Кот, который знал самый главный секрет

- Бармалей! Гулена моя хвостатая! Ты почему здесь?! – Мария Ивановна со вздохом поставила сумки у своей двери и погладила большого черного кота, который примостился на ее коврике. – Что случилось? Тебя Антонина выгнала? У нее же квартировал? Или у Степаныча? Что тебя не устроило? Плохо кормили?
Кот коротко мяукнул, и потерся о ноги Марии.
- Ох, да! Болят, окаянные! Так что, ты вовремя. Завтра дети приедут. Внуков на каникулы привезут. Радость мне!
Кот сунул было нос в одну из сумок, но тут же отпрянул, чихая.
- Мясо – в другой! А тут специи! Стареешь, что ли? Чего сразу не распознал, где твое? – Мария Ивановна рассмеялась, глядя, как кот умывается. – Идем!
Мария открыла дверь, и кот важно прошествовал за ней в квартиру.
Ему было не привыкать. Впервые в этом доме он появился слепым, беспомощным котенком, которого притащили внуки Марии, слезно умоляя бабушку позаботиться о найденыше.
- Милые мои, да что ж я с ним делать буду?! – испугалась она тогда. – Посмотрите, какой он слабенький! Ему мамка нужна! Кошки рядом с тем местом, где вы его нашли, не было?
- Нет, бабуль! – старший внук Марии, чуть не плакал. – Мы его у подъезда нашли. Весь двор обегали, но кошки там не было! Мы же не сразу его взяли. Думали, что она вернется. Но он так кричал! Бабушка, спаси его!
Как было не ответить на такую мольбу?! Как огорчить тех, кто вступился за маленькую жизнь, принимая на себя ответственность? Ведь, не просто с рук на руки котенка сдали! А еще и ухаживали потом за малышом до конца каникул. Ставили по очереди будильник, чтобы кормить по ночам. Помогали согреть. Ходили хвостом за Марией, умоляя оставить кота.
Хвостатый справился. Хотя по началу его жизнь висела на таком тоненьком волоске, что ветеринар, к которому Мария обратилась за помощью, посоветовал оставить котенка в клинике.
- Не уверен, что вы справитесь. А для детей будет психологическая травма, если котенок все-таки не выживет. Вы это понимаете?
- Разумеется! Похожа я на женщину, которая чего-то не понимает? – Мария, накрыв ладонями крошечное тельце котенка, сурово подняла бровь. – Что мне нужно делать, чтобы это недоразумение продолжило дышать?
Ветеринар в ответ только кивнул и улыбнулся. Сделал назначения, выдал банку питания для котят, и посоветовал:
- В тепле его держите. Может, что и получится. Хотя, я сомневаюсь. Слишком много сил и времени нужно.
- Я же не одна! Попытаемся.
Кот, имя которому придумали внуки, долго споря и призывая бабушку в арбитры, потешаясь на смешным, торчащим метелкой хвостиком и лохматыми ушками, мало того, что вымахал со временем в огромного черного красавца, так еще и покорил, навсегда подчинив своему обаянию, сердце хозяйки, которая до его появления, была абсолютно уверена, что кошек не любит.
Ошибалась.
Мария была женщиной властной и привыкшей командовать. Это было вполне объяснимо, ведь, оставшись вдовой в неполных двадцать семь, ей пришлось поднимать двух сыновей в одиночку. Да и работа накладывала свой отпечаток. Работала Мария главным бухгалтером в строительной фирме.
Замуж она больше так и не вышла, сочтя устройство собственной личной жизни не столь важным занятием по сравнению с воспитанием детей.
Мужское влияние на подрастающее поколение семьи Покровских оказывал отец Марии – Иван Алексеевич. И справлялся он с этой задачей весьма успешно. С одной стороны, не давал Марии излишне баловать сыновей, а с другой – напоминал ей время от времени, что она не генерал в юбке и находится вовсе не на плацу, а потому, стоит иногда вспоминать, что женщинам больше присуща ласка, чем строгость.
