Чижик

 Пасмурный щегол и шустрый чижик
Зерна щелкают, водою брызжут   
И никак не уживутся вместе
В тесной клетке на одном насесте.
     Дмитрий Кедрин, «Клетка»

Когда мне было лет семь, мы жили в военном городке под Казанью. Наша квартира была на четвертом этаже, а на втором жил импозантный старый отставник с загорелым лицом и пышной гривой седых волос. На его двери висела медная табличка с красивой фамилией: Белогуров. У него были две огромные охотничьи собаки, и когда он выводил их на прогулку, из его квартиры доносилось птичье разноголосье. Мне ужасно хотелось посмотреть на его зоопарк, но напроситься я стеснялась. Однажды, выходя на лестницу, он заметил меня, топтавшуюся у двери, и спросил:
– Что, барышня, хотите посмотреть на моих птичек?

Я кивнула, и он пригласил меня к себе. Такого я ни до, ни после никогда не видела. Все стены комнаты были увешаны и уставлены клетками, клетушками, вольерами, в которых прыгали, пели, чирикали и чистили перышки десятки птиц. Кого тут только не было! Желтогрудые овсянки, роскошные снегири, черные с белыми крапинками скворцы, красно-желто-коричневые щеглы, хохлатые свиристели с винно-розовой грудкой... Я знала их по картинкам, но никогда не видела живыми и всех сразу.
Но больше всего мне понравилась шустрая маленькая желто-зеленая птичка с черной шапочкой и черным галстучком – чижик. Он сидел в одной клетке с  нарядным щеглом и ни секунды не оставался на месте – прыгал вдоль жердочки, на стенку клетки, заглядывал хозяину в руки. Заметив мой восхищенный взгляд, старик взял горсть конопли и семечек и просунул руку в клетку. Чижик тут же прыгнул ему на ладонь и начал пировать. Я была в восторге. Белогуров с гордостью посмотрел на меня и предложил:
– Эту парочку могу подарить.
Мое сердце сделало кульбит, но я спросила:
– А вам не жалко?
– Ничего, – сказал сосед, – я люблю новенького чижа. Да и щегла тоже.
 
Позже я поняла смысл этих слов. Певчие птицы, как и многие люди, очень любят все жирное. И хозяева, желая угодить своим питомцам, сыплют им эти лакомства (семечки, коноплю) вволю. Обжорство приводит к тому, что оперение теряет свою красоту, птицы жиреют, а в тяжелых случаях даже слепнут. Это и многое другое я узнала позже, когда мы переехали в Киев и я познакомилась, а потом подружилась с бывшим заведующим птичником Киевского зоопарка. Он спился и поэтому был разжалован из заведующих в дворники, но никто лучше него не знал птиц и уход за ними. В день я стала давать чижику не больше четырех зернышек конопли и семечек, вместо этого предлагала овсянку, просо, творог, морковь, яблоко, яйцо, сухарики, мел, яичную скорлупу. Собирала осенью березовые сережки для чижика и репейник для щегла.

Щегол был намного красивее чижа – ярко-желтые полосы на крыльях, коричневая спинка, красная маска вокруг клюва. Да и песня у него была позатейливей. Но вот характер у щегла был мрачный, склочный, неуживчивый. Стоило чижику прыгнуть на жердочку, где сидел щегол, как тот сейчас же разевал клюв и делал выпад в сторону своего шустрого незваного гостя. Чижик ретировался, но при своем отходчивом характере вскоре забывал обиду и снова пытался наладить контакт со злым соседом.

В конце концов мы рассадили их по разным клеткам и купили каждому по самочке. Щегол и со щеглихой не ужился, а чижик сразу подружился со своей «женой», и они даже спали на одной жердочке, прижавшись друг к другу. Но потомства мы так и не дождались. Очевидно, их любовь была платонической.
Тогда я много болела, почти не ходила в школу, и чижик стал моим близким другом. В классе меня не любили, дразнили солильщицей (мол, я сижу дома и солю огурцы и помидоры), может быть, еще и за то, что я приходила на несколько дней, получала свои пятерки и похвалы и снова исчезала. Когда учительнице надо было выйти во время урока, она оставляла меня вместо себя, и я пересказывала «Рассказы о животных» Сетона-Томпсона. Странно, но меня охотно слушали. Но я отвлеклась.

Мой чижик был настоящим красавцем и совершенно ручным. Я поняла, почему его так зовут – его нехитрая песенка, частично состоявшая из подражаний щеглу и канарейкам, заканчивалась протяжным «Чи-и-иж? Чи-и-иж?» с вопросительной интонацией, словно он спрашивал: «Ну как? Разве я не лучше всех?» Мы стали выпускать чижика из клетки в комнату. Я ставила на пол неглубокую тарелку с водой, и чижик полюбил купаться в ней. Вначале он лапкой проверял воду – не холодная, не горячая ли, а потом бросался на середину тарелки и плескался так, что брызги летели по всему полу.

Под Новый год мы наряжали елку и выпускали чижика. Он прыгал с ветки на ветку, объедал хвою и тихо засыпал среди игрушек. Наверно, ему снилось, что он в лесу. Но однажды именно под Новый год случилось несчастье. Кто-то забыл закрыть форточку, когда чижик был на елке, и он вылетел во двор. Беглец сидел на высоком тополе недалеко от окна и, оживленно встряхиваясь, чистил перышки. Я вскочила на стул, оттуда на подоконник, рванула на себя оконницу. Полетела труха, засохший клейстер, вата. Елка качнулась и упала. Я стояла на подоконнике, не замечая холода и царапин от обломков игрушек и, плача, звала чижика. Я была уверена, что он погибнет – ведь он отвык сам добывать себе еду. Если бы мама не вбежала на шум и не стащила меня с подоконника, я, наверно, свалилась бы с четвертого этажа.
– Ты же его только пугаешь, – убеждала меня мама.
По ее совету мы закрыли окно, оставили открытой форточку, на которой закрепили кормушку.
– Если он не вернется, мы купим другого чижика, – успокаивала меня мама.
– Нет, мама, другого такого чижика уж не будет, – говорила я.

Полночи я проплакала, потом заснула. А утром я проснулась оттого, что кто-то прыгал у меня по подушке и возбужденно приговаривал: «Чи-и-ж? Чи-и-ж?» Я первым делом вскочила и закрыла форточку, потом принесла его любимую тарелку, и он всласть искупался. Целый день я не знала, чем угостить, чем порадовать чижика. С тех пор он прожил у нас в семье более двадцати лет.