Незримая Угроза. В процессе написания

Наш сельский городок Синивоград был небольшим, знаете типичный такой, коих в стране наверное сотни, если не тысячи, некоторые кажется даже и на карту тоне были нанесены. Со своей спокойной размеренной жизнью. Это где-то далеко в столице или милионниках кипела жизнь, которую мы смотрели по еще пузатому телевизору привезенному из командировки в далекие времена. Нет, не подумайте что мы уж совсем дремучие там были, а то еще подумайте что на бересте писали да почтовыми голубями пользовались что бы весточку отправить. Конечно же нет. Высоких домов у нас не было, двух-трех этажные длинные домики с побитой фреской и облупившейся краской на стенах, которую обновить у мера конечно же не было денег, а губернатор только выпучивал глаза от удивления заслышав название нашего города. Но на самом деле это придавало какой-то уют нашему городу, что-то в этом было теплое и родное, от чего в душе шевелилось что вот оно, ты дома.
По улицам сновали редкие машины, а практически единственным стабильным транспортом у нас был трамвай. О это была наша местная гордость, водителей мы знали по именам и пользовались они огромным уважением, сами трамваи были хоть и старыми, но их всегда старались содержать в чистоте. А редкие хулиганы, которые конечно же были и у нас и которые старались оставить оскорбительную надпись, или еще хуже разбить стекло или изуродовать сиденья, тем конечно же от местных мужиков доставалось крепко. Поэтому даже будучи в изрядном подпитии и казавшейся иллюзорной вседозволенности, трамвай был местом свободным от хулиганов. Этакая курсирующая, с железным лязганьем по рельсам, Швейцария по нашему городку, где можно было выдохнуть и насладиться пусть и казавшимися мрачными, но столь притягательными городскими пейзажами. Не подумайте ничего такого, были у нас и автобусы старые Лиазы, прозванные в народе лунаходами за свой весьма специфический вид, с непременными атрибутами в виде мерзко скрипучей коробкой передачи, запахом бензина в салоне и открывающейся ток одной створкой двери, в которую приходилось буквально протискиваться, а уж если какая упитанная мадам считала что именно она должна стать первой на выход то это превращалось в проблему всего автобуса. Просто так выйти у нее разумеется не получалось, протискиваться боком было делом не женским, считая что все двери для женщины должны распахиваться сами, а потому, закономерно застряв, она начинала мерзко верещать, пока сидевшие в салоне пассажиры, сначала деликатно, а потом чуть ли не пинками выталкивали мамзель наружу. Пока мадам оборачиваясь пыталась угрожать кулаком салону, ее едва ли не сбивали следом выходившие пассажиры, растекающиеся по своим делам по узким улочкам, под хохот оставшихся в салоне, с кряхтением двери закрывались и автобус продолжал движение.
Все население, практически, было занято на горнодобывающем предприятии, построенное еще кажется при царе, правда при вопросе каком именно ответы всегда разнились. Самое раннее что мы слышали было что построил чуть ли не сам Рюрикович, все сразу кивали что да-да, вот такое древнее и важное предприятие, но я что-то не верил особо в такие рассказы. Даже не потому что едва ли при нем существовали горные комбинаты, скорее уж потому что мне кажется и нашему городу едва ли столько было бы лет. Посещая всем семейством кладбище, почему-то обязательно на праздники, я часто разглядывал могильные плиты, самое древнее что мне попалось были датированы 1890 годами.
Был у нас и свой краеведческий музей, ну по крайней мере так гласила надпись на небольшом, слегка покосившемся, бревенчатом домике, обнесенный белым металлическим забором, который вроде как должен был придавать официальности, но выглядел больше нелепо. Как говорится большому кораблю большое плавание, а маленькому музею маленькая история. Но стоило отдать должное, они пытались. Разумеется нас с классом каждый год туда водили и им  даже удалось довести учеников до того, что они уж предпочли бы сидеть на уроках и писать контрольные, чем в очередной раз слушать рассказы о местных достопримечательностях, которые прославили наш городок. Достопримечательностей было немного, чего не скажешь о рассказах о них, долгие занудные лекции, от женщины бальзаковского возраста, весьма внушительных размеров, обычно про таких говорят что в горящую избу войдут и вытащат оттуда коня, даже если его там не было. С воодушевлением в глазах она рассказывала как вот в этот самый ночной горшок ходил не кто-нибудь а сам император Александр, правда не уточнялось и какой и зачем он вообще в него ходил в нашем городе, но горящий взгляд от этого не уменьшался, а наоборот разгорался сильнее, смешиваясь с недоумением от чего никто больше не испытывает священного трепета, словно перед нами как минимум предстал ковчег. На замечание что там с боку стоял штамп звезды и надпись «сделано в СССР» повергал ее в лютые океана возмущения с берегами того что дети нынче не имеют уважения к собственной истории. Была еще чернильница в которую макал перо какой-то очень известный писатель в ссылке, который пытался написать рассказ про наш город, но умер от туберкулеза, в это конечно верилось, но все же мы были уверены что он умер от скуки, либо это был единственный способ выбраться отсюда.