Маша к советам отца прислушивалась, а потому, результат такого воспитания не разочаровал все семейство. Мальчишки выросли весьма достойными людьми, повторили путь деда, выбрав военную карьеру и то же направление, что и Иван Алексеевич в свое время. И теперь Маша, так же, как и ее мать в свое время, тихо читала молитву, узнав, что кому-то из сыновей предстоит очередной вылет.
Сама же Маша лишь через десять лет после ухода мужа позволила себе все-таки завести роман, но без всяких обязательств. Связывать жизнь со своим избранником она не планировала, да и его подобный формат отношений вполне устраивал. Егор Степанович был старым холостяком, признающим ценность отношений между мужчиной и женщиной лишь как партнерство. Взаимовыгодное, ненавязчивое, и призванное приносить радость жизни, а не проблемы.
Впрочем, что бы там ни проповедовал Егор в качестве доктрины личной свободы, а проблемы «своей женщины» он считал собственными. А потому Мария знала – что бы ни случилось, ей и ее детям будет оказана вся возможная помощь и поддержка.
Работал Егор Степанович юристом. Имел большой просторный дом, который со временем сменил на квартиру в том же доме и даже на той же лестничной площадке, где жила Мария, мотивируя это тем, что старость – не радость и пора бы уже держаться поближе друг к другу.
Сыновья Марии, конечно, со временем догадались, что значит для матери «давний друг», который стал неотъемлемой частью и их жизни. И даже не раз пытались уговорить маму что-то изменить и съехаться с Егором Степановичем. Но та в ответ только посмеивалась.
- В нашем-то возрасте?! Нечего людей смешить! И вообще! Не суйте свои красивые носы туда, куда не просят! Сами разберемся!
Она прекрасно понимала, что менять что-то в отношениях с Егором – не самая лучшая затея. Он старый холостяк и привык жить один. Готов принимать какую-то помощь, но терпеть рядом даже любимую женщину долго просто не сможет. Поэтому, даже когда Егор Степанович все-таки сделал Марии предложение руки и сердца, та просто обняла «друга» и покачала головой в ответ.
- Нет, Егор. Нет.
- Но почему, Маша?
- Ты сам знаешь. Давай оставим все как есть. Мы уже старенькие для белой фаты и фрака. К тому же, меня все устраивает. Теперь, когда дети разъехались, никто не мешает тебе просто жить со мной рядом и проводить в моем доме столько времени, сколько ты сам пожелаешь. Но в любое время, без всяких скандалов и выяснения отношений, ты можешь развернуться и уйти к себе. И я пойму и приму, что тебе просто нужно побыть одному. А если мы станем мужем и женой, то я буду рассчитывать на тебя чуть больше, чем раньше. Ничего с собой поделать не смогу. Муж – значит, муж! Сиди рядом! И кому от этого будет хорошо?
- Маша, знаешь, что я всегда ценил в тебе больше всего?
- Мою неземную красоту? – усмехнулась Мария.
- Нет. Хотя, и это, безусловно, тоже! Я ценил и всегда буду ценить твою мудрость, Машенька! Ты очень умная женщина!
- Да кто б сомневался! Солянку на обед будешь?
- Безусловно!
- Ну и нечего тогда лясы точить! Дуй на рынок за мясом!
Егор Степанович любил вкусно поесть, хорошие книги, и, разумеется, свою Марию.
Просто любовь, ведь, у всех разная и формы, которые она порой принимает, могут кого-то и удивить.
А еще – Егор Степанович обожал представителей кошачьего племени и, конечно, после появления в доме Марии хвостатого постояльца, принял в его судьбе самое деятельное участие. Когда внуки Маши отбыли домой по окончанию каникул, именно Егор Степанович взял на себя часть забот о Бармалее. Мария, уходя на работу, приносила котенка в дом Егора и вручала ему, ворча:
- Держи! И не забудь будильник поставить, а то опять не покормишь вовремя, а потом будешь удивляться, почему ребенок кричит.
- Маша!
- Я за нее! Поставь будильник!
