Изящный стан

Виктор Матюк

Изящный стан

Смотрю на молодую женщину не без улыбки,
Она неудачно вышла замуж с первой попытки,
Промокла до нитки от интрижки на стороне,
Прытко собрала все свои пожитки,
И со скоростью улитки
Уползла, бог весть куда!
Её изящный стан подобен итальянской скрипке,
Она не в убытке от неудачного замужества своего,
У неё в паспорте штамп, теперь ей никто не станет нервы трепать,
Что она якобы шлюха и ****ь! Нужен особый талант, чтоб твоим словам
Могли поверить плут и пройдоха, после глубокого женского вздоха
К ним в открытое окно заглянула новая эпоха! Суматохи рядом нет,
Выброшен из головы словесный бред, во избежание новых бед,
Дама исполняет танец живота, прекрасные уста вспоминают слова Христа,
Что женская судьба - непроста, она и вправду тяжела, любовь сводит с ума!
Она в постель ложится без хлыста, внешне наивна, красива и горда,
В душе вновь цветёт весна, на ум приходят нежные и важные слова,
Что муж в дому - всему голова, но женщина по идее – его змеиная шея,
Которая никогда и ни перед кем не робеет, она умеет всё,
Чтобы сохранить в постели семейное тепло!
Как изменился смысл любви и страсти?!
Это не подлежит огласке!
Как заиграла жизнь?!
Без помощи чужих рифм страсть вокруг дивного стана полночи кружит,
А на дворе вьюга пуржит и пуржит, во рту мужчины першит,
Он спешит благословение женщины заслужить,
И только с её позволения получив разрешение
На вход в узкую щель наглухо закрытых ворот,
Из которых вышел весь человеческий род,
Делает решительный шаг, нервы зажаты в кулак,
Самооценка – его враг, звон в ушах не позволяет с коленей встать,
И в лучшем виде перед красавицей предстать! Велик масштаб общего греха,
В минуту торжества языкатая толпа плотно закрывает болтливые уста!
Что только на ум толпе не взбредёт, он с виду - пушист,
В бездыханной душе – артист, её же спина оголена,
Каждая мышца обнажена и натянута, как струна,
В принятии решении баба не вольна!
Он готов до поры до времени
Служить женщине предано,
Она не прочь смыть чёрное пятно
С небезупречной биографии, но только после посмертной эпитафии!
Для местной братии она подобна святому распятию, она – символ зачатия,
Но мужчины не имеет малейшего понятия, что местная бюрократия
Много сил и средств потратила, чтобы наконец ей помог Творец,
Властитель людских душ и сердец, увести даму под венец!
Под ногами женщины шатнулась земная твердь,
Отныне и впредь она с высоты кремлёвских башен
Будут на своих любовников смотреть, будто с небес!
Она смогла им нос утереть, ей честь и хвала,
Только ущербная Луна всё знает о женщине сполна,
Через что молодая егоза прошла, чтобы старый эскулап
Мог за неё бокал шампанского на свадьбе друга поднять!
Что дальше будет – никто не знает, женская красота с годами тает,
Морщины на лице о старости напоминают, комплименты плоть согревают!
Свою запредельную роль исполняют множество нежных фраз и слов,
Никто не торопит время, пока в груди горят сухие поленья,
Надо к любви стремиться, но не торопиться!
Можно так обжечься, и кем-то вновь увлечься,
Что счастье выскользнет из рук, и кожный зуд в паху
Растормошит душу и плоть, мягкий, как воск стареющий мозг
И раскрытый зрачок в бурлении вешних вод уже нашли своё спасение!
Камень преткновения в день омовения преградил путь к погибели грешных душ!
Искажена суть мирских проказ, подчас они исчезают с бесстыжих глаз,
На этот раз женщина выставила свои достоинства напоказ!
О беспутствах мечтая, стою и громко рыдаю у запертых дверей Рая,
Жизнь земная – худая и злая, кого хочешь заживо доконает,
Она нам в мозг вплетает всеобщее презрение
К истине и Богослужению!