Естественно не обходилось стороной и тема Великой Отечественной, вот уж где блеск воодушевления сменялся дьявольским огнем экстаза. Экспонатов на эту тему не было кроме нескольких фотографий сомнительного качества, да и на тех почему то на красивых улочках лежала аккуратная брусчатка, едва ли знакомая нашим старожилам. По словам местных стариков нормальную асфальтированную дорогу проложили несколько лет назад, дело было громким приехал губернатор, который вечно спрашивал у помощников мы вообще где, что бы не перепутать название города в своей речи, что впрочем не помешало ему назвать нас Свиноград, вместо Синивоград. Стоило отдать ему должное местные подхватили его вариант и стали именно так называть наш городишко, правда находились и те кто грудью вставал на защиту исконного названия, как правило изрядно приняв на грудь перед этим. Работница музея состроив скорбную гримасу рассказывала как немецкие самолеты яростно бомбили наш город, как целились в завод, но отважные солдаты не подпускали врага, обеспечивая металлом фронт. Правда по рассказам самих ветеранов, бомбили город один раз, да и о том случае рассказывали неохотно. Если еще на трезвую голову они описывали как немецкая эскадрилья прорвав фронт долетела до нас, какая яростная битва развернулась в воздухе, которую и представить едва ли все могли, то вот под изрядном подпитии выяснялось что самолет был один, зайдя на вираж рухнул на сарай, под изумленные взгляды коров и свиней. Самолет оказался наш Ил-2, летчик был новичок который отстал от группы и черт его знает как, занесло к нам, завидев наш комбинат глаза сперва загорелись огнем что в одиночку прорвал фронт, но вот подозрительно не европейского вида домики все же внушали сомнения что и уберегло от прицельного бомбометания.
Когда-то мой одноклассник попытался этой женщине рассказать эту историю, уверен она ее прекрасно знала, чем казалось довел ее если не до эпилептического припадка, то уж до предынфарктно-инсультного состояния точно. По крайней мере в тот день ее занудная лекция сменилась истерией о том что если бы не ветераны нас бы вообще не было, к чему это было сказано мы так и не поняли, но радовались что хотя бы не будем слушать об очередных артефактах истории в виде ночного горшка какого-то боярина выкинутого им в окно проезжавшего поезда в далекие царские времена, по крайней мере ближайший год.
Но на самом деле не подумайте ничего плохого, к сожалению война не обошла нас стороной, практически всех мужчин тогда забрали из нашего города, к сожалению многие не вернулись вовсе и их рассказы о войне разнились с тем воодушевлением сотрудницы музея. Они всегда мрачнели и взгляд становился невыносимо тяжелым. Таким был и мой двоюродный дед Макар, хотя я к нему относился как к родному деду, а он же во мне души не чаял. К сожалению своих детей у него с женой Валей так и не было, родственники за спиной всегда шушукались называя их пустоцветами и сочувственно кивая головами, а мне всегда было обидно за них. Они очень любили друг друга и прожили вместе больше 50 лет, да они ворчали друг на друга, даже ссорились, но достаточно было посмотреть на них что бы понять, как трепетно на самом деле они относились друг к другу.
Я многому научился от него, он с детства нянькался со мной, если мой родной дед относился ко мне весьма прохладно, то с Макаром мы ходили в походы, он учил меня добывать огонь без спичек, ориентироваться в лесу, даже давал стрелять из своего ружья. Ну и конечно баловали меня, жена напечет пирогов, аромат разносился по всему дому, вся родня уже не в терпении терлась у дверей, но первым за стол усаживали конечно меня. Познакомились они с Валей как раз на фронте, шутка ли, оба были из Синивограда, но за все к тому 20 годам ни разу не пересекались в нашем городишке где наверное все знали друг друга в лицо. Макар был пехотинцем, в одной из атак получил ранение в ногу, пока был молод особо то и не не обращал внимания на это. Напоминанием о той страшней бойне где он едва выжил был лишь шрам, но с возрастом стал все же заметно прихрамывать. Валентина была медсестрой в полевом госпитале, куда и доставили раненого Макара. Как она рассказывала ох и намучилась она с ним, практически по частям собирала ногу, когда полевой хирург хотел ее просто отпилить, она костьми легла что бы не сделать из него инвалида. Своего она добилась за что ей потом конечно досталось, отправили на гауптвахту на неделю, по выходу из которого она и разыскала Макара, бледный едва живой, слабо улыбнулся ей и эта улыбка послужила началом их отношений, что-то дрогнуло в сердце у обоих. А разговорившись и узнав что оба из одного города только обомлели, как тесен и мир и как они только не встретились ни разу. 