Бармалей своего «папу» обожал не меньше, чем «маму». И уже довольно скоро маленькая черная молния мелькала по лестничной площадке туда-сюда между квартирами, доставляя хозяевам, которые вообще перестали запирать двери, немало хлопот.
- Егор! Ты его кормил?
- А как же!
- Тогда, почему он орет?
- Только не говори, что ты его тоже кормила!
- Ну, а как я могу ребенка голодным оставить?!
- Скоро этот безобразник будет кататься между нашими жилищами словно шарик! Ты посмотри на него! Пузо уже по полу заметает! Пора сажать на диету!
- Ага! Его – обязательно! Но и тебя тогда заодно! – смеялась в ответ Мария, похлопывая по весьма заметному животику самого Егора. – Пора, милый, пора! А если серьезно, то нужно просто установить график кормлений.
- Моих?
- Кота! Егор, не выводи меня на нерв!
- Молчу-молчу! – усмехался Егор, поглаживая довольного сытого кота.
График был установлен, но это мало помогло. То Мария, то Егор тайком угощали Бармалея чем-нибудь вкусненьким, а потом удивлялись, почему это кот никак не сбрасывает вес.
Впрочем, Бармалей был не слишком ленив, охотно гоняясь за игрушками, которыми исправно снабжал его Егор, и вес набирал с совсем небольшим перебором. Ветеринар, который с улыбкой встречал своего давнего знакомого, почесывал Бармалея за ушком и просил Марию:
- Не давайте бока отлеживать мальчишке. Пусть играет побольше! Есть, кому гонять его?
- Найдется!
В общем, Бармалею жилось привольно и сыто. Поэтому, когда он вдруг пропал, ни Мария, ни Егор не поняли, что случилось.
- Украли! Его украли, Егор! – рыдала Мария Ивановна, бегая вокруг дома и зовя кота.
- Маша, я тебя прошу, не нервничай! Опять плохо с сердцем станет!
- Мне все равно! Где его искать?! Завтра дождь обещали!
- Пока не знаю. Нужно листовки распечатать. Может быть, он выскочил из подъезда случайно. Найдется!
- Ох! Твои слова да Богу в уши, Егор! Идем печатать листовки!
Результата это никакого не дало. Мария и Егор облепили листовками все доски объявлений в соседних домах, прошли по району, расклеивая призыв о помощи везде, где только можно было, но телефоны молчали, а Бармалей так и не нашелся.
Звонили лишь дети и внуки Маши, которые волновались за нее и пытались хоть как-то успокоить и поддержать. Помогало мало. Мария Ивановна грустила, плакала, и после работы то и дело бегала по району, в надежде найти Бармалея. Даже Егор Степанович не мог успокоить даму своего сердца, признавая, что привязанность к коту оказалась куда сильнее, чем он думал.
Прошла неделя, потом другая, и Мария Ивановна вынуждена была признать, что поиски не дают никаких результатов.
- Егор, неужели он никогда не вернется? – Мария брела к своему дому через парк, опираясь на руку Егора, который боялся теперь оставлять ее одну и каждый вечер встречал после работы.
- Не знаю, Маша. Кошки знают свой дом. А мы нашего Бармалейчика любили. Будем надеяться, что он все-таки вернется! – Егор придержал Марию за локоток, чтобы она не попала под машину у выхода из парка. Задумавшись, она ничего не замечала вокруг, полностью положившись на своего спутника.
- А что нам еще остается? – Мария Ивановна сердито кивнула на листовку, висящую на доске объявление у круглосуточного магазина, на которой кто-то пририсовал коту длиннющие усы. – Неужели тот, кто забрал Бармалея, не видел эти листовки?! Ведь по всему району висят!
Она была очень близка к истине. Тот, кто заботился теперь о Бармалее, действительно не видел листовок. Ведь для того, чтобы их увидеть, пришлось бы выйти на улицу. А сделать этого, по определенным причинам, Антонина Мальцева просто не могла.
Она боялась.