Коренья нераскаянного греха до таких размеров разрослись,
Что будничная жизнь потеряла Ветхозаветный смысл!
Из-за египетских пирамид послышался дерзкий женский крик:
«Остановись, старик, тебе пора уже звонить во все колокола,
Что ты давно привык учиться на ошибках людей других!»
Тот крик стремглав затих, только блик былых зарниц
Старика на распутье трёх дорог настиг, он весь дрожит,
И не может внятно говорить, чтобы людей возвестить
О мучениях своих! Никто не забыт, ничто не забыто,
Мы с шиком великим летаем по разным орбитам,
С криком, шумом и гамом даём отповедь хамам!
Умеющие прекрасно говорить, добро могли бы творить,
Они пытались иначе жить, цикл развития эпох внезапно прерывал Господь – Бог,
Женская сила - в уме и красоте, трудно содержать свою душу в покое и чистоте,
Грехи напоминают о себе везде; и на суше, и на воде, красота женщин - в наготе,
Отражённой на художественном холсте!
Мысли вразлёт, жизнь – не мёд,
Придёт и наш черёд преподать красавице урок,
Тогда даже черешня в нашем саду зацветёт!
Яблоневый цвет завистники изомнут,
За любой грех непризнанного гения засмеют
И не сочтут за труд его скромность растоптать,
Умников не уважают, их из компании изживают,
Ты там – незапятнанный изгой, воющий с роком и судьбой!
Нам дифирамбы даже друзья не поют,
Любой наш труд грязными сапогами растопчут,
И при людно засмеют! Женщина та, чья красота, как пение скворца!
Ты ей неоднократно присягал и одобрения в её глазах всегда искал,
И когда день расставания настал, ты встал у открытого настежь окна,
Первородная женская красота набросила узду на твои уста!
Кто-то попытался женщину осуждать, что её полнота
Искажает черты лица и всё, что ниже живота
Не приемлет завистливая толпа!
О времена! О нравы!
Грех – такой пустяк, он у толпы на устах, умные молчат,
А пронырливые во все колокола звонят, нам не привыкать
Злопыхателям беспрестанно толковать относительно замужних баб,
Они – исходный материал, который в сторонке подобно граниту торчал,
Пока к мастеру в руки не попал! Голос толпы дрожал, когда мастер камень тесал,
Бог ему помогал, они убрали звериный оскал, в глазницы вставили заморский кристалл,
Мастер тем временем свою работу уже завершал, он сам не ожидал, что его тяжёлый труд
Многие не поймут, и в пыль чужое творчество сотрут! На ком везут, тех и погоняют,
И так же злость свою на них срывают! Бесталанны не только они,
Но и прожитые дни среди мышиной возни! Если в трудный час
Ты увидел перед собой иконостас, значит Фаворский свет в душе не угас,
И страсть на новый уровень поднялась, ей надоело в потёмках лежать
И время коротать в темноте! Любимая – единая и неповторимая
Истрепала мужу нервы, неё не первый брак, она любит полумрак,
А он привык жить на свету, судьба звонит в набат, и подаёт знак
Рано постаревшему мужику, что пришло время развеять тоску
На промозглом ветру! Грешник всегда начеку, понятно дураку,
Приготовившись к затяжному прыжку, ты жизнь свою
Поставил на кон, зачем преступать через закон?
В горле ком, таких красавиц на земле миллион,
Ты же в одну из них по уши влюблён!
Каждое утро вспоминаю смутно прошедшую ночь,
Дама была не прочь одинокому мужчине чем-то помочь,
Она - чувствительна и впечатлительна, выглядит восхитительно,
Но слишком часто смотрит в открытое настежь окно!
Счастье без любви неприемлемо,
Оно само выскользнет из рук,
Долу тут же падает семейный хомут,
Все только ждут, когда же жуть или боязнь
За своё первородство борясь, прервут незримую связь,
Которую не видели отродясь! Всему – своё время! Всему – свой час!