Именно на ранение отсутствие детей и списывали родственники. Я никогда не трогал эту тему, видел как она им с Валей неприятна и болезненна, иногда я робко заступался за них когда родственники совсем уж забывались и едва ли не при них обсуждали что их Бог наказал за прегрешения, какие правда никто точно не знал потому догадки были самыми разными, начиная от весьма безобидных что в войну они устраивали кровавые оргии, заканчивая тому что они тайно поклоняются Сатане, потому Бог на них прогневался и лишил самого дорогого. Отсутствие в нашем городе хорошей медицины и нехватки денег что бы съездить хотя бы в столицу для обследования никто разумеется в расчет брать не хотел, всем нужно было найти какую-нибудь причину, потому дамы постарше  причитали что надо было им причаститься, справить тризну и сделать еще кучу звучащих мифически-сакрально слов, значение которых едва ли они сами знали, потому что Бог все прощает. В итоге стоило мне робко высказаться в защиту Макары и Вали, как тут же от отца прилетал подзатыльник, а вся родня переключалась на меня, что молодежь уже не та, что в их время таким как я принято было сидеть и молчать в тряпочку да уму разуму от старших набираться. Было конечно обидно, но по крайней мере они от них отставали, о большем  такие посиделки едва ли можно было просить. Потом уже в наших вылазках по лесу Макар сев на какое-нибудь поваленное дерево доставал самокрутку, ловко разжигая спичку о сапог и выпуская облако едкого дыма, он протягивал мне руку крепко ее пожимая с благодарностью глядя на меня. За что он никогда не говорил, но мы оба все понимали.
Ну что же, наверное самое время поговорить и обо мне, но едва ли, в силу моего небольшого возраста, получится столь уж длинный или интересный рассказ. Меня зовут Иван, да вот так, по простому, не скажу что мое мне шибко нравилось, разумеется хотелось чего-то более изысканного, а не так что бы в детском саду тебя дразнили Иванушка-дурачок. Конечно в сказках герой оказывался далеко не дураком, а всех переигрывал, получал полцарства в подарок с принцессой, но вот суровая реальность была несколько иной. Стоило сказать свое имя, как автоматом к нему добавлялось — дурачок. Наверное поэтому имя я свое и не взлюбил, но деваться было некуда, потому приходилось мириться с насмешками, пока однажды в детском саду особо отпетому хулигану не поставил фингал под правым глазом, очень уж обидно он дразнил меня. После этого насмешки исчезли, но как говорится, осадочек остался. Лет мне было немного, всего-лишь 13, да и то исполнилось пару месяцев назад.
Я только-только закончил 5 класс и сейчас отдыхал заслуженно на летних каникулах, правда едва ли это можно было назвать отдыхом. Как отдыхают нормальные дети? Носятся по дворам, играют в футбол, прыгают по крышам, купаются на речке, ходят на рыбалку, походы. Но не в моем случае, я был из тех кто проклинал каждое лето, потому что начиналась пора огорода. Едва ли я в свои года мог придумать все те непечатные эпитеты которыми мог бы описать свою «любовь» к нему. Разумеется чертов огород не мог располагаться рядом с нашим домом или хотя бы в пешей доступности. Нет, ему надо было обязательно на другом конце вселенной, куда раз в день ездит разваливающийся на ходу автобус, да и то это если фаза луны совпадет с меркурием. Вы наверное подумаете что огород был только у нас? Черта с два, потому следующим этапом, после пробуждения в 4 утра, было дойти до остановки и молиться что бы там никого не было. Разумеется мольбы оставались не услышанными, а очередь тянулась порою на сотни метров. Приходилось ждать когда автобус возвращался с рейса, разумеется сперва он уходил на получасовой перерыв, особо ушлые пытались договориться с водителем что бы он пустил их на обратном пути, но водитель был непреклонен, посадка строго на остановке. Мне кажется я едва ли видел такое скопление ненависти в одном месте. Каждый в очереди ненавидел соседа и искренне желал ему смерти. Не подумайте, я был не лучше. Узнай какой-нибудь психиатр или психолог все то что я представлял пока стоял в очереди что бы произошло с пышащими злобой бабками их бы наверное хватил удар, а меня заперли в палате на пожизненных седативных. Только не подумайте что я так ненавижу пожилых людей или еще что, просто люди стоя по два часа с пониманием что едва ли они смогут влезть и в этот раз откровенно зверели. А стоило подъехавшему автобусу открыть двери как туда нескончаемым поток ломились люди, пихая и пиная друг-друга. На моей памяти вся эта оголтелая толпа как-то затоптала нескольких девушек, просто поток несся вперед не обращая внимания на крики, сменившиеся на хрипы. Милиция приехала быстро, с важным видом опрашивая свидетелей коих набралось больше сотни, записывая в блокнот все детали, кивая головами, но каждый прекрасно понимал что едва ли хоть кто-то понесет за это ответственность. Местные чиновники раздували щеки, обещаю покарать всех и каждого и обещая пустить еще автобус по этому маршруту. Отдавая должное свое обещание они сдержали, правда первый автобус наконец сломался окончательно и через неделю все вернулось на круги своя.