До дрожи, до колик, до головной боли и полной потери, и так не слишком стабильного, пульса. И было чего! Ее грозились изничтожить.
Да-да! Вот так сурово и без всякой милости!
И сделать это грозился никто иной, как ее бывший муж. Развестись с ним Тоня смогла, а вот заставить оставить себя в покое – нет.
История Тони была сложной и запутанной.
Рано оставшись без попечения родителей, она довольно долго не хотела устраивать свою личную жизнь. Мать с отцом жили, как кошка с собакой, сосуществуя на одной жилплощади лишь потому, что им просто некуда было уйти. На скромную зарплату уборщицы и сантехника сильно не разгуляешься. Поэтому, они продолжали жить вместе, портя жизнь друг другу и единственной дочери. Тоня не знала, что такое семейные праздники или воскресные походы в зоопарк и цирк. Ее не водили в кукольный театр и не включали мультики по воскресеньям. Телевизор принадлежал отцу, кухня – матери, а маленькой Тоне оставался крошечный закуток в гостиной, где она усаживала на пол свою единственную куклу и старенького плюшевого мишку, подаренного когда-то бабушкой.
- Тихо сидите! А то я ругаться буду! – грозила им Тоня пальчиком. – Если будете себя хорошо вести, то я дам вам вкусную конфету!
Конфеты Тоня любила и сама, но получала их только по праздникам, да и то, когда родители вспоминали, что в доме есть ребенок, а детям положено покупать сладости. Случалось это не часто, и свой новогодний подарок Тоня обычно умудрялась растягивать на пару месяцев, позволяя себе по полконфетки в день, старательно заворачивая оставшуюся половинку обратно в фантик.
- А это я завтра съем!
Силы воли ей всегда хватало на то, чтобы дождаться следующего вечера, посмаковать остаток конфеты и старательно разгладить чуть примятый фантик. Их Тоня собирала и складывала в красивую коробку, которую выпросила когда-то у матери. Ровно до тех пор, пока отец как-то не нашел ее.
- Что это за барахло?
- Отдай, папа! Это мое! – кинулась к нему Тоня, пытаясь отстоять свою коллекцию.
- Твое? Нет тут ничего твоего! Поняла?! Еще раз услышу – будешь бедная!
Коробка полетела в мусорное ведро, а Тоня долго еще плакала, перебирая в памяти картинки на своих фантиках. С того дня она больше не экономила конфеты. Съедала целую и тут же комкала фантик, чтобы не было соблазна оставить его себе. Все равно выбросят!
После того, как на одной из школьных экскурсий Тоня впервые попала в детскую библиотеку, она большую часть своего свободного времени проводила там. Со временем библиотекари к ней привыкли и даже доверяли расставлять книги по местам или сортировать карточки. А после и вовсе стали заниматься с девочкой и готовить ее к поступлению, твердя, что Тоня создана для того, чтобы работать в библиотеке. Ведь ребенка, который так любил бы книги, они встречали не так уж и часто.
Тоня с ним не спорила. Занималась с удовольствием, мечтая, что когда-нибудь придет в любимую библиотеку уже не только читателем, но и работником. Родителям о своих планах она до поры до времени не рассказывала, зная, что ее не поймут.
Мать Тоня потеряла, когда ей было пятнадцать. Больше года она ухаживала за ней, лежачей, терпя все капризы и придирки, и стараясь «управиться» до той поры, как придет с работы отец.
- Почему такая вонь? – сердился он, пиная дверь в комнату, где лежала мать Тони. – Убрать за ней не могла?!
- Я не успела, папа.
- Вышвырну и тебя, и ее! Поняла?! Почему я должен это терпеть?!
Тоня в ответ молчала, стараясь поскорее привести комнату матери и ее саму в порядок.
Лишь перед самым уходом мама позвала к себе Тоню и проворчала:
- Досталось же тебе… Не жалей никого в этой жизни!
- Почему?
- Потому, что тебя никто не пожалеет, глупая! Обещай мне!
- Я не могу тебе этого обещать, мама.