В своё время в стране свирепствовала богема!
Одна из них приходит в гости ко мне по ночам,
Чтобы я не просыпался и сильно не кричал,
Что грешник ни в чём не виноват!
Изящный стан красивых дам у мужичин вызывает боязнь,
Они с ними ложатся в белоснежную кровать, как на казнь!
Пытаясь своё достоинство не потерять,
Они совместно грех до утра творят,
Много не говорят, больше молчат!
О чём толковать, когда железная скрипучая кровать
Продолжает мужской взгляд до утра интриговать?
Знакомые женщину обсуждают, чаще осуждают,
Есть те, кто души в ней не чает, и пылинки с бабы сдувает!
Она хочет - сильно любить и слабой быть,
Приходит долгожданный миг,
Когда она стремится обо всём забыть,
Но не прерывается нить любовных приключений,
Достижений и поражений, фортуна переменчива,
Потому что она тоже женщина! Она сердце горячее
От посторонних мужчин прячет, не может иначе,
А всё потому что склонность к греху у толпы на слуху!
Плохо быть одной, ей не нужен мужчина другой,
У неё есть тот, который никогда ей не врёт,
По божьим канонам живёт в мире оном!
Он никогда любимую не предаст и всё за неё отдаст,
Жизнь женщине подарила шанс - с ним впасть в транс!
Любая измена приобретает такой резонанс, такой размах,
Что появляется мельтешение в глазах и боль в паху,
Я к тому клоню, что многое пришлось мне видеть на своём веку!
Передвигаясь впотьмах, ты делаешь опрометчивый шаг в сторону,
Там чёрные вороны взирают со стороны на заледенелые клёны,
Взгляд посторонний видит чужие грехи, как на ладони!
Не трудно догадаться, что в толпе легче затеряться,
Чем всегда быть на виду, толпа тоже предаст красавицу суду,
И грязными сапогами растопчет её сокровенную мечту!
Время – жестокая штука, когда-то красавица предстанет корявой старухой!
Она будет под мухой и с сучковатой клюкой, рядом с ней муж бухой,
Он у неё под пятой коротает свой век золотой! Едва живой,
Судя по внешнему виду, – мужик он борзой,
Нынче стоит на паперти с протянутой рукой!
Сильная женщина своё тело не прячет от взглядов чужих,
Что толку от них? Очередной псих знатную даму накренит
И без стыда захирачит туда, куда давно не ходят поезда!
Постаревший мужик первородный инстинкт не победил
И в незримые женские сети вмиг угодил!
Не осталось ни мощи, ни сил опосля,
Он бы начал свою жизнь с нуля,
Если бы женщина ему своё согласие дала!
На фига? Её осудит толпа, в семье – штиль, невдалеке цветёт степной ковыль,
Безответная любовь лишает белоснежных крыл, и мир тускнеет, солнце не греет!
Женщина в ответ ничего скажет, только ноги покажет и всё, что спрятано между них!
Здесь сокрыт весомый смысл, там прячется радость для двоих, в этот благословенный миг
Зарождается новая жизнь! Блуд опоздал чуть-чуть, он душу бередил будущим супругам,
Муж спокойно слушал, зато жена вполуха слушала назойливую муху!
Чудо не произошло, всё сикось-накось пошло, жить грешно не запретишь,
 Господь страстям памятник уже воздвиг, и даже женский крик при первом зачатии,
Не вызвал ни сожаления, ни проклятия! Судьба в тот вечер опавшие листья жгла
И слушала звон топора дровосека, по сусекам памяти мела,
Ничего хорошего не наскребла! Бывает такой сентябрь,
Что тебе его не жаль, ты готов оставить допотопную мораль
На попечение толпы, ей присуще - убивать и миловать,
Пусть враги за правду казнят, а боги грешника простят!
