, а потом снова принимался за своё, с удвоенной силой.
- Серёжа, прекрати. Я не могу тебя отпустить, здесь опасно, ты можешь упасть. Посмотри на Сашеньку, посмотри какая она умница,- склонившись к мальчику, проговорила Лидия, и погладила его по голове.
Маленькая девочка, со светлыми, почти белыми волосами, вьющимися мелкими кудряшками, осторожно шла рядом. Она тихонько наблюдала за тем, что происходит вокруг, и внимательно прислушивалась к тому, что говорит мама. Лидия, с какой-то необычайной нежностью, притаившейся во взгляде, посмотрела на девочку и ласково поцеловала её в щёку. Через пару секунд они продолжили свой путь, чтобы
посмотреть, как строится их дом.
- Коля,- прокричала молодая женщина, подойдя ближе,- спускайся, к тебе в гости дети пожаловали,- широко улыбаясь позвала Лидия,- спускайся.
Николай, не долго мешкая, слез с крыши и поспешил к жене.
- Здоровеньки булы, Лидочка,- смеющимся голосом проговорил Фёдор,- и не лень тебе через весь посёлок каждый день ходить сюда. Или ты думаешь, что без тебя и стройка остановится?
- Ничего я такого не думаю,- ответила Лидия,- просто мне приятно на всё это смотреть. Здравствуй, Фёдор.
 Дом начали строить вроде бы совсем недавно, в середине апреля, и вот он был уже почти готов, а ведь было всего лишь начало сентября. Практически всё уже было готово, оставалось только закончить отделку крыши и фронтона, поставить трубу для отводы воды и накрыть крышу шифером. Снаружи дом был весь обит узкой рейкой, и из-за этого он смотрелся, как-то очень аккуратно и необыкновенно свежо. Лидии хотелось, как можно скорее переселиться в свой дом. В семье Фёдора им жилось хорошо, никаких косых взглядом и недомолвок. И сыновья, и жена Фёдора Мария, относились к ним по-родственному, вот только сам Фёдор частенько заглядывался на Лидию, от чего ей становилось не по себе. Именно этим и объяснялось её желание поскорее от них съехать. Николай, спустившись с крыши, посадил детей на руки по обе стороны, и что-то начал им рассказывать, от чего мальчик весело засмеялся, а девочка тихо улыбнулась.
 Лидия поднялась по лестнице и вошла внутрь дома. Ей всё ещё не верилось в его существование. Она с нескрываемым удовольствием всматривалась в стены, потолок, окна, представляя, как будет наводить здесь порядок. На днях Николай с Фёдором установили батареи, и теперь не нужно было переживать, что зимой в доме будет холодно. Кое-что из внутренней отделки придётся доделывать уже после переезда, но это Лидию не пугало. На следующей неделе было решено переезжать, она была вне себя от счастья. Скоро всё изменится. И понимая это, Лидия всё чаще задавалась вопросом, какой она будет эта её новая жизнь. Поэтому и приходила сюда снова и снова, предвкушая счастливую жизнь, и новый собственный дом был для неё незыблемым подтверждением. Целых три комнаты: зал, спальня, детская, просторная светлая кухня, с большим панорамным окном. Это Лидия настояла, чтобы окно на кухне было во всю стену. Ей хотелось, чтобы света в доме было, как можно больше. Сначала Николай не соглашался с этим, ему казалось, что дом будет выглядеть из-за такого окна нелепым, но в итоге он сдался, да и сопротивление его было скорее показным. Из-за того, что Фёдор частенько подтрунивал над ним, видя, как он смиренно выполняет всё, что говорит ему Лидия, Николай начал комплексовать. Он чувствовал себя, как между двух огней: с одной стороны был старший брат, которого он очень уважал и любил по-братски, памятуя о том, как Фёдор помогал ему справиться с разными трудностями в детстве, а с другой стороны - любимая женщина, которую он боготворил. И как справиться с этой проблемой Николай не знал. Из-за этого и начались проблемы, сначала совсем пустяковые, а позже, как водится и большие, если не справиться с ними вовремя.
 После переезда Лидия полностью погрузилась в дела по дому, которых было предостаточно. Она так радовалась, что практически ничего вокруг не замечала. А Николай, тем временем, накрученный усмешками со стороны Фёдора, да и сослуживцами с работы, которые посмеивались, намекая, что он рогоносец, был выбит из колеи. Все, как один, говорили, что дочка на него совсем не похожа, что она больше походит на старого Абрамыча, и радостно над этим потешались. Абрамычу было далеко за шестьдесят, его волосы были седыми, почти белыми, вдобавок вились, отчего и правда можно было заметить некое сходство. В любой другой ситуации Николай не долго думая, пустил бы в ход кулаки, но только не в этой. Всё что касалось Лидии, было для него почти святым, и осквернять это руганью и мордобоем он не решался. Но всё же у него появилась некая обида на жену из-за всех этих нелепых пересудов, и постепенно она начала трансформироваться в злость, а как от неё избавиться он не понимал. Однажды, возвращаясь с работы домой, он встретил вездесущую соседку Зинаиду, которая совала свой нос куда ни попадя. Она шла навстречу со своей подругой. Поравнявшись с Николаем, она поздоровалась, спросила, как жизнь, и вдруг разразилась заливистым смехом.