- Почему это?
- Потому, что если я тебе это пообещаю, то мне придется перестать жалеть и тебя тоже.
Мать замолчала, но Тоня, уже выходя из комнаты, обернулась и увидела, как она тихо плачет, елозя щекой по подушке, чтобы вытереть непрошенные слезы…
Мамы не стало, и Тоня вздохнула с облегчением. Теперь ей не надо было бежать домой после уроков, чтобы успеть навести порядок до того, как вернется с работы отец. Не надо было выслушивать упреки в свой адрес. Не надо было стирать и гладить кипы белья, так как мама не выносила, когда было мокро или грязно, а отец ругал, если в квартире стоял неприятный запах. Тоне было немного стыдно от того, что она радуется тому, что все эти проблемы больше не ее печаль. Ведь мамы больше не было… Но положа руку на сердце, она не могла не признавать того, что связи, той, что должна была бы присутствовать у нее с мамой, никогда не существовало. Была недовольная жизнью, уставшая женщина, которая не могла или не хотела ничего менять к лучшему. И была девочка, которая появилась на свет непрошенной и нежеланной, лишь еще больше связав между собой людей, которые не хотели быть вместе.
Отца Тони не стало через год после того, как девочка окончила школу. Пьяная драка случилась в то время, как Тони не было дома, и она долго еще боялась заходить в квартиру после того, как оперативная группа закончила там свою работу.
Отца увезли в больницу, но он так и не пришел в себя. Врач, сообщивший через двое суток Тоне о том, что ее папы больше нет, удивленно поднял брови, когда она не сдержала вздох облегчения и молча кивнула в ответ.
- У вас были плохие отношения с вашим отцом?
- Их не было вовсе. Когда я могу его забрать?
Устроив все «как положено», Тоня отдраила квартиру, найдя попутно сразу три отцовских «заначки» и на эти деньги сделала небольшой ремонт, поменяв старый линолеум и ветхие уже обои. А на оставшиеся впервые в жизни съездила на море. Всего на несколько дней, но этого ей хватило, чтобы понять – все, о чем писали в ее любимых книжках, было правдой.
Море было прекрасно…
И теперь у Тони была мечта – продать квартиру родителей и перебраться поближе к морю. Она получила диплом, устроилась на работу, но все это было лишь маленькими шажками к тому, чтобы осуществить задуманное.
Правда, этой мечте так и не суждено было осуществиться. Покупателя на квартиру она нашла быстро, но продать ее так и не смогла, так как познакомилась со своим будущим мужем.
Валерий был красив, умен, и не имел своего жилья в столице. А потому, Тоня показалась ему вполне приемлемым вариантом для того, чтобы на первых порах устроить свою жизнь вдали от родителей. Те «угнетали» Валерика воспитанием, требуя получить образование, найти достойную работу и вообще вести себя прилично и согласно семейным традициям. Родители Валерия были преподавателями в одном из провинциальных вузов и больше всего на свете мечтали о том, чтобы сын превзошел их достижения на ниве науки.
Валерию же все эти планы были совершенно не интересны. Он мечтал жить в свое удовольствие и в столичный вуз поступил лишь для того, чтобы избавиться от назойливой опеки родителей и получить хоть какое-то содержание, которое позволило бы ему существовать если и не так, как он хотел, то хотя бы свободно.
Тоня, со своей квартирой, нежными голубыми глазами и точеной фигуркой, появилась как нельзя вовремя. От продажи квартиры Валерий отговорил ее довольно быстро, а вот с остальным пришлось повозиться. Тоня не очень-то хотела менять свою жизнь.
Больше года Валерий ухаживал за ней, порой теряя терпение настолько, что готов уже был бросить все и отправиться на поиски девицы посговорчивее. Но тут Тоня узнала, что ждет ребенка и сдалась.
Они поженились быстро и тихо, не приглашая на свадьбу никого из родных. Родители Валерия возмутились было, но, узнав, кого судьба приготовила им в невестки, угомонились.