Мне земного Ада не миновать,
Мне приятна осенняя грусть,
Пусть листья падают наземь,
Но не все сразу, будто стразы из колье,
Заканчивается бал на повзрослевшей земле,
Но бунт на корабле в разгаре! Вольтер и Ришелье
Жили сами по себе, варились в собственной чешуе,
Ковырялись в грязном белье милых дам и шевалье!
Бабье лето ещё не пришло, хотя оно уже стучится в закрытое окно,
Нет нежнейшего зноя, как летом и весною,
И всё же нас осень тоже тащит в ложе!
Она душу растревожит, страхи умножит,
Грехи подытожит, упрекнёт за безутешный быт,
Ты всеми забыт, прервалась родственная нить,
Далеко позади едва плетётся молодецкая прыть!
Мне бы доплыть до пристани своей,
И жить как можно дальше от назойливых людей!
Пора листопада о себе напоминает прохладой,
В женском взгляде нет ни счастья, ни яда!
Когда-то и нам придётся разлучаться,
В последний раз обняться
И уйти в безвестные миры,
Где нет ни холода, ни жары,
И не докучают по вечерам комары!
Прощать и прощаться нелегко,
А вот и время, кажись, подошло,
Пришлось вздохнуть глубоко,
И вспомнить, что никто после тебя не закроет зарешеченное окно!
Ты бледен, как полотно, на тебе дырявое трико, его не купит за грош никто,
Преходяще всё: и любовь, и восторг, и разочарование, только боль и стенание
О себе напоминают через годы и расстояния! Душа окаменела на треть,
Никто не может ни сердце, ни душу согреть! Отныне и впредь
Перед тем, как умереть, надо перетерпеть всё,
Что в борениях было рождено,
Его бы из памяти стереть,
Хотя бы на треть!
Это сущий бред, шатается под ногами земная твердь,
Потемнел на шее серебряный крест, надоело смердеть
И пристально на небо смотреть, дьявольская сеть не видна,
Ноет спина, а седина прикрывает слезящиеся глаза!
Суета сует – всё суета! Судьба черна, благоверная жена
Сидит у окна, её чаша испита до дна, отцвела в душе весна,
Блажь ушла, не оставив и следа! Нет нужды прикольно жить,
Никто не желает грустить, слезами грехи свои уже не смыть!
Было хорошо, стало грустно, страх о себе напоминает ежеминутно,
И ты чувствуешь подспудно, что трудно - жить безрассудно,
Подставляя женщине одно плечо, она целует его горячо,
Этого не видит никто, женщина дышит глубоко,
И перед собой не видит ничего!
Как странно всё это и страшно,
Жить опасно, плоть над собой не властна,
Душа безучастно и бесшабашно зрит
На внешний вид обнажённых тел!
Тот, кто смел первым узрел беспредел,
Прерывать любовный процесс он не захотел,
Он с вальяжной улыбкой стыдливо присел на резное крыльцо,
Снял с безымянного пальца с бриллиантом обручальное кольцо,
Видать время пришло, чтобы Фортуны колесо брачные узы стремглав разорвало!
Преходяще всё, солнце ещё не взошло, на дворе темно, плоть так растрясло,
Что сломленное намедни висло потоком дождевой воды прочь унесло!
Бреду через мелколесье, и вспоминаю народное поверье:
Вставать из-за стола надо, когда ещё не убрана посуда,
Сказано наивно и грубо, награды раздают до того,
А после - начинается пьянка, поёт до утра тальянка!
И даже ты должен через все тернии пройти до последней черты,
Дотерпев до конца, ты услышишь Голос Творца, не беда, что жизнь прошла,
И в тупик зашла она, а душа грешна, седая прядь свисает с высокого чела,
Любовь была, она нутро обожгла, лишила плоть небесного тепла,
Но душа вечный покой для себя обрела, раз и навсегда!

г. Ржищев
11 сентября 2024 г.
12:44