Поезд

     «хроники ржавой империи»


   Патрульный Марине Александровне – бухгалтеру на военном заводе, не понравился сразу. С виду атеист-альбинос с казенным крестиком на груди. Такие не верят в бога, зато крестятся без меры.  А еще любят цепляться к прохожим по каждому поводу.
    - Вы молиться умеете? - патрульный наконец догнал бухгалтера у вокзального туалета.
    - Умею, - осторожно ответила Марина Александровна.
    - Чем докажите? – не отставал альбинос.
    Марина Александровна порылась в сумочке и выудила оттуда удостоверение выпускницы молельных курсов при храме завода.
    - А еще я взяла третье место на олимпиаде молитв за упокой, - с гордостью добавила она.
    - Тогда пройдемте, - патрульный явно обрадовался и потащил женщину за собой.

    Спустя пол часа, патрульный привел Марину Александровну на закрытый от посторонних глаз перрон. Там у длинного церковного поезда столпилось множество похожих друг на друга людей. Мрачных, угрюмых, неразговорчивых. Раньше в таких поездах возили на мерзлые плантации строителей коммунизма, а теперь вагоны отдали железнодорожному отделу министерства веры. Там им добавили чуточку комфорта для пассажиров и немного облагородили.  Вырезали в стенках кривые окна, украсили картинками из жизни православных святых. Но, несмотря на яркие, вызывающие гордость сцены чистоты и святости, поезд производил гнетущее впечатление. Сусальное золото на крышах облупилось, витражи на окнах потрескались, нимбы святых почернели от копоти. Хмурые женщины в черных платках с вышитыми на них портретами патриарха, радости тоже не добавляли. У Марины Александровны был такой же платок, но патриарх всегда смотрел с неприкрытым осуждением на ее отражение в зеркале. От этого она никогда его не носила. 

    Вскоре прибыла охрана поезда. Закованная в пуленепробиваемые жилеты и татуировки с цитатами из библии. Вооруженная церковным уставом и освященными автоматами. Марина Александровна зажмурилась от дурного предчувствия.  Она почувствовала себя беспомощной, будто попала в подвал храма министерства обороны на коллективное чистосердечное признание. На таких признаниях, уличенные в ереси граждане исповедовались в пацифизме. 
    -  Я привел недостающее звено. На место Евдокии, - патрульный подошел к начальнику поезда в парадной рясе. – Уверен, эта не подведет.
    – Она готова ехать прямо сейчас? – начальник быстро осмотрел Марину Александровну.
    - Да, - уверенно заявил патрульный.
      Марине Александровне захотела возразить. Даже возмутится наглостью людей, что приняли за нее решение. Но строгие глаза человека в рясе напомнили ей суровый взгляд церковного инспектора на заводе. Он не предвещал, как правило, ничего хорошего. В итоге она молча взяла проездной билет и покорно склонила голову.
   
    - Дети мои! – начальник поезда обратился к людям на перроне.  – Сейчас мы отправляемся с важной миссией. Мы повезем снаряды коллективных молитв на передовую. Тем, кому они сегодня нужнее всего. Покажем врагам силу нашей веры. Зарядим грады божьим словом, и от их выстрелов капитулируют все безбожники на свете. Облепим искандеры псалмами, добавим солнцепекам искру небесного гнева. Помните, нам без молитвы на обойтись. Не выстоять, не стать цветущим раем. Вскоре мы опустимся на колени духовным заградотрядом и будем нещадно выжигать крамолу об отступлении.
    Как только жидкие аплодисменты закончились, начальник поезда продолжил свою проповедь:
    - Вспомнил я тут одну притчу про заблудшего дезертира. Полюбил он как-то шлюху на похоронах героя-полковника. Пошел сразу в атаку и стал бомбить ее деньгами. Но завоевать так и не смог. Она показала ему значок добровольца патриотической роты и сказала, что для повышения стойкости веры в победу полюбит только за медали…
     В этот момент прозвучал сигнал отправления поезда. Протяжно, громко, с нотой обреченности для пассажиров.
    - В итоге, раскаялся дезертир и совершил подвиг, - начальник в рясе закончил спешно притчу и призвал грузиться в вагоны.  – Пришло время занять свои места и начинать молиться. А чтобы молитва не выветрилась раньше времени, окна открывать запрещается. Впрочем, они и так наглухо запечатаны.
    Напоследок начальник поезда попросил еще минутку внимания и строго произнес:
    - Во избежание неприятностей, просьба в пути на мирские дела не отвлекаться. А главное, не рассказывать в дороге бесовских историй про бронепоезд-призрак и его всемогущего пассажира. Не распространяйте вранье и миражи. Но если вдруг увидите такой бронепоезд, сразу падайте ниц и закрывайте глаза руками.

    Не успела Марина Александровна опомнится, как ее затолкали в вагон. Двери захлопнулись, каждый занял свое место. Она еще смогла пробежать по вагону из одного конца в другой, но поняла, что выходы все перекрыты. Надежды выбраться не осталось. Вскоре поезд отчалил от перрона, набрал быстро скорость и загудел коллективной молитвой.

https://t.me/sashakmett66