- Сынок, только детей не заводите. Не нужно. С такой-то наследственностью… - мать Валерия давала сыну наставления после его похода в загс. – Уговори ее избавиться от ребенка. Это в твоих силах. И в твоих интересах.
- Думаешь, что я сам этого не понимаю?
Избавляться от беременности Тоне не пришлось. Через пару месяцев она рыдала, сидя в ванной, после выкидыша, а Валерий за закрытой дверью что-то бубнил, то ли пытаясь успокоить ее, то ли втихаря радуясь, что все сложилось столь удачно.
А потом Тоня бегала по врачам, мечтая о том, когда-нибудь все-таки сможет стать матерью. Валерий на все ее метания смотрел молча, втайне надеясь, что лечение не даст положительного результата.
И пока Тоня пыталась создать семью на том пустом месте, которое никак не могло дать ей желаемого, Валерий, неожиданно для самого себя, влюбился. Его избранница была хороша собой, весьма амбициозна и совершенно не хотела тратить свое время на такого бесперспективного кавалера, как Валерий. Ей нужно было все и сразу – Мальдивы, райская жизнь и фейерверк эмоций и страстей. А Валерий мог дать ей только последнее, да и то с трудом, так как Тоня уже начала о чем-то догадываться.
А уж после того, как она случайно, после очередного своего визита к врачу, увидела мужа целующимся с какой-то девушкой прямо посреди улицы, мир ее разлетелся на тысячу осколков, и Тоня вновь почувствовала себя маленькой девочкой у которой отобрали ее любимую коробку с фантиками…
Разумеется, ее требование развестись Валерию не понравилось.
- Хочешь от меня избавиться? Перепиши половину квартиры.
- Я не стану этого делать!
- Еще как станешь! Я превращу твою жизнь в ад! И ты будешь умолять меня, чтобы я принял от тебя этот подарок. Но я еще подумаю! Возможно, я захочу все!
- Твои вещи в коридоре. Убирайся!
Валерий в тот день развернулся и ушел, как требовала Тоня. Но очень скоро ей пришлось убедиться в том, что он слов на ветер не бросает.
Сначала на Тоню напали вечером, когда она возвращалась с работы. Кто-то толкнул ее в спину, а потом прижав голову к асфальту, несколько раз ударил по ребрам так сильно, что Тоня даже потеряла сознание на какое-то мгновение. Она опомниться не успела, как нападавший удрал, не взяв ни ее сумку, ни телефон, который так и остался валяться на тротуаре.
Очнувшись, она с трудом поднялась на ноги, размазывая по лицу злые слезы.
О том, кто на нее напал, долго гадать не пришлось. Уже утром Валерий позвонил ей и спросил:
- Еще хочешь?
Разговаривать с ним Тоня не стала. Сбросила вызов, но по улице теперь ходила с оглядкой.
Но и это ее не спасло. Неделю спустя она попросту на смогла попасть домой, так как замки были забиты чем-то липким так плотно, что пришлось полностью менять их. Тоня провела ночь в квартире с незапертой дверью, так как вызывать мастера было уже слишком поздно, а местный слесарь лишь помог ей попасть в квартиру. А Валерий звонил ей каждые два часа, чтобы издевательски поинтересоваться:
- Ну что? Страшно? Ничего! Погоди у меня! Ты еще не знаешь, что такое страх! Но я тебе это покажу! Даже не сомневайся!
Утром Тоня отправилась к участковому, чтобы написать заявление, но тот ее даже слушать не стал.
- Что вы можете предъявить своему мужу?
- Бывшему мужу!
- Ну пусть бы и так. Доказательства! Понимаете? Нужны доказательства!
- Но разве это не ваша работа? Найти доказательства и защитить меня хоть как-то от того, что он творит?
- Э, нет! Я могу лишь принять у вас заявление и провести проверку. Но совершенно точно скажу, что она ничего не даст. Такие дела обычно заканчиваются тем, что супруги мирятся, а нам достается куча бумажной работы. Не усложняйте жизнь ни себе, ни мне! Найдите кого-то, кто поговорит с вашим супругом по-мужски и дело с концом!