- Ой, Николай, не обращай внимания, я просто сейчас Алевтине про тебя рассказывала, какой у меня сосед хороший красивый мужчина, и работящий какой, а жена ему ребёнка на стороне нагуляла. Это ж надо, девочка то белая пребелая, ну, как снегурочка,- почти нараспев проговорила Зинаида, и снова засмеялась.
Подружка осуждающе посмотрела на Зинаиду, и взглянув на Николая, извинилась за неуместную выходку подруги. Ничего не ответив, Николай двинулся дальше. Он вдруг явственно представил, как над ним потешаются все вокруг. Он шёл и думал, ломая голову над тем, как жить дальше. И выход он для себя нашёл. Чтобы хоть как-то избавиться от злости на Лидию, он начал ходить на сторону. Алевтина была
приятной незамужней женщиной, имеющей двух сыновей погодков, десяти и девяти лет. У неё был свой дом. Была и баня, где никто не мешал им иногда встречаться. Так продолжалось несколько месяцев. Зинаида по секрету, постепенно разнесла эту новость по всему посёлку. Все уже были в курсе, и только одна Лидия ничего не подозревала, и ни о чём не догадывалась.
 Наступила зима, холода стояли небывалые, но в доме было очень тепло, даже жарко. Наверное из-за излишней жары Сашенька и простудилась. У неё поднялась высокая температура. Лидия вызвала скорую. Врач быстро поставил диагноз - двустороннее воспаление лёгких. Сашенька была госпитализирована. Врач сказал, что увозит её не меньше, чем на две недели. Лидия поехала вместе с дочкой. Чтобы
присматривать за Серёжей, Николай оформил больничный лист. Так начиналась печальная история, которая перевернёт жизнь Лидии вверх дном.
 Пробыв на лечении около недели, Сашеньке стало гораздо лучше, но врач настаивал, что нужно обязательно долечиться, чтобы не было осложнений. Лидии ничего не оставалось, как провести в больнице и следующую неделю. Николай с лёгкостью справлялся с родительскими обязанностями, он был очень заботливым и хорошим отцом, но вот по вечерам, когда Серёжа уже спал, он начал скучать. В один из таких вечеров он и отправился к своей любовнице.
 Николай чуть слышно постучал в окно, едва касаясь деревянной рамы. Через мгновенье, увидев, как в окне дёрнулась занавеска, осторожно ступая по скрипучему снегу, двинулся в сторону бани. Переминаясь с ноги на ногу, он уже начал мёрзнуть, как вдруг появилась Алевтина. Она обняла его за шею, и выдохнув с облегчением, прошептала:
- Пришёл наконец-то. Как же я соскучилась, Коля.
- И когда ты время скучать находишь,- прерывистым голосом проговорил Николай,- ведь дела по дому никогда не заканчиваются,- и ощущая горячее дыхание влюблённой женщины рядом с собой, совсем перестал что-либо соображать.
В бане было ещё тепло, так как по субботам почти у всех был банный день. Пахло какими-то травами, и Николай расслабившись, не спешил возвращаться домой. Алевтина, лёжа на его груди, тихо напевала какую-то грустную мелодию, словно что-то не давало ей покоя.
- Почему ты так долго не приходил? Я уж подумала, что ты меня бросил,- тихо спросила она.
Выждав небольшую паузу, Николай тихо ответил:
- Ну, ты же сама знаешь. Лида в больнице с дочкой, а на мне сынишка.
Алевтина неспеша поднялась, и накидывая на плечи шаль, отчётливо проговорила:
- Беременная я, Коля. Ребёнок у нас будет. Третий месяц уже.
Такого поворота Николай никак не ожидал. Сначала он как-будто впал в ступор, а потом, не взглянув на Алевтину, стал лихорадочно одеваться. Ещё через пару минут он вышел из бани, не проронив ни слова. Подходя к своему дому, он уже твёрдо решил, что больше к Алевтине ни ногой, и на чём свет ругал себя за эту дурацкую связь. Дети на стороне ему были не нужны. Войдя в дом, он услышал, как плачет Серёжа. Быстро забежав в детскую, по началу он даже не понял, что произошло, и только склонившись над кроватью, увидел, как рука сына застыла в неестественной позе, застряв между стеной и батареей. Когда Николай уходил из дома, он сам придвинул кровать сына почти вплотную к радиатору, думая только о том, чтобы ему было тепло. Но случилось то, что случилось. Видимо, Серёжа из любопытства просунул руку между стеной и батареей, и достать её от туда уже не сумел. Николай с ужасом смотрел на опухшую руку ребёнка. Видимо мальчик уже довольно давно находился в таком положении. Он с осторожностью пытался высвободить маленькую ручку, но ничего не получалось. Казалось, разум покинул его. Николай с остервенением набросился на раскалённую батарею, обжигая руки. Но всё было тщетно, она была прикована к стене на совесть. Серёжа безудержно плакал. Николай снова стал пытаться освободить руку, потихоньку поворачивая её в разные стороны, и в какой-то момент она поддалась. Взяв сына на руки, он ужаснулся. Рука ребёнка распухла, кожа на локтевом сгибе слезла, сочилась кровь. Завернув Серёжу в одеяло, он тут же отправился в больницу.