-  У меня нет такого человека.
- Что, так уж и нет? Ни отца, ни брата?
- Никого.
- Жаль. В таком случае, мой вам совет, записывайте все разговоры с вашим мужем и постарайтесь не попадаться ему на глаза. Заблокируйте его номер и, возможно, ему надоест и он от вас отстанет.
Тоне ничего не оставалось, как только кивнуть в ответ. Помощи просить ей было больше не у кого.
Теперь ее жизнь напоминала третьесортный фильм ужасов. По ночам в двери кто-то скребся, не давая Тоне покоя. Номер телефона ей пришлось сменить, но сослуживцы, которые были не в курсе того, что происходит, тут же выдали вежливому Валерию информацию, когда тот заявился в библиотеку в Тонин выходной и застенчиво признался, что хочет сделать жене сюрприз, но потерял телефон. А номер у Тони новый и он его пока не запомнил.
Таких моментов стало так много, что Тоня со временем не выдержала. Взяла отпуск на работе и заперлась в своей квартире. Ей было по-настоящему страшно.
Все напряжение, копившееся годами, вдруг превратилось во что-то страшное, давящее, требующее Тониной души и спокойствия. И ей не оставалось ничего иного, как попытаться противиться этим требованиям, отстаивая остатки своего разума.
Именно в этот момент к Тоне пришел Бармалей.
Он действительно выскочил случайно из подъезда, когда соседке, выводящей на прогулку свою собаку, пришлось спускаться по лестнице из-за поломки лифта. Бармалей, который мирно шествовал по своей лестничной площадке к Егору в квартиру, не оставалось ничего иного, как удирать от клацающих у самого хвоста зубов большой невоспитанной овчарки, которую хозяйка не смогла удержать на поводке.
К счастью, пузо, которое так беспокоило Марию и умиляло Егора, не помешало Бармалею. Бегал он куда быстрее своей преследовательницы и смог выскочить из подъезда, который так удачно открыл прямо перед его носом кто-то из жильцов. Вылетев на улицу, Бармалей заметался, уворачиваясь от собаки, и кинулся обратно в подъезд. Но вместо того, чтобы вернуться в дом Марии или Егора, он дурниной взвыл у порога Тониной квартиры, которая находилась ниже на этаж.
Тоня его вой услышала, но дверь открывать не спешила, решив, что это какие-то очередные происки Валерия. И лишь услышав лай и кошачий утробный крик, сорвавшийся на какой-то нереально высокой ноте, она распахнула дверь и схватила за шиворот кота, который уже приготовился подороже продать свою жизнь.
- Вон! – Тоня саданула дверью о косяк так, что овчарка, заскулив, кинулась к своей спускающейся по лестнице пожилой хозяйке и прижалась к ее ногам, безропотно позволив надеть на себя ненавистный намордник.
Бармалей, вцепившийся в Тоню так, что разодрал ей все плечи, продолжал ругаться на своем кошачьем еще долго. И Тоня, прижав его к себе, успокаивала кота как могла. Прекрасно понимая при этом, что успокаивает не сколько хвостатого, сколько себя саму. Ей было так же страшно, как и Бармалею. И он был, пожалуй, единственным живым существом, которое способно было в тот момент понять все, что с ней происходило…
Следующие две недели Тоня провела, не выходя из дома. Продуктов у нее хватало, Бармалей быстро освоился в ее квартире и вовсе не желал никуда уходить, даже на минуту не оставляя Тоню одну, требуя ласки и внимания. И она впервые за последний месяц спала спокойно по ночам, не обращая внимания на посторонние звуки и прижимая к себе теплого кота, который всю ночь напролет мурчал так, что даже если бы Тоня захотела, то все равно ничего не услышала бы.
К концу первой недели Антонина выдохнула. А к концу второй поняла, что готова выйти из дома. И почти сразу, как только она вышла из подъезда, ей на глаза попалась листовка, с которой нахально щурясь смотрел ее спаситель от черных дум.
Мария, увидев Бармалея, которого Тоня доставила в родной дом вечером того же дня, завопила от радости так, что Егор прибежал с чашкой чаю в руках, расплескивая кипяток и всерьез опасаясь за рассудок своей подруги.
- Нашелся! Егор! Он нашелся! – Мария протянула было руки к Бармалею, но тот, неожиданно для всех ударил ее лапой по протянутым ладоням.
Егор удивленно хмыкнул.
- Что это значит? – недоуменно воззрилась на своего питомца Мария. – Бармалей, это что за выходки?!
- Мне кажется, Маша, он хочет нам сказать, что пока не готов вернуться домой.
- Это еще почему?! – возмущенно воскликнула Мария.
- Может быть потому, что у этой милой девушки есть какие-то проблемы? И наш мальчик точно знает, что без него ей их не решить?
- Что ты выдумываешь, Егор?! Всегда был неисправимым романтиком! Это все лишь кот!
- А вот мы сейчас и проверим! Милое дитя, у вас есть какие-нибудь проблемы? Хотя, о чем это я?! У кого их нет! Перефразируем. У вас есть вопросы, в которых вам нужна помощь? Поверьте, этот хвостатый вряд ли сможет вам ее оказать. Но мы с Машей – попробуем. Итак?
И Тоня, которая никогда в жизни никому и ни на что не жаловалась, не ждала и не просила ни чьей помощи, кроме как у участкового, вдруг разревелась, прижав к себе кота, который тут же принялся выводить свою песню, успокаивая ту, которая дала ему убежище в своем доме.
- Понятно! Маша, что я говорил?! Девочке нужна наша помощь!
Вопрос с Валерием Егор решил за два дня. Крепкие мужчины, к помощи которых он иногда прибегал, когда этого требовала адвокатская практика, в два счета объяснили зарвавшемуся негодяю, что обижать женщин – последнее дело. И Тоня, наверное, впервые в жизни осознала, что добро и справедливость все-таки существуют в этом мире.
И пусть они явились в ее жизнь вслед за хвостом одного весьма ласкового, хоть и своенравного кота! Пусть! Какая, в сущности, разница, откуда они взялись, да еще и так вовремя?! Главное, что они были! А остальное не имело никакого значения!
И теперь Бармалей жил на три дома вместо двух, а Мария неожиданно для себя обрела в лице хрупкой голубоглазой девушки, о существовании которой она даже не подозревала многие годы, живя всего на этаж выше, настоящую подругу, которой так не хватало ей все эти годы.
Именно Тоня уговорила-таки Марию сдаться и дать Егору согласие на брак.
- Вам же необязательно делить одну квартиру на двоих. Будете жить как жили! А вот отказом своим вы его, мне кажется, очень обижаете. Вам ли не знать, чего ему стоит этот шаг? Он вас очень любит, Мария Ивановна...
- Маша. Сколько раз говорить? Не называй меня по отчеству. Я еще не настолько старенькая.
- Конечно, нет! Очень даже молоденькая! Особенно для того, чтобы еще долгие годы быть счастливой рядом с человеком, который готов связать с вами свою жизнь.
Мария, поразмыслив немного, вынуждена была согласиться с доводами Антонины. И они с Егором все-таки расписались, уже по факту поставив в известность детей и внуков, которые приняли эту новость с восторгом и многозначительными вздохами:
- Ну, наконец-то!
И только один весьма деловой виновник всего происходящего хранил полную невозмутимость кочуя с рук на руки и мурлыча в свое удовольствие.
Да и чего ему было волноваться? Он знал тот самый главный секрет, который никак не хотели понимать люди.
Нет ничего прекраснее на свете, чем появление в твоем окружении еще одного хорошего человека!
Чего другого всегда хватает, а этого - поди поищи! А если найдешь, то держи этого человека крепче! Ведь, сколько бы ты ему не отдал, в ответ получишь сторицей!
Да и вообще, такая удача случается не каждый день! Понимать